Этот едва заметный жест, на который Алекс не обратил бы внимания, если бы так внимательно не наблюдал за ними, глубоко тронул его. Когда Дэвид был совсем маленьким, Флора любила держать его за руки, восхищаясь каждым миниатюрным пальчиком с крошечными ноготками, смеялась над маленькими морщинками на суставах. Она прикладывала крохотную ладошку сына к руке Алекса. Отец тогда испытывал ощущение, как будто на его мозолистой ладони лежит нежный цветок, и он любовался ручкой сына, удивляясь, как такая крошечная и нежная ладошка вырастает позже в твердую руку с огрубевшей кожей.
Уже много лет он не брал сына за руку.
Завывания Изабеллы наконец стихли, и Гвендолин с Дэвидом подошли к столу лэрда. Гвендолин чувствовала, что все смотрят на нее, удивляясь, как она осмелилась предстать перед Макданом после его вспышки гнева во дворе замка. Она выдержала их испытующие взгляды с привычным спокойствием. Никто не поднялся на ее защиту, когда гнев Макдана обрушился на нее. Макданы делали вид, что верят ей, когда просили помощи, но когда их лэрд несправедливо обвинил ее, они промолчали. Ничего другого от них и нельзя было ожидать, с горечью подумала она. Для них она оставалась ведьмой, а ведьма не заслуживает того, чтобы за нее заступались. Она усвоила этот урок, когда собственный клан приговорил ее к сожжению на костре, обвинив в убийстве отца.
Если бы не Дэвид, она уже сегодня убежала бы отсюда.
Мальчик не хотел обедать в большом зале с отцом, потому что Макдан днем так испугал сына, что тот дрожал при одной мысли о встрече с ним. Но Гвендолин продолжала мягко настаивать, и Дэвид в конце концов уступил. Пришла пора Макдану понять, что мальчик, которого он произвел на свет, сделан не из стекла. И не из камня.
Когда они приблизились, выражение лица Макдана осталось суровым, и на мгновение Гвендолин испугалась, что он прикажет им немедленно покинуть зал. Она положила ладони на худенькие плечи Дэвида, помогая ему почувствовать себя увереннее.
– Добрый вечер, Макдан, – невозмутимо поздоровалась она. – Сегодня Дэвид чувствует себя хорошо, и я подумала, что ты будешь рад его обществу. Я сказала ему, что он может побыть здесь, пока не устанет, и съесть то, что я разрешу ему. Надеюсь, ты не будешь возражать.
Алекс удивленно разглядывал сына. Мальчика только что вымыли, и его огненно-рыжие волосы, еще не успевшие высохнуть, завивались колечками на лбу и шее – совсем как у Флоры. Солнечные лучи тронули щеки и нос Дэвида, рассыпав по его обычно бледной коже пригоршню веснушек, которых Алекс раньше никогда у него не видел. Гвендолин нарядила мальчика в красивую шафрановую рубашку и желто-зеленый плед – уменьшенную копию его собственного, а также повесила ему на пояс маленький кинжал. Его сын вовсе не напоминал ребенка, за угасанием которого он наблюдал последние несколько месяцев.
В сердце Алекса зажегся слабый огонек радости.
– Садись рядом, – хрипло сказал Алекс. Увидев колебания Дэвида, он понял, что мальчик его побаивается. Тогда он пододвинул к себе свободный стул поближе и похлопал по нему. – Вот сюда.
Дэвид вопросительно взглянул на Гвендолин. Она одобрительно кивнула. Убрав руки с его плеч, она смотрела, как мальчик нерешительно взобрался на обитое алой тканью сиденье рядом с отцом.
– Я бы сказал, что это просто замечательно! – воскликнул Оуэн. – Как приятно видеть, что парень сидит рядом с отцом. Ты со мной согласен, Лахлан?
– Угу, – с необычным для него одобрением сказал Лахлан. – Очень приятно.
– Парень выглядит полуголодным, – заметил Реджинальд и поспешно добавил: – Прошу прощения, Гвендолин. Я не имел в виду, что ты моришь его голодом. Нет, конечно. Всем в этом зале ясно, что ты сотворила с мальчиком чудо. Настоящее чудо. Когда у него нарастет немного мяса на костях, он сможет упражняться вместе с воинами. Тебе это должно понравиться, правда, парень?
– Да, сэр, – ответил Дэвид; его голубые глаза сияли от удовольствия.
– Тогда ешь. – Реджинальд подвинул ему блюдо с сильно зажаренным мясом.
– Нет, Дэвид, – сказала Гвендолин. – Ты же не хочешь вечером заболеть, правда?
Дэвид покачал головой.
– Тогда мы будем продолжать есть хлеб, яблоки и бульон. Завтра мы попробуем что-нибудь новое.
Алекс ожидал, что сын будет протестовать.
Вместо этого мальчик послушно протянул руку за куском хлеба.
Гвендолин с трудом сдержала улыбку. Она знала, какими соблазнительными кажутся мальчику вид и запах разнообразных блюд, но понимала, что больше всего Дэвида волновал сам факт обеда в большом зале вместе с отцом.
– Тогда я покину тебя, Дэвид, – сказала Гвендолин. – Я вернусь позже, чтобы отвести тебя спать.
– Куда ты собралась? – спросил Алекс.
– В свою комнату.
– Ты сегодня обедала?
– Я не голодна.
– Ты должна поесть, – приказал он, раздосадованный тем, что она намерена уйти. – Ты заболеешь, если не будешь есть.
– Я не голодна, Макдан, – твердо повторила она.
– Тем не менее ты поешь.
– Нет, Макдан, – возразила она. – Я не твоя пленница и не член клана. Ты не можешь против моей воли приказать мне есть или остаться в этом зале. Понимаешь? Ты можешь приказывать мне, если это имеет отношение к твоему сыну, но за себя решаю только я сама. И если я заболею, то это мое дело, а не твое.
Она повернулась и пошла прочь.
– Гвендолин…
Умоляющие нотки в его голосе заставили ее остановиться. Она повернулась и вопросительно взглянула на него:
– Да, Макдан?
Алекс колебался. Он знал, что она сердится на него. До сегодняшнего дня он всегда защищал ее, по крайней мере перед своими людьми. Но сегодня он предал ее. Он обвинил ее в том, что она не бережет сына лэрда, а ей хотелось всего лишь помочь мальчику. Он испытывал желание извиниться перед девушкой, но не мог этого сделать в присутствии всего клана. Такой поступок только усилит их убеждение в том, что его вспышка гнева была несправедлива и что он не в состоянии контролировать свои эмоции.
И это соответствовало действительности.
– Останься, девочка, и выпей по крайней мере бокал вина, – сказал Оуэн. – Я как раз собрался немного потанцевать.
– Да, останься, Гвендолин, – поддержала его Изабелла. – Ты могла бы спеть со мной.
– Я не пою, – пробормотала Гвендолин, не отводя взгляда от Алекса.
Он пристально смотрел на нее. «Прости меня», – светилось в его глазах.
Она застыла на мгновение, глядя ему прямо в глаза и забыв об остальных людях в зале.
Затем она опустилась на стул, который он предложил ей.
Алекс стоял в тени, прислушиваясь.
Он ощутил странную пустоту, когда Гвендолин с Дэвидом, крепко взявшись за руки, покинули большой зал. Обязанности требовали, чтобы он остался и продолжил обсуждение ожидаемой атаки Максуинов. Он почувствовал странную обиду, оттого что не может последовать за ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95