Ощущение чистоты казалось ей райским блаженством, а теплая вода действительно умерила болезненность ран.
Однако тихое наслаждение длилось недолго. Дверь комнаты отворилась, и вошел Джейми. Он успел умыться, побриться и переодеться, то есть снова выглядел вполне цивилизованным лэрдом. При виде лежащей в ванне жены он удивленно поднял брови и направился к ней.
– Как тебе, мой ангел, удалось уговорить Анни допустить такое? – поинтересовался он, наклоняясь и целуя ее мокрые локоны.
Клементина перевела взгляд на Анни, которая не замедлила с ответом.
– Твоя жена уверила меня, что не заснет ни на секунду, коли не смоет с себя грязь и пыль. – Анни с сомнением покачала головой. – Мне это не нравится, что и говорить, но раз уж ты здесь, Джейми, то можешь оказаться полезным. Я как раз обдумывала, как доставать ее из этой лохани и переносить в постель, где ей давно следует находиться.
Джейми расхохотался:
– Ну, в этом искусстве я поднаторел!
Он шагнул к лохани, не обращая внимания на слабые протесты Клементины, и с готовностью засучил рукава.
– Право же, Джейми, т-ты вовсе не должен этого делать. Ты н-намочишь свою чистую рубашку.
– Тогда я сниму ее совсем. Можешь идти, Анни. Я отлично справлюсь в одиночку.
Когда дверь за Анни закрылась, Джейми стащил с себя рубашку и наклонился над лоханью.
– Это в-вовсе не обязательно. Уверяю т-тебя.
– Может быть, и так, но ты ведь не откажешь мне в удовольствии? – произнес Джейми с проказливым огоньком в глазах, от которого у Клементины по телу прокатилась жаркая волна.
Подхватив ее на руки, он отнес жену в постель и, секунду помедлив, чтобы полюбоваться ее наготой, уложил на расстеленные там полотенца. Бережными ласковыми движениями он промокнул полотенцем ее тело, а затем укрыл одеялом. После этого он перевязал чистыми лоскутами руки Клементины и, действительно сбросив намокшую одежду, забрался в постель рядом с ней и нежно привлек в объятия.
Джейми отвел от лица жены мокрые локоны и посмотрел в ее ясные голубые глаза.
– Я и не думал, что скоро смогу вот так обнимать тебя, нагую… Я не делаю тебе больно?
– Нет, – прошептала Клементина.
– Я люблю тебя, Клем. И всегда буду любить.
– Докажи.
Медленная нежная улыбка расплылась по лицу Джейми.
– Не знаю, можно ли нам… – промолвил он. – Я не хочу причинить тебе вред. – Но тело его не слушало доводов разума и своевольно откликнулось на слова жены.
– Люби меня, Джейми, – простонала Клементина страстным шепотом. – Пожалуйста.
И он подчинился, медленно, с бесконечной нежностью и терпением, а потом в блаженной истоме после излитой страсти они заснули, не размыкая сплетенных тел.
На следующий день Джейми запретил всем, кроме Анни и Кэтрин, входить в комнату Клементины. «Нечего ее тревожить», – просто объявил он и велел с любыми вопросами о ее здоровье обращаться к нему. Он также сообщил интересующимся, что Хью насильно заставил ее покинуть Гленахен, чтобы тем самым избежать пространных объяснений по поводу угроз и подозрений, вынудивших жену прибегнуть к такой защите. Так что побег ее стал выглядеть просто как похищение, осуществленное злобным и мстительным человеком.
После завтрака Джейми отвел в сторону Локлана и Мередит и тактично предложил им, поскольку жена его слишком больна, чтобы развлекать гостей, всем уехать домой, за исключением Кэтрин, оказавшейся незаменимой в заботе о Клементине. Он сказал, будто ему известно, что ремонт в их собственном замке в Инвермалли почти завершен и что он не сомневается: жить там будет вполне удобно.
Просьба Джейми оставить в Гленахене незамужнюю дочь, при том что единственной возможной ее дуэньей станет молодая женщина, к тому же прикованная к постели, не вызвала у Локлана Макдоналда особого энтузиазма. Но когда сама Кэтрин решительно заявила, что ничто не заставит ее покинуть Клементину в такой час, отец вынужден был дать согласие. Впрочем, у Локлана мелькнуло подозрение, что настойчивость дочери связана с чем-то большим, нежели просто забота о больной подруге. Он давно заметил, что глаза дочери загорались при виде Алекса Камерона, и не имел никаких возражений против их союза, если она действительно этого жаждет. В конце концов, счастье Кэтрин, так напоминавшей своей тихой прелестью его покойную первую жену, было для него важнее иных соображений. А он уже начал подозревать, что счастье свое она найдет в Гленахене с Алексом Камероном. Так что, поборов гордость, несколько уязвленную тем, что его выставили за дверь, он повел жену в отведенные им комнаты, чтобы проследить за тем, как укладывают вещи.
