– Отдохнем? – с улыбкой спросила Виллоу. Она многое отдала бы за то, чтобы не было этой грусти в глазах Калеба. Ее рука скользнула вдоль его тела. – Ты уверен, что хочешь только этого?
Дыхание у Калеба сбилось.
– Я подумал, вдруг мне удастся поймать форели на ужин.
– Почему бы и нет, – согласилась Виллоу. Ее рука блуждала по телу Калеба, лаская и разжигая в нем страсть. Она с радостью видела, как разгораются его глаза, как спадает с души тяжесть. – Все зависит от приманки.
– Ты, – хрипло сказал он, – маленькая дерзкая форель!
– Но я постоянно попадаюсь на твою приманку!
– Нет, душа моя. Это я попадаюсь на твою.
Негромкий смех Виллоу подействовал на Калеба не менее возбуждающе, чем прикосновение ее руки к напряженной плоти.
– Будем спорить по этому поводу? – спросила Виллоу.
Ответная улыбка Калеба была ленивой и жаркой одновременно.
– Думаю, будем. – Длинные пальцы Калеба расстегивали ей джинсы.
Виллоу застонала от блаженства, когда он коснулся ее ноющей плоти. Став перед Виллоу на колени, он снял с нее ботинки и джинсы. Ему было невмоготу заниматься собственной одеждой. Он просто расстегнул брюки. Виллоу закрыла глаза. Все смешалось.
– Боже, – стонал он, – ты становишься с каждым разом все соблазнительней… горячей… слаще…
Виллоу хотела ответить, но именно в этот момент Калеб вошел в нее настолько глубоко, что у нее перехватило дыхание. Казалось, страсть его беспредельна. Первая волна наслаждения накатила на Виллоу сразу же, едва она почувствовала Калеба в себе. Но теперь мир окончательно умчался и исчез, оставив ее наедине с любимым человеком.
Страстность Виллоу возбуждала Калеба не меньше, чем ее обольстительное тело, вновь и вновь доказывая, что Виллоу создана для него. Она была той женщиной, в которой он нуждался, о которой думал в те долгие часы, когда в который раз обращался к проблеме Рено Морана и не видел решения. Страсть Виллоу была горячей, как солнце, и бездонной, как время, и находила отзвук в самых отдаленных уголках его души.
А скоро она возненавидит его столь же страстно сколь страстной была ее любовь к нему.
Губы Виллоу произнесли его имя. Страсть, которую он вызвал в ней, теперь будила и разжигала его собственную страсть. Он обнял юную женщину, вознося господу молитву о том, чтобы Рено никогда не нашелся
И в то же время знал, что встреча неизбежна
– Еще следы? – спросила Виллоу.
Калеб кивнул. Он не брился с того момента, как они покинули маленькую долину, но даже шестидневная щетина не способна была скрыть мрачного выражения его лица
– Подковы?
Он снова кивнул.
– Сколько лошадей?
Хотя Виллоу говорила совсем тихо, Калеб слышал ее отлично Иногда ему казалось, что он слышит этот голос в полной тишине, слышит, как кричит ее страсть, ее любовь, ее горе, ее ненависть.
– Не меньше двенадцати, – без обиняков сказал Калеб Уж лучше говорить суровую правду, чем оставаться наедине с мыслями, от которых не было спасения. – Но не больше шестнадцати. Трудно сказать точней. Их не привязывали порознь
Виллоу нахмурилась и посмотрела вокруг За несколько дней пути они добрались до живописных предгорий Сан-Хуана Сейчас они находились в центре травянистого плато шириной не менее двух миль, окаймленного иззубренными снежными вершинами. В складках плато шелестели рощицы стройных осин, которые давали возможность укрыться оленям или путешественникам вроде Виллоу и Калеба, не желавшим, чтобы их заметили с ближайших вершин.
Но вскоре характер пейзажа стал меняться. Дорога уходила вверх. Остроконечные вершины наступали, поляны уменьшались, ручьи между черных скал становились все более шумными – и появлялась новая луговая терраса, уже меньших размеров. В конце концов Калеб и Виллоу пришли к истоку крохотного ручья у нового перевала. После этого дорога пошла под гору, и пейзаж стал повторяться в обратном порядке: ручьи превращались в реки, а лужайки – в обширные долины.
– А есть еще какой-нибудь перевал, которым мы могли бы пойти? – спросила Виллоу.
– Всегда есть где-то другой перевал…
Виллоу закусила губу.
– Ты хочешь сказать, что это далеко?
– В том-то и дело. Нам нужно вернуться к развилке реки, на что уйдет несколько часов. Затем три дня ехать, чтобы обойти эту гору с другой стороны. – Калеб пальцем показал направление предполагаемого маршрута и посмотрел на Виллоу.
– А мы сейчас близко от Мэта? – спросила она наконец.
– Если он правильно нарисовал карту, а мы правильно ее прочитали, то да.
– Когда ты уезжал вперед на разведку, мне показалось, что я слышала выстрелы.
– У тебя хороший слух, – сказал Калеб. По его тону трудно было догадаться, что он очень надеялся на то, что Виллоу выстрелов не слыхала.
– Это не ты стрелял?
– Нет.
– Мэт?
– Сомневаюсь. Скорей всего кто-то из банды Слейтера увидел оленя. Их много, и им нечего опасаться, что стрельба привлечет внимание ютов.
– Мэт один…
– Он привык к этому.
– Я слышала пять выстрелов. Сколько их нужно, чтобы убить одного оленя?
Калеб не ответил. Он отлично знал: если выстрелов больше одного, это уже бой, а не охота.
– Мэт может быть ранен. – В голосе Виллоу звучала тревога. – Калеб, мы должны найти его!
– Скорее всего, мы найдем банду Слейтера, если пойдем этим маршрутом, – резко сказал Калеб. Говоря это, он разворачивал лошадь, направляя ее в сторону каньона, по которому текла река. – Я поеду впереди. Держи дробовик наготове. И еще будем уповать на то, что нам дьявольски повезет.
Однако, несмотря на опасения Калеба, в этот день они не встретили ничего, кроме следов. Дорога шла вверх, река буршила, берега становились все каменистей, а с обеих сторон громоздились горы. По затрудненному дыханию лошадей Виллоу поняла, как они высоко. И все еще продолжают подниматься.
В том месте, где водный поток разделялся на два рукава, следы лошадей пошли вправо. Калеб повернул налево, ибо этот маршрут вел к тому месту, где пересекались пять линий на карте, которую он сжег в костре. Как жаль, что вместе с картой нельзя сжечь прошлое!
Увы, сжечь горестное прошлое было невозможно
«Быть по сему».
Эти слова звучали в мозгу Калеба, словно выстрелы Вторило им предупреждение Вулфа.
«Ты слышишь меня, amigo? Ты и Рено вы стоите друг друга».
И его собственный ответ, единственно возможный, когда действует закон «Око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь» И вот прошлое отзывается в будущем, страшный круг замыкается
«Быть по сему».
Другого быть не может. Калеб не может оставить Виллоу в горах одну, без защиты, оставить, пусть не желая того, но все равно – оставить…
"И она умрет так же, как Ребекка, рождая в муках ребенка своего любовника?
Око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь".
Но все в нем восстало против этой идеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84