— Ты меня никогда не поймешь. Ведь ты рожден первым в своей семье. А я с рождения зависел от прихотей старших братьев. У меня не было ничего. У них было все, хотя они бесконечно глупее. Мне постоянно приходилось угождать им. Мне некуда было деться без денег, и я раболепствовал, развлекал их, не в силах вырваться из этой клетки.
— Тут тебе повезло, — сказал Блэйд, — в эту клетку ты уже не вернешься. У тебя будет другая — в Тауэре, да и та — только до исполнения приговора. Иниго, если мне не изменяет память, наручники у тебя с собой.
Но Иниго не успел их достать. Внизу раздался крик, а затем — звон шпаг. Видимо, там начался бой.
Все одновременно взглянули на дверь, и этим воспользовался Лесли, пришедший в себя первым. Он ударил Дерри по руке, шпага того выпала и со звоном покатилась по полу. Блэйд прыгнул к Лесли, но слишком
поздно, чтобы помешать тому выхватить свою шпагу.
Размахивая наручниками, как оружием, Иниго кинулся к французу. Блэйд сумел оттеснить Лесли и дал тем самым возможность Дерри поднять шпагу. Крики внизу усилились. Видимо, французы превосходили числом, и люди Блэйда отступали. Вдруг внимание Блэйда отвлек крик Иниго.
Француз как-то накрутил наручники на шпагу и, сделав выпад, пригвоздил Иниго к стене. Тот упал на пол. Дерри немедленно обрушился на француза.
Лесли начал яростную атаку, прокладывая себе дорогу к столу. Блэйд едва успевал парировать удары. Наконец Лесли достиг стола и потянулся к бумаге. Тогда Блэйд выхватил кинжал и метнул его. Оружие впилось в руку Лесли. Тот вскрикнул, вырвал кинжал из руки, и, хрипя, кинулся на Блэйда. Их шпаги высекли искры. Блэйд сумел оттеснить Лесли и теперь стоял между ним и столом, на котором находился документ. Продолжая парировать удары, Блэйд протянул свободную руку назад и схватил бумагу. Затем, медленно отступая, двинулся к свече.
— Тебе придется повернуть голову, чтобы поджечь бумагу, — сказал Лесли. — Но это будет стоить тебе жизни. И тогда я, наконец, верну обратно этот проклятый документ.
Но Блэйд все же продолжал отступать, стараясь держать огонек свечи в поле зрения. Это было непросто — следить за огнем краем глаза, но все же он протянул документ к огню, и пламя лизнуло бумагу. Лесли тут же совершил прыжок. Две шпаги столкнулись, скользнули друг по другу и уперлись эфесами. Лесли рванулся, стараясь выхватить бумагу, но Блэйд оказался проворнее и быстро отдернул горящий документ.
Лесли вскрикнул в отчаянии. Пламя пожирало бумагу. Он перевел взгляд на Блэйда.
— Ублюдок!
В глазах Лесли пылала ненависть. Он обеими руками ухватился за шпагу.
Блэйд воспользовался этой паузой, чтобы вынуть еще кинжал.
— Тебе не стоит продолжать этот бой, Ричмонд. Меня ведь недаром зовут Кинжалом.
— Я еще заставлю тебя умыться своей кровью! — прорычал Лесли.
Блэйд шире расставил ноги, держа перед собой саблю и кинжал, и так встретил выпад Лесли. В комнате раздался лязг металла.
Не достигнув цели, Лесли атаковал снова, ринувшись вперед всем телом. И замер, напоровшись на кинжал Блэйда.
Лесли опустился на колени, удивленно посмотрел вверх, на Блэйда, затем глаза его закатились, и он рухнул на пол.
В это же мгновение раздался крик француза. Дерри пронзил того шпагой. Но ему самому не удалось даже вынуть шпагу из поверженного противника. Увесистая дубина, пролетев сквозь дверной проем, ударила его в голову. Выронив оружие, Дерри упал на француза.
