Что я сделал на этот раз?
— Нет-нет, — поспешно возразила Александра, — я просто смущена, мне неловко выслушивать ваши похвалы. Я польщена, но, право, это незаслуженно. Я просто сделала то, чему обучила меня мама и что должна уметь всякая девушка.
На этот раз опешил Лонстон.
— Что должна уметь всякая девушка, — повторил он и засмеялся.
— Чему вы смеетесь?
— Тому, что вижу теперь, как я заблуждался на ваш счет — во всех отношениях.
Александра улыбнулась. Она никогда не ожидала от Лонстона такой прямоты, такой готовности признать свои ошибки.
— Я тоже заблуждалась на ваш счет. Если вы о всех женщинах невысокого мнения, то я приписывала вам одному недостатки всех мужчин. Если вы смеялись, то слишком громко. Если флиртовали, то слишком назойливо, хотя, по правде говоря, вы ничем не отличались в этом от других. Если вы осуждали мою заносчивость, я считала вас чересчур надменным и высокомерным. Мне очень жаль, Лонстон, что я была к вам несправедлива.
Лонстон шагнул к ней.
— А я прошу вас простить меня, что не искал встречи с вами прошлым летом. Я должен был показаться вам пустым ветрогоном, но на самом деле я и сам не знаю, почему так себя повел. Быть может, я просто боялся. Во всяком случае, я хочу, чтобы вы знали: я очень раскаиваюсь, что не нанес вам визит в Бате, и вполне заслуживаю ваше неодобрительное отношение ко мне во время сезона.
— А мне не следовало позволять вам целовать себя. — Александра твердо выдержала его взгляд. — Хорошенькое мнение вы могли обо мне составить! Быть может, все это время я старалась доказать вам, что я не беспутная легкомысленная особа, бросившаяся вам на шею. О Лонстон, мне стыдно думать, с какой готовностью я тогда пошла на это!
Он сделал еще шаг, и почему-то ей показалось вполне естественным протянуть ему руку, которую он с нежностью пожал.
— А я был счастлив, — сказал он тихо и серьезно, — найти в нашем обществе такую откровенную пылкую женщину. Вы подарили мне надежду. Я уже совсем собрался тогда вернуться в Индию.
— Это правда?
— О да! Эти чопорные гостиные, постоянное притворство — я больше не мог этого выносить. Я уже любил однажды и не мог и подумать о том, чтобы ввести к себе в дом женщину, чья любовь ко мне будет ограничиваться холодным поцелуем по утрам и вечерам.
Александра покраснела.
— За последние несколько дней я, наверное, рассеяла ваши опасения на этот счет, — сказала она, довольная тем, что при лунном свете ее смущение не так заметно.
Он засмеялся и, словно только этих слов и ожидал, заключил девушку в объятия. Александра думала, что Лонстон ее поцелует, но он только с нежностью смотрел на нее.
— Знаете, мне пришло в голову, что я не хочу ждать среды, чтобы танцевать с вами. Я вообще-то неплохой танцор.
Александра кивнула:
— Я знаю, когда у меня не было кавалера…
— Чего никогда не случалось, насколько я помню.
— Случалось, уверяю вас. Так вот, когда у меня не было кавалера, я следила за вами и жалела, что так вас ненавижу, а то бы я могла потанцевать с вами, как и многие другие дамы.
Лонстон усмехнулся. Никогда прежде лицо его не казалось ей таким красивым, как сейчас, когда оно светилось нежностью. Напевая мотив знакомого вальса, Лонстон закружил ее по зале. Александра громко смеялась, ей казалось, что ни разу в жизни она не испытала такого удовольствия. Движения виконта были легкими и грациозными.
Еще один круг, еще, еще…
У нее слегка закружилась голова. Девушка закрыла глаза, в ушах у нее звучал оркестр, волшебная музыка завораживала ее. Она чувствовала в этот миг, что знает Лонстона, понимает до конца и доверяет ему полностью. Никогда еще ее сердце так не раскрывалось для него.
Открыв глаза, она увидела, что Лонстон смотрит на нее, и огонек в ее груди разгорелся в пламя надежды и желания.
— Александра! — прошептал он. — Ты и не знаешь, как ты прекрасна, как желанна! — Он крепче обнял ее. Его слова бальзамом проливались на ее душу. Ей хотелось слушать и слушать, узнавать его самые сокровенные мысли.
Они остановились у окна. Повернув девушку так, что лунный свет лился ей прямо в лицо, Лонстон коснулся ладонью ее щеки.
— Александра, я люблю тебя, — сказал он. — Я этого не знал. Не знал до этой минуты. — Сначала его пальцы, а потом губы легко и нежно коснулись ее губ.
Александре казалось, что она погружается в теплую воду. В груди ее царили тишина и покой, и в то же время она была странным образом полна энергии и жизненных сил. Ей не верилось, что Лонстон целует ее, что он только что признался ей в любви. Уж не сон ли это?
