И все это время они говорили о политике. Потом поехали к сэру Мортимеру Мелбери. Разумеется, вашему отцу не пришло в голову перед отъездом пожелать вам спокойной ночи. Но мы об этом и не беспокоились. Что было потом, мне рассказал Гримпстон. Оказывается, вскоре после полуночи сэр Арчибальд вернулся, но не один, а с двумя джентльменами. Он снова пил с ними херес, и они опять спорили о политике до двух часов ночи. Утром сэр Арчибальд встал в обычное время, в девять часов, и после завтрака удалился в свой кабинет. И… — тут Милли помолчала, — если вы сейчас не успеете быстро натянуть чулки, госпожа, то ничего хорошего не ждите. Вы рискуете не вписаться в его расписание. Тогда хлопот не оберешься.
— И хлопоты эти могут закончиться роковым образом. Верно, Милли, нам не следует нарушать его расписание. Никогда. Я уже представляю себе, как он сейчас сидит за столом и обдумывает или репетирует свое выступление перед джентльменами из Перли-Гейтс. Я не преувеличиваю, Милли. Это уму непостижимо!
Милли наскоро расчесала ее короткие белокурые волосы и прихватила их белой ленточкой, которую потом закрепила на затылке.
— Ну, вот теперь все в порядке, — сказала она, немного отступив назад, чтобы лучше видеть свою работу. — Ни к чему не придерешься. Идеальная молодая леди, да и только. Если, конечно, не считать, что из платья вы немного выросли. Могло бы быть подлиннее на два дюйма. Но сэр Арчибальд, слава Богу, не обращает внимания на подобные мелочи. Ступайте скорее, мисс Хэтти. Я слышу, как часы уже бьют двенадцать.
Хэтти грациозно сбежала вниз по ступенькам, покрытым ковровой дорожкой, и оказалась в холле первого этажа.
— Доброе утро, Гримпстон, — поздоровалась она с дворецким, который служил у них с давних пор и был всегда любим ею. Когда ее еще поили молоком из соски, он качал ее у себя на коленях и забавлял игрушками.
— Доброе утро, мисс Хэтти. Поторопитесь. Сэр Арчибальд уже за столом.
Хэтти промчалась стрелой по короткому коридору, ведущему в столовую. В конце коридора она обернулась и, прежде чем скрыться за открытой дверью, приветливо помахала слуге рукой. Вбежав в столовую, она резко остановилась, перевела дыхание и улыбнулась. Ее отец, сэр Арчибальд Ролланд, почетный член палаты лордов, тори по призванию, преданный своей партии до мозга костей и ревностно отстаивающий ее экономические и политические интересы, уже восседал во главе длинного стола, зарывшись с головой в правительственный бюллетень.
Здесь же на почтительном расстоянии стояла миссис Миллер, экономка Ролландов. С выражением смирения на лице она терпеливо ожидала, когда выяснится вопрос с супом. Сэр Арчибальд должен был сказать, наконец, какой из супов он сегодня предпочтет. Слуги в доме давно привыкли к святому правилу — никогда не нарушать процесс чтения газеты. Глядя на миссис Миллер, можно было предположить, что в это время она возносила молитвы к небесам, уповая на скорейшее завершение данного ритуала. Хэтти даже показалось, что из беззвучного рта экономки вырываются тяжкие вздохи.
— Добрый день, папа, — пропела она, словно беззаботный соловей, и встала рядом с отцом. — Папа, — повторила она, поскольку он не поднимал головы от газеты.
— Идиоты проклятые, — буркнул он, все еще не обращая на нее внимания, и начал разговор с самим собой: — Спрашивается, почему они не хотят понять самых простых вещей? Почему они совсем не разбираются в экономике? Когда постоянно приходится сталкиваться с такими принципиальными расхождениями и необоснованными нападками на закон о зерне, то начинаешь сомневаться, что у большинства из них вообще есть мозги. — В этот момент он резко поднял голову. — Что? А, Хэтти! Это ты, моя милая девочка. Надеюсь, ты хорошо спала?
— Отлично, папа, — произнесла она и с любовью запечатлела поцелуй на его гладком лбу. — А ты, дорогой?
— Мертвым сном, милочка. Как сурок. Интересно, откуда взялось это выражение — мертвым сном, или как сурок? Можешь ты мне сказать? Впрочем, что я морочу голову тебе и себе всякой ерундой. Это не так важно, как закон о зерне. Если бы не это исчадие ада — ты знаешь, я имею в виду этих проклятых вигов, — я бы спал еще крепче, чем сурок. Будь я Господь Бог, с каким наслаждением я отправил бы их в преисподнюю на вечные муки.
От одного только пожелания такого страшного конца своим недругам он испытал огромное удовольствие и прищелкнул пальцами. Хэтти улыбнулась, слегка удивившись, что отец еще худо-бедно способен шутить по поводу вигов, всегда отравлявших ему жизнь своими политическими взглядами.
— Сэр Арчибальд, я могу подавать суп? — спросила миссис Миллер. Лицо ее хранило такое выражение, какое подобает иметь всякой почтенной женщине, и под стать этому выражению прозвучал ее чрезвычайно сдержанный, но полный достоинства тон. — Черепаховый или картофельный?
— Да. Вот я и говорю, миссис Миллер, — сказал сэр Арчибальд, возвращаясь к прерванному разговору, — нельзя ни в коем случае пресмыкаться перед подобными людьми. Ах да! Вы спрашиваете про суп из черепахи? Суп из черепахи — это замечательно, миссис Миллер. Повар научился идеально готовить его. Отличный суп, не то что картофельный, с такими, знаете, безобразными крупными ломтями. Ну, где же ваш суп? Подавайте его скорее. Не сидеть же нам здесь весь день. Мужчине не пристало думать только о пище. Ну что, моя дорогая Хэтти? — ласково обратился он к дочери. — У тебя прекрасный вид, детка. Вот только платье немного коротковато. Или мне кажется? А может быть, теперь это модно? Или ты все еще растешь? Разве ты у нас недостаточно взрослая, чтобы перестать тянуться ввысь?
Она только улыбнулась, хотя ехидная шутка чуть было не сорвалась у нее с языка: так и подмывало сказать, что ей всего тринадцать и еще предстоит расти и расти. Хотела бы она услышать, что он возразит ей. Знает ли он вообще, сколько ей лет на самом деле? И было ли это ему когда-либо известно? Однако короткое платье заметил. Это ей не понравилось и заставило насторожиться. Значит, отец не так прост и нужно вести себя с ним осторожнее.
Когда он сообщил миссис Миллер о своем выборе, Хэтти неодобрительно покачала головой и подумала, что пренебрежительные высказывания отца по поводу картофельного супа не имеют никакого отношения к кулинарным способностям повара. Картошка оказалась в немилости скорее из-за того, что принадлежала к овощам и, стало быть, — тут Хэтти невольно рассмеялась в душе — могла вызывать у него ассоциации с законом о зерне. Хотя аналогия с овощами казалась ей притянутой за уши, все же, не желая провоцировать новых воспоминаний о «презренных вигах», она тоже поспешила согласиться на черепаховый суп.
Поскольку миссис Миллер давно страдала артритом коленных суставов, Хэтти, как она это обычно делала, отпустила экономку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105
— И хлопоты эти могут закончиться роковым образом. Верно, Милли, нам не следует нарушать его расписание. Никогда. Я уже представляю себе, как он сейчас сидит за столом и обдумывает или репетирует свое выступление перед джентльменами из Перли-Гейтс. Я не преувеличиваю, Милли. Это уму непостижимо!
Милли наскоро расчесала ее короткие белокурые волосы и прихватила их белой ленточкой, которую потом закрепила на затылке.
— Ну, вот теперь все в порядке, — сказала она, немного отступив назад, чтобы лучше видеть свою работу. — Ни к чему не придерешься. Идеальная молодая леди, да и только. Если, конечно, не считать, что из платья вы немного выросли. Могло бы быть подлиннее на два дюйма. Но сэр Арчибальд, слава Богу, не обращает внимания на подобные мелочи. Ступайте скорее, мисс Хэтти. Я слышу, как часы уже бьют двенадцать.
Хэтти грациозно сбежала вниз по ступенькам, покрытым ковровой дорожкой, и оказалась в холле первого этажа.
— Доброе утро, Гримпстон, — поздоровалась она с дворецким, который служил у них с давних пор и был всегда любим ею. Когда ее еще поили молоком из соски, он качал ее у себя на коленях и забавлял игрушками.
— Доброе утро, мисс Хэтти. Поторопитесь. Сэр Арчибальд уже за столом.
Хэтти промчалась стрелой по короткому коридору, ведущему в столовую. В конце коридора она обернулась и, прежде чем скрыться за открытой дверью, приветливо помахала слуге рукой. Вбежав в столовую, она резко остановилась, перевела дыхание и улыбнулась. Ее отец, сэр Арчибальд Ролланд, почетный член палаты лордов, тори по призванию, преданный своей партии до мозга костей и ревностно отстаивающий ее экономические и политические интересы, уже восседал во главе длинного стола, зарывшись с головой в правительственный бюллетень.
