Хорошо, что Таннер не смотрел на нее, а то она смутилась бы, потому что не могла отвести взгляда от его голой груди и плеч — что уже было неприлично, а теперь она обратила внимание и на нижнюю часть его фигуры, облепленную промокшей тканью.
Мэтью Таннер был так же хорош без рубашки и жилета, как и в них. Крепкие мускулы свидетельствовали о том, что в свое время он знал, что такое работать киркой и как ворочать тяжелые камни. У него были широкие плечи и узкая талия. Грудь была покрыта темными волосами. К волосам на груди Фокс относилась по-особенному. Если их было слишком много, это вызывало у нее отвращение, а если слишком мало — ей казалось, что мужчина выглядит незаконченным, словно он раньше времени перестал расти. У Таннера с волосами на груди было все в порядке.
Джубал Браун, однако, выглядел лучше в рубашке. Отсутствие волос на руках и груди делало его еще более худым и даже костлявым.
Что за идиотизм, подумала она. Столько дел, а она стоит и сравнивает голую грудь Таннера и Брауна! Тоже нашла занятие! И она опрометью бросилась бежать на стоянку. Первым делом она разыщет аптечку Пича, в которой были лекарства на все случаи. Как, например, виски. Лучшее средство от простуды.
Пока она рылась в вещах Пича, она непрерывно читала благодарственную молитву. Она не представляла свою жизнь без Пича. Он был ее семьей, ее другом с тех пор, как она себя помнила.
Таннер сел так, чтобы видеть палатку Пича. Входной полог был откинут, и ему была видна Фокс, втиснувшаяся рядом с Пичем и державшая его за руку. До этого она настаивала на том, чтобы накормить его бобовым супом с лепешкой, хотя остальные возражали. Но она победила и сейчас терпеливо кормила Пича с ложечки. Таннер подозревал, что Пич предпочел бы этому супу побольше лечебного виски. Сам Таннер тоже не отказался бы немного выпить.
В результате этого бурного дня одна лошадь погибла, чуть не погиб хороший человек, у трех мулов были серьезные раны, а лошадь Джубала Брауна повредила левую переднюю ногу.
— Не думаю, что это серьезно, — ответил Браун на вопрос Таннера. — Она, наверное, наступила на камень или ушиблась. Но ни порезов, ни переломов нет.
— Мы останемся здесь на пару дней, — решил Таннер. — Надо дать мистеру Эрнандесу и животным немного отдохнуть и подлечиться.
Здесь, на открытом месте, приближение весны чувствовалось больше. Земля уже покрывалась нежной зеленой травой. Животным есть где попастись, а Пичу нужно время, чтобы окрепнуть. Таннеру оставалось лишь попытаться не замечать тиканья часов в голове, отсчитывающих дни, остававшиеся до срока освобождения отца.
— Я бы не возражал, — зевая во весь рот, заявил Браун. — Не откажусь день-другой побездельничать и отоспаться.
— Я обязан вам за то, что вы сделали сегодня. — Таннер оторвал взгляд от кружки с кофе.
— Вы, кажется, удивлены?
— Должен признаться.
— Думали, что я позволю чернокожему утонуть? — Браун встал, потянулся и расправил плечи. — Он нам нужен. Кто будет разгружать и нагружать мулов?
Стиснув зубы, Таннер смотрел, как Браун лениво идет к своей палатке. Некоторых людей невозможно понять.
— Не хотите сыграть в шашки? — Ханратти сел рядом с ним на траву.
— В другой раз.
Таннер посмотрел в сторону палатки Пича и увидел, что Фокс что-то ему сказала и улыбнулась. Когда она улыбалась, она казалась моложе и не такой суровой.
— Интересная женщина, — вдруг сказал Ханратти. — Когда-то я знавал женщину, похожую на нее. Проблема таких женщин в том, что у них нет будущего. Ту, с которой я был знаком, повесили за то, что она угоняла скот. Ей эти коровы были не нужны. Но она поняла, что впереди ей ничего не светит, и решила, что пусть закон распорядится ее судьбой.
Таннер не мог догадаться, к чему клонит Ханратти, но слушать ему дальше не хотелось. Он встал, отошел от костра и, закурив, пошел проверить лошадей и мулов. Сегодняшний день привел его в шок. Если не считать бандитов, укравших его золото, путешествие, хотя и было трудным и требовало сил, все же проходило довольно спокойно. И Таннер позволил себе забыть, что избранный им маршрут был очень опасным. До сих пор им везло.
— Еще одна сигара найдется?
— Да. — Он не слышал, как она подошла.
— Спасибо. О чем это вы так сосредоточенно думали?
— Я думал о вас и о том, как умело вы уводили нас от дорог, которые могли быть опасными.
— Я же с самого начала предупреждала вас, что будет нелегко.
— Как чувствует себя мистер Эрнандес?
— У него все болит, и он потерял много сил, но, слава Богу, нет признаков лихорадки. Он заснул. — Подняв голову, она пустила кольцо дыма в вечерний воздух. — Это Пич научил меня пускать колечки. Он вообще научил меня всему, что стоит знать и уметь.
— Он хороший человек. Извините, что я посягнул на ваш авторитет, но я сказал Ханратти и Брауну, что мы останемся здесь на пару дней, чтобы отдохнуть.
— Я бы тоже так решила. — Она пустила еще одно колечко дыма. — Но впредь не принимайте таких решений, не посоветовавшись со мной, или у нас будут неприятности.
Таннер улыбнулся. Что ему нравилось в Фокс, так это то, что он всегда знал, что от нее ждать и как себя вести. Она говорила то, что думает.
— Мне надо вам кое-что сказать. — Она перекинула через плечо косу, как всегда делала, если чувствовала себя неловко. — Я еще никогда не слышала, чтобы для начала любовной связи требовалось так много времени. Я не хочу вас торопить, но было бы неплохо знать, когда вы начнете меня добиваться.
Он и сам задавался этим вопросом.
— Местность пока не позволяла этого делать.
— Согласна. До сегодняшнего дня.
— И по ночам очень холодно.
— Теперь, когда мы спустились с гор, погода станет лучше. Уже не будет так холодно.
— Но главным образом я не придумал, как нам остаться наедине.
Мужчины не добиваются женщин на людях. Ухаживание — если это то, что она от него ждет, — дело сугубо личное, оно касается только двоих. Он не хотел, чтобы слова, предназначенные только для Фокс, слышали Ханратти и Браун.
— На таком маршруте вряд ли можно остаться наедине, — прямо заявила Фокс. — Придется обойтись тем, что есть.
Он тоже пришел к такому заключению.
— Вряд ли они ждут от нас, что мы хотим оставаться наедине. Мы же их предупредили, что у нас будут интимные отношения.
— Что ж, тогда…
Как можно небрежнее он обнял ее за плечи. Фокс почему-то представлялась ему высокой женщиной, а оказалось, что она маленькая. Ее макушка приходилась ему чуть выше плеча. А еще он думал о ней, как о полной женщине, потому что она всегда была в пончо. Но хрупкие плечи соответствовали ее малому росту. Он вообще не представлял себе, какая она будет, если снимет всю эту бесформенную одежду. Мысль об этом вызвала легкий трепет в чреслах.
Фокс устроилась у него под рукой и прильнула к нему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81