Его губы уже ощущали мягкую нежность ее дыхания. Мэгги опустила веки, губы ее приоткрылись, и Джеймс неминуемо поцеловал бы их, но тут раздался тихий скрежет дверной ручки, что заставило его резко обернуться.
Никого не было. Никто, в том числе и лорд Гастингс, не ждал у входа с целью увести Мэгги. Должно быть, звук раздался где-то в коридоре. Однако и этого хватило, чтобы вернуть Джеймсу способность думать и привести его в чувство.
Выпрямившись и сделав шаг назад, он громко откашлялся и повернулся, чтобы снова положить книгу на стол. Рэмзи украдкой взглянул на Мэгги — она была смущена и густо покраснела, затем принялся деловито оглядываться, будто что-то искал. Сунув руку в карман, он извлек оттуда листок бумаги со своими набросками и снова повернулся к ней. Отступив еще на шаг, лорд Рэмзи сказал:
— Мне кажется, если вы не желаете уезжать из Лондона и продавать дом своего брата, то можно было бы просто закрыть половину дома, распустив при этом часть слуг. И тогда вам вполне будет хватать на достойную жизнь.
Слова его были встречены молчанием, однако он терпеливо ждал, пока она придет в себя.
Мэгги наконец заговорила, но голос ее звучал подавленно:
— Исключено. Я не выброшу на улицу слуг, которые верой и правдой служили моей семье долгие годы. Тем более если я могу себе позволить оставить их, немного поработав. Боюсь, вам придется придумать что-нибудь другое, милорд.
В наступившей затем тишине Джеймс размышлял над ее ответом. Он еще не решил, что ей возразить, когда очередной скрежет дверной ручки заставил его обернуться: Мэгги покинула библиотеку. Он остался один. С облегчением вздохнув, Джеймс, переводя дух, опустился в ближайшее кресло.
Игнорировать тот факт, что Мэгги стала для него серьезной проблемой, он уже не мог. Похищая ее из борделя Дюбарри, Джеймс был уверен, что без труда сумеет найти достойную замену ее нынешнему образу жизни. Однако теперь, анализируя ситуацию, он приходил к выводу, что все больше уподобляется писателю, перед которым лежит чистый лист и который должен описать человеческую судьбу. К сожалению, в этом жестоком, сугубо мужском мире у женщин имелось мало возможностей прийти к богатству и благосостоянию — чаще всего они просто выходили замуж по расчету.
«И это тоже вариант», — заметил он про себя. Прежнее занятие Мэгги до сих пор является тайной — и никто не узнает об этом, если сам он будет молчать. Так что Мэгги еще вполне может выйти замуж. Но в то же время Джеймс гнал от себя мысль о ее замужестве. Он просто не мог представить себе ее венчание с кем-то из так называемых «достойных джентльменов». А если уж совсем не кривить душой — он не желал представлять себе, что она разделит ложе с одним из них… Опять…
Куда больше ему импонировали помыслы о том, чтобы самому разделить ложе с Мэгги. И мысли эти с пугающим постоянством преследовали его с того момента, как он привез ее сюда. Каждый раз, стоило ему отвлечься от своих раздумий о всевозможных вариантах ее дальнейшей карьеры, и ему тут же представлялась она в том красном платье, творящая одно из тех безумств, о которых шепнула ему на ухо девушка из заведения Дюбарри. А это ему безумно мешало. Мешало сконцентрироваться на главном, вносило путаницу в мысли. Бывали минуты, когда ему казалось, что он просто сходит с ума.
Джеймсу все труднее удавалось сдерживать свое физическое влечение к Мэгги. Более того — его рассудок все больше подчинялся физиологии. Мужчину, который так гордился способностью контролировать себя и который больше тридцати лет прожил исключительно рассудком — время от времени позволяя себе отвлечься на случайную интрижку, — все происходившее с ним едва ли могло не смущать.
Джеймсу еще в юности пришлось узнать, что любовь несет с собой и боль возможной его утраты. А посему он прилагал максимум усилий к тому, чтобы избегать столь губительных для себя чувств. Предпочитал любви привязанность и доверие, а истинной страсти — мимолетное увлечение. К сожалению, Мэгги пробуждала в нем чувства совсем иного характера, и он боялся, что противостоять им долго он не сможет. Вот в чем действительно заключалась проблема. Поцелуй он ее сейчас — и, вероятнее всего, дело не окончилось бы простым поцелуем… или пусть даже не простым, но одним. Уже в тот момент, когда он начал склоняться к ней, он почувствовал необузданное желание повалить ее на пол библиотеки и…
Ощутив, что его природные инстинкты вновь пробуждаются и дают о себе знать, Джеймс постарался отогнать неотвязные мысли и закрыл глаза. Да, проблема есть, и довольно серьезная — эта женщина сводит его с ума. Свойственные ему рассудительность и благоразумие тают как лед рядом с едва преодолимой и почти постоянной эрекцией.
