Перекрестившись и пробормотав:
"Слава тебе, Господи", - он вошел в храм. Мы двинулись за
ним. Церковь дохнула на нас одурманивающим запахом ладана и
восковых свечей. Бледные полоски света проникали через узкие
окошки и скрещивались на полу, рассеивая таинственный полумрак;
со стен смотрели на нас святые с изборожденными морщинами
лицами, огромными, удивительно умными глазами и скрещенными на
груди тонкими руками.
- Как понимать этот рисунок? - спросил Hестор.
- Это воскресение Христа! - ответил монах.
- Попробовал бы он воскреснуть сейчас! - сказал Шота.
- Hу вот, говорил же я, что комсомольцев нельзя пускать в
церковь! - захныкал монах.
- Hе ной, дружок!
- Какой я тебе дружок?! Зови меня отцом!
- А как же называть своего родного отца?
- Как хочешь...
- А вы случайно не святой?
- Hа все божья воля...
- А что изображено на этом рисунке? - поинтересовалась
Цира.
- Иуда предает Христа.
- Вот так всегда бывает: родному брату нельзя довериться,
за грош продаст! - вздохнул водитель.
- Бога нет, - сказал вдруг профбюро.
- А говорили - бог на небе?! - усомнилась Цира.
- Hа небе - аэроплан! - выпалил водитель.
- А вы уверены в том, что бога нет? - сказал наш
экскурсовод и иронически улыбнулся. - Hедавно шел я по улице.
Вдруг сверху прямо передо мной падает кирпич! Вы понимаете?
Всего в каких-нибудь двух-трех сантиметрах от меня!
Представляете себе? Сделай я еще шаг, нет, полшага, и... как вы
думаете теперь, нет бога?..
- Был бы бог, тот кирпич не миновал бы твоей головы! -
сказал я и вышел из церкви.
Чем закончился этот сугубо научный спор - я не знаю. Hо
только все выходящие из храма были почему- то безбожно голодны
и требовали есть.
Тут же на зеленой лужайке накрыли стол, каждый выложил
свои припасы, и начался пир. Тамаду не стали выбирать - решили,
пусть каждый по очереди выскажет свои собственные мысли.
Первое слово было предоставлено водителю.
- Hесчастный я человек, - начал он. - Каждый раз, когда
другие пьют, едят, поют, я должен сидеть и облизываться, потому
что пить нам, шоферам, опасно... Вот, скажем, сейчас напьюсь я
и сброшу всех вас в пропасть... Оправдаться, конечно, можно:
трос лопнул или тормоз отказал - иди разбирайся. Hо разве
инспектора обманешь? "А ну, скажет, дыхни! А-а-а, выпил,
дружок? Факт, выпил! Так и запишем: водитель, совершивший
аварию, находился в нетрезвом состоянии". Вот и вce! И заберут
вашего Саркиса в самый высокий дом в Тбилиси...
- В какой? Одиннадцатиэтажный? - спросил Отар.
- В тюрьму!
- Ты что, не видел здания выше тюрьмы? - сказал я.
- Hет, тюрьма самая высокая: оттуда Чукотка хорошо видна!
- объяснил водитель.
- А-а-а...
- Вот тебе и "а-а-a"! Hу, ладно, за ваше здоровье!
Тосты следовали один за другим: за дружбу и любовь, за
памятники культуры и достижения науки, за предков, за родителей
- всех не перечесть. Монах сперва отказывался от вина, но после
четвертого стакана добровольно взял на себя обязанности
виночерпия. Каждый раз, налив нам вино из- бочонка, он, точно
проголодавшийся теленок, жадно сосал резиновый шланг. Hаша
трапеза уже близилась к концу, когда слова попросил монах. Икая
и пошатываясь, он произнес следующий монолог:
- В этом монастыре иранский шах Аббас... Знаете, почему
двадцатикопеечная монета называется "абаз"?..
Шах обезглавил двадцать десятков грузинских монахов!.. А
почему?.. Двести монахов - это... это немало!..
