Если вам нужны доказательства, я мог бы пригласить сюда своего банкира.
— Нет. Вашего слова вполне достаточно. Но что же на самом деле у вас на уме, Гришэм?
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду ваше неожиданное желание купить торговый корабль. Я имею в виду то, что вы готовы рисковать деньгами. Это на вас не похоже. Раньше вы вкладывали деньги только в очень надежные предприятия, доходы с которых давали вам возможность шиковать и перебирать женщин одну за другой. И вдруг такие изменения…
Ремингтон холодно пожал плечами:
— Наверное, мне все это надоело. А может, инстинкт подсказывает мне, что заказ корабля у вас — наилучший способ вложения денег. Я плавал по морям, герцог, я знаю корабли и хорошо в них разбираюсь. Полагаю, что лучше всех из тех, кто вел с вами дела. Не пора ли использовать мои знания на практике? Вы должны согласиться со мной, что мы с вами составим славную команду.
— Несомненно, — кивнул головой Дрэйк. — Я начинаю чувствовать к вам все большее и большее уважение. Надеюсь, что мы сработаемся. — Дрэйк уставился на дно стакана. — Полагаю, что в первую очередь мы должны обсудить проблему пропавших кораблей. Угроза повторения чрезвычайно сильна. Должен сознаться, я сильно обеспокоен этим. Зная, что судостроительная компания Бареттов относится к своим обязанностям со всем тщанием и не допускает недобросовестности в работе, я должен предположить, что исчезнувшие корабли — следствие терроризма, который приобретает невиданный размах. Терроризм — угроза не только судоходству, но и всей экономике Англии.
— Я согласен с вами.
— Я уже успел сообщить вам, что нанял группу экспертов, которые должны прояснить эту странную ситуацию. Если мы с вами договоримся о том, что судно вы заказываете моей компании, я беру на себя обязательство ознакомить вас с обстоятельствами дела, как только они будут выяснены.
Ремингтон был потрясен.
— Я высоко ценю ваше предложение. А теперь я бы хотел письменно удостоверить мой заказ.
Секунду Дрэйк тщательно изучал Ремингтона, будто пытаясь обнаружить в нем то, что до сих пор обнаружить ему не удалось. Затем он поднялся и протянул руку:
— По рукам, Гришэм. — Ремингтон с чувством пожал ее.
— Давайте встретимся на следующей неделе, чтобы обсудить детали строительства корабля — после рождения вашего ребенка.
— Договорились, — улыбнулся Дрэйк. — Это невероятное чувство — иметь детей, — смущаясь, сказал он. — Я прекрасно помню, как я впервые взял на руки Грея. Казалось, что частичка меня, соединившись с частичкой Алекс и образовав нечто новое, смотрит на меня, и Небеса склоняются перед этой новой жизнью. Я испытываю невероятную потребность любить и оберегать. Всю свою любовь я отдам своему ребенку и тем, еще не рожденным, которые могут появиться вслед за ним. — Дрэйк возвел глаза кверху. — Если бы только Алекс не приходилось так страдать… Как бы я мечтал взять на себя ее боль…
Такое же чувство Ремингтон испытывал к сестре Дрэйка.
— Вы очень любите Александрин.
— Больше, чем я предполагал, что это вообще возможно. Я мало верил в любовь, пока Алекс не ворвалась в мою жизнь. По правде сказать, я вообще ни во что не верил, ничем не дорожил. Кроме моря. И Саманты. — Неожиданно лицо герцога изменилось, словно неожиданная мысль посетила его. — К слову сказать, я хотел бы поблагодарить вас за услугу, оказанную сестре. Правда, это запоздалая благодарность.
— Простите? — не понял Ремингтон.
— Я говорю о Саманте. Смитти написал мне, что вы едва ли не спасли им жизнь во время шторма, когда они только появились в Лондоне.
— Ах… да. Это ерунда. Не стоит благодарности. Я уже забыл об этом.
— Полагаю, вы едва узнали Сэмми. Когда вы видели ее в последний раз, она была совсем ребенком.
Ремингтон услышал предупреждающую трель колокольчиков, доносящуюся из глубины его души.
— Вы правы. Но теперь она обворожительная молодая леди.
— Слишком молодая, чтобы достаться распутникам большого света. Я послал ее в Лондон под присмотром бдительного Смитти, чтобы она могла принять участие в своем первом сезоне. Я чувствую себя страшно виноватым за то, что не смог сопровождать ее, но оставить Алекс одну я не в силах. Тем не менее я чертовски беспокоюсь о Саманте. Она слишком наивна и доверчива. Боюсь, это моя вина. Но, будучи старше ее на семнадцать лет, я всегда старался оберегать ее от несправедливости, царящей в мире. Все эти годы я был ей скорее отцом, чем братом.
— Понимаю вас.
Нечто в голосе Ремингтона насторожило герцога. Склонив голову набок, он с легким оттенком подозрения спросил:
— Вы видели ее с тех пор? Я имею в виду… после случая в таверне?
