Не прошел он и нескольких шагов, как услышал крик. Оглянувшись, он увидел, что Джек перерезает старику горло. Серебристый клинок проложил кровавую дорожку в человеческой плоти. При виде конвульсивно подергивающихся мускулов и хлещущей из раны крови Кит словно прирос к месту; смотрел на повисшую клочьями кожу, слышал булькающие хрипы. Его глаза встретились с испуганным глазами старика.
Сидя обнаженным у двери в комнату Норы, Кристиан словно заново окунулся в ту грязь, через которую прошел в те дни. Глаза старика, почему он вспомнил о них сейчас? Наверное потому, что в глазах было выражение того же безграничного ужаса и боли.
— Боже милостивый, что же я наделал?
Дрожа, он положил руки на колени и прижался к ним лбом. Услышал собственное сухое рыдание и прикусил губы, стараясь приглушить его. Узнав о предательстве Норы, он снова превратился в того замученного ребенка-звереныша. Прикоснувшись к ней только что, предложив вернуться в ее постель, он рассчитывал вызвать страсть, которую открыл в ней в их первую брачную ночь. Но вместо этого вверг ее в агонию.
Доживи он до следующего века, он все равно не сможет забыть ее глаз, нежных глаз, которые могли светиться любовью и состраданием к слабым и обиженным, но в тот момент отражали муку вздернутого на дыбу, привязанного к колу для сожжения, подвергшегося клеймению. И это он, Кристиан де Риверс, соорудил дыбу, поджег хворост в костре, выжег клеймо. Он не мог продолжать так и дальше. Сцена с Мег должна была по его замыслу унизить Нору, причинить ей боль, но оказалось, что он сам испытывал страдание. Он убивал собственную душу.
— Кит? — Мег наклонилась над ним, прикоснулась к его обнаженному телу. — Кит, ты сидишь здесь Бог знает сколько времени. Пойдем в постель.
Она наклонилась ближе и откинула ему с лица волосы.
— Кит, в чем дело?
— Уходи, — сказал он.
— Что она с тобой сделала? — Опустившись на колени, Мег обхватила его лицо ладонями. — Господи, что она с тобой сделала?
Высвободив голову, Кристиан встал, опираясь руками о стену.
— Я сам это с собой сделал, дорогая Мег. Я пытался загнать ее в ад, но оказался в нем сам.
— Иди в постель. Я заставлю тебя забыть.
— Нет, — ответил он, направляясь к лестнице, — это тебе не под силу.
— Под силу. Я делала это раньше.
— Тогда я был ребенком, Мег. Нет, не спорь со мной. — Его губы изогнулись в каком-то подобии улыбки. — Я стал чудовищем, огромным отвратительным безглазым чудовищем.
— Чушь собачья. Ты пережил из-за нее кучу неприятностей. Она предала тебя. Мы все ненавидим ее за это.
Мег рванулась к нему, обняла за талию, поцеловала в грудь, но он никак не откликнулся на ее ласки. Он выскользнул из ее объятий и сделал шаг вниз по лестнице.
— Возьми ключ, который я тебе дал, и запри ее. Ключ отдашь Саймону. И Мег, я благодарен тебе за все, и ты мне дорога.
— Я хочу большего. Ты принадлежишь мне, Кит, мне и этим негодным воришкам внизу.
— Я замерз, увидимся утром.
— Мы будем видеться каждое утро.
Он сжал перила и посмотрел на нее.
— Я думал, Мег, ты давно поняла, что я принадлежу только тебе.
— Разве, Кит? — Мег указала на дверь комнаты Норы. — А, может, ты принадлежишь ей и борешься, пытаясь освободиться от цепей, которыми она обвила твое тело?
— Я замерз и иду в постель. Спокойной тебе ночи, Мег.
Кристиан стал спускаться по лестнице, молясь про себя, чтобы Мег оставила его наконец в покое. Зря он надеялся.