В безнадежном отчаянии Джеймс стал думать, как же ему быть дальше. Первым делом возникла мысль — избегать своей подопечной. Но он ее тут же отверг. Избегать ее, конечно же, мог, но вряд ли это могло ему помочь. Ее отсутствие казалось вовсе не обязательным, чтобы возбудить его безумные фантазии. Джеймсу вполне хватало одной мысли о ней — а думал он о Мэгги постоянно. Возможно, ему просто стоит выработать иммунитет против нее? Отвести ее наверх, в спальню, и совокупиться с ней, потом еще раз, и еще, и еще… До тех пор, пока он не охладеет к этой женщине.
«А вот эта идея уже имеет право на существование», — решил он, и все его тело как будто согласилось с ним.
Поморщившись, Джеймс встал и направился к выходу. Ему нужно было пройтись и все хорошенько обдумать. В присутствии этой женщины он не мог сосредоточиться. Единственно возможным выходом для него было уйти, чтобы потом вернуться с уже готовым решением. Это не означало, что он отказался от варианта сделать Мэгги своей любовницей. Собственно говоря, чем больше Джеймс об этом думал, тем больше ему нравилась эта мысль. К сожалению, пойти на это не позволяла его честь.
«Роберт», — решил он наконец, выходя в холл. Он навестит своего друга и соседа. Возможно, тот сможет ему что-либо подсказать. Во время войны лорд Маллин проявил себя прекрасным стратегом; возможно, и в этой битве он сможет ему помочь. По крайней мере Джеймс на это надеялся.
— Полагаю, ты предложил ей продать…
— Продать городской дом и купить домик в провинции, — кивнул Джеймс, подтвердив мысль своего друга. — Да, естественно, это было моим первым предложением.
— И ей оно не пришлось по душе?
— Она отказалась, что меня не удивило.
Джеймс нервно мерил шагами кабинет своего друга. Лорд Маллин тепло его встретил и с готовностью согласился помочь Джеймсу. Теперь они думали вместе.
— Ну а что, если прикрыть часть дома и соответственно распустить часть прислуги? — спросил Роберт.
— Это мое второе предложение, — сухо заметил Джеймс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Никого не было. Никто, в том числе и лорд Гастингс, не ждал у входа с целью увести Мэгги. Должно быть, звук раздался где-то в коридоре. Однако и этого хватило, чтобы вернуть Джеймсу способность думать и привести его в чувство.
Выпрямившись и сделав шаг назад, он громко откашлялся и повернулся, чтобы снова положить книгу на стол. Рэмзи украдкой взглянул на Мэгги — она была смущена и густо покраснела, затем принялся деловито оглядываться, будто что-то искал. Сунув руку в карман, он извлек оттуда листок бумаги со своими набросками и снова повернулся к ней. Отступив еще на шаг, лорд Рэмзи сказал:
— Мне кажется, если вы не желаете уезжать из Лондона и продавать дом своего брата, то можно было бы просто закрыть половину дома, распустив при этом часть слуг. И тогда вам вполне будет хватать на достойную жизнь.
Слова его были встречены молчанием, однако он терпеливо ждал, пока она придет в себя.
Мэгги наконец заговорила, но голос ее звучал подавленно:
— Исключено. Я не выброшу на улицу слуг, которые верой и правдой служили моей семье долгие годы. Тем более если я могу себе позволить оставить их, немного поработав. Боюсь, вам придется придумать что-нибудь другое, милорд.
В наступившей затем тишине Джеймс размышлял над ее ответом. Он еще не решил, что ей возразить, когда очередной скрежет дверной ручки заставил его обернуться: Мэгги покинула библиотеку. Он остался один. С облегчением вздохнув, Джеймс, переводя дух, опустился в ближайшее кресло.
Игнорировать тот факт, что Мэгги стала для него серьезной проблемой, он уже не мог. Похищая ее из борделя Дюбарри, Джеймс был уверен, что без труда сумеет найти достойную замену ее нынешнему образу жизни. Однако теперь, анализируя ситуацию, он приходил к выводу, что все больше уподобляется писателю, перед которым лежит чистый лист и который должен описать человеческую судьбу. К сожалению, в этом жестоком, сугубо мужском мире у женщин имелось мало возможностей прийти к богатству и благосостоянию — чаще всего они просто выходили замуж по расчету.
