И если мы потеряем друг друга, то всегда найдем друг друга снова, поскольку мы можем изменяться, не изменяясь, и в то же время оставаться одним целым». Эти невысказанные слова проникали в сознание, возникали в сознании. И я знала, что всегда была тигром, а он мной.
Я проснулась вся в поту. Я давно поняла, что временами могу постигать определенные вещи, хотя скоро научилась никому не говорить, что вижу «эти картины», как называла их, когда была моложе. В конце концов, на самом деле никто не хочет знать будущее! Люди больше боятся того, что будет, чем того, что может быть. Да и как ребенок может объяснить подобные вещи? Меня стали называть брухой, то есть ведьмой, и креститься при моем появлении, и вскоре я перестала рассказывать о своих снах, даже если об этом просили. Настолько ли я сама любопытна, чтобы поинтересоваться, что означает для меня именно этот сон? Или я это уже знала?
Через некоторое время дрожь и головокружение, как всегда, прошли… И только тогда я заметила, что сбросила на пол все простыни и лежу, свернувшись калачиком и уткнувшись головой в колени. Нет, больше никаких капель с опиумом! Потянувшись всем телом, я расправила затекшие члены и глубоко вздохнула. Подойдя к окну, я отодвинула тяжелые шторы, открыла деревянные ставни, а затем и сами окна и вдохнула прохладный вечерний воздух. Встав на колени на скамейку у окна и выглянув наружу, я увидела оранжевые полосы света, льющиеся на зеленую траву из окон нижнего этажа. Часы пробили, и я с удивлением поняла, что еще достаточно рано. Сколько же длился этот сон?
– И чего ты торчишь у окна? Разумеется, ты не так больна, как об этом говорят, – ты ведь вообще никогда не болеешь!
– Мари-Клэр!
– Прошу прощения, что не постучалась, но мне нужно тебя видеть. Как ты знаешь, мне больше не с кем поговорить, а у меня столько всего накопилось! Почему ты не пришла на ужин? Что-то сомнительно, чтобы тебя хватил солнечный удар или сбросила лошадь! Ты не хотела видеть Фернандо?
Зажигая лампы, Мари-Клэр носилась по комнате как вихрь. Задав один вопрос, она не давала мне на него ответить, потому что тут же задавала следующий. Зная ее привычки, я оставалась там, где была, на скамейке у окна. Мари-Клэр беспокойно вилась вокруг меня – прекрасная бабочка в элегантном платье из тафты.
– Ну что? – наконец спросила Мари-Клэр, переставив все в комнате по своему вкусу. – Должна заметить, что ты вовсе не похожа на больную! Чем ты тут занималась, пока торчала в деревне? А ты не хочешь узнать, что делала я?
Я подумала, что скорее предпочту выслушивать рассказ о ее приключениях, чем предаваться размышлениям о своих безумных поступках, и пожала плечами.
– Конечно, хочу! Но, знаешь ли, ты мне не давала такой возможности…
– Знаю, знаю! Но ты ведь понимаешь, в каком я сейчас положении? Я ничего не могу поделать. Ты так и не хочешь ничего узнать? До сих пор боишься?
– Ты говоришь так быстро, что я не могу понять и половины! Я-то почему должна бояться? Думаю, что это ты должна быть осторожна! Той ночью…
– Да, той ночью! Это было совершенно потрясающе, я просто наслаждалась опасностью. А сегодня! Знаешь, я именно поэтому решила убедиться, что ты вовсе не больна. И я прощу тебя за то, что ты пропустила ужин, если ты оставишь свою дверь незапертой – просто так, на всякий случай! – Мари-Клэр игриво посмотрела на меня. – Правда, если ты будешь занята с Фернандо… – Поймав мой взгляд, она захихикала. – Неужели ты думаешь, что я стала бы возражать? Конечно, нет! И ты была дура, что не поощрила Фернандо, когда в ту ночь я направила его к тебе в библиотеку!
– Подожди! – Я прижала ладони к ушам. – Мари-Клэр, я не понимаю, о чем ты говоришь. Я отношусь к Фернандо как к брату, и…
– Но он-то относится к тебе по-другому! Думаешь, я не заметила, как он на тебя смотрит? Или ты на него? В общем, мне это все равно, хотя я, конечно, буду очень осторожна, чтобы избежать скандала. Так что… пожалуйста, Триста, ты моя единственная настоящая подруга и единственная знакомая, которая мне не завидует. Я могу тебе доверять, и ты поможешь мне – ведь правда? – Понизив голос, Мари-Клэр подошла ко мне настолько близко, насколько позволяли ее юбки с кринолином. Я могла ощущать аромат фиалок, который соответствовал цвету ее отороченного кружевами платья. – Ну пожалуйста, Триста! – канючила она так же, как всегда. – Он сейчас здесь, в этом доме. Кто знает, когда мы сможем следующий раз увидеться? Я же выхожу замуж и должна уехать в это чертово свадебное путешествие.
