Она побледнела как смерть, а кожа повлажнела от пота. Пришлось лечь в постель.
«Этого быть не может! Невероятно!» – думала Жасмин, отправляясь на поиски Эстер.
– Ты давала госпоже укрепляющее снадобье каждое утро? – строго спросила она.
– О нет, мадам, – покачала головой служанка. – Миледи не понравился его вкус, и она приказала вылить все.
– О, глупая девчонка! – вскрикнула Жасмин. – Как ты посмела ослушаться меня! И что же теперь делать? Когда у твоей госпожи в последний раз были месячные?
Эстер немного подумала и ахнула, широко раскрыв глаза. Она поняла. Недаром была сельской уроженкой.
– О, мадам! У нее ничего не было с начала мая! Но я тут ни при чем! Я не виновата!
– Еще как виновата! То зелье, которое я приносила тебе, и должно было уберечь нас от неприятностей! Но пока я не уверюсь в этом окончательно, держи наш разговор при себе, или, клянусь Богом, удушу тебя собственными руками!
Эстер начала плакать.
– О-о-о, миледи, я не думала, что это так важно! Моя хозяйка не нуждалась в укрепляющем! Могла веселиться день и ночь, без сна и отдыха! Я не посчитала за беду, когда она сказала, что ей противно его пить! О, я никогда себе не прощу!
Жасмин устало покачала головой.
– Я тоже виновата, Эстер. Следовало с самого начала сказать тебе, для чего оно предназначено, но я побоялась. Думала, ты в ужасе отшатнешься, узнав, какие зелья я варю, – вздохнула она. – Но может, и ошибаюсь. Подождем неделю-другую. Хорошо?
Но ничего не изменилась, только Эстер с каждым днем все больше мрачнела да Синару рвало с утра до вечера. Пришло время взглянуть правде в глаза. Синара беременна, и отец – Гарри Саммерсфилд. Нужно потолковать с Синарой, а потом сообщить неприятную новость родителям. Когда все оправятся от удара, следует послать за графом, чтобы он загладил свой грех и поступил, как подобает джентльмену.
«Я слишком стара для подобного рода вещей», – раздраженно думала Жасмин, разыскивая внучку.
– О Боже! – вскрикнула Синара, когда истина открылась во всей своей неприглядности. – Что мне теперь делать?!
– Я велю бросить в Тауэр этого... этого насильника! Достойный сын своего отца! – завопил Чарли.
– Он никого не насиловал, – заявила Синара разгневанному родителю. – Скорее уж я соблазнила его, папа, и он ничем не похож на отца!
– Он человек светский и опытный, – возразила Барбара. – А ты скорее всего не знала, что делаешь. Он хитростью заставил тебя поверить, что именно ты завлекала его, а не наоборот! Ах, мое бедное дитя!
Она попыталась обнять дочь, но та немедленно вырвалась.
– Я была девственницей, мама, а не деревенской дурочкой! Ради Бога, пойми, мы живем не в пятнадцатом, а в шестнадцатом веке! И девушки в наше время не столь наивны! Поверь, когда я говорю, что обольстила его, все было именно так, а не наоборот!
– Я не учила тебя быть шлюхой и заводить любовников! – неожиданно рассердилась Барбара.
– Я ваша дочь, мадам. Разве не вы отдались моему отцу в шестнадцать лет? Насколько я понимаю, он взял вашу невинность, по крайней мере в детстве я сама не раз об этом слышала! И вы были его любовницей еще при жизни герцогини Бесс! Так что не смейте осуждать меня! Я люблю Гарри Саммерса не меньше, чем вы любили отца! – вызывающе выпалила Синара.
– Завтра я пошлю за графом Саммерсфилдом, – объявил герцог. – И заставлю его сделать все, как полагается. Так что твое желание исполнится, девочка моя, хотя я предпочел бы другой способ его достижения.
– Нет, – спокойно бросила Синара.
– Нет?! – удивился герцог. – То есть как это?!
– Я не выйду за него, милорд. Не начну супружескую жизнь по образу и подобию его родителей. Мне страшно вспомнить, как бедная женщина была вынуждена стать женой негодяя. Кроме того, он еще не сказал, что любит меня.
– Но ты ведь знаешь, что любит, – мягко заметила Жасмин.
– Да, но вслух он этого не произнес, – упрямилась Синара. – Если ты пошлешь за ним, папа, мы никогда не узнаем, женится он ради меня самой или потому, что я ношу его ребенка. Я столько боролась, чтобы выйти за человека, который полюбит именно Синару Стюарт. Не ее богатство, не связи, не потому, что я ношу его сына. Умоляю, не посылайте за ним. Если он приедет за мной и откроет свое сердце, я с радостью стану его женой, но не позволю повторить историю его родителей. Ради него же самого. Ради себя и нашего ребенка.
Барбара Стюарт тихо заплакала. Ее муж растерянно моргал, не зная, что предпринять. Одна Жасмин утвердительно кивнула:
– Она, пожалуй, права!
– Но дитя родится бастардом! – возразил Чарли.