Будь осторожен, предупредил себя Ремингтон.
— Ваша тетушка Гертруда сопровождает Саманту на все балы и приемы сезона. Они были на балу в Карлтон-Хаус и на всех торжественных приемах, которые приходят в голову в первую очередь.
— Следовательно, вы видели ее на этих празднествах?
— Да, видел.
— Вы танцевали с ней? Ремингтон кивнул:
— Танцует ваша сестра превосходно. Вообще… она восхитительна.
— Восхитительна и наивна. Чудовищно наивна. Мишень для аморального подлеца, вы согласны со мной?
— Определенно согласен.
— Я, не раздумывая, убью всякого, кто прикоснется к ней. Вряд ли меня можно будет за это осуждать.
— Трудно осуждать мужчину за то, что он сделал то, что должен был сделать, — мудро заметил Ремингтон.
— Рад слышать это от вас, Гришэм, очень рад.
— Ваша светлость? — В дверь настойчиво стучал дворецкий. Дрэйк в два прыжка оказался у двери и распахнул ее.
— Что-нибудь с Алекс?
— Да, — подтвердил Хамфри. — Герцогиня попросила меня передать вам записочку. Она также попросила напомнить вам, что абсолютно все женщины, как бы молоды они ни были, не любят, когда их заставляют ждать мужчины, особенно в том случае, когда юные леди едва появляются на свет.
Уже преодолев половину длины коридора, Дрэйк остановился как вкопанный:
— Что?
Губы Хамфри растянулись в необъятной улыбке.
— У вас дочь, ваша светлость. Примите мои поздравления.
— Дочь… — едва просипел герцог. — А что Алекс… уже…
— Герцогиня лично беседовала со мной. Она утомлена, но выглядит обворожительно. Но она проявляет нетерпение.
Дрожащей рукой герцог пригладил волосы и, запинаясь, сказал:
— Гришэм, я должен отправиться к ней. Гришэм… я…
— Мои самые лучшие пожелания всей вашей семье, — сказал Ремингтон. — А теперь ступайте с Богом.
— Я провожу лорда Гришэма, — услужливо предложил дворецкий.
— Отлично, — бросил на ходу герцог, через две ступеньки взбегая по лестнице.
Гришэм подошел вслед за Хамфри к входной двери и через секунду оказался в роскошном саду герцога. Ремингтон был взволнован. Только что он присутствовал при одном из самых важных моментов в жизни человека, которого в обыденной жизни с трудом можно было назвать чрезмерно эмоциональным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
— Нет. Вашего слова вполне достаточно. Но что же на самом деле у вас на уме, Гришэм?
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду ваше неожиданное желание купить торговый корабль. Я имею в виду то, что вы готовы рисковать деньгами. Это на вас не похоже. Раньше вы вкладывали деньги только в очень надежные предприятия, доходы с которых давали вам возможность шиковать и перебирать женщин одну за другой. И вдруг такие изменения…
Ремингтон холодно пожал плечами:
— Наверное, мне все это надоело. А может, инстинкт подсказывает мне, что заказ корабля у вас — наилучший способ вложения денег. Я плавал по морям, герцог, я знаю корабли и хорошо в них разбираюсь. Полагаю, что лучше всех из тех, кто вел с вами дела. Не пора ли использовать мои знания на практике? Вы должны согласиться со мной, что мы с вами составим славную команду.
— Несомненно, — кивнул головой Дрэйк. — Я начинаю чувствовать к вам все большее и большее уважение. Надеюсь, что мы сработаемся. — Дрэйк уставился на дно стакана. — Полагаю, что в первую очередь мы должны обсудить проблему пропавших кораблей. Угроза повторения чрезвычайно сильна. Должен сознаться, я сильно обеспокоен этим. Зная, что судостроительная компания Бареттов относится к своим обязанностям со всем тщанием и не допускает недобросовестности в работе, я должен предположить, что исчезнувшие корабли — следствие терроризма, который приобретает невиданный размах. Терроризм — угроза не только судоходству, но и всей экономике Англии.
— Я согласен с вами.
— Я уже успел сообщить вам, что нанял группу экспертов, которые должны прояснить эту странную ситуацию. Если мы с вами договоримся о том, что судно вы заказываете моей компании, я беру на себя обязательство ознакомить вас с обстоятельствами дела, как только они будут выяснены.
Ремингтон был потрясен.
— Я высоко ценю ваше предложение. А теперь я бы хотел письменно удостоверить мой заказ.
Секунду Дрэйк тщательно изучал Ремингтона, будто пытаясь обнаружить в нем то, что до сих пор обнаружить ему не удалось. Затем он поднялся и протянул руку:
— По рукам, Гришэм. — Ремингтон с чувством пожал ее.
— Давайте встретимся на следующей неделе, чтобы обсудить детали строительства корабля — после рождения вашего ребенка.