— Я люблю тебя, — шептал он снова и снова между поцелуями.
— Я люблю тебя, — повторяла девушка, и ей казалось, что она всегда любила его — и всегда будет любить.
Ей хотелось, чтобы Лонстон целовал ее по-настоящему — но он лишь легонько касался ее губ, доводя ее почти до безумия. Обняв его за шею, Александра запустила пальцы в его светлые волосы.
— Александра, любимая! — Даже сквозь плотный алый шелк она чувствовала жар его тела.
Лонстон все еще дразнил ее своими нежными касаниями.
— Прошу тебя! — взмолилась она со слезами. — Поцелуй меня!
Он повиновался, и на этот раз поцелуй был так мучительно сладок, что Александра страшилась одного: если она оторвется от Лонстона, он исчезнет. Слезы катились по ее щекам. Она едва могла дышать.
Да, ее сердце принадлежит Лонстону. Она любит его беспредельно, она даже не думала, что когда-нибудь сможет так полюбить.
— Если я попрошу у отца твоей руки, ты согласишься? — спросил он.
— О да! — шептала она, упиваясь его поцелуями. — Я люблю тебя, я никогда не думала, я не могла даже мечтать… о мой любимый!
И вся растворилась в упоительном восторге любви.
Это очарование нарушил странный звук, похожий на хлопанье в ладоши. Александра увидела стоящего в дверях Энтероса, который с саркастической улыбкой аплодировал им. Лонстон тоже обернулся, но Александра не была уверена, видит ли он Энтероса.
— Спроси его про пари с Тринером. — Это было все, что сказал Энтерос прежде, чем исчезнуть.
Пари с Тринером? Она не ослышалась?
Взглянув на Лонстона, Александра увидела его широко раскрытые глаза. Видел ли он Энтероса? Слышал ли его?
И снова голос Энтероса прошептал ей на ухо:
— Спроси его о пари с Тринером. Тебя это не очень обрадует, зато откроет глаза.
Александра увидела в глазах Лонстона страх.
— В чем дело? — спросила она. — Вы выглядите так, словно увидели привидение. А может быть, и вправду увидели?
Лонстон покачал головой. Даже в лунном свете заметно было, как он побледнел.
— Значит, вы слышали его? Вы слышали Энтероса? Вы его видели?
Он кивнул.
— Но я должен вам сказать…
— Что это значит?
— То, что я не получу теперь твоих лошадей! — послышался еще один голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
— Нет-нет, — поспешно возразила Александра, — я просто смущена, мне неловко выслушивать ваши похвалы. Я польщена, но, право, это незаслуженно. Я просто сделала то, чему обучила меня мама и что должна уметь всякая девушка.
На этот раз опешил Лонстон.
— Что должна уметь всякая девушка, — повторил он и засмеялся.
— Чему вы смеетесь?
— Тому, что вижу теперь, как я заблуждался на ваш счет — во всех отношениях.
Александра улыбнулась. Она никогда не ожидала от Лонстона такой прямоты, такой готовности признать свои ошибки.
— Я тоже заблуждалась на ваш счет. Если вы о всех женщинах невысокого мнения, то я приписывала вам одному недостатки всех мужчин. Если вы смеялись, то слишком громко. Если флиртовали, то слишком назойливо, хотя, по правде говоря, вы ничем не отличались в этом от других. Если вы осуждали мою заносчивость, я считала вас чересчур надменным и высокомерным. Мне очень жаль, Лонстон, что я была к вам несправедлива.
Лонстон шагнул к ней.
— А я прошу вас простить меня, что не искал встречи с вами прошлым летом. Я должен был показаться вам пустым ветрогоном, но на самом деле я и сам не знаю, почему так себя повел. Быть может, я просто боялся. Во всяком случае, я хочу, чтобы вы знали: я очень раскаиваюсь, что не нанес вам визит в Бате, и вполне заслуживаю ваше неодобрительное отношение ко мне во время сезона.
— А мне не следовало позволять вам целовать себя. — Александра твердо выдержала его взгляд. — Хорошенькое мнение вы могли обо мне составить! Быть может, все это время я старалась доказать вам, что я не беспутная легкомысленная особа, бросившаяся вам на шею. О Лонстон, мне стыдно думать, с какой готовностью я тогда пошла на это!
Он сделал еще шаг, и почему-то ей показалось вполне естественным протянуть ему руку, которую он с нежностью пожал.
— А я был счастлив, — сказал он тихо и серьезно, — найти в нашем обществе такую откровенную пылкую женщину. Вы подарили мне надежду. Я уже совсем собрался тогда вернуться в Индию.
— Это правда?
— О да! Эти чопорные гостиные, постоянное притворство — я больше не мог этого выносить. Я уже любил однажды и не мог и подумать о том, чтобы ввести к себе в дом женщину, чья любовь ко мне будет ограничиваться холодным поцелуем по утрам и вечерам.