«И это тоже вариант», — заметил он про себя. Прежнее занятие Мэгги до сих пор является тайной — и никто не узнает об этом, если сам он будет молчать. Так что Мэгги еще вполне может выйти замуж. Но в то же время Джеймс гнал от себя мысль о ее замужестве. Он просто не мог представить себе ее венчание с кем-то из так называемых «достойных джентльменов». А если уж совсем не кривить душой — он не желал представлять себе, что она разделит ложе с одним из них… Опять…
Куда больше ему импонировали помыслы о том, чтобы самому разделить ложе с Мэгги. И мысли эти с пугающим постоянством преследовали его с того момента, как он привез ее сюда. Каждый раз, стоило ему отвлечься от своих раздумий о всевозможных вариантах ее дальнейшей карьеры, и ему тут же представлялась она в том красном платье, творящая одно из тех безумств, о которых шепнула ему на ухо девушка из заведения Дюбарри. А это ему безумно мешало. Мешало сконцентрироваться на главном, вносило путаницу в мысли. Бывали минуты, когда ему казалось, что он просто сходит с ума.
Джеймсу все труднее удавалось сдерживать свое физическое влечение к Мэгги. Более того — его рассудок все больше подчинялся физиологии. Мужчину, который так гордился способностью контролировать себя и который больше тридцати лет прожил исключительно рассудком — время от времени позволяя себе отвлечься на случайную интрижку, — все происходившее с ним едва ли могло не смущать.
Джеймсу еще в юности пришлось узнать, что любовь несет с собой и боль возможной его утраты. А посему он прилагал максимум усилий к тому, чтобы избегать столь губительных для себя чувств. Предпочитал любви привязанность и доверие, а истинной страсти — мимолетное увлечение. К сожалению, Мэгги пробуждала в нем чувства совсем иного характера, и он боялся, что противостоять им долго он не сможет. Вот в чем действительно заключалась проблема. Поцелуй он ее сейчас — и, вероятнее всего, дело не окончилось бы простым поцелуем… или пусть даже не простым, но одним. Уже в тот момент, когда он начал склоняться к ней, он почувствовал необузданное желание повалить ее на пол библиотеки и…
Ощутив, что его природные инстинкты вновь пробуждаются и дают о себе знать, Джеймс постарался отогнать неотвязные мысли и закрыл глаза. Да, проблема есть, и довольно серьезная — эта женщина сводит его с ума. Свойственные ему рассудительность и благоразумие тают как лед рядом с едва преодолимой и почти постоянной эрекцией.
В безнадежном отчаянии Джеймс стал думать, как же ему быть дальше. Первым делом возникла мысль — избегать своей подопечной. Но он ее тут же отверг. Избегать ее, конечно же, мог, но вряд ли это могло ему помочь. Ее отсутствие казалось вовсе не обязательным, чтобы возбудить его безумные фантазии. Джеймсу вполне хватало одной мысли о ней — а думал он о Мэгги постоянно. Возможно, ему просто стоит выработать иммунитет против нее? Отвести ее наверх, в спальню, и совокупиться с ней, потом еще раз, и еще, и еще… До тех пор, пока он не охладеет к этой женщине.
«А вот эта идея уже имеет право на существование», — решил он, и все его тело как будто согласилось с ним.
Поморщившись, Джеймс встал и направился к выходу. Ему нужно было пройтись и все хорошенько обдумать. В присутствии этой женщины он не мог сосредоточиться. Единственно возможным выходом для него было уйти, чтобы потом вернуться с уже готовым решением. Это не означало, что он отказался от варианта сделать Мэгги своей любовницей. Собственно говоря, чем больше Джеймс об этом думал, тем больше ему нравилась эта мысль. К сожалению, пойти на это не позволяла его честь.
«Роберт», — решил он наконец, выходя в холл. Он навестит своего друга и соседа. Возможно, тот сможет ему что-либо подсказать. Во время войны лорд Маллин проявил себя прекрасным стратегом; возможно, и в этой битве он сможет ему помочь. По крайней мере Джеймс на это надеялся.
— Полагаю, ты предложил ей продать…
— Продать городской дом и купить домик в провинции, — кивнул Джеймс, подтвердив мысль своего друга. — Да, естественно, это было моим первым предложением.
— И ей оно не пришлось по душе?
— Она отказалась, что меня не удивило.
Джеймс нервно мерил шагами кабинет своего друга. Лорд Маллин тепло его встретил и с готовностью согласился помочь Джеймсу. Теперь они думали вместе.
— Ну а что, если прикрыть часть дома и соответственно распустить часть прислуги? — спросил Роберт.
— Это мое второе предложение, — сухо заметил Джеймс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85