Но Рэйчел позволила ему стать своим лучшим другом. Даже зная, что ей ни за что его не удержать, она с каждым днем все больше раскрывала ему свое сердце. С каждым днем росло ее доверие к нему, она увязала глубже и глубже, становясь все более зависимой от него. Раньше ей иногда приходило в голову, что именно боязнь потерять его не позволяет ей испытать наивысшее наслаждение с ним в постели: раз добившись поставленной цели, он тотчас же отвергнет ее, как предмет, больше не представляющий интереса. Но теперь она поняла, что истинная причина крылась в другом: ей не хватало смелости доверить ему окончательную власть над собой и взглянуть в лицо последствиям.
Услышав его шаги, Рэйчел повернулась к двери и уже открыла было рот, чтобы объяснить причину своего прихода, но Себастьян не дал ей сказать ни слова. Решительным шагом он в мгновение ока пересек комнату, заключил ее в объятия и поцеловал.
Она высвободилась и спросила задыхаясь:
— Это еще зачем?
Он поцеловал ее снова, на сей раз так медленно и страстно, что она получила свой ответ. Они отстранились друг от друга, одновременно вспомнив, что дверь осталась открытой. С одинаковыми виноватыми улыбками они разошлись по разные стороны от камина и оказались на безопасном расстоянии шести футов друг от друга. Сунув руки в карманы и небрежно покачиваясь на каблуках, Себастьян вошел в роль настоящего деревенского сквайра, которому нужно переговорить по делу со своей экономкой.
Рэйчел услышала свой собственный голос, спросивший как бы издалека:
— Мисс Дин очень красива, не правда ли? — Ей хотелось откусить себе язык.
— О да, она очень привлекательна, — чересчур охотно согласился Себастьян. — К тому же она очень умна. Мне нравится ее деловая хватка.
Рэйчел мрачно кивнула.
— Какое впечатление она произвела на тебя?
— Произвела на меня?
— Ну да. Как по-твоему, ей можно доверять? Она представляется тебе деловой женщиной? Здравомыслящей, порядочной?
— На все эти вопросы я бы ответила утвердительно. Но в действительности, — поторопилась добавить Рэйчел, — я ее почти не знаю.
— Все равно я ценю твое мнение. И я склонен согласиться с тобой. Вот почему я решил вложить деньги в рудник Софи, обойдя вниманием ее дядюшку. Вряд ли это поможет мне завоевать расположение мэра Вэнстоуна, но тут уж ничего не поделаешь. Ты чему улыбаешься?
— Так просто.
Рэйчел решительно стерла с лица улыбку, но втайне не могла не порадоваться тому, что Себастьян видит в прекрасной мисс Дин лишь делового компаньона.
— А я приготовил тебе сюрприз, — заговорщически поведал он таинственным шепотом. Она вспыхнула, и он рассмеялся.
— Это не то, о чем ты подумала: раздеваться тебе не придется. Если, конечно, сама не пожелаешь.
В голове у нее промелькнула безумная сцена: вот она раздевается перед ним прямо здесь, прямо сейчас. Рэйчел смутилась еще больше, ноги предательски ослабели и чуть не подогнулись. Она передвинула подсвечник на каминной полке, делая вид, будто ничего особенного не происходит, но насмешливый взгляд Себастьяна ясно дал ей понять, что притворщица она никудышная.
— Так что за сюрприз? — спросила она как можно небрежнее, и он опять рассмеялся.
— А вот посмотри и увидишь.
Взяв Рэйчел под руку, Себастьян повел ее вон из комнаты.
Они направились по коридору к восточному крылу здания. Это означало, что он ведет ее либо в библиотеку, либо в часовню, либо в ее собственную комнату. Рэйчел понадеялась, что последняя догадка верна, но тут же сообразила, что это свидетельствует лишь о прискорбном убожестве ее фантазии. Оказалось, что они держат путь в библиотеку, где большая часть пола была загромождена тремя громадными деревянными коробами и еще полудюжиной ящиков поменьше.
— А ну угадай, что в них, — потребовал Себастьян, усаживаясь на один из больших ящиков и скрестив руки на груди.
Первая догадка всегда бывает самой удачной. — Книги, — предположила Рэйчел.
— Нет, собаки. Большие, малые, кобели, суки, породистые, дворняги, гладкошерстные, лохматые…
— Довольно, довольно, это книги! О, как это замечательно! Ведь это книги, правда?
Когда он сказал «да», Рэйчел радостно захлопала в ладоши.
— А можно нам их открыть? О, Себастьян, как это чудесно! Но куда нам их поставить? Здесь же, наверное, не меньше сотни томов!
— По правде говоря, больше трех сотен. Тщательно подобраны лондонским книготорговцем, которому я доверяю. Я объяснил ему, что мне нужны исключительно новые книги, самые свежие, потому что у меня есть сварливая экономка, слишком умная для своего же собственного блага, которая вечно меня попрекает скудостью моей библиотеки.
Рэйчел весело рассмеялась.
— Но здесь же совсем нет места! Тебе придется сделать пристройку.
— У меня есть идея получше. Это ведь твои книги! Я думаю, ты могла бы разобрать те, что есть, и отделить плевелы от пшеницы, как говорится в Библии. Сохрани только то, что тебе покажется ценным, оставляю это на твое усмотрение. Остальное мы могли бы пожертвовать в публичную библиотеку, которую Кристи Моррелл собирается открыть для прихожан.
— О, это замечательный план!
Разумеется, книги не являлись ее собственностью, об этом нечего было даже и мечтать. Но Себастьян заказал их ради нее, заранее полагая, что она будет первой читательницей! Такое проявление заботливости лишь заставило Рэйчел разволноваться еще больше, добавив новый узелок в сумятицу ее безнадежно запутанных мыслей и чувств.Разве можно принимать от него все новые и новые подарки, пусть даже условно, если она не считает их своими и не собирается хранить для себя?
— Гляди, — Себастьян открыл один из ящиков поменьше и принялся одну за другой вынимать из него книги. — Тургенев, Троллоп , Теккерей , Теннисон — должно быть, весь этот ящик на букву Т. Хотя нет, погоди, вот, к примеру, Стоу — «Хижина дяди Тома». А вот еще Браунинг и Бальзак. Все они тебе знакомы, не так ли, мой милый «синий чулочек»? Что тебе больше нравится? Пьесы? Стихи? У нас тут есть сестры Бронте и миссис Гаскелл . Я знаю, меня ты считаешь круглым невеждой, но здесь есть одна книжка, которую я сам прочел от корки до корки: «Дама с камелиями» . Должен сознаться, она тронула меня до слез.
Сама Рэйчел, еще ничего не прочитав, уже была растрогана до слез и чувствовала, что вот-вот расплачется. Каждый новый том казался ей чудом, каким-то колдовством. В тюрьме чтение спасло ей жизнь в буквальном смысле слова (она свято в это верила), и, хотя ее теперешняя жизнь была богата впечатлениями и переживаниями, то есть просто роскошна по сравнению с прежней, ей не хватало новых книг, новых голосов.
— Я не была бы так счастлива, — проговорила Рэйчел, запинаясь от волнения, — если бы ты подарил мне драгоценности, или картины, или груды золота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105