— Разница есть, — сказала она наконец, собравшись с мыслями. — Я поступила так ради Психеи, а не ради собственного удовольствия.
Виконт скорчил гримасу.
— Ну, конечно, ваши мотивы благородны! Но я все-таки настаиваю, что было очень дурно с вашей стороны так меня использовать.
— Да, — признала она, — и я прошу у вас прощения.
Он притворно вздохнул.
— Вижу, когда мы поженимся, мне придется немало потрудиться над вашим характером.
Решив, что спорить бесполезно, Александра сказала:
— Все это глупости.
А затем заговорила о загадочном поведении Энтероса, когда он несколько раз способствовал сближению между ними.
Лонстон задумчиво покачал головой.
— Но зачем ему было опрокидывать доспехи или сталкивать вас с лестницы?
— Не знаю. Конечно, это не имеет смысла, но как иначе все это можно объяснить?
— Но ведь не мог же он желать, чтобы вы оказались в моих объятьях! Хотя, должен сказать, я ему очень благодарен. Как бы я иначе обнаружил, какая вы замечательная женщина?
Александра взглянула в его глаза, полные любви, и ее решимость еще больше ослабела. Она все твердила себе, что этому человеку нельзя доверять, — но сердце неудержимо влекло ее к нему. Он накрыл ее ладонь своей, и, глядя на его пальцы, она словно разрывалась пополам — одна часть ее жаждала этого прикосновения, другая твердила, что этого не должно быть. Глубоко вздохнув, девушка отняла руку.
Он помолчал немного, а потом тихо сказал:
— Вчера вы говорили, что любите меня. Вашу привязанность так легко утратить?
Ее поразила искренняя тревога, отразившаяся на его лице.
— Вы несправедливы ко мне. Я отказала вам по одной только причине: вы не хотите признать, насколько ужасно было ваше пари с мистером Три-нером.
Резко поднявшись, Лонстон провел рукой по волосам.
— Конечно, оно было ужасно, чудовищно… но меня так раздражало ваше высокомерие! Пусть я виноват, но и вы не меньше, ведь вы всегда глядели на меня сверху вниз, точно на презренное существо, посланное на землю только для того, чтобы выводить вас из терпения. Однако все дело в том, что я боялся вас. Один ваш вид наполнял меня совершенно непостижимой страстью. До сих пор не могу понять, в чем ваша власть надо мной.
Александра была поражена. Она всегда полагала, что Лонстон относится к ней так же, как ко всем женщинам.
— Вы боялись? Меня?
— А теперь вы смеетесь надо мной, — сказал он обиженно.
— Нет, — твердо отвечала Александра. — Я бы никогда не стала смеяться по такому серьезному поводу. Я просто всегда думала…
Неожиданно их беседу прервал громкий лай собак. Александра встала и подошла к окну. В лунном свете, заливавшем долину, она увидела высокую статную женщину с луком через плечо, сопровождаемую стаей собак.
— Как странно, — пробормотала она. — Я уверена, что эта женщина — Артемида. Психея однажды описала мне ее, и, насколько я знаю, другой такой не существует. Но что она здесь делает?
Лонстон подошел к ней.
— Она очень высокая и сильная.
— Вы ее видите?
— Да.
Часы на каминной полке пробили десять. Александра ужаснулась.
— Так поздно? — воскликнула она.
— Да, — сказал Лонстон, глядя на часы, которые достал из жилетного кармана.
— Я должна поехать за Психеей. Вы мне поможете?
— Конечно.
— Благодарю вас.
Александра направилась было к двери, но он задержал ее.
— Подождите, — сказал он. — Одну минуту.
Только сейчас увидев огонь желания в его глазах, она попыталась отстранить его.
— Лонстон, нет! — прошептала она, но было уже поздно.
Александра хотела оттолкнуть его, но, как всегда, поддавшись некой притягательной силе, позволила ему поцеловать себя, хотя и упиралась при этом рукой ему в грудь.
Лонстон привлек ее теснее к себе. Эти объятия в легком старинном наряде без корсета казались совершенно необычными. Рука ее обвила его шею, пальцы запутались в прядях его волос. Губы ее приоткрылись, и с них сорвался тихий сладостный стон.
Искушение было слишком велико. В будущем ей следует остерегаться. Нельзя больше позволять себе такое! Александра попыталась осторожно высвободиться.
— Скажи, что выйдешь за меня, — шептал Лонстон, не отпуская ее.
— Не могу. — Она все еще вырывалась, но словно через силу.
— Поцелуй меня еще, — велел он.
Девушка наконец вырвалась, но он снова обнял ее, и снова его губы прильнули к ее губам. Вновь она уступила, и ласки ее становились все более пылкими. Александре казалось, что она летит в бездонную пропасть, а виконт все шептал ей о своей любви, своей страсти, о желании сделать ее своей женой.
Лишь когда часы пробили четверть одиннадцатого, Александра опомнилась.
— Нам пора! — воскликнула она.
— Скажи, что будешь моей!
Слезы выступили у нее на глазах.
— Я признаю, что вы можете сделать со мной все, что захотите. Но я не выйду за вас, я… я не могу быть счастлива с вами.
— Понимаю, — сказал он медленно и улыбнулся. — Вы решили мою судьбу.
— О чем вы?
— Ближайшие лет пятьдесят-шестьдесят мне предстоит доказывать вам, что ваше счастье — единственная моя цель в жизни.
18
В одиннадцать часов Купидон, как и договаривались, встретился с Артемидой на развалинах часовни. Собаки богини прыгали, ласкаясь к нему. Погладив их, он с тревогой взглянул на Диану. Она, казалось, обо всем забыла, наблюдая за собаками.
— Они тебя всегда любили, Эрос, не знаю уж, почему. Они облаивают Вакха, словно чудище из царства Посейдона, лают даже на Меркурия… Но ты! Они б тебе и лицо облизали, если бы я позволила.
— Я люблю животных, — сказал Купидон и сразу же перешел к делу: — Ты нашла лук и колчан?
Диана озадаченно покачала головой:
— К сожалению, нет. Я дала собакам понюхать твои вещи, но они ничего не нашли, а нюх у них отличный. Понять не могу, почему они никак не найдут твои стрелы.
— А в башне, где спит Энтерос, ты смотрела?
— Разумеется. Два дня прошло — и никаких результатов!
— В лесу ты все обыскала?
— Конечно.
Купидон почесал собаку за ухом, и она отозвалась радостным визгом. Где брат мог спрятать стрелы?
— Благодарю тебя за помощь, Артемида. Когда я вернусь на Олимп, я прослежу за тем, чтобы Вулкан изготовил для тебя стрелы.
Диана положила ему на плечо руку.
— Мне очень жаль, что от меня нет толку. Я была так уверена, что мы найдем твой лук. Но не расстраивайся — Вулкан выкует тебе еще сотню стрел.
— Ты не понимаешь. Сами стрелы мне ни к чему. Они нужны мне только для спасения моей жены.
Диана пожала плечами. Она была равнодушна к любви и даже к обществу других бессмертных. Ей было трудно понять его.
— Да поможет мне Зевс! — вдруг вскрикнула она. — Ну не дура ли я?
Купидон вопросительно посмотрел на нее.
— А в чем дело?
Он готов был ухватиться хоть за соломинку.
— А что, если Энтерос завернул твой лук и колчан в какую-нибудь свою вещь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66