А рядом с водой, имея запас патронов, можно вполне сносно прожить несколько месяцев, занимаясь охотой. – Испанец каблуком сапога затер следы, оставшиеся на песке.
– И далеко эти пещеры, сеньор Игнасио? Ведь Баларат, насколько мне известно, расположен ближе к Большому заливу и Шарк-Бей.
Испанец явно по достоинству оценил ее познания.
– Часа два конного пути, сеньорита Летиция. Это даже не пещеры, а заброшенные шахты и штольни. Около века назад в Баларате добывали золото и серебро. Золото и серебро давно закончились, а шахты остались и постепенно осыпаются. – Он с уважением взглянул на девушку. – А вы кое в чем разбираетесь, сеньорита Летиция, словно у вас мужской ум! До заката успеем неспешным шагом добраться до стана беглецов. За ночь лошади отдохнут, а мы будем дежурить по очереди возле костра.
– Значит, нам придется проводить ночь возле костра, сеньор Игнасио? – Летиция почувствовала под ложечкой легкий холодок.
Испанец с распутными глазами и чувственной ухмылкой не внушал девушке никакого доверия. Наедине с Игнасио Ленесом она не рискнула бы отправиться в такое путешествие, опасаясь испортить свою репутацию. Игнасио Ленес уловил ее беспокойство.
– Не волнуйтесь, сеньорита Летиция, надеюсь, что вас никто не заставит бодрствовать у огонька. И чего вам не сиделось в Джилонге? – Игнасио с сожалением взглянул на девушку, вскочил в седло, и жеребец резво заплясал под горячим наездником. Испанец решительно скомандовал: – Вперед, Хуанито!
Верховые помчались дальше, выстраиваясь вереницей. Летиции ничего не оставалось, как присоединиться, однако ее Роза все время норовила пристроиться вслед за Хуанито. Постепенно Игнасио и Летиция снова и снова отрывались от остальных, уходя вперед.
Китаец не упускал юную хозяйку из виду, он заставил своего невзрачного мерина бежать неспешным галопом, опередив Эдварда Райта и Генри Робертса. Казалось, белый и несколько неуклюжий мерин Юнь Чана особо не утруждался, но и не давал себя обгонять лошадям Эдварда и мистера Робертса.
Прошел еще час. Летиция снова спешилась на перекрестке. Проверила у Розы подковы. Игнасио подогнал к ней поближе Хуанито. Конь испанца раздувал ноздри и горделиво вскидывал голову, его мускулы рельефно играли под блестящей шкурой.
– Откуда у вас этот красавец? – Летиция с удивлением рассматривала животное, поражающее своей привлекательностью не только ее саму, но и, судя по всему, ее лошадку. Шкура Хуанито блестела, словно облитая маслом. Золотистый цвет короткой шерсти сменялся в подпашье снежной белизной. Черные, словно лаковые, копыта – ровные, округлые. – Такое впечатление, что он совсем не боится солнца, сеньор Игнасио Ленес!
– Он сам, словно солнце, сеньорита! Разве вы этого не замечаете?
Игнасио спешился, голос его стал нежным, хрипловатым, а взгляд задумчивым и мечтательным, словно Игнасио запел серенаду под балконом любимой женщины пряной и жаркой ночью в Испании, когда в греховных играх сплетаются и расплетаются тела влюбленных людей и животных. Летиция, словно зачарованная, следила за молодым человеком. И все внутри у нее сжималось от горячего и постыдного желания, которое все чаще настигало ее.
– Ваша Роза и то заметила, сеньорита Летиция, какой Хуанито замечательный! Я вспоил его чистейшей водой из притоков и природных ключей, что впадают в русла Гвадалквивира и Уэльвы. Вскормил на изумрудных и сочных травах высокогорных лугов Касальи-де-ла-Сьерра неподалеку от Севильи. Вы не понимаете, что Роза хочет в следующем году родить такого жеребеночка, как мой Хуанито?! Кстати, он тоже не против стать отцом. Роза ему нравится. Роза так же страдает, как вы, сеньора Летиция! – продолжал он серьезно и сочувственно, отчего Летти хотелось одновременно зарыдать от неодолимой боли и осадить дерзкого испанца. – Мне кажется, предмет вашей страсти недалеко от вас.
Лицо Летиции вспыхнуло, от смущения выступили слезы. И зачем она завела этот разговор с дерзким проводником?! А испанец делал вид, что собственная откровенность его вовсе не шокирует. Летиция совершенно стушевалась.
– Прекратите же, сеньор Ленес! Я не хочу слушать ничего подобного!
– Да вы же сами завели этот разговор, сеньорита Летиция. Займитесь коневодством всерьез, и ваше смущение исчезнет сразу же после одного разговора с хорошим ветеринаром. Через месяц вас будет не узнать. – Он наслаждался резковатой беседой с этой рыжеволосой англичанкой, совершенно не похожей по поведению на уроженку холодного, окутанного туманами острова, любовался ее смущением, ее живой естественностью, девственной неискушенностью, зрелым желанием.