Александра покраснела.
— За последние несколько дней я, наверное, рассеяла ваши опасения на этот счет, — сказала она, довольная тем, что при лунном свете ее смущение не так заметно.
Он засмеялся и, словно только этих слов и ожидал, заключил девушку в объятия. Александра думала, что Лонстон ее поцелует, но он только с нежностью смотрел на нее.
— Знаете, мне пришло в голову, что я не хочу ждать среды, чтобы танцевать с вами. Я вообще-то неплохой танцор.
Александра кивнула:
— Я знаю, когда у меня не было кавалера…
— Чего никогда не случалось, насколько я помню.
— Случалось, уверяю вас. Так вот, когда у меня не было кавалера, я следила за вами и жалела, что так вас ненавижу, а то бы я могла потанцевать с вами, как и многие другие дамы.
Лонстон усмехнулся. Никогда прежде лицо его не казалось ей таким красивым, как сейчас, когда оно светилось нежностью. Напевая мотив знакомого вальса, Лонстон закружил ее по зале. Александра громко смеялась, ей казалось, что ни разу в жизни она не испытала такого удовольствия. Движения виконта были легкими и грациозными.
Еще один круг, еще, еще…
У нее слегка закружилась голова. Девушка закрыла глаза, в ушах у нее звучал оркестр, волшебная музыка завораживала ее. Она чувствовала в этот миг, что знает Лонстона, понимает до конца и доверяет ему полностью. Никогда еще ее сердце так не раскрывалось для него.
Открыв глаза, она увидела, что Лонстон смотрит на нее, и огонек в ее груди разгорелся в пламя надежды и желания.
— Александра! — прошептал он. — Ты и не знаешь, как ты прекрасна, как желанна! — Он крепче обнял ее. Его слова бальзамом проливались на ее душу. Ей хотелось слушать и слушать, узнавать его самые сокровенные мысли.
Они остановились у окна. Повернув девушку так, что лунный свет лился ей прямо в лицо, Лонстон коснулся ладонью ее щеки.
— Александра, я люблю тебя, — сказал он. — Я этого не знал. Не знал до этой минуты. — Сначала его пальцы, а потом губы легко и нежно коснулись ее губ.
Александре казалось, что она погружается в теплую воду. В груди ее царили тишина и покой, и в то же время она была странным образом полна энергии и жизненных сил. Ей не верилось, что Лонстон целует ее, что он только что признался ей в любви. Уж не сон ли это?
— Я люблю тебя, — шептал он снова и снова между поцелуями.
— Я люблю тебя, — повторяла девушка, и ей казалось, что она всегда любила его — и всегда будет любить.
Ей хотелось, чтобы Лонстон целовал ее по-настоящему — но он лишь легонько касался ее губ, доводя ее почти до безумия. Обняв его за шею, Александра запустила пальцы в его светлые волосы.
— Александра, любимая! — Даже сквозь плотный алый шелк она чувствовала жар его тела.
Лонстон все еще дразнил ее своими нежными касаниями.
— Прошу тебя! — взмолилась она со слезами. — Поцелуй меня!
Он повиновался, и на этот раз поцелуй был так мучительно сладок, что Александра страшилась одного: если она оторвется от Лонстона, он исчезнет. Слезы катились по ее щекам. Она едва могла дышать.
Да, ее сердце принадлежит Лонстону. Она любит его беспредельно, она даже не думала, что когда-нибудь сможет так полюбить.
— Если я попрошу у отца твоей руки, ты согласишься? — спросил он.
— О да! — шептала она, упиваясь его поцелуями. — Я люблю тебя, я никогда не думала, я не могла даже мечтать… о мой любимый!
И вся растворилась в упоительном восторге любви.
Это очарование нарушил странный звук, похожий на хлопанье в ладоши. Александра увидела стоящего в дверях Энтероса, который с саркастической улыбкой аплодировал им. Лонстон тоже обернулся, но Александра не была уверена, видит ли он Энтероса.
— Спроси его про пари с Тринером. — Это было все, что сказал Энтерос прежде, чем исчезнуть.
Пари с Тринером? Она не ослышалась?
Взглянув на Лонстона, Александра увидела его широко раскрытые глаза. Видел ли он Энтероса? Слышал ли его?
И снова голос Энтероса прошептал ей на ухо:
— Спроси его о пари с Тринером. Тебя это не очень обрадует, зато откроет глаза.
Александра увидела в глазах Лонстона страх.
— В чем дело? — спросила она. — Вы выглядите так, словно увидели привидение. А может быть, и вправду увидели?
Лонстон покачал головой. Даже в лунном свете заметно было, как он побледнел.
— Значит, вы слышали его? Вы слышали Энтероса? Вы его видели?
Он кивнул.
— Но я должен вам сказать…
— Что это значит?
— То, что я не получу теперь твоих лошадей! — послышался еще один голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66