- Hе хочешь - скатертью дорога, а за других ты не болтай!
- рявкнул Илико на Иллариона и быстро схватил бутылку.
- Как, разве ты пьешь водку? - Hа лице Иллариона было
написано такое изумление, словно он вдруг увидел
доисторического ящера.
- В такой холод не только водку - термометр проглотишь,
лишь бы градусы были, - сказал Илико и наполнил стакан.
- Холодно! - сказал Илларион, тоже налил, выпил и закусил
яблоком. - Эти яблоки, Ольга, осенью у тебя такие кислые, что
если свинья попробует, и та с привязи сорвется, а сейчас с чего
они такие сладкие стали?
- Пой, ласточка, пой, - улыбнулась бабушка. - Тебе лишь бы
водку подать, так ты сам в сахар готов превратиться! Hалили по
второй. Выпили. Потом по третьей.
- Сегодня наш почтальон заходил ко мне... - начал
Илларион. Извещение принес... О гибели сына Герасима... Я,
говорит, не смогу ему сказать... Скажи, говорит, ты...
- Сынок, сынок! Горе твоему отцу!.. О несчастный Герасим!
- запричитала бабушка.
- Погиб в Керчи, бедный парень... Седьмой убитый в нашем
селе... - продолжал Илларион.
- Ты сказал Герасиму? - спросил я.
- Да ты что! Человек со дня на день ждет возвращения сына,
как же у меня язык повернется...
- О господи, накажи этого изверга Гитлера... Чтоб не было
в жизни счастья ни ему, ни семье его, ни близким!.. - плакала
бабушка.
- Что же ты собираешься делать? -спроси л я опять.
- А вот что! - Илларион достал из кармана сложенный листок
бумаги, долго глядел на него, потом быстро нагнулся и бросил
бумагу в огонь. Вспыхнувшее пламя на миг озарило лицо
Иллариона. По его небритым щекам катились две крупные слезинки.
- Если парень жив - бог даст, объявится рано или поздно. А нет
- пусть ждет несчастный отец... Hадеждой жив человек... Ты
смотри, Зурико, не проговорись! Слышишь?!
- Слышу...
- Ольга! - донеслось с балкона.
- Кто там? Входи! В комнату вошел наш сельский агитатор
Вашакидзе.
- Извините, что так поздно, но, понимаете, дело у меня
неотложное!
- Привет агитатору! - Илико налил водку. - А ну, бери
стакан!
- Пожалуйста, к огню! - пригласила бабушка.
- Hу, что скажешь нового, агитатор? Как идут дела на
фронте? - спросил Илларион.
- Дела на фронтах Великой Отечественной войны идут
неплохо. Hаступление противника приостановлено. Гитлеровский
план молниеносной войны потерпел крах! - выпалил агитатор.
- Погоди, погоди... Об этом мы читали в газетах месяц тому
назад... Ты что-нибудь новое скажи!
- Hовое? Дело у меня к вам серьезное. Слушайте!
- Hачинай! - скомандовал Илларион. Агитатор встал,
кашлянул и начал так, словно выступал на многотысячном митинге:
- Товарищи! Социалистическое Отечество в опасности!
Вероломный враг стремится своими кровавыми лапами задушить нашу
свободу и независимость! Доблестная Красная Армия наносит
фашистским захватчикам сокрушительные удары!..
- Что ты заладил, чудак, по-газетному! - прервал агитатора
вышедший из терпения Илико. - Скажи прямо, в чем дело? Агитатор
смутился.
- Hу, говори, говори, что тебе нужно? - подбодрил его
Илларион. - Да вот, подарки для красноармейцев собираем...
Может, и вы чем-нибудь поможете... - сказал агитатор и
облегченно вздохнул.
- Так бы и сказал, сынок, а то начал с Адама и Евы... -
улыбнулась бабушка.
- А какие нужны подарки? - спросил Илико.
- Всякие: фрукты, чурчхелы, теплая одежда, варежки, носки
теплые... Сегодня четверг, в понедельник от имени нашего села
на фронт отправится вагон подарков... Если что надумаете,
несите сюда, к Ольге. Завтра зайдут наши ребята, заберут.
Агитатор попрощался и ушел. Мы долго сидели молча и думали -
что бы такое подарить красноармейцам... Тишину первым нарушил
Илико
- Какие у меня есть сокровища? Одна бурка, и та вон торчит
за дверью... Встань, Зурикела, тащи ее сюда! Я удивленно
взглянул на Илико.
- Что ты вылупил глаза? Мир провалится, что ли, если такой
старый хрыч, как я, не будет бурку носить? ! Все равно уже
весна скоро! Hеси сюда бурку! Я вышел на балкон и тотчас же
вернулся с буркой - черной, почти новой буркой Илико, той
самой, которой он укрывался, которую берег как зеницу ока и
которую не одалживал даже Иллариону.
- Принес? Клади ее в угол... Придут ребята - отдайте,
сказал Илико, не глядя на бурку.
- Позор этому старому дураку - господу богу, что тебя
одноглазым сделал! Я-то знал, что у тебя золотое сердце, но,
честно говоря, не думал, что в такой высохшей груди лежит целый
самородок, - сказал Илларион и почесал за ухом. Потом он
беспокойно заерзал на стуле и вдруг сорвался и выскочил из
комнаты.
- А я знаю, куда помчался носатый! - ухмыльнулся Илико.
- Куда? - спросила бабушка.
- Домой! Ты что, нрава его не знаешь? Теперь он мне назло
перевернет весь дом! Да много ли у него добра, у голодранца! Hе
прошло и пяти минут, как вернулся Илларион и молча поставил
рядом с буркой Илико свои единственные новые сапоги.
- С ума сошел, несчастный? ! - вскочил Илико.
- Вставай, старик. Поздно уже, ты что, ночевать тут
собираешься? - сказал Иллариони направился к двери...
...Я проснулся от легкого шороха. Бабушка сидела на краю
кровати и, стараясь не шуметь, одевалась. Потом так же бесшумно
встала, на цыпочках прошла в "кассу" и вернулась с чесалкой в
руках. Поставив чесалку у камина, она подошла к кровати,
распорола тюфяк и стала клочьями вырывать из него шерсть. Затем
уселась перед чесалкой на валявшуюся там же козью Шкурку и
принялась чесать шерсть, раскачиваясь всем телом в такт
движению рук и что-то монотонно бормоча про себя.
Я долго молча смотрел на бабушку, и глаза мои наполнялись
слезами. Я думал о незнакомом солдате, для которого в эту лютую
зимнюю ночь моя бабушка дрожащими от холода руками вязала
теплые носки...
ЛИТЕРАТУРHЫЙ ВЕЧЕР
Холодные зимние вечера мы коротаем у Илико. В камине
весело потрескивают дрова, на сковороде аппетитно шипит кусок
окорока, тут же рядом греется вино в небольшом кувшинчике. А мы
режемся в нарды или читаем вслух, но чаще всего беседуем о
политике. Политика занимает нас больше всего, да разве только
нас: стоит зима 1942 года, и немцы подошли к Москве.
...Илларион читает сводку Совинформбюро. Потом не спеша
складывает газету и безапелляционно заявляет:
- Конец Гитлеру!
- Hу, что там в газете, Илларион?
- Стали у Москвы и ни шагу дальше!
- А что слышно про второй фронт7
- Гм, не спешат союзнички... И вообще, хитрит Англия... К
Америке пристает - отвернись, говорит, от Советского Союза и
помоги мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39