Не умнее ли заняться разработкой плана спасения?
— Главное, что я не знаю точно, кто заказал мою смерть, — тем временем заключила Сара. — А вот Кэрри знает. Ее письмо было подписано.
— О! — Анна была заметно заинтригована. — И кто же хотел показать, как сильно он тебя ненавидит?
— Не он, а она, — поправила Сара.
Кэрри хотела подтвердить это кивком, но Анна упорно не желала встречаться с ней взглядом, поэтому она мрачно произнесла:
— Моя сестра Джилли.
Эта новость так поразила Анну, что она утратила язвительный вид и повернулась к Кэрри:
— Что?! Родная сестра?
— Да.
— В таком случае в каком чудовищном семействе ты родилась?
— Не чудовищнее многих других. Мне не повезло с сестрой, только и всего. У нее не все дома.
— Ну и ну! Странно, однако… Говоришь, не все дома? Почему тогда она не в сумасшедшем доме?
— Я тоже все время задаю себе этот вопрос. Много лет назад нам сообщили, что Джилли погибла в аварии. Похоронное бюро хотело даже послать нам урну с ее прахом. При всей своей ненормальности она дьявольски хитра. Подстроила смерть, а потом годами вынашивала план мести.
— Страшно представить, чем ты ей насолила!
— Она считает, что я украла ее ребенка.
— А ты и правда украла?
— Нет, конечно. Она бросила ребенка в родильном доме, и мы воспитали его вдвоем с матерью. Сейчас это взрослая женщина.
— А что же сестра? Не предъявляла на нее права?
— Конечно, предъявляла, если это можно так назвать. Когда Эвери было пять, Джилли явилась за ней с подонком по имени Дейл Скаррет. Думала, наверное, что возьмет ее за руку и уведет, словно ничего и не было, — присвоит, как в день ее рождения присвоила сбережения матери. — Анна ахнула. — Да-да, именно так. Позже мать называла эти деньги отступными за право воспитывать Эвери. Так вот, это был мой последний день перед отъездом, и только поэтому удалось отстоять ребенка. Пока я в шею выталкивала Джилли, мать вызвала полицию. При первом же звуке сирены Дейл Скаррет волоком утащил Джилли, сунул в машину и уехал. Мы с матерью сочли инцидент исчерпанным (тем более что то же самое утверждала и полиция). Я уехала, как и собиралась, и жизнь пошла своим чередом. Я делала карьеру, Эвери жила под крылом бабушки. Ей было уже одиннадцать, когда Джилли сделала вторую попытку — подослала Скаррета похитить ее. Однако вместо того, чтобы послушно с ним пойти, Эвери стала отбиваться. Кончилось тем, что Скаррет избил ее ремнем до полусмерти. — Кэрри непроизвольно всхлипнула. — Она была такая юная, такая беспомощная! Я всегда считала себя ее матерью — и надо же, в самый важный момент ее жизни оказать далеко…
— А бабушка? Она ведь была там?
— Начальник полиции был в дружбе с моей матерью, — сказала Кэрри, опустив взгляд. — Он дал ей револьвер и научил им пользоваться. Когда явился Скаррет, мать была на заднем дворе. Она не слышала криков до тех пор, пока не вернулась в дом… она, знаете ли, тогда уже была глуховата. Из полицейского рапорта я знаю, что она выстрелила в Скаррета. Думаю, сначала она ему пригрозила, а он этим воспользовался, чтобы схватить Эвери и прикрыться ею. В нее пуля и попала.
Кэрри говорила тихо и монотонно, не поднимая взгляда, чтобы не разрыдаться.
— Это все моя вина! Ради карьеры я оставила любимую племянницу на попечение старой женщины, зная, что Джилли не прекратит попыток…
— Но как ты могла знать?
— Я знала, на что способна сестра.
— А дальше? — поторопила Сара.
— У матери случился сердечный приступ. Полиция нашла ее мертвой, да и жизнь Эвери висела на волоске. Я примчалась немедленно, но в больнице оказалась не раньше, чем Эвери отвезли в операционную. Потом она провела несколько дней в реанимационной палате. Доктор сначала обрадовал меня известием, что она будет жить, а потом разбил радость вдребезги, добавив, что детей она иметь не сможет. Ей пришлось удалить матку — в одиннадцать-то лет! Вот уж поистине рекорд, — закончила Кэрри с безмерной горечью.
Обычно на редкость невозмутимая, Сара теперь была заметно взволнована (Кэрри списала это на запоздалую реакцию).
— Бедная девочка! — сказала Анна с сочувствуем, которое показалось Кэрри вполне искренним.
— Я помню этот случай… — вдруг заметила Сара.
— Что?! — вырвалось у Кэрри.
— Я не сразу вспомнила, потому что… видите ли, за годы практики имена и лица сливаются. Но гистерэктомия в одиннадцатилетнем возрасте — случай в самом деле из ряда вон выходящий. Помню, как я содрогнулась, читая представленные суду документы…
— Как странно… — Кэрри сдвинула брови. — А как эти документы попали к вам? Разве делом Скаррета занимался не судья Гамильтон?