Глаза испанца вспыхнули жадным огнем:
– Сеньорита, вы позволите обращаться к вам более интимно? Летти? Летиция? Моя сеньорита? – Он почти хохотал, обворожительный и бесстыдный.
Летиция еще больше разозлилась на себя. Какой бес искушает ее? Сколько разбитых женских сердец он оставил позади? Наверное, не один десяток. Странно, но ей было сладостно говорить с ним обо всем на свете. Новый дерзкий вопрос готов был сорваться с ее губ. Тут же она устыдилась. В ней всегда боролись два человека. Хотелось быть сильной, как мужчина, ответственной за себя и свои поступки. Доверить сердцу свободный выбор предмета обожания, заботы, любви и даже преклонения. Вместе с тем она хотела ощущения надежного плеча рядом. Кольца рук, теплых, любимых, нежных, бережных и одновременно безжалостно-требовательных. Каким образом этот наглый испанец все понял про нее?! Кто ему позволил?
– О Пресвятая Дева Мария! Вы так притягательны, сеньорита Летиция! – Игнасио картинно воздел к небу сложенные вместе ладони. Голос испанца приобрел звонкость и страстность. – Сколько в вас грации, страсти, нежного и яростного чувства, смешанного с любопытством и неискушенностью девственницы, сеньорита Летиция! Вы не англичанка. Вы настоящая необъезженная испанская золотая лошадка. Я искренне восхищен! Вы оделись, как одевается женщина, спеша на долгожданное свидание с любимым человеком. Интересно, к кому же вы так летите, широко и вольно расправив крылья? Кто тот дерзкий счастливец? О Пресвятая Дева Мария! Пошли мне однажды такую женщину!
Летиция под гипнозом льстивых речей пылкого испанца замолчала, не замечая, как ее руки расслабились и отпустили поводья. Роза неторопливо отошла в сторону. А Летиция, словно в забытьи, стала перебирать пальцами молодые пахучие листочки на ветке акации. Испанец сделал навстречу девушке несколько осторожных шагов, взгляд его темно-серых глаз был пронзительно нежен. Чувственные губы, словно два лепестка алого мака, приближались и что-то интимно бормотали. Летиция не отводила от молодого человека зачарованного взгляда, хлыст выпал из ее ослабевших пальцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
– И далеко эти пещеры, сеньор Игнасио? Ведь Баларат, насколько мне известно, расположен ближе к Большому заливу и Шарк-Бей.
Испанец явно по достоинству оценил ее познания.
– Часа два конного пути, сеньорита Летиция. Это даже не пещеры, а заброшенные шахты и штольни. Около века назад в Баларате добывали золото и серебро. Золото и серебро давно закончились, а шахты остались и постепенно осыпаются. – Он с уважением взглянул на девушку. – А вы кое в чем разбираетесь, сеньорита Летиция, словно у вас мужской ум! До заката успеем неспешным шагом добраться до стана беглецов. За ночь лошади отдохнут, а мы будем дежурить по очереди возле костра.
– Значит, нам придется проводить ночь возле костра, сеньор Игнасио? – Летиция почувствовала под ложечкой легкий холодок.
Испанец с распутными глазами и чувственной ухмылкой не внушал девушке никакого доверия. Наедине с Игнасио Ленесом она не рискнула бы отправиться в такое путешествие, опасаясь испортить свою репутацию. Игнасио Ленес уловил ее беспокойство.
– Не волнуйтесь, сеньорита Летиция, надеюсь, что вас никто не заставит бодрствовать у огонька. И чего вам не сиделось в Джилонге? – Игнасио с сожалением взглянул на девушку, вскочил в седло, и жеребец резво заплясал под горячим наездником. Испанец решительно скомандовал: – Вперед, Хуанито!
Верховые помчались дальше, выстраиваясь вереницей. Летиции ничего не оставалось, как присоединиться, однако ее Роза все время норовила пристроиться вслед за Хуанито. Постепенно Игнасио и Летиция снова и снова отрывались от остальных, уходя вперед.
Китаец не упускал юную хозяйку из виду, он заставил своего невзрачного мерина бежать неспешным галопом, опередив Эдварда Райта и Генри Робертса. Казалось, белый и несколько неуклюжий мерин Юнь Чана особо не утруждался, но и не давал себя обгонять лошадям Эдварда и мистера Робертса.
Прошел еще час. Летиция снова спешилась на перекрестке. Проверила у Розы подковы. Игнасио подогнал к ней поближе Хуанито. Конь испанца раздувал ноздри и горделиво вскидывал голову, его мускулы рельефно играли под блестящей шкурой.