Глава 24
– Ты не думаешь, что вырез платья слишком глубокий? Мне он кажется просто неприличным.
– Нет, Кэтрин. Ты выглядишь очаровательно, – успокаивала Клементина взволнованную девушку. – Ты красавица невеста.
– А мои волосы… Тебе не кажется, что мы завили их слишком сильно? – Кэтрин вплотную приблизилась к большому зеркалу, чтобы в сотый раз тщательно оглядеть себя, и поймала в нем улыбающееся лицо Клементины, стоявшей за ее спиной.
– Прости, Кэтрин, – хихикнула та. – Но на мой взгляд, ты выглядишь безупречно, ты прелестна. Это просто предсвадебное волнение заставляет тебя тревожиться о внешности. Поверь, когда Алекс т-тебя увидит, он сочтет себя счастливейшим из смертных.
Легкий стук в дверь прервал разговор подруг, и голос Джейми произнес:
– Кэтрин, жених начинает думать, что ты изменила решение. Ты все еще не готова?
Клементина подбежала к двери и приоткрыла ее.
– Разумеется, она готова. Это всего лишь последние мгновения предсвадебного волнения. Мы появимся через м-минуту, – проговорила Клементина в щелку и, закрыв дверь, обернулась к Кэтрин: – Пора идти. Пошли?
Кэтрин кивнула, и Клементина, крепко взяв ее за руку, повела прочь из комнаты.
– Ты выглядишь красивее, чем когда-либо, Кэтрин, – покачал головой Джейми и поцеловал ей руку. – Вы обе красавицы, – добавил он, находя руку жены и целуя ее тоже.
Они действительно были несказанно хороши. Волосы Кэтрин были уложены легкими локонами, забраны назад и заколоты заколкой. Прическу украшали мелкие белые цветочки. Белый атлас платья облегал стройный стан Кэтрин, подчеркивая все достоинства ее женственной фигуры. Лицо светилось счастьем. Платье Клементины было в том же роде, но сшито из бледно-розового атласа, волосы украшены цветами, а шею обвивал тройной ряд жемчугов, подаренных Джейми.
Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Кэтрин одарила стоявших по обе стороны друзей ослепительной улыбкой и начала долгое шествие к часовне.
Брачная церемония была простой и краткой, а последовавший за ней пир шумным и веселым. Яства были одно лучше другого, и гости ели и пили до отвала в свое удовольствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Однако тихое наслаждение длилось недолго. Дверь комнаты отворилась, и вошел Джейми. Он успел умыться, побриться и переодеться, то есть снова выглядел вполне цивилизованным лэрдом. При виде лежащей в ванне жены он удивленно поднял брови и направился к ней.
– Как тебе, мой ангел, удалось уговорить Анни допустить такое? – поинтересовался он, наклоняясь и целуя ее мокрые локоны.
Клементина перевела взгляд на Анни, которая не замедлила с ответом.
– Твоя жена уверила меня, что не заснет ни на секунду, коли не смоет с себя грязь и пыль. – Анни с сомнением покачала головой. – Мне это не нравится, что и говорить, но раз уж ты здесь, Джейми, то можешь оказаться полезным. Я как раз обдумывала, как доставать ее из этой лохани и переносить в постель, где ей давно следует находиться.
Джейми расхохотался:
– Ну, в этом искусстве я поднаторел!
Он шагнул к лохани, не обращая внимания на слабые протесты Клементины, и с готовностью засучил рукава.
– Право же, Джейми, т-ты вовсе не должен этого делать. Ты н-намочишь свою чистую рубашку.
– Тогда я сниму ее совсем. Можешь идти, Анни. Я отлично справлюсь в одиночку.
Когда дверь за Анни закрылась, Джейми стащил с себя рубашку и наклонился над лоханью.
– Это в-вовсе не обязательно. Уверяю т-тебя.
– Может быть, и так, но ты ведь не откажешь мне в удовольствии? – произнес Джейми с проказливым огоньком в глазах, от которого у Клементины по телу прокатилась жаркая волна.
Подхватив ее на руки, он отнес жену в постель и, секунду помедлив, чтобы полюбоваться ее наготой, уложил на расстеленные там полотенца. Бережными ласковыми движениями он промокнул полотенцем ее тело, а затем укрыл одеялом. После этого он перевязал чистыми лоскутами руки Клементины и, действительно сбросив намокшую одежду, забрался в постель рядом с ней и нежно привлек в объятия.
Джейми отвел от лица жены мокрые локоны и посмотрел в ее ясные голубые глаза.
– Я и не думал, что скоро смогу вот так обнимать тебя, нагую… Я не делаю тебе больно?
– Нет, – прошептала Клементина.
– Я люблю тебя, Клем. И всегда буду любить.
– Докажи.