— Отошли ее, Кристиан, — крикнула она ему вслед. — Она разрушает тебя, а ты этого и не видишь. Избавься от этой суки прежде, чем она снова нанесет тебе удар. В следующий раз ты можешь и не выжить.
17
Послеполуденное солнце припекало так жарко что даже птицы перестали петь, и только стрекозы лениво и сонно кружились над рвом. Привратник кивнул Иниго-Ловкачу, проехавшему под опускной решеткой. Двор был пустынным, лишь мальчишка-конюх клевал носом в тени навеса, отгоняя от себягнуса. Иниго легонько толкнул мальчика в плечо и передал ему поводья.
Внутри замка витал запах винного перегара и прогорклого жира, заставлявший вспомнить о таверне Мег, а лежавшие повсюду вповалку грязные люди довершали сходство. Пробравшись кое-как через неразбериху человеческих тел и остатков пиршества, Иниго подошел к господскому столу и ухватил за нечесанные волосы навалившегося на него человека. Саймон Спрай зашмыгал на Иниго красным носом.
Выругавшись и как следует встряхнув вора-лошадника, Иниго спросил:
— Где он?
— А… — пробормотал Саймон.
— Где он? Что, стражники в таком же состоянии?
Саймон отцепил от себя руки Иниго и рыгнул.
— Нет.
— Говори толком, сукин сын.
— Нет, ты же знаешь, он запрещает пить караульным. Они просто попрятались, чтобы не попасть ему под горячую руку.
Присвистнув, Иниго повторил свой вопрос:
— Где он?
— Не мог заснуть.
— О чем ты говоришь?
— Хозяин не мог заснуть. Бродил всю ночь по дому. Ходил и ругался, ходил и ругался, как ненормальный. Не давал мне спать. Ближе к рассвету куда-то ушел.
— И ты позволил ему уйти одному? — Иниго сжал Саймону горло.
— Черт тебя побери, Иниго. Идти за ним? Нет, благодарю покорно. Он не нуждался в моем обществе, а мне, знаешь ли, хочется, чтобы моя голова оставалась у меня на плечах, а член между ног.
Оттолкнув вора, Иниго спросил:
— Куда он пошел?
— В лес, но…
— Он вернулся, — раздался голос Кристиана.
Иниго резко обернулся и оказался лицом к лицу молодым лордом, освещенным солнечным лучом, в тором кружились мириады пылинок. Он внимательно рассматривал сухую ветку, которую держал в руке.
— Кит, — сказал Иниго.
Кристиан стукнул веткой по стоявшей на столе чашке.
— Нашел садовника?
— Хекст нашел его, но этот простак не знает, кто забирал донесения.
— Ты уверен, что к нему применили все возможные методы убеждения?
— Конечно. Мы обнаружили, где он оставлял донесения. В печатной мастерской недалеко от дворца, принадлежащей какому-то жирному ежу по имени Хьюго Падерборн. Но Хьюго уехал в Уэльс навестить сестру.
— Неприятно.
Иниго кивнул, внимательно глядя на хозяина. Кристиан в последний раз ударил веткой по чашке вздохнул и бросил ветку на пол.
— Пусть управляющий сообщит в замок Монфор, чтобы там подготовились к прибытию моей жены. Я отправлю ее через, несколько дней, а мы вернемся в Лондон.
Иниго вопросительно посмотрел на Саймона, но тот только покачал головой и принялся изучать налипший на доске для еды жир. Стук двери и топот ног удержали Иниго от дальнейших вопросов. В зал ворвался Блейд и, приблизившись к Кристиану своей походкой фехтовальщика, схватил его за плечо. Затем развернул к себе лицом и потряс кулаком у него перед носом.
— Что ты на этот раз с ней сделал, ты, сикун проклятый?
— Ничего.
Блейд стал наседать на Кристиана, но Иниго тут же оттащил его;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105