– Откуда у вас этот красавец? – Летиция с удивлением рассматривала животное, поражающее своей привлекательностью не только ее саму, но и, судя по всему, ее лошадку. Шкура Хуанито блестела, словно облитая маслом. Золотистый цвет короткой шерсти сменялся в подпашье снежной белизной. Черные, словно лаковые, копыта – ровные, округлые. – Такое впечатление, что он совсем не боится солнца, сеньор Игнасио Ленес!
– Он сам, словно солнце, сеньорита! Разве вы этого не замечаете?
Игнасио спешился, голос его стал нежным, хрипловатым, а взгляд задумчивым и мечтательным, словно Игнасио запел серенаду под балконом любимой женщины пряной и жаркой ночью в Испании, когда в греховных играх сплетаются и расплетаются тела влюбленных людей и животных. Летиция, словно зачарованная, следила за молодым человеком. И все внутри у нее сжималось от горячего и постыдного желания, которое все чаще настигало ее.
– Ваша Роза и то заметила, сеньорита Летиция, какой Хуанито замечательный! Я вспоил его чистейшей водой из притоков и природных ключей, что впадают в русла Гвадалквивира и Уэльвы. Вскормил на изумрудных и сочных травах высокогорных лугов Касальи-де-ла-Сьерра неподалеку от Севильи. Вы не понимаете, что Роза хочет в следующем году родить такого жеребеночка, как мой Хуанито?! Кстати, он тоже не против стать отцом. Роза ему нравится. Роза так же страдает, как вы, сеньора Летиция! – продолжал он серьезно и сочувственно, отчего Летти хотелось одновременно зарыдать от неодолимой боли и осадить дерзкого испанца. – Мне кажется, предмет вашей страсти недалеко от вас.
Лицо Летиции вспыхнуло, от смущения выступили слезы. И зачем она завела этот разговор с дерзким проводником?! А испанец делал вид, что собственная откровенность его вовсе не шокирует. Летиция совершенно стушевалась.
– Прекратите же, сеньор Ленес! Я не хочу слушать ничего подобного!
– Да вы же сами завели этот разговор, сеньорита Летиция. Займитесь коневодством всерьез, и ваше смущение исчезнет сразу же после одного разговора с хорошим ветеринаром. Через месяц вас будет не узнать. – Он наслаждался резковатой беседой с этой рыжеволосой англичанкой, совершенно не похожей по поведению на уроженку холодного, окутанного туманами острова, любовался ее смущением, ее живой естественностью, девственной неискушенностью, зрелым желанием.
Глаза испанца вспыхнули жадным огнем:
– Сеньорита, вы позволите обращаться к вам более интимно? Летти? Летиция? Моя сеньорита? – Он почти хохотал, обворожительный и бесстыдный.
Летиция еще больше разозлилась на себя. Какой бес искушает ее? Сколько разбитых женских сердец он оставил позади? Наверное, не один десяток. Странно, но ей было сладостно говорить с ним обо всем на свете. Новый дерзкий вопрос готов был сорваться с ее губ. Тут же она устыдилась. В ней всегда боролись два человека. Хотелось быть сильной, как мужчина, ответственной за себя и свои поступки. Доверить сердцу свободный выбор предмета обожания, заботы, любви и даже преклонения. Вместе с тем она хотела ощущения надежного плеча рядом. Кольца рук, теплых, любимых, нежных, бережных и одновременно безжалостно-требовательных. Каким образом этот наглый испанец все понял про нее?! Кто ему позволил?
– О Пресвятая Дева Мария! Вы так притягательны, сеньорита Летиция! – Игнасио картинно воздел к небу сложенные вместе ладони. Голос испанца приобрел звонкость и страстность. – Сколько в вас грации, страсти, нежного и яростного чувства, смешанного с любопытством и неискушенностью девственницы, сеньорита Летиция! Вы не англичанка. Вы настоящая необъезженная испанская золотая лошадка. Я искренне восхищен! Вы оделись, как одевается женщина, спеша на долгожданное свидание с любимым человеком. Интересно, к кому же вы так летите, широко и вольно расправив крылья? Кто тот дерзкий счастливец? О Пресвятая Дева Мария! Пошли мне однажды такую женщину!
Летиция под гипнозом льстивых речей пылкого испанца замолчала, не замечая, как ее руки расслабились и отпустили поводья. Роза неторопливо отошла в сторону. А Летиция, словно в забытьи, стала перебирать пальцами молодые пахучие листочки на ветке акации. Испанец сделал навстречу девушке несколько осторожных шагов, взгляд его темно-серых глаз был пронзительно нежен. Чувственные губы, словно два лепестка алого мака, приближались и что-то интимно бормотали. Летиция не отводила от молодого человека зачарованного взгляда, хлыст выпал из ее ослабевших пальцев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55