Чувствуя неловкость от теплоты, исходящей от этого человека, Эш поспешно отвел взгляд. Нежность и теплота, должны по праву принадлежать вовсе не ему. Или все-таки ему? В последние дни память строила ему всяческие козни. Разный пустяк, например, шахматная фигурка, начинал казаться ужасно знакомым. Бывали моменты, когда он верил, что уже слышал когда-то давно голос Хейворда.
Временами ему казалось, что он плывет по волнам памяти.
– Держу пари, что у Джулианы есть парочка кобыл, которых она с удовольствием случила бы с этим великолепным жеребцом, – как бы, между прочим, обмолвился герцог.
– Джулиана? – удивленно спросил Эш.
– Это мать Элизабет, – объяснил Хейворд. – У нее в конюшне много превосходных арабских скакунов.
– Я думал, что родителей Элизабет нет в живых, – растерянно произнес Эш.
– Ее отец умер, когда ей было десять лет, – ответил Хейворд, глядя на Эша, словно играл с ним в шахматы и не знал, какой ход сделать дальше. – Мне показалось, что она говорила вам об этом.
– Нет, – признался Эш. – Но и не удивительно: нас едва ли можно назвать друзьями.
– Да, я заметил, что, как только вы оба оказываетесь в одной комнате, между вами словно холодок пробегает.
«Жаль, что холодок не пробегает по телу, когда рядом оказывается Элизабет», – пожалел он мысленно.
Избегая взгляда старика, Эш старательно водил щеткой по спине жеребца. Он не хотел, чтобы Хейворд заметил на его лице смятение. Да, эта женщина и в самом деле превратила его в туго натянутую тетиву. Он проклинал тот день, когда ее увидел, но уже в следующее мгновение представлял ее в своих объятиях.
– Но как вы можете быть опекуном леди при живой матери? – удивился Эш.
– Дело в том, что Джулиана... – начал старик, но после короткой заминки попытался уйти от прямого ответа: – Боюсь, что Джулиане не под силу задача воспитания дочери.
Эш, уловив в голосе старика нотки боли и видя озабоченное лицо герцога, осторожно спросил:
– Она больна?
– Да, но не тем, чем вы могли подумать. – Хейворд, не глядя на него, задумчиво вглядывался в темноту, словно в те далекие годы. – Джулиана и Элизабет стали с нами жить после того, как отец и ее братья погибли во время пожара в левом крыле их дома.
Глядя на гладкую серую спину Уинда Дансера, Эш думал, как многое он хотел бы знать о женщине, преследовавшей его в мечтах и днем, и ночью. И все-таки он боялся подробностей.
Сегодня вечером ему пришлось призвать на помощь свою волю, чтобы не заключить ее в объятия. Когда же она заговорила о новом учителе для него, ему захотелось схватить ее за плечи и целовать нежные губы до тех пор, пока такие мысли не покинут прелестную головку. И это было бы только началом того, чего он хотел.
– А сколько у нее было братьев? – спросил Эш.
– Трое, – ответил старик. – Самому старшему было восемь. Александр, отец Элизабет, успел вывести из горящего дома Джулиану, Элизабет и самого младшего из братьев. Потом он вернулся за остальными. – Хейворд помолчал. – Но ни ему, ни двум мальчикам спастись не удалось. Спустя два дня умер от отравления легких Филипп, младший сын.
Эш запустил руку в теплую холку жеребца и, поглаживая жесткий конский волос, невольно задумался о бедной маленькой девочке, лишившейся на этом свете почти всех. Похоже, у него с леди Бет гораздо больше общего, чем ему казалось.
– Элизабет и Джулиана сильно пострадали от дыма, – продолжил грустные воспоминания герцог. – Мы с вашей бабушкой поначалу даже боялись, что их легкие тоже окажутся отравленными. Потребовались время и масса забот, чтобы в конце концов, болезнь победить. Боюсь только, что раны Джулианы никто уже не излечит. Она никогда не станет такой, как прежде. Когда вы ее увидите, вы все поймете.
– Наверное, и для леди Бет эта трагедия не прошла бесследно, – осторожно заметил Эш.
– Да, – согласился Хейворд. – Несчастье украло у моей девочки юность. С того дня она не играла в те игры, которыми балуются маленькие дети. Она всегда была озабочена уходом за матерью. За мной и герцогиней, она так же рьяно ухаживает. Эта девушка невероятно преданна. Она готова на все, чтобы сделать нас счастливыми. Если ей кажется, что какой-то человек может нас обидеть, она становится свирепой, как тигрица, защищающая детеныша.
Посмотрев на старика, Эш заметил в его глазах задумчивость, словно тот оценивал каждый ход противника. Он догадался, что Тревелиан не случайно поведал ему эту историю.
– Если я правильно вас понял, вам хотелось бы видеть меня и леди Бет друзьями, – сказал Эш.
– Я подумал, если вы узнаете о ней немного больше, – улыбнулся Хейворд, – вам станет понятна ее слепая преданность мне, и вы не будете считать ее мегерой.
«Если бы леди Бет была только мегерой, – это не так страшно. Не была бы она такой соблазнительной!» – подумал Эш.
– Для меня очень важно, чтобы вы стали добрыми друзьями, – тихо и мягко сказал Хейворд.
Добрыми друзьями! Это было совсем не то, что представлял себе Эш, думая о ней. Стараясь казаться спокойным, он снова принялся водить щеткой по холке жеребца. Интересно, что сказал бы герцог, узнай он, чего на самом деле хочет Эш от своей строгой учительницы.
– Когда Элизабет была еще маленькой, мы часто говорили о Пейтоне и Эмори. И вы, и ваш отец никогда не покидали моего сердца. – Хейворд замолчал и, тяжело вздохнув, продолжил: – В том, что она вами так заинтересовалась, виноват только я. Не удивительно, что она думала о вас и представляла первую встречу. Боюсь, что она ожидала увидеть зеркальное отражение Эмори.
Эш изо всех сил сжал металлическую ручку щетки.
– Думаю, я ее разочаровал, – глухо произнес он.
– Только в том, что с неохотой воспринимаете встречу со своей семьей.
– Но я не уверен, что у меня есть семья.
– Я понимаю ваши чувства, – кивнул Хейворд, – но поймите и вы чувства Элизабет.
– Думаю, что теперь смогу ее понять, – тихо произнес Эш.
– В таком случае могу надеяться, что вы постараетесь стать друзьями? – спросил герцог.
Эш готов был признаться, что ему самому порядком надоела эта война. И если им суждено целых шесть месяцев прожить бок о бок, может быть, стоит в самом деле, заключить перемирие.
– Боюсь, что это будет зависеть от леди Бет.
ГЛАВА 15
Элизабет вышла и каюты и остановилась на палубе. Не отрываясь, она смотрела на посеребренный светом луны океан. Вздымавшиеся волны были величественными. Свободными. Неукротимыми. Как дух мужчины, овладевшего ее мыслями.
Она никогда и подумать не могла, что Пейтон откажется от положения лорда Энджелстоуна. Многие мужчины пошли бы на любой грех, чтобы носить титул. Богатство. Положение в обществе. Власть. Всем этим мог бы обладать Эш Макгрегор. Но он, похоже, к этому не стремился. Девушка тяжело вздохнула, не зная, как изменить его точку зрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94