Медленная нежная улыбка расплылась по лицу Джейми.
– Не знаю, можно ли нам… – промолвил он. – Я не хочу причинить тебе вред. – Но тело его не слушало доводов разума и своевольно откликнулось на слова жены.
– Люби меня, Джейми, – простонала Клементина страстным шепотом. – Пожалуйста.
И он подчинился, медленно, с бесконечной нежностью и терпением, а потом в блаженной истоме после излитой страсти они заснули, не размыкая сплетенных тел.
На следующий день Джейми запретил всем, кроме Анни и Кэтрин, входить в комнату Клементины. «Нечего ее тревожить», – просто объявил он и велел с любыми вопросами о ее здоровье обращаться к нему. Он также сообщил интересующимся, что Хью насильно заставил ее покинуть Гленахен, чтобы тем самым избежать пространных объяснений по поводу угроз и подозрений, вынудивших жену прибегнуть к такой защите. Так что побег ее стал выглядеть просто как похищение, осуществленное злобным и мстительным человеком.
После завтрака Джейми отвел в сторону Локлана и Мередит и тактично предложил им, поскольку жена его слишком больна, чтобы развлекать гостей, всем уехать домой, за исключением Кэтрин, оказавшейся незаменимой в заботе о Клементине. Он сказал, будто ему известно, что ремонт в их собственном замке в Инвермалли почти завершен и что он не сомневается: жить там будет вполне удобно.
Просьба Джейми оставить в Гленахене незамужнюю дочь, при том что единственной возможной ее дуэньей станет молодая женщина, к тому же прикованная к постели, не вызвала у Локлана Макдоналда особого энтузиазма. Но когда сама Кэтрин решительно заявила, что ничто не заставит ее покинуть Клементину в такой час, отец вынужден был дать согласие. Впрочем, у Локлана мелькнуло подозрение, что настойчивость дочери связана с чем-то большим, нежели просто забота о больной подруге. Он давно заметил, что глаза дочери загорались при виде Алекса Камерона, и не имел никаких возражений против их союза, если она действительно этого жаждет. В конце концов, счастье Кэтрин, так напоминавшей своей тихой прелестью его покойную первую жену, было для него важнее иных соображений. А он уже начал подозревать, что счастье свое она найдет в Гленахене с Алексом Камероном. Так что, поборов гордость, несколько уязвленную тем, что его выставили за дверь, он повел жену в отведенные им комнаты, чтобы проследить за тем, как укладывают вещи.
Глава 24
– Ты не думаешь, что вырез платья слишком глубокий? Мне он кажется просто неприличным.
– Нет, Кэтрин. Ты выглядишь очаровательно, – успокаивала Клементина взволнованную девушку. – Ты красавица невеста.
– А мои волосы… Тебе не кажется, что мы завили их слишком сильно? – Кэтрин вплотную приблизилась к большому зеркалу, чтобы в сотый раз тщательно оглядеть себя, и поймала в нем улыбающееся лицо Клементины, стоявшей за ее спиной.
– Прости, Кэтрин, – хихикнула та. – Но на мой взгляд, ты выглядишь безупречно, ты прелестна. Это просто предсвадебное волнение заставляет тебя тревожиться о внешности. Поверь, когда Алекс т-тебя увидит, он сочтет себя счастливейшим из смертных.
Легкий стук в дверь прервал разговор подруг, и голос Джейми произнес:
– Кэтрин, жених начинает думать, что ты изменила решение. Ты все еще не готова?
Клементина подбежала к двери и приоткрыла ее.
– Разумеется, она готова. Это всего лишь последние мгновения предсвадебного волнения. Мы появимся через м-минуту, – проговорила Клементина в щелку и, закрыв дверь, обернулась к Кэтрин: – Пора идти. Пошли?
Кэтрин кивнула, и Клементина, крепко взяв ее за руку, повела прочь из комнаты.
– Ты выглядишь красивее, чем когда-либо, Кэтрин, – покачал головой Джейми и поцеловал ей руку. – Вы обе красавицы, – добавил он, находя руку жены и целуя ее тоже.
Они действительно были несказанно хороши. Волосы Кэтрин были уложены легкими локонами, забраны назад и заколоты заколкой. Прическу украшали мелкие белые цветочки. Белый атлас платья облегал стройный стан Кэтрин, подчеркивая все достоинства ее женственной фигуры. Лицо светилось счастьем. Платье Клементины было в том же роде, но сшито из бледно-розового атласа, волосы украшены цветами, а шею обвивал тройной ряд жемчугов, подаренных Джейми.
Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, Кэтрин одарила стоявших по обе стороны друзей ослепительной улыбкой и начала долгое шествие к часовне.
Брачная церемония была простой и краткой, а последовавший за ней пир шумным и веселым. Яства были одно лучше другого, и гости ели и пили до отвала в свое удовольствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75