– Как ты. Как сама Синара. Все со временем было исправлено, и это тоже закончится благополучно, – заверила Жасмин. – Синара должна сама распорядиться своей судьбой, дорогие мои. А мы обязаны поддержать ее своей любовью. Ее и будущего внука.
– Но что нам делать, мама? – беспомощно пролепетал мгновенно состарившийся герцог. Он все еще был не в состоянии поверить, что его любимая дочь могла сотворить такое!
– Думаю, нужно спросить об этом Синару, – спокойно ответила Жасмин и обратилась к внучке: – Итак, дитя мое?
– Не знаю, бабушка. Вряд ли мы сумеем избежать пересудов и конфуза. Стоит мне остаться здесь, в Куинз-Молверне, или уехать туда, где никто меня не знает? Пожалуй, в такой ситуации нужно решать всем вместе.
Жасмин снова кивнула.
– Мэйр Лесли не сможет вернуться, пока ты не родишь, – твердо объявила Барбара. – Не желаю, чтобы и она последовала твоему примеру! Вдруг маркиз Роксли не дождется, пока она вырастет? Недоставало еще, чтобы она взяла дело в свои руки!
– Ей всего одиннадцать, мама! По-моему, у нее даже месячные не начались! – сухо заметила Синара. – Кроме того, она куда практичнее меня!
– Я согласна с Барбарой, – вмешалась Жасмин. – Мэйр останется в Роксли, пока вся эта история не завершится, дорогие мои.
– Хиллтоп-Хаус! – воскликнула Синара. – Я поеду в Хиллтоп-Хаус. Там я родилась. Почему бы и моему ребенку не появиться на свет именно там?
– Но это такое уединенное место! – нервно пролепетала Барбара.
– Да, но ты сама жаждала уединения, – напомнил герцог. – Время было такое, что почти всякий гость считался нежеланным. Ты не хотела, чтобы кто-то узнал о твоем одиночестве. Но дом очень удобен, и его можно обставить заново, сделав превосходное гнездышко для Синары. С ней поедут Эстер и несколько охранников, чтобы отпугнуть визитеров. Мы просто снабдим дом всем необходимым. Думаю, Синара предложила идеальное решение.
– Когда тебе рожать? – спросила Жасмин.
– В конце зимы или в самом начале весны.
– Значит, до осени по тебе никто ничего не заметит. Поживешь здесь до родов Дайаны, чтобы, как обещала, стать крестной ее младенца, а потом отправишься в Хиллтоп-Хаус.
– Но что будет, когда появится ребенок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
«Этого быть не может! Невероятно!» – думала Жасмин, отправляясь на поиски Эстер.
– Ты давала госпоже укрепляющее снадобье каждое утро? – строго спросила она.
– О нет, мадам, – покачала головой служанка. – Миледи не понравился его вкус, и она приказала вылить все.
– О, глупая девчонка! – вскрикнула Жасмин. – Как ты посмела ослушаться меня! И что же теперь делать? Когда у твоей госпожи в последний раз были месячные?
Эстер немного подумала и ахнула, широко раскрыв глаза. Она поняла. Недаром была сельской уроженкой.
– О, мадам! У нее ничего не было с начала мая! Но я тут ни при чем! Я не виновата!
– Еще как виновата! То зелье, которое я приносила тебе, и должно было уберечь нас от неприятностей! Но пока я не уверюсь в этом окончательно, держи наш разговор при себе, или, клянусь Богом, удушу тебя собственными руками!
Эстер начала плакать.
– О-о-о, миледи, я не думала, что это так важно! Моя хозяйка не нуждалась в укрепляющем! Могла веселиться день и ночь, без сна и отдыха! Я не посчитала за беду, когда она сказала, что ей противно его пить! О, я никогда себе не прощу!
Жасмин устало покачала головой.
– Я тоже виновата, Эстер. Следовало с самого начала сказать тебе, для чего оно предназначено, но я побоялась. Думала, ты в ужасе отшатнешься, узнав, какие зелья я варю, – вздохнула она. – Но может, и ошибаюсь. Подождем неделю-другую. Хорошо?
Но ничего не изменилась, только Эстер с каждым днем все больше мрачнела да Синару рвало с утра до вечера. Пришло время взглянуть правде в глаза. Синара беременна, и отец – Гарри Саммерсфилд. Нужно потолковать с Синарой, а потом сообщить неприятную новость родителям. Когда все оправятся от удара, следует послать за графом, чтобы он загладил свой грех и поступил, как подобает джентльмену.
«Я слишком стара для подобного рода вещей», – раздраженно думала Жасмин, разыскивая внучку.
– О Боже! – вскрикнула Синара, когда истина открылась во всей своей неприглядности. – Что мне теперь делать?!
– Я велю бросить в Тауэр этого... этого насильника! Достойный сын своего отца! – завопил Чарли.
– Он никого не насиловал, – заявила Синара разгневанному родителю. – Скорее уж я соблазнила его, папа, и он ничем не похож на отца!
