Заметив это, Джеймс снова положил руку на ее промежность, очевидно, с тем, чтобы вернуть утраченное возбуждение. И это не заняло у него много времени: вскоре Мэгги опять стонала и изгибалась, как и прежде. Тогда он убрал руку, обхватил ее, усадил чуть глубже на стол и раздвинул ей ноги. Затем остановился.
Мэгги смутилась и, посмотрев на него, увидела в его глазах немой вопрос. Он ожидал ее позволения. Закусив нижнюю губу, она слегка кивнула. Большего ему и не требовалось. Придерживая ее за талию, он вошел в нее.
Оба застыли. Секунду единственным звуком было их прерывистое дыхание; затем Джеймс склонил голову и неуверенно спросил:
— С тобой все хорошо?
— Да. — Голос Мэгги был слегка напряженным, но в нем слышалось и понимание. В первую секунду, когда он вошел в нее, она ощутила странное, жесткое покалывание, однако длилось это всего несколько мгновений. Чувствуя исходящий от него жар, она хрипло спросила:
— А как ты?
На губах его мелькнула улыбка, Джеймс прислонился лбом к ее лбу и кивнул:
— Скажи мне, когда будешь готова продолжать.
Мэгги хотела было сказать: «Прямо сейчас», но решила, что, возможно, это будет не очень деликатно. А потому она сосчитала до двенадцати, после чего прошептала:
— Полагаю, теперь вы можете продолжать, милорд.
Она почувствовала, как Джеймс стал чуть покачиваться взад и вперед, и с удивлением заметила, что он смеется. Нахмурившись, она откинулась назад:
— Что тебя рассмешило?
— Ты. Я, — с улыбкой пояснил он, но затем улыбка исчезла, и его темные, бездонные глаза, казалось, поглотили ее. — Боже, ты сводишь меня с ума.
Мэгги почувствовала, что сгорает — она была готова расплавиться подобно восковой фигуре; затем губы Джеймса сомкнулись с ее губами. То был жаркий, жгучий поцелуй, и Джеймс начал двигаться вперед, потом назад и снова вперед. Поначалу такая скорость Мэгги не понравилась. Потом она показалась ей довольно приятной. По крайней мере это не было неприятно. Однако ее удивило, куда вдруг исчезла вся страсть, все возбуждение. Мысль эта едва не закрепилась в ее сознании, когда Джеймс положил руку на ее ягодицы, чтобы немного изменить положение бедер, и в то же время встал под другим углом, тем самым вызвав трение, которое до этого просто отсутствовало.
Мэгги вскрикнула. Прежние восхищение и радость вернулись к ней в тот же миг. Ногти ее вонзились в плечи Джеймса, которые она беспомощно обхватила, делая все, что было в ее власти, чтобы еще больше распалить бушевавшее в ней пламя. Чувствуя приближение той вершины блаженства, которая была ей еще неведома, Мэгги инстинктивно сомкнула ноги на бедрах Джеймса и уперлась пятками в его спину, словно подгоняя его.
— О Боже, Мэгги, я…
Не закончив начатой фразы, Джеймс замолчал, рука его скользнула меж их телами и, коснувшись эпицентра ее желаний, заставила Мэгги вскрикнуть. В ту же секунду она испытала наконец-то божественное и ранее неизведанное чувство, которого так долго ждала. Она была настолько переполнена своим новым, неземным открытием, что едва заметила, как Джеймс вдруг резко вошел в нее и как затем внезапно замер, издав протяжный стон; при этом лицо его исказилось словно от боли.
Первой пришлая себя Мэгги. Ощущая бешеную пульсацию во всем теле, она положила голову на грудь Джеймса, а руки ее нежно легли на его плечи. Он пробормотал нечто странное, чего Мэгги не смогла разобрать, затем повернул голову и прижался губами к ее шее, обхватив всю ее руками, подобно собственнику, держащемуся за дорогой, принадлежащий только ему одному предмет.
Когда же он выпрямился, Мэгги слегка встревожило суровое выражение его лица, явно осуждавшее то, что они осмелились себе позволить, не подумав о последствиях. Еще прежде чем Джеймс заговорил, Мэгги уже знала, — то, что он скажет, не понравится ей. Однако еще меньшее удовольствие она испытала, когда дверь библиотеки неожиданно открылась, так и не позволив Джеймсу высказать то, что он собирался.
— Простите, миледи! Мне действительно кажется, что сейчас… — раздался встревоженный голос слуги.
Оба, Мэгги и Джеймс, в ужасе следили за тем, как открывалась дверь.