— Договорились, — улыбнулся Дрэйк. — Это невероятное чувство — иметь детей, — смущаясь, сказал он. — Я прекрасно помню, как я впервые взял на руки Грея. Казалось, что частичка меня, соединившись с частичкой Алекс и образовав нечто новое, смотрит на меня, и Небеса склоняются перед этой новой жизнью. Я испытываю невероятную потребность любить и оберегать. Всю свою любовь я отдам своему ребенку и тем, еще не рожденным, которые могут появиться вслед за ним. — Дрэйк возвел глаза кверху. — Если бы только Алекс не приходилось так страдать… Как бы я мечтал взять на себя ее боль…
Такое же чувство Ремингтон испытывал к сестре Дрэйка.
— Вы очень любите Александрин.
— Больше, чем я предполагал, что это вообще возможно. Я мало верил в любовь, пока Алекс не ворвалась в мою жизнь. По правде сказать, я вообще ни во что не верил, ничем не дорожил. Кроме моря. И Саманты. — Неожиданно лицо герцога изменилось, словно неожиданная мысль посетила его. — К слову сказать, я хотел бы поблагодарить вас за услугу, оказанную сестре. Правда, это запоздалая благодарность.
— Простите? — не понял Ремингтон.
— Я говорю о Саманте. Смитти написал мне, что вы едва ли не спасли им жизнь во время шторма, когда они только появились в Лондоне.
— Ах… да. Это ерунда. Не стоит благодарности. Я уже забыл об этом.
— Полагаю, вы едва узнали Сэмми. Когда вы видели ее в последний раз, она была совсем ребенком.
Ремингтон услышал предупреждающую трель колокольчиков, доносящуюся из глубины его души.
— Вы правы. Но теперь она обворожительная молодая леди.
— Слишком молодая, чтобы достаться распутникам большого света. Я послал ее в Лондон под присмотром бдительного Смитти, чтобы она могла принять участие в своем первом сезоне. Я чувствую себя страшно виноватым за то, что не смог сопровождать ее, но оставить Алекс одну я не в силах. Тем не менее я чертовски беспокоюсь о Саманте. Она слишком наивна и доверчива. Боюсь, это моя вина. Но, будучи старше ее на семнадцать лет, я всегда старался оберегать ее от несправедливости, царящей в мире. Все эти годы я был ей скорее отцом, чем братом.
— Понимаю вас.
Нечто в голосе Ремингтона насторожило герцога. Склонив голову набок, он с легким оттенком подозрения спросил:
— Вы видели ее с тех пор? Я имею в виду… после случая в таверне?
Будь осторожен, предупредил себя Ремингтон.
— Ваша тетушка Гертруда сопровождает Саманту на все балы и приемы сезона. Они были на балу в Карлтон-Хаус и на всех торжественных приемах, которые приходят в голову в первую очередь.
— Следовательно, вы видели ее на этих празднествах?
— Да, видел.
— Вы танцевали с ней? Ремингтон кивнул:
— Танцует ваша сестра превосходно. Вообще… она восхитительна.
— Восхитительна и наивна. Чудовищно наивна. Мишень для аморального подлеца, вы согласны со мной?
— Определенно согласен.
— Я, не раздумывая, убью всякого, кто прикоснется к ней. Вряд ли меня можно будет за это осуждать.
— Трудно осуждать мужчину за то, что он сделал то, что должен был сделать, — мудро заметил Ремингтон.
— Рад слышать это от вас, Гришэм, очень рад.
— Ваша светлость? — В дверь настойчиво стучал дворецкий. Дрэйк в два прыжка оказался у двери и распахнул ее.
— Что-нибудь с Алекс?
— Да, — подтвердил Хамфри. — Герцогиня попросила меня передать вам записочку. Она также попросила напомнить вам, что абсолютно все женщины, как бы молоды они ни были, не любят, когда их заставляют ждать мужчины, особенно в том случае, когда юные леди едва появляются на свет.
Уже преодолев половину длины коридора, Дрэйк остановился как вкопанный:
— Что?
Губы Хамфри растянулись в необъятной улыбке.
— У вас дочь, ваша светлость. Примите мои поздравления.
— Дочь… — едва просипел герцог. — А что Алекс… уже…
— Герцогиня лично беседовала со мной. Она утомлена, но выглядит обворожительно. Но она проявляет нетерпение.
Дрожащей рукой герцог пригладил волосы и, запинаясь, сказал:
— Гришэм, я должен отправиться к ней. Гришэм… я…
— Мои самые лучшие пожелания всей вашей семье, — сказал Ремингтон. — А теперь ступайте с Богом.
— Я провожу лорда Гришэма, — услужливо предложил дворецкий.
— Отлично, — бросил на ходу герцог, через две ступеньки взбегая по лестнице.
Гришэм подошел вслед за Хамфри к входной двери и через секунду оказался в роскошном саду герцога. Ремингтон был взволнован. Только что он присутствовал при одном из самых важных моментов в жизни человека, которого в обыденной жизни с трудом можно было назвать чрезмерно эмоциональным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82