– Он человек светский и опытный, – возразила Барбара. – А ты скорее всего не знала, что делаешь. Он хитростью заставил тебя поверить, что именно ты завлекала его, а не наоборот! Ах, мое бедное дитя!
Она попыталась обнять дочь, но та немедленно вырвалась.
– Я была девственницей, мама, а не деревенской дурочкой! Ради Бога, пойми, мы живем не в пятнадцатом, а в шестнадцатом веке! И девушки в наше время не столь наивны! Поверь, когда я говорю, что обольстила его, все было именно так, а не наоборот!
– Я не учила тебя быть шлюхой и заводить любовников! – неожиданно рассердилась Барбара.
– Я ваша дочь, мадам. Разве не вы отдались моему отцу в шестнадцать лет? Насколько я понимаю, он взял вашу невинность, по крайней мере в детстве я сама не раз об этом слышала! И вы были его любовницей еще при жизни герцогини Бесс! Так что не смейте осуждать меня! Я люблю Гарри Саммерса не меньше, чем вы любили отца! – вызывающе выпалила Синара.
– Завтра я пошлю за графом Саммерсфилдом, – объявил герцог. – И заставлю его сделать все, как полагается. Так что твое желание исполнится, девочка моя, хотя я предпочел бы другой способ его достижения.
– Нет, – спокойно бросила Синара.
– Нет?! – удивился герцог. – То есть как это?!
– Я не выйду за него, милорд. Не начну супружескую жизнь по образу и подобию его родителей. Мне страшно вспомнить, как бедная женщина была вынуждена стать женой негодяя. Кроме того, он еще не сказал, что любит меня.
– Но ты ведь знаешь, что любит, – мягко заметила Жасмин.
– Да, но вслух он этого не произнес, – упрямилась Синара. – Если ты пошлешь за ним, папа, мы никогда не узнаем, женится он ради меня самой или потому, что я ношу его ребенка. Я столько боролась, чтобы выйти за человека, который полюбит именно Синару Стюарт. Не ее богатство, не связи, не потому, что я ношу его сына. Умоляю, не посылайте за ним. Если он приедет за мной и откроет свое сердце, я с радостью стану его женой, но не позволю повторить историю его родителей. Ради него же самого. Ради себя и нашего ребенка.
Барбара Стюарт тихо заплакала. Ее муж растерянно моргал, не зная, что предпринять. Одна Жасмин утвердительно кивнула:
– Она, пожалуй, права!
– Но дитя родится бастардом! – возразил Чарли.
– Как ты. Как сама Синара. Все со временем было исправлено, и это тоже закончится благополучно, – заверила Жасмин. – Синара должна сама распорядиться своей судьбой, дорогие мои. А мы обязаны поддержать ее своей любовью. Ее и будущего внука.
– Но что нам делать, мама? – беспомощно пролепетал мгновенно состарившийся герцог. Он все еще был не в состоянии поверить, что его любимая дочь могла сотворить такое!
– Думаю, нужно спросить об этом Синару, – спокойно ответила Жасмин и обратилась к внучке: – Итак, дитя мое?
– Не знаю, бабушка. Вряд ли мы сумеем избежать пересудов и конфуза. Стоит мне остаться здесь, в Куинз-Молверне, или уехать туда, где никто меня не знает? Пожалуй, в такой ситуации нужно решать всем вместе.
Жасмин снова кивнула.
– Мэйр Лесли не сможет вернуться, пока ты не родишь, – твердо объявила Барбара. – Не желаю, чтобы и она последовала твоему примеру! Вдруг маркиз Роксли не дождется, пока она вырастет? Недоставало еще, чтобы она взяла дело в свои руки!
– Ей всего одиннадцать, мама! По-моему, у нее даже месячные не начались! – сухо заметила Синара. – Кроме того, она куда практичнее меня!
– Я согласна с Барбарой, – вмешалась Жасмин. – Мэйр останется в Роксли, пока вся эта история не завершится, дорогие мои.
– Хиллтоп-Хаус! – воскликнула Синара. – Я поеду в Хиллтоп-Хаус. Там я родилась. Почему бы и моему ребенку не появиться на свет именно там?
– Но это такое уединенное место! – нервно пролепетала Барбара.
– Да, но ты сама жаждала уединения, – напомнил герцог. – Время было такое, что почти всякий гость считался нежеланным. Ты не хотела, чтобы кто-то узнал о твоем одиночестве. Но дом очень удобен, и его можно обставить заново, сделав превосходное гнездышко для Синары. С ней поедут Эстер и несколько охранников, чтобы отпугнуть визитеров. Мы просто снабдим дом всем необходимым. Думаю, Синара предложила идеальное решение.
– Когда тебе рожать? – спросила Жасмин.
– В конце зимы или в самом начале весны.
– Значит, до осени по тебе никто ничего не заметит. Поживешь здесь до родов Дайаны, чтобы, как обещала, стать крестной ее младенца, а потом отправишься в Хиллтоп-Хаус.
– Но что будет, когда появится ребенок?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122