Сердце ее снова учащенно забилось, а ладони стали влажными, когда она, вслед за швейцаром выйдя из лифта, прошла в конец роскошного коридора. Остановившись перед нишей с украшенной золоченым бордюром дверью, он еще раз ободряюще улыбнулся Шелби.
— Я оставлю вас тут, миледи.
Он поклонился, повернулся и бесшумно исчез в лифте.
Она сделала одно из своих упражнений для дыхания, но сердце ее забилось, кажется, еще сильнее. К тому же она так страстно желала увидеть Джефа, хотя бы только на одну ночь…
Дверь распахнулась, прежде чем Шелби успела постучать, и они стояли лицом к лицу, одни, наконец. Глаза его расширились при виде ее, потом взгляд их стал мягче, нежнее.
— Боже милостивый, ты только взгляни на себя! Моя шалунишка — принцесса!
Когда он взял ее за руку и провел в комнату, Шелби отчаянно захотелось тотчас же упасть в его объятия.
— Ох, Джеф… я так рада видеть тебя!
Казалось роскошью иметь возможность с упоением смотреть на него, не опасаясь привлечь к себе чье-либо внимание. Одетый в темно-синие брюки, которые подчеркивали все линии его гибкой фигуры, белую крахмальную рубашку, расстегнутую у ворота, с сапфировыми запонками на манжетах, Джеф был красив, как никогда, и еще более элегантен. Но тут Шелби заметила легкие морщинки, которые глубже прорезались в уголках его глаз, и чуть запавшие щеки.
— Джеф, ты становишься, похож на распутника! — ласково сказала она.
— А что тебе известно о распутниках, малышка?
— Только то, что я читала в романах… пока не встретила тебя!
— Иди сюда, поближе к свету, чтобы я мог разглядеть тебя получше.
Он сказал это легко, нарочито небрежно, но Джеф не мог скрыть волнения в своих глазах. Он взял ее накидку и вывел на середину громадной, великолепной гостиной, где языки пламени взлетали и потрескивали в резном мраморном камине. Держа ее маленькие ручки в своих, он пробормотал:
— О Боже, я так скучал по тебе!
Ее защитные барьеры рассыпались, исчезли. Кому он нужен, здравый смысл, когда ты любишь? Переполнявшая ее любовь к Джефу была для нее единственной реальностью — такая же мощная, всепоглощающая, какой она была в том более простом и чистом мире ранчо «Саншайн», — и она казалась ей сильнее всего остального… высокого титула Джефа, его обручения или даже существования леди Клементины Бич.
— Я тоже скучала по тебе.
На глазах у нее и в ее голосе были слезы. Ей пришлось закусить губы, чтобы сдержать нахлынувшие на нее чувства, и это — неведомо для нее самой — сделало ее личико еще более очаровательным. Внутренний голос, похожий на голос бабушки Энни, шепнул предостерегающе: «Неужели ты падешь так низко, что позволишь ему разодеть себя, как куколку, и забавляться с тобою на досуге, втайне от всех?» Взгляд его обжигал ее матовую шею и плечи.
— Ты выглядишь восхитительно, Шелби, но, признаюсь, мне больше нравится тот шалунишка в ковбойских брюках и высоких сапогах.
— Эти дурацкие корсеты, портят естественные формы тела, — заметила она. — Тебе не кажется? Я выгляжу в нем, как грудастая голубка.
— Ну, уж нет, — пробормотал он с натянутой улыбкой. — Во всяком случае, я не думаю, чтобы твое тело нуждалось в каких-либо изменениях. Оно прекрасно такое, каким создал его Бог.
Она знала, что он думает о той маечке в рубчик, которая была на ней в ночь их безудержной, самозабвенной любви на ранчо. Она вспыхнула и пробормотала:
— А своей благовоспитанной невесте ты тоже говоришь такие вещи?
Джеф слегка отклонился назад:
— Нет, не говорю. И я не в восторге от ее лица или фигуры… и даже от ее манер.
— Тогда ты не должен жениться на ней!
Он отвел глаза.
— Хотел бы я, чтобы это было так просто.
Шелби чувствовала — несмотря на то, что когда-то говорила, как ей претит образ жизни английской аристократии, — она привыкла бы к нему, если бы Джеф попросил ее об этом. Неужели она упустила свое счастье в Вайоминге, цепляясь за надежду, что сможет уговорить Джефа остаться с ней, или она ничего уже не могла поделать, когда пришла эта телеграмма о болезни его отца?
— Что означает это все? — Шелби и сама удивилась, с какой горячностью прозвучал ее голос. — Зачем ты прислал мне все эти роскошные наряды и привез меня в это… прибежище разврата?
Она обвела рукой изысканно обставленную гостиную с видом на залитую лунным светом Темзу и с ее толстыми, пушистыми коврами и палевыми стенами с резными алебастровыми украшениями. Когда взгляд ее остановился на створках дверей в противоположном конце комнаты, Шелби ринулась и распахнула их, взмахнув юбками.
—Ага!
Она указала на великолепную, розового дерева, кровать с изогнутыми спинками, украшенными резными рельефами из виноградных гроздьев и фруктов. Волны расшитых подушек вздымались над кремовым покрывалом в изголовье, а лампы по сторонам, на ночных столиках, светили мягко, зазывно.
— Вы не могли бы вести себя более предусмотрительно… или оскорбительно, ваша светлость! Не знаю, за кого вы меня принимаете, но я знаю, что вы — повеса!
— И, распутник? — подсказал он мягко, подходя к ней ближе. — Мне нравится это слово больше, чем «повеса».
— Я не шучу!
Она захлопнула двери и вернулась в гостиную.
— Конечно, нет.
С пылающим лицом она подняла пальчик:
— Как, по-вашему, это выглядит — быть приглашенной на тайное свидание, как женщина легкого поведения? Я… однажды потеряла голову с вами, однако это еще не значит, что вы можете распоряжаться мной по первому своему капризу!
— Шелби, это не имеет ничего общего, ни с какими капризами, и вы это отлично знаете.
— Вы думаете, я ничего не знаю о том, как ведут себя титулованные английские аристократы, только потому, что я приехала из Америки? Мне все известно о вашем короле и о его многочисленных любовных связях с актрисами и певичками, которые он заводит под самым носом у своей прелестной снисходительной супруги!
Джеф, хотел было возразить, что это не имеет никакого отношения к сегодняшнему вечеру, но Шелби, очевидно, нужно было дать выговориться, а потому он налил себе бокал шампанского и примостился на ручке кресла, приготовившись слушать. Она подобрала юбки, придерживая их одной рукой, чтобы они не шуршали при ходьбе.
— Сегодня, — объявила Шелби, — я даже хотела поступить как Анни Оукли в 1887 году. Она пожала руку сначала королеве, а не королю! Это вызвало ужасный скандал, но она сказала, что женщины везде должны быть первыми, так ей стало жаль Александру, которая вынуждена терпеть увлечения и интрижки своего…
— Шелби, все это очень интересно, но тема совсем не та, которую мне хотелось бы обсуждать сегодня вечером. Неужели ты действительно собираешься сравнивать меня с королем Эдуардом? Вряд ли можно найти более непохожих людей. — Джеф, коснулся ее своей изящной рукой и привлек к себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112