— Ах, ерунда, Микс. Я просто хочу сказать Джеймсу, что здесь леди Уингейт…
Голос леди Барлоу умолк словно оборвавшаяся струна, когда она увидела своего племянника и свою дражайшую гостью.
Наступил момент совершеннейшей тишины; затем леди Уингейт — которую Мэгги, к несчастью, имела удовольствие встречать и раньше, но в куда более пристойных и приемлемых обстоятельствах, — показалась из-за плеча леди Барлоу.
Эта старая дама была одной из ближайших старинных подруг леди Барлоу, которую Вивиан знала еще с юности. Кроме того, степень остроты ее зрения могла сравниться разве что с состоянием зрения летучей мыши. Поэтому, щурясь и поправляя очки, престарелая дама пыталась понять, что же именно она видит:
— Что здесь такое? Это ты, Джеймс? Кто это там с тобой? И что это вы, ради всего святого, делаете там, на столе Вивиан?
Голос дамы вывел всех присутствующих из оцепенения. Джеймс обошел стол, дабы заслонить Мэгги и скрыть ее присутствие: идея не из лучших, ибо тем самым он выставил себя на всеобщее обозрение, не оставляя ни у кого сомнений в том, что именно здесь происходило. Тем временем Мэгги соскользнула со стола. Далось это ей не без труда — ибо предварительно ей пришлось оторвать ягодицы от его деревянной поверхности, — но все же она нырнула за стол и таким образом скрылась с глаз присутствующих.
Леди Барлоу некоторое время стояла неподвижно, подобно статуе, безмолвно взирая на представшую ее глазам картину; наконец она тряхнула головой, оправляясь от шока и приходя в себя. Она решительно обернулась, намереваясь поскорее выпроводить свою гостью из злополучной комнаты. Всегда готовый прийти на помощь Микс, что-то невнятно бормоча, схватился за дверную ручку и резко захлопнул дверь за собой и удалившимися дамами.
Как только непрошеные посетители вышли, комната погрузилась в тишину. Джеймс несколько секунд стоял как гранитный обелиск, скрестив руки на груди, закрыв глаза и от всей души надеясь, что увидел лишь дурной сон. Затем с губ его сорвался тяжелый вздох. Такого не должно было произойти! Дьявол, ничего подобного вообще не имело права случиться — если даже он в глубине души на что-то и рассчитывал, то представлял это себе совершенно иначе! Невероятно, что его застали в столь компрометирующем положении. Боже! Должно быть, разум покинул его! Как он мог так низко пасть? Мало того, что он позволил чувствам затмить его сознание и подобно разъяренному быку взял Мэгги прямо на письменном столе — он сделал это в доме собственной тетки, когда та находилась в соседней комнате, и с большой долей вероятности можно было предположить, что войти к ним могут в любой момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Мэгги смутилась и, посмотрев на него, увидела в его глазах немой вопрос. Он ожидал ее позволения. Закусив нижнюю губу, она слегка кивнула. Большего ему и не требовалось. Придерживая ее за талию, он вошел в нее.
Оба застыли. Секунду единственным звуком было их прерывистое дыхание; затем Джеймс склонил голову и неуверенно спросил:
— С тобой все хорошо?
— Да. — Голос Мэгги был слегка напряженным, но в нем слышалось и понимание. В первую секунду, когда он вошел в нее, она ощутила странное, жесткое покалывание, однако длилось это всего несколько мгновений. Чувствуя исходящий от него жар, она хрипло спросила:
— А как ты?
На губах его мелькнула улыбка, Джеймс прислонился лбом к ее лбу и кивнул:
— Скажи мне, когда будешь готова продолжать.
Мэгги хотела было сказать: «Прямо сейчас», но решила, что, возможно, это будет не очень деликатно. А потому она сосчитала до двенадцати, после чего прошептала:
— Полагаю, теперь вы можете продолжать, милорд.
Она почувствовала, как Джеймс стал чуть покачиваться взад и вперед, и с удивлением заметила, что он смеется. Нахмурившись, она откинулась назад:
— Что тебя рассмешило?
— Ты. Я, — с улыбкой пояснил он, но затем улыбка исчезла, и его темные, бездонные глаза, казалось, поглотили ее. — Боже, ты сводишь меня с ума.
Мэгги почувствовала, что сгорает — она была готова расплавиться подобно восковой фигуре; затем губы Джеймса сомкнулись с ее губами. То был жаркий, жгучий поцелуй, и Джеймс начал двигаться вперед, потом назад и снова вперед. Поначалу такая скорость Мэгги не понравилась. Потом она показалась ей довольно приятной. