Эта карета – одна из моих лучших работ, – сказал он с гордостью.
– И кто ее заказывал? – спросил Мэтью, довольный, что нашел, что искал.
– Ну как же! Она принадлежит графу Эссексу, – ответил Пиготт, удивленный его неосведомленностью.
Мэтью уставился на мастера.
– Но ведь это не его герб!
– Нет, конечно. Он принадлежит мужу его сестры, лорду Ричарду Ричу. – Мастер пригладил волосы и ухмыльнулся. – Они не очень-то ладят, лорд и леди Рич. Лорд Эссекс заказал для сестры карету, чтобы она могла ездить куда пожелает. Он и сам ее частенько использует.
По просьбе Мэтью мастер дал ему адрес городского дома леди Рич. Мэтью не собирался наносить ей светский визит. Она сразу пожаловалась бы брату, что барон задает слишком много вопросов. Вместо этого Мэтью быстро приобрел одежду, подходящую для слуги, переоделся в укромном уголке и спрятал свой костюм в мешок.
В большом кирпичном доме лорда Рича он разыскал конюха, который проводил его к своему начальнику, главному кучеру. Тот как раз чистил карету в сарае. Мэтью сразу узнал герб на дверце.
– Нам не нужен помощник, – грубо буркнул кучер в ответ на его вопрос, продолжая чистить бархатную обивку сидений.
– Я подумал, что ее светлость захочет иметь хорошо воспитанного кучера в своем распоряжении, – сказал Мэтью.
Кучер прекратил работу и недовольно воззрился на него.
– Я тут единственный кучер, так это и останется. Кроме того, ее светлость уехала с семьей на север, так что работы все равно нет.
Именно это Мэтью и хотел узнать.
– Но, может, карету ее светлости вывозят в ее отсутствие, хотя бы для того, чтобы проветрить? – спросил он.
Кучер нахмурился:
– Ее светлость доверяет только мне свою карету. И никто ее не может брать, кроме брата ее светлости.
Мэтью кивнул и вышел, довольный тем, что узнал. Значит, карета принадлежит сестре Эссекса, и кто-то брал ее, чтобы избавиться от сапог и чтобы убить Кори. Наверняка Франсуа, будучи слугой Эссекса, подружился с кучером, и парочка использовала карету, когда хотела. Все больше ниточек вели к Франсуа и, возможно, к Эссексу. Но ни одна из них не являлась весомым доказательством вины графа. Во всяком случае, для королевы.
* * *
В последний день пребывания Франсуа в Англии Кори была в таком нервном напряжении, что едва могла нормально дышать. Ее волнение возросло, когда она вошла в личные покои королевы. Королева собиралась принять делегацию ремесленников из Сассекса, но, судя по мрачному выражению ее лица, сегодня она была в дурном расположении духа.
– Где мое платье? – закричала она на Кори, стоило той войти в гардеробную. – То бархатное голубое, расшитое серебром, которое подарили мне на Новый год граф и графиня Сассекс? Его нет на месте.
– Ваша милость, я не знаю, – растерялась Кори. – Я поговорю с дамой, отвечающей за вашу гардеробную. Уж она-то должна знать.
Но этого не знала и она. Хуже того, обнаружилось, что пропали еще два платья. Кори опросила всех слуг, всех фрейлин. Никто из них не видел платьев, и никто не видел в покоях королевы посторонних, не имевших права сюда входить.
В конце концов королева выбрала другое платье и пошла в зал для приемов. Кори была при ней, как и другие фрейлины, но чувствовала себя подавленной, потому что подозревала, кто взял платья королевы.
– Кэрью, это ты продал одно из платьев королевы? – спросила она мальчика, когда вернулась в комнату Мэтью в середине дня.
– Ну да, я продал даже три, – признался он. – У нее больше платьев, чем позволительно иметь любой женщине. Я подумал, что она этого даже не заметит.
– Ох, Кэрью, как ты мог? – вздохнула Кори. – Фрейлина, ответственная за королевский гардероб, знает наперечет все платья. На каждом из них подшит номер, а их описание занесено в большую книгу. Пусть королева и не носит все платья, но она помнит о каждом. Время от времени она велит раскладывать перед собой все платья, чтобы еще раз прочувствовать, что она великая правительница, имеющая в распоряжении несметные богатства.
– Но это пустое тщеславие с ее стороны, ты так не думаешь? – очень серьезно сказал Кэрью. – Если она не может носить их все, то пусть продаст, а деньги раздаст бедным. Меня, например, так учили.
Кори подавила в себе желание рассмеяться над детской логикой, ведь речь шла об одинокой старой деве, у которой не было других утешений, кроме власти и платьев. Наконец она все же не выдержала и рассмеялась.
– До чего же ты противный мальчишка! И как только тебе удалось вынести три больших платья так, чтобы никто тебя не заметил?
– Я пробрался туда, когда фрейлина, отвечающая за гардероб, похрапывала в кресле. Разве не лучше поддержать короля Наваррского, чем хранить платья, которые так редко носят?
– Тебе не следовало этого делать, – упрекнула его Кори. – А кто их у тебя купил?
– Графиня Лестер купила все три.
– Кэрью, – сказала Кори как можно убедительнее. – Ты ведь знаешь, как королева относится к графине. А то, что ты сделал, называется воровством.
– Это было бы воровством, если бы я оставил деньги у себя, но я ведь отдал их ее величеству. Она сама решила подарить их месье Ла Файе.
Мальчик казался таким уверенным в своей правоте, что Кори, несмотря на все свои тревоги, опять чуть не рассмеялась. Надо же додуматься до такого – продать платья королевы, чтобы добыть для нее денег!
– Графиня будет надевать эти платья в присутствии королевы, – напомнила она, – и та будет вне себя. Кэрью, мы должны вернуть платья.
– Но леди Лестер потребует обратно деньги…
– А деньги уже у месье Ла Файе, – вздохнула Кори. – Ох, дорогой мой! Как ты думаешь, он вернет их, когда узнает, каким путем ты их добыл?
Кэрью сморщился:
– Я не собираюсь его спрашивать.
– Тебе придется. – Кори просто не могла представить себе иное решение проблемы. – И мы должны сказать твоему отцу, потому что он все равно об этом узнает. – Кори задумалась, как лучше сообщить о случившемся Мэтью, чтобы тот не вышел из себя. Как будто читая ее мысли, в дверях появился Мэтью.
– Что случилось? Королева просто в истерике, – спросил он, входя.
– Видишь ли, Кэрью… – Кори запнулась, не в силах продолжать, потому что лицо Мэтью потемнело от подозрений.
Но сам Кэрью не колебался.
– Я продал три платья королевы графине Лестер, чтобы добыть деньги, которые ее величество хотела передать для Франции, – объявил он, вызывающе глядя на отца.
Мэтью не мог поверить собственным ушам.
– Что ты сделал? – переспросил он.
– Я знаю, что это ужасно, Мэтью. Но прошу тебя, не сердись! – поспешно воскликнула Кори. – Он все исправит, вернув платья королеве. Правда, дорогой?
– Это вряд ли решит проблему. – Мэтью стряхнул ее руку, разъяренный сверх всякой меры. – Как ты собираешься вернуть деньги леди Лестер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
– И кто ее заказывал? – спросил Мэтью, довольный, что нашел, что искал.
– Ну как же! Она принадлежит графу Эссексу, – ответил Пиготт, удивленный его неосведомленностью.
Мэтью уставился на мастера.
– Но ведь это не его герб!
– Нет, конечно. Он принадлежит мужу его сестры, лорду Ричарду Ричу. – Мастер пригладил волосы и ухмыльнулся. – Они не очень-то ладят, лорд и леди Рич. Лорд Эссекс заказал для сестры карету, чтобы она могла ездить куда пожелает. Он и сам ее частенько использует.
По просьбе Мэтью мастер дал ему адрес городского дома леди Рич. Мэтью не собирался наносить ей светский визит. Она сразу пожаловалась бы брату, что барон задает слишком много вопросов. Вместо этого Мэтью быстро приобрел одежду, подходящую для слуги, переоделся в укромном уголке и спрятал свой костюм в мешок.
В большом кирпичном доме лорда Рича он разыскал конюха, который проводил его к своему начальнику, главному кучеру. Тот как раз чистил карету в сарае. Мэтью сразу узнал герб на дверце.
– Нам не нужен помощник, – грубо буркнул кучер в ответ на его вопрос, продолжая чистить бархатную обивку сидений.
– Я подумал, что ее светлость захочет иметь хорошо воспитанного кучера в своем распоряжении, – сказал Мэтью.
Кучер прекратил работу и недовольно воззрился на него.
– Я тут единственный кучер, так это и останется. Кроме того, ее светлость уехала с семьей на север, так что работы все равно нет.
Именно это Мэтью и хотел узнать.
– Но, может, карету ее светлости вывозят в ее отсутствие, хотя бы для того, чтобы проветрить? – спросил он.
Кучер нахмурился:
– Ее светлость доверяет только мне свою карету. И никто ее не может брать, кроме брата ее светлости.
Мэтью кивнул и вышел, довольный тем, что узнал. Значит, карета принадлежит сестре Эссекса, и кто-то брал ее, чтобы избавиться от сапог и чтобы убить Кори. Наверняка Франсуа, будучи слугой Эссекса, подружился с кучером, и парочка использовала карету, когда хотела. Все больше ниточек вели к Франсуа и, возможно, к Эссексу. Но ни одна из них не являлась весомым доказательством вины графа. Во всяком случае, для королевы.
* * *
В последний день пребывания Франсуа в Англии Кори была в таком нервном напряжении, что едва могла нормально дышать. Ее волнение возросло, когда она вошла в личные покои королевы. Королева собиралась принять делегацию ремесленников из Сассекса, но, судя по мрачному выражению ее лица, сегодня она была в дурном расположении духа.
– Где мое платье? – закричала она на Кори, стоило той войти в гардеробную. – То бархатное голубое, расшитое серебром, которое подарили мне на Новый год граф и графиня Сассекс? Его нет на месте.
– Ваша милость, я не знаю, – растерялась Кори. – Я поговорю с дамой, отвечающей за вашу гардеробную. Уж она-то должна знать.
Но этого не знала и она. Хуже того, обнаружилось, что пропали еще два платья. Кори опросила всех слуг, всех фрейлин. Никто из них не видел платьев, и никто не видел в покоях королевы посторонних, не имевших права сюда входить.
В конце концов королева выбрала другое платье и пошла в зал для приемов. Кори была при ней, как и другие фрейлины, но чувствовала себя подавленной, потому что подозревала, кто взял платья королевы.
– Кэрью, это ты продал одно из платьев королевы? – спросила она мальчика, когда вернулась в комнату Мэтью в середине дня.
– Ну да, я продал даже три, – признался он. – У нее больше платьев, чем позволительно иметь любой женщине. Я подумал, что она этого даже не заметит.
– Ох, Кэрью, как ты мог? – вздохнула Кори. – Фрейлина, ответственная за королевский гардероб, знает наперечет все платья. На каждом из них подшит номер, а их описание занесено в большую книгу. Пусть королева и не носит все платья, но она помнит о каждом. Время от времени она велит раскладывать перед собой все платья, чтобы еще раз прочувствовать, что она великая правительница, имеющая в распоряжении несметные богатства.
– Но это пустое тщеславие с ее стороны, ты так не думаешь? – очень серьезно сказал Кэрью. – Если она не может носить их все, то пусть продаст, а деньги раздаст бедным. Меня, например, так учили.
Кори подавила в себе желание рассмеяться над детской логикой, ведь речь шла об одинокой старой деве, у которой не было других утешений, кроме власти и платьев. Наконец она все же не выдержала и рассмеялась.
– До чего же ты противный мальчишка! И как только тебе удалось вынести три больших платья так, чтобы никто тебя не заметил?
– Я пробрался туда, когда фрейлина, отвечающая за гардероб, похрапывала в кресле. Разве не лучше поддержать короля Наваррского, чем хранить платья, которые так редко носят?
– Тебе не следовало этого делать, – упрекнула его Кори. – А кто их у тебя купил?
– Графиня Лестер купила все три.
– Кэрью, – сказала Кори как можно убедительнее. – Ты ведь знаешь, как королева относится к графине. А то, что ты сделал, называется воровством.
– Это было бы воровством, если бы я оставил деньги у себя, но я ведь отдал их ее величеству. Она сама решила подарить их месье Ла Файе.
Мальчик казался таким уверенным в своей правоте, что Кори, несмотря на все свои тревоги, опять чуть не рассмеялась. Надо же додуматься до такого – продать платья королевы, чтобы добыть для нее денег!
– Графиня будет надевать эти платья в присутствии королевы, – напомнила она, – и та будет вне себя. Кэрью, мы должны вернуть платья.
– Но леди Лестер потребует обратно деньги…
– А деньги уже у месье Ла Файе, – вздохнула Кори. – Ох, дорогой мой! Как ты думаешь, он вернет их, когда узнает, каким путем ты их добыл?
Кэрью сморщился:
– Я не собираюсь его спрашивать.
– Тебе придется. – Кори просто не могла представить себе иное решение проблемы. – И мы должны сказать твоему отцу, потому что он все равно об этом узнает. – Кори задумалась, как лучше сообщить о случившемся Мэтью, чтобы тот не вышел из себя. Как будто читая ее мысли, в дверях появился Мэтью.
– Что случилось? Королева просто в истерике, – спросил он, входя.
– Видишь ли, Кэрью… – Кори запнулась, не в силах продолжать, потому что лицо Мэтью потемнело от подозрений.
Но сам Кэрью не колебался.
– Я продал три платья королевы графине Лестер, чтобы добыть деньги, которые ее величество хотела передать для Франции, – объявил он, вызывающе глядя на отца.
Мэтью не мог поверить собственным ушам.
– Что ты сделал? – переспросил он.
– Я знаю, что это ужасно, Мэтью. Но прошу тебя, не сердись! – поспешно воскликнула Кори. – Он все исправит, вернув платья королеве. Правда, дорогой?
– Это вряд ли решит проблему. – Мэтью стряхнул ее руку, разъяренный сверх всякой меры. – Как ты собираешься вернуть деньги леди Лестер?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99