– Должна уехать? – Я пришла в ярость, и у меня немедленно начала болеть голова. – В последний раз, когда мы с тобой говорили насчет медового месяца, ты сказала, что не хочешь возвращаться из Европы. Если ты нашла мужчину, который дорог тебе, то почему бы тебе не выйти замуж за него?
– Тебе этого никогда не понять! – драматически воскликнула Мари-Клэр. – Но ты мне поможешь? – тут же другим тоном добавила она. – Скажи, что поможешь! А я спущусь и сообщу им, что я тебя разбудила и что ты чувствуешь себя намного лучше – это ведь действительно так. Я тебе обещаю, что все объясню сразу, как только смогу. И…
– Нет! – твердо сказала я и смело посмотрела в ее изумленные глаза. – Если я не буду с самого начала знать, во что вовлечена, то отказываюсь участвовать в этой опасной интриге. Ты можешь передумать. Тебе не стоит выходить за Фернандо. У тебя же есть выбор…
– У меня есть выбор? Что ты понимаешь! Ах, какая же ты все-таки наивная! Ты ничего не знаешь о жизни, кроме того, что написано в твоих дурацких книгах! А жизнь не всегда похожа на то, что написано в книгах, я это поняла уже давно. Я наслаждаюсь тем, чем хочу, но при этом делаю то, что должна делать. Как, пожалуй, мой папа… У него есть титул, но нет денег. Так что же ему оставалось делать, как не жениться на богатой женщине? Нужно быть практичной. Я вовсе не хочу вести нищенскую жизнь! Жизнь – это рынок: кто энергично торгуется, тот получает прибыль, а остальные… – Мари-Клэр пожала плечами и с вызовом посмотрела на меня. – Ну? Так ты мне поможешь или нет? Ответь мне сейчас же!
В первый раз с тех пор, как мы познакомились и подружились, она была со мною так откровенна, подумала я.
– Я помогу – ты, очевидно, это уже поняла. Но стоит ли он того, чтобы так рисковать? Что это за человек? Уж он-то, во всяком случае, должен понимать, что подвергает опасности твое будущее, кто бы он ни был!
– Ты еще не догадалась? Ну конечно – ведь ты весь вечер проспала крепко, как ребенок! Слишком переутомилась… – Мари-Клэр коротко рассмеялась. Смех ее звучал отчужденно. – И благодарение Богу, ты была в своей постели, иначе… Кто знает, что могло бы случиться? Почем я знаю? Я хочу его… и собираюсь сохранить его даже после того, как выйду замуж за Фернандо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Я проснулась вся в поту. Я давно поняла, что временами могу постигать определенные вещи, хотя скоро научилась никому не говорить, что вижу «эти картины», как называла их, когда была моложе. В конце концов, на самом деле никто не хочет знать будущее! Люди больше боятся того, что будет, чем того, что может быть. Да и как ребенок может объяснить подобные вещи? Меня стали называть брухой, то есть ведьмой, и креститься при моем появлении, и вскоре я перестала рассказывать о своих снах, даже если об этом просили. Настолько ли я сама любопытна, чтобы поинтересоваться, что означает для меня именно этот сон? Или я это уже знала?
Через некоторое время дрожь и головокружение, как всегда, прошли… И только тогда я заметила, что сбросила на пол все простыни и лежу, свернувшись калачиком и уткнувшись головой в колени. Нет, больше никаких капель с опиумом! Потянувшись всем телом, я расправила затекшие члены и глубоко вздохнула. Подойдя к окну, я отодвинула тяжелые шторы, открыла деревянные ставни, а затем и сами окна и вдохнула прохладный вечерний воздух. Встав на колени на скамейку у окна и выглянув наружу, я увидела оранжевые полосы света, льющиеся на зеленую траву из окон нижнего этажа. Часы пробили, и я с удивлением поняла, что еще достаточно рано. Сколько же длился этот сон?
– И чего ты торчишь у окна? Разумеется, ты не так больна, как об этом говорят, – ты ведь вообще никогда не болеешь!
– Мари-Клэр!
– Прошу прощения, что не постучалась, но мне нужно тебя видеть. Как ты знаешь, мне больше не с кем поговорить, а у меня столько всего накопилось! Почему ты не пришла на ужин? Что-то сомнительно, чтобы тебя хватил солнечный удар или сбросила лошадь! Ты не хотела видеть Фернандо?
Зажигая лампы, Мари-Клэр носилась по комнате как вихрь. Задав один вопрос, она не давала мне на него ответить, потому что тут же задавала следующий. Зная ее привычки, я оставалась там, где была, на скамейке у окна. Мари-Клэр беспокойно вилась вокруг меня – прекрасная бабочка в элегантном платье из тафты.
– Ну что? – наконец спросила Мари-Клэр, переставив все в комнате по своему вкусу. – Должна заметить, что ты вовсе не похожа на больную! Чем ты тут занималась, пока торчала в деревне? А ты не хочешь узнать, что делала я?