Здесь же на почтительном расстоянии стояла миссис Миллер, экономка Ролландов. С выражением смирения на лице она терпеливо ожидала, когда выяснится вопрос с супом. Сэр Арчибальд должен был сказать, наконец, какой из супов он сегодня предпочтет. Слуги в доме давно привыкли к святому правилу — никогда не нарушать процесс чтения газеты. Глядя на миссис Миллер, можно было предположить, что в это время она возносила молитвы к небесам, уповая на скорейшее завершение данного ритуала. Хэтти даже показалось, что из беззвучного рта экономки вырываются тяжкие вздохи.
— Добрый день, папа, — пропела она, словно беззаботный соловей, и встала рядом с отцом. — Папа, — повторила она, поскольку он не поднимал головы от газеты.
— Идиоты проклятые, — буркнул он, все еще не обращая на нее внимания, и начал разговор с самим собой: — Спрашивается, почему они не хотят понять самых простых вещей? Почему они совсем не разбираются в экономике? Когда постоянно приходится сталкиваться с такими принципиальными расхождениями и необоснованными нападками на закон о зерне, то начинаешь сомневаться, что у большинства из них вообще есть мозги. — В этот момент он резко поднял голову. — Что? А, Хэтти! Это ты, моя милая девочка. Надеюсь, ты хорошо спала?
— Отлично, папа, — произнесла она и с любовью запечатлела поцелуй на его гладком лбу. — А ты, дорогой?
— Мертвым сном, милочка. Как сурок. Интересно, откуда взялось это выражение — мертвым сном, или как сурок? Можешь ты мне сказать? Впрочем, что я морочу голову тебе и себе всякой ерундой. Это не так важно, как закон о зерне. Если бы не это исчадие ада — ты знаешь, я имею в виду этих проклятых вигов, — я бы спал еще крепче, чем сурок. Будь я Господь Бог, с каким наслаждением я отправил бы их в преисподнюю на вечные муки.
От одного только пожелания такого страшного конца своим недругам он испытал огромное удовольствие и прищелкнул пальцами. Хэтти улыбнулась, слегка удивившись, что отец еще худо-бедно способен шутить по поводу вигов, всегда отравлявших ему жизнь своими политическими взглядами.
— Сэр Арчибальд, я могу подавать суп? — спросила миссис Миллер. Лицо ее хранило такое выражение, какое подобает иметь всякой почтенной женщине, и под стать этому выражению прозвучал ее чрезвычайно сдержанный, но полный достоинства тон. — Черепаховый или картофельный?
— Да. Вот я и говорю, миссис Миллер, — сказал сэр Арчибальд, возвращаясь к прерванному разговору, — нельзя ни в коем случае пресмыкаться перед подобными людьми. Ах да! Вы спрашиваете про суп из черепахи? Суп из черепахи — это замечательно, миссис Миллер. Повар научился идеально готовить его. Отличный суп, не то что картофельный, с такими, знаете, безобразными крупными ломтями. Ну, где же ваш суп? Подавайте его скорее. Не сидеть же нам здесь весь день. Мужчине не пристало думать только о пище. Ну что, моя дорогая Хэтти? — ласково обратился он к дочери. — У тебя прекрасный вид, детка. Вот только платье немного коротковато. Или мне кажется? А может быть, теперь это модно? Или ты все еще растешь? Разве ты у нас недостаточно взрослая, чтобы перестать тянуться ввысь?
Она только улыбнулась, хотя ехидная шутка чуть было не сорвалась у нее с языка: так и подмывало сказать, что ей всего тринадцать и еще предстоит расти и расти. Хотела бы она услышать, что он возразит ей. Знает ли он вообще, сколько ей лет на самом деле? И было ли это ему когда-либо известно? Однако короткое платье заметил. Это ей не понравилось и заставило насторожиться. Значит, отец не так прост и нужно вести себя с ним осторожнее.
Когда он сообщил миссис Миллер о своем выборе, Хэтти неодобрительно покачала головой и подумала, что пренебрежительные высказывания отца по поводу картофельного супа не имеют никакого отношения к кулинарным способностям повара. Картошка оказалась в немилости скорее из-за того, что принадлежала к овощам и, стало быть, — тут Хэтти невольно рассмеялась в душе — могла вызывать у него ассоциации с законом о зерне. Хотя аналогия с овощами казалась ей притянутой за уши, все же, не желая провоцировать новых воспоминаний о «презренных вигах», она тоже поспешила согласиться на черепаховый суп.
Поскольку миссис Миллер давно страдала артритом коленных суставов, Хэтти, как она это обычно делала, отпустила экономку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105