— В самом деле, он был назначен судьей по этому делу, но до заключительного заседания не дожил — его сразил инфаркт. Дело передали мне, так что, Кэрри, перед вами человек, приговоривший Скаррета. Он вполне мог оплатить мою смерть, поскольку получил максимальный срок.
— Подумать только! Значит, связь все-таки есть, по крайней мере между нами двумя: мы оба знаем Скаррета и Джилли.
— Ее имя мне знакомо, но к суду она не привлекалась.
— Потому что против нее не было улик. Более того, даже будь они, Джилли не удалось бы привлечь, поскольку она исчезла бесследно. Смерть моей матери была поставлена Скаррету в вину только на основании показаний Эвери. Спустя две недели мне позвонили из похоронного бюро, спрашивая, как поступить с прахом Джилли. Так я узнала о ее смерти.
— Да, но она жива, — напомнила Анна.
— Живее всех живых! — хмыкнула Кэрри. — Сегодня ночью я видела ее собственными глазами. Удивительно, она почти не изменилась — не постарела, не сморщилась. По-прежнему красивая… и чокнутая.
Сара вышла на кухню и вернулась с чашкой и блюдцем.
— Мне всегда хотелось детей, — вдруг сказала Анна. — Конкретно дочь. А вот муж детей не хотел. Поначалу мы спорили на эту тему, но он убедил меня, что дети не впишутся в наш образ жизни.
— А что у вас был за образ жизни? — полюбопытствовала Сара, приготавливая кофе.
— Работа, работа и еще раз работа. Ребенок выбил бы меня из этой колеи, и я уступила мужу. Я всегда уступаю ему в мелочах.
В мелочах? В смысле иметь или не иметь детей — это мелочь?
— Понятно, — механически вставила Кэрри.
— Дело в том, что Эрик меня на десять лет моложе, — продолжала Анна с заметной гордостью. — Постороннему не понять, какое это счастье, когда вас любит молодой мужчина! Эрик нисколько не возражает против такой разницы в возрасте.
— Разумеется.
— Единственное, в чем он когда-либо отмечал эту Разницу, — он беспокоится о моем здоровье и самочувствии. Он даже снял с моих плеч основную нагрузку: все эти административные мелочи, которые отнимают столько времени и сил. Он так умен и рассудителен! Вообразите, нашел компанию с групповым тарифом, и теперь мы платим за медицинскую страховку вдвое дешевле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— Главное, что я не знаю точно, кто заказал мою смерть, — тем временем заключила Сара. — А вот Кэрри знает. Ее письмо было подписано.
— О! — Анна была заметно заинтригована. — И кто же хотел показать, как сильно он тебя ненавидит?
— Не он, а она, — поправила Сара.
Кэрри хотела подтвердить это кивком, но Анна упорно не желала встречаться с ней взглядом, поэтому она мрачно произнесла:
— Моя сестра Джилли.
Эта новость так поразила Анну, что она утратила язвительный вид и повернулась к Кэрри:
— Что?! Родная сестра?
— Да.
— В таком случае в каком чудовищном семействе ты родилась?
— Не чудовищнее многих других. Мне не повезло с сестрой, только и всего. У нее не все дома.
— Ну и ну! Странно, однако… Говоришь, не все дома? Почему тогда она не в сумасшедшем доме?
— Я тоже все время задаю себе этот вопрос. Много лет назад нам сообщили, что Джилли погибла в аварии. Похоронное бюро хотело даже послать нам урну с ее прахом. При всей своей ненормальности она дьявольски хитра. Подстроила смерть, а потом годами вынашивала план мести.
— Страшно представить, чем ты ей насолила!
— Она считает, что я украла ее ребенка.
— А ты и правда украла?
— Нет, конечно. Она бросила ребенка в родильном доме, и мы воспитали его вдвоем с матерью. Сейчас это взрослая женщина.
— А что же сестра? Не предъявляла на нее права?
— Конечно, предъявляла, если это можно так назвать. Когда Эвери было пять, Джилли явилась за ней с подонком по имени Дейл Скаррет. Думала, наверное, что возьмет ее за руку и уведет, словно ничего и не было, — присвоит, как в день ее рождения присвоила сбережения матери. — Анна ахнула. — Да-да, именно так. Позже мать называла эти деньги отступными за право воспитывать Эвери. Так вот, это был мой последний день перед отъездом, и только поэтому удалось отстоять ребенка. Пока я в шею выталкивала Джилли, мать вызвала полицию. При первом же звуке сирены Дейл Скаррет волоком утащил Джилли, сунул в машину и уехал. Мы с матерью сочли инцидент исчерпанным (тем более что то же самое утверждала и полиция). Я уехала, как и собиралась, и жизнь пошла своим чередом. Я делала карьеру, Эвери жила под крылом бабушки. Ей было уже одиннадцать, когда Джилли сделала вторую попытку — подослала Скаррета похитить ее. Однако вместо того, чтобы послушно с ним пойти, Эвери стала отбиваться. Кончилось тем, что Скаррет избил ее ремнем до полусмерти. — Кэрри непроизвольно всхлипнула. — Она была такая юная, такая беспомощная! Я всегда считала себя ее матерью — и надо же, в самый важный момент ее жизни оказать далеко…
— А бабушка? Она ведь была там?
— Начальник полиции был в дружбе с моей матерью, — сказала Кэрри, опустив взгляд. — Он дал ей револьвер и научил им пользоваться. Когда явился Скаррет, мать была на заднем дворе. Она не слышала криков до тех пор, пока не вернулась в дом… она, знаете ли, тогда уже была глуховата. Из полицейского рапорта я знаю, что она выстрелила в Скаррета. Думаю, сначала она ему пригрозила, а он этим воспользовался, чтобы схватить Эвери и прикрыться ею. В нее пуля и попала.
Кэрри говорила тихо и монотонно, не поднимая взгляда, чтобы не разрыдаться.
— Это все моя вина! Ради карьеры я оставила любимую племянницу на попечение старой женщины, зная, что Джилли не прекратит попыток…
— Но как ты могла знать?
— Я знала, на что способна сестра.
— А дальше? — поторопила Сара.
— У матери случился сердечный приступ. Полиция нашла ее мертвой, да и жизнь Эвери висела на волоске. Я примчалась немедленно, но в больнице оказалась не раньше, чем Эвери отвезли в операционную. Потом она провела несколько дней в реанимационной палате. Доктор сначала обрадовал меня известием, что она будет жить, а потом разбил радость вдребезги, добавив, что детей она иметь не сможет. Ей пришлось удалить матку — в одиннадцать-то лет! Вот уж поистине рекорд, — закончила Кэрри с безмерной горечью.
Обычно на редкость невозмутимая, Сара теперь была заметно взволнована (Кэрри списала это на запоздалую реакцию).
— Бедная девочка! — сказала Анна с сочувствуем, которое показалось Кэрри вполне искренним.
— Я помню этот случай… — вдруг заметила Сара.
— Что?! — вырвалось у Кэрри.
— Я не сразу вспомнила, потому что… видите ли, за годы практики имена и лица сливаются. Но гистерэктомия в одиннадцатилетнем возрасте — случай в самом деле из ряда вон выходящий. Помню, как я содрогнулась, читая представленные суду документы…
— Как странно… — Кэрри сдвинула брови. — А как эти документы попали к вам? Разве делом Скаррета занимался не судья Гамильтон?
— В самом деле, он был назначен судьей по этому делу, но до заключительного заседания не дожил — его сразил инфаркт. Дело передали мне, так что, Кэрри, перед вами человек, приговоривший Скаррета. Он вполне мог оплатить мою смерть, поскольку получил максимальный срок.
— Подумать только! Значит, связь все-таки есть, по крайней мере между нами двумя: мы оба знаем Скаррета и Джилли.
— Ее имя мне знакомо, но к суду она не привлекалась.
— Потому что против нее не было улик. Более того, даже будь они, Джилли не удалось бы привлечь, поскольку она исчезла бесследно. Смерть моей матери была поставлена Скаррету в вину только на основании показаний Эвери. Спустя две недели мне позвонили из похоронного бюро, спрашивая, как поступить с прахом Джилли. Так я узнала о ее смерти.
— Да, но она жива, — напомнила Анна.
— Живее всех живых! — хмыкнула Кэрри. — Сегодня ночью я видела ее собственными глазами. Удивительно, она почти не изменилась — не постарела, не сморщилась. По-прежнему красивая… и чокнутая.
Сара вышла на кухню и вернулась с чашкой и блюдцем.
— Мне всегда хотелось детей, — вдруг сказала Анна. — Конкретно дочь. А вот муж детей не хотел. Поначалу мы спорили на эту тему, но он убедил меня, что дети не впишутся в наш образ жизни.
— А что у вас был за образ жизни? — полюбопытствовала Сара, приготавливая кофе.
— Работа, работа и еще раз работа. Ребенок выбил бы меня из этой колеи, и я уступила мужу. Я всегда уступаю ему в мелочах.
В мелочах? В смысле иметь или не иметь детей — это мелочь?
— Понятно, — механически вставила Кэрри.
— Дело в том, что Эрик меня на десять лет моложе, — продолжала Анна с заметной гордостью. — Постороннему не понять, какое это счастье, когда вас любит молодой мужчина! Эрик нисколько не возражает против такой разницы в возрасте.
— Разумеется.
— Единственное, в чем он когда-либо отмечал эту Разницу, — он беспокоится о моем здоровье и самочувствии. Он даже снял с моих плеч основную нагрузку: все эти административные мелочи, которые отнимают столько времени и сил. Он так умен и рассудителен! Вообразите, нашел компанию с групповым тарифом, и теперь мы платим за медицинскую страховку вдвое дешевле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108