Я подумала, что скорее предпочту выслушивать рассказ о ее приключениях, чем предаваться размышлениям о своих безумных поступках, и пожала плечами.
– Конечно, хочу! Но, знаешь ли, ты мне не давала такой возможности…
– Знаю, знаю! Но ты ведь понимаешь, в каком я сейчас положении? Я ничего не могу поделать. Ты так и не хочешь ничего узнать? До сих пор боишься?
– Ты говоришь так быстро, что я не могу понять и половины! Я-то почему должна бояться? Думаю, что это ты должна быть осторожна! Той ночью…
– Да, той ночью! Это было совершенно потрясающе, я просто наслаждалась опасностью. А сегодня! Знаешь, я именно поэтому решила убедиться, что ты вовсе не больна. И я прощу тебя за то, что ты пропустила ужин, если ты оставишь свою дверь незапертой – просто так, на всякий случай! – Мари-Клэр игриво посмотрела на меня. – Правда, если ты будешь занята с Фернандо… – Поймав мой взгляд, она захихикала. – Неужели ты думаешь, что я стала бы возражать? Конечно, нет! И ты была дура, что не поощрила Фернандо, когда в ту ночь я направила его к тебе в библиотеку!
– Подожди! – Я прижала ладони к ушам. – Мари-Клэр, я не понимаю, о чем ты говоришь. Я отношусь к Фернандо как к брату, и…
– Но он-то относится к тебе по-другому! Думаешь, я не заметила, как он на тебя смотрит? Или ты на него? В общем, мне это все равно, хотя я, конечно, буду очень осторожна, чтобы избежать скандала. Так что… пожалуйста, Триста, ты моя единственная настоящая подруга и единственная знакомая, которая мне не завидует. Я могу тебе доверять, и ты поможешь мне – ведь правда? – Понизив голос, Мари-Клэр подошла ко мне настолько близко, насколько позволяли ее юбки с кринолином. Я могла ощущать аромат фиалок, который соответствовал цвету ее отороченного кружевами платья. – Ну пожалуйста, Триста! – канючила она так же, как всегда. – Он сейчас здесь, в этом доме. Кто знает, когда мы сможем следующий раз увидеться? Я же выхожу замуж и должна уехать в это чертово свадебное путешествие.
– Должна уехать? – Я пришла в ярость, и у меня немедленно начала болеть голова. – В последний раз, когда мы с тобой говорили насчет медового месяца, ты сказала, что не хочешь возвращаться из Европы. Если ты нашла мужчину, который дорог тебе, то почему бы тебе не выйти замуж за него?
– Тебе этого никогда не понять! – драматически воскликнула Мари-Клэр. – Но ты мне поможешь? – тут же другим тоном добавила она. – Скажи, что поможешь! А я спущусь и сообщу им, что я тебя разбудила и что ты чувствуешь себя намного лучше – это ведь действительно так. Я тебе обещаю, что все объясню сразу, как только смогу. И…
– Нет! – твердо сказала я и смело посмотрела в ее изумленные глаза. – Если я не буду с самого начала знать, во что вовлечена, то отказываюсь участвовать в этой опасной интриге. Ты можешь передумать. Тебе не стоит выходить за Фернандо. У тебя же есть выбор…
– У меня есть выбор? Что ты понимаешь! Ах, какая же ты все-таки наивная! Ты ничего не знаешь о жизни, кроме того, что написано в твоих дурацких книгах! А жизнь не всегда похожа на то, что написано в книгах, я это поняла уже давно. Я наслаждаюсь тем, чем хочу, но при этом делаю то, что должна делать. Как, пожалуй, мой папа… У него есть титул, но нет денег. Так что же ему оставалось делать, как не жениться на богатой женщине? Нужно быть практичной. Я вовсе не хочу вести нищенскую жизнь! Жизнь – это рынок: кто энергично торгуется, тот получает прибыль, а остальные… – Мари-Клэр пожала плечами и с вызовом посмотрела на меня. – Ну? Так ты мне поможешь или нет? Ответь мне сейчас же!
В первый раз с тех пор, как мы познакомились и подружились, она была со мною так откровенна, подумала я.
– Я помогу – ты, очевидно, это уже поняла. Но стоит ли он того, чтобы так рисковать? Что это за человек? Уж он-то, во всяком случае, должен понимать, что подвергает опасности твое будущее, кто бы он ни был!
– Ты еще не догадалась? Ну конечно – ведь ты весь вечер проспала крепко, как ребенок! Слишком переутомилась… – Мари-Клэр коротко рассмеялась. Смех ее звучал отчужденно. – И благодарение Богу, ты была в своей постели, иначе… Кто знает, что могло бы случиться? Почем я знаю? Я хочу его… и собираюсь сохранить его даже после того, как выйду замуж за Фернандо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83