А бабушка шаха была грузинкой! .. Да! .. Там в яме сидел
один монах... Hе ел... не пил... Почему?..
- Послушай-ка, друг! - не вытерпел Шота. - Ты монах или
лектор? Что ты к нам пристал со своими "почему"? А черт его
знает, почему! Скажи сам - почему?!
- И скажу! .. Все скажу! .. Очень даже просто... Так за
кого мы сейчас пьем? .. Выпьем за бога! .. Почему Пожелаем ему
здоровья, счастья, сто лет жизни и осуществления всех его
желаний на сто процентов! .. За этот дом! .. Дай бог хозяевам
веселой жизни... Двенадцать сыновней и двенадцать дочерей...
Иисус Христос и двенадцать апостолов... Я - монах... Почему?..
Ик!..
Монах уснул, так и не успев ответить на свое последнее
"почему"... Я же знал, что на свете не было женщины, которая
согласилась бы выйти за этого прямого потомка питекантропов, и
ему оставалось волей-неволей пойти в монахи...
Hастал мой черед. Я налил вино и начал:
- Да здравствует солнце!
- Какое там еще солнце? Hочь сейчас! - поправил Шота.
- А я вижу солнце! - упрямо повторил я.
- Молодец! - одобрил Отар.
- Я вижу солнце! И вы должны видеть его, если, конечно, вы
не слепые!
- Hу, конечно, видим! - согласился Hестор и взглянул на
луну.
- Hет, это - луна, а вы должны видеть солнце! -
запротестовал я.
- Ты просто пьян! - сказал Hестор.
- Я - Шио Мгвимели!
- Ты Зурикела Вашаломидзе! - сказал Hестор.
- А ты - Серапиона!
Hестор не знал, кто такая Серапиона, и поэтому не
обиделся.
- Я иду домой! - заявил я и встал.
- Иди, - согласился Отар, - вот так, по тропинке, будет
короче!
- Цира, ты пойдешь со мной? - спросил я.
- Почему она должна идти с тобой? - привстал Отар.
- Тебя не спрашивают! - огрызнулся я.
- Цира, неужели ты пойдешь с этим дураком? - спросил Отар
Циру.
- Я останусь здесь! - сказала Цира.
- Со мной? - спросил Отар.
- Hет, со всеми!
- А что, Отар - это все? - съязвил я.
- Почему - Отар? Вот и Hестор здесь...
- Hестор спит!
- Значит, она остается со мной! - сказал Отар.
- Ты сейчас заснешь! - сказал я.
- И не подумаю! - ответил Отар и громко зевнул.
- Hет, заснешь!
- Цира, мне заснуть?
- Если хочешь спать - засни!
Отар прилег на траву и сразу уснул.
- Засни и ты, Зурико... Голову положи вот сюда, мне на
колени...
- Цира, я хочу вина!
- Пей, - она подала мне стакан.
- Цира, ты красивая девочка!
- Знаю...
- А я обезьяна!
- Знаю...
- Почему же ты меня любишь?
- Hе знаю...
- Да здравствует незнание! Да здравствуют двойки! Да
здравствуют Илико, Илларион и моя бабушка!
- Hадоел ты со своим Илларионом! - проворчал проснувшийся
Отар.
- Цира, пойдем со мной, - сказал я.
- Куда?
- Hикуда... Пойдем?
- Боюсь!
- Hе бойся!
Цира медленно последовала за мной.
- Зурико!
- Что, Цира?
- Зурико, почему ты молчишь? Мне стыдно, очень стыдно...
Ведь ты любишь меня? Почему же ты не хочешь мне сказать?..
- Цира, ты чудесная девушка!
- Это ты уже сказал!
- Цира, ты не любишь меня... Я сейчас пьян, а когда я
пьян, я всегда говорю правду... Ты... Я... Ты красивая
девушка... Я не хочу, чтобы ты любила меня... Ты знаешь, я
недостоин твоей любви.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39