— Я тебя совсем замучил.
Это прозвучало без малейшего раскаяния. Эвери как-то не захотелось сбивать с Джона Пола законную мужскую спесь.
— Это правда. — Она пристроила полотенце на вешалке и сменила тон: — Пора нам подумать о будущем.
— Можно, — согласился он.
Они вернулись в жилую комнату. Эвери свернулась калачиком в одном углу дивана, Джон Пол сел в кресло, сбросил обувь и скрестил вытянутые ноги в другом углу. Он был такой громадный, что казалось, кресла ему едва хватает.
— Но сегодня мне что-то не хочется строить планы, — сказал он. — Займемся этим завтра.
— Тогда о чем же мы будем говорить?
— Не о чем, а о ком. О Джилли.
Эвери хотела запротестовать, но вечно отнекиваться не годилось.
— Что ж, о Джилли так о Джилли. Кэрри вела дневник. Начала еще девочкой, в одиннадцать лет, только это не была история обычных девчоночьих надежд, стремлений и разочарований — там было все о Джилли, и только о Джилли. Не проходило дня, чтобы к списку не прибавился еще один зловещий инцидент. Это напоминало историю болезни из дома для умалишенных. По-моему, Кэрри хотела создать что-то вроде… я не знаю… вещественного доказательства, что ли, если когда-нибудь встанет вопрос о психической ненормальности Джилли. Думала, наверное, что доктора, прочтя ее дневник, поймут, насколько Джилли опасна, и упрячут ее подальше до скончания жизни.
— Не сладко ей жилось, — заметил Джон Пол.
— Когда Джилли уехала из города, нечего стало записывать, но Кэрри берегла дневник на случай, если «полоумная сестрица» снова объявится. Я о нем знала и не раз просила почитать. Кэрри не позволяла.
— Но ты все равно его прочла, верно?
— Верно, и очень об этом сожалею. В то время я была уже не маленькая и думала, что совладаю со всем, с чем угодно, но те страницы были полны такого ужаса!
— Сколько же тебе было?
— Четырнадцать. Я прочла дневник и потом месяцами не могла избавиться от кошмаров. Кэрри не пожалела подробностей. Чего только я не узнала о Джилли!
Эвери прижимала диванную подушку к груди так, словно хотела расплющить. Боль в ее глазах трогала до глубины души.
— Ненавижу говорить о ней!
— Понимаю.
— В этом мире порой рождаются настоящие чудовища… — вздохнула она, поникая. — Хищники, только внешне похожие на человека. Такова Джилли. Знаешь, что меня испугало больше всего?
— Что?
— Что однажды поутру я проснусь и пойму, что стала точно такой же! Помнишь, как это — доктор Джекилл и мистер Хайд? Генетически я ведь навеки с ней связана.
— Ничего подобного не случится.
— Кто знает…
— Невозможно иметь совесть и вдруг лишиться ее. Совесть или дается от рождения, или нет. Ты не имеешь с Джилли ничего общего.
— Так утверждал и доктор Хан.
— Кто такой доктор Хан?
— Психиатр. Я каждую ночь просыпалась с криком, в ледяном поту, так что в конце концов Кэрри повела меня к психиатру. Мне пришлось пообещать, что я не упомяну об этом ни единой живой душе, чтобы не пошли разговоры, что и со мной не все в порядке.
— Выходит, твою тетку волнует мнение других людей? — удивился Джон Пол.
Эвери пропустила вопрос мимо ушей.
— Доктор Хан был очень добр ко мне, и он мне в самом деле очень помог. Я научилась… жить с этим. Кэрри понятия не имела, почему у меня кошмары, но где-то на третью или четвертую встречу доктор пригласил ее и предложил мне объяснить, в чем дело. Она ужасно вспылила, но когда наконец успокоилась и доктор спросил, нельзя ли и ему прочесть дневник, она согласилась. Кэрри готова была на все, лишь бы избавить меня оттого, что называла «ночными припадками».
Некоторое время длилось молчание. Неожиданно Эвери улыбнулась и села на диване.
— После прочтения дневника у доктора тоже начались кошмары. Ты не можешь себе представить, что там понаписано! Я росла, зная, что родилась от психически ненормальной женщины, но и помыслить не могла, что она собой представляет на самом деле.
— Почему ты решила, что у доктора Хана начались кошмары? Он что-то говорил об этом?
— Он был вне себя. При этом он страшно сожалел, что не может изучить ее подробно как пациентку. Не часто ведь встретишь законченного психопата. По его предварительному заключению, Джилли морально и эмоционально недоразвита и потому не способна на чувство вины или жалости. Чужая боль для нее — источник неиссякаемого развлечения. Зато другим она не прощает ни малейшей обиды и часто даже выдумывает проступки, за которые должна «покарать». Ее способность менять лица не знает сравнений.
Джон Пол тоже опустил ноги на пол, уперся локтями в колени и наклонился вперед, ближе к Эвери.
Та продолжала:
— Поразительно, как Джилли умеет заставить других плясать под свою дудку! Если ей нужно, чтобы ее любили, ее любят невзирая ни на что.
— Например?
— Еще в детстве Джилли выказала интерес к домашним животным — особого рода интерес. Например, она замучила котенка Кэрри до полусмерти, потом облила бензином и подожгла. Кэрри она со смаком описала подробности, но перед матерью рыдала взахлеб, от жалости к «несчастному котику, которого так любила». Соседка, что была при этом, так расчувствовалась, что купила ей мороженое, чтобы утешить. Подрастая, Джилли сделалась только хуже, но в школе, разумеется, была самой популярной девочкой. Все ее обожали. Однако на конкурсе красоты победила другая ученица, некая Хизер Митчелл. Ее нарекли королевой школы, а Джилли достался только титул первой фрейлины. Ты не знаешь, в какой ярости она вернулась в тот день домой, хотя в школе проглотила поражение с милой улыбкой. Дом едва-едва уцелел. Больше всего досталось комнате Кэрри — там как будто прошелся смерч. К ужину Джилли успокоилась, только в глазах затаился особенный хитрый блеск.
Эвери умолкла, чтобы перевести дух. Мышцы рук болели. Она взглянула вниз и увидела, что снова комкает подушку.
— На другой день в школьной лаборатории недосчитались колбы с серной кислотой. Позже Кэрри видела, что Джилли под руку уводит Хизер Митчелл в укромный уголок. Видишь ли, Джилли пригрозила, что Хизер пожалеет, если явится на коронацию. Бедняжке и без того приходилось несладко: за полмесяца до этого ее мать внезапно умерла от аневризмы аорты, и потрясение еще длилось. Угрозы Джилли заставили ее запереться в спальне. Она отказывалась выходить, пока отец не выманил у нее признание. По словам Хизер, Джилли похвасталась насчет кражи кислоты и обещала когда-нибудь подстеречь ее после школы и облить этой кислотой лицо.
— Сурово.
— Я это к тому, что Кэрри не просто домысливала то, что писала. Это были факты. Насчет кислоты она знает от самой Хизер.
— Что же отец?
— Пошел к директору и потребовал исключения Джилли. В полицию он тоже обратился.
— Ну?
— Ничего не вышло, ни там, ни там.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108