В комнату ворвались пятеро человек. Они окружили Блэйда и наставили на него свои шпаги. Блэйд опустил оружие, бросив украдкой взгляд на бумагу. От нее остался только обугленный клочок.
Блэйд все еще держал в руке шпагу, когда в комнату вошел шестой. Сразу бросалось в глаза, что он невероятно худ и бледен, словно человек, проведший несколько дней в могильном склепе. Люди, окружавшие Блэйда, расступились. Человек осмотрел комнату, его взгляд задержался на горстке пепла, на телах убитых, а затем остановился на Блэйде.
— Добрый день, сударь, — сказал он.
— Кто вы?
— Прежде всего, вашу шпагу, — сказал человек.
Блэйд глянул вокруг и бросил шпагу на пол. Один из противников отбросил ее ногой подальше.
Собеседник Блэйда чуть наклонил голову:
— Я — Ален Ле Брюн. И я имею счастье беседовать с сиром де Расином.
— Все, ради чего вы прибыли сюда, уничтожено, Ле Брюн.
— Ну, нет, монсеньор, далеко не все.
Он снова оглядел комнату. Блэйд встревожился — нет ли еще какого-нибудь документа, о котором он не знает? Но Ле Брюн повернулся к нему и рассмеялся.
— Меня интересуете вы, Фитцстивен. Я пришел именно за вами. Вы кое-кому невероятно надоели, и он хотел бы с вами побеседовать. Обсудить некоторые строчки эпитафии, точнее, похоронной песни тому, кто любит путаться под ногами.
Слушая его, Блэйд перевел взгляд на дверь и внезапно вздрогнул, увидев руку, которая осторожно пыталась оттащить валявшуюся шпагу. Он узнал эту руку! Если он выживет, то запрет Ориел в какой-нибудь неприступной башне по крайней мере на год!
— Я почему-то думаю, что эта похоронная песня — не обо мне, — сказал Блэйд.
— Связать его! — приказал Ле Брюн.
Да человека схватили Блэйда, он не сопротивлялся. Он видел, как маленькая рука, сжимая шпагу, поднималась вверх. Двое связывали его руки кожаным ремнем. Когда узел еще не был завязан, Ориел впрыгнула в комнату и со всей силой обрушила на голову одного из связывающих шпагу.
Человек рухнул на пол. Блэйд толкнул в грудь другого, ударил ногой под ребра третьего и, схватив шпагу с пола, повернулся к Ле Брюну. Тот стоял, приложив кончик своей шпаги к шее Ориел.
Блэйд с размаха швырнул оружие на пол.
— Видишь, что ты наделала!
Ориел перевела взгляд с Ле Брюна на него.
— Я хотела тебя спасти.
— А где Рене?
— Тушит пожар в твоей комнате. Он думает, я лежу в обмороке на лестничной площадке.
— Боже мой!
— Потише. — Ле Брюн подошел к Блэйду. — Теперь, сударь, если вы хотите сохранить жизнь этой чертовке, то выполните одну мою просьбу.
— А вы можете гарантировать, что не причините ей вреда?
— Нет. Но можем гарантировать, что причиним, если вы не сделаете того, что я скажу.
Ле Брюн извлек из складок своего плаща бутыль — небольшую, но больше флакона для духов. Он откупорил бутыль и протянул ее одному из своих людей. Тот поднес бутыль ко рту Блэйда. Ле Брюн произнес:
— Выпей, мой мальчик, выпей, иначе она умрет.
Блэйд не смог сопротивляться: горлышко впилось в губы, кто-то зажал ему нос, и рот открылся сам собой.
По горлу побежала горькая струйка. Блэйда заставили сделать глоток, потом еще один. Наконец он оторвал голову от бутылки и с ненавистью глянул на Ле Брюна.
— Яд — изобретение трусов.
— Что за вздор! — Легкая пелена стала покрывать лицо Ле Брюна, и голос его, казалось, доносился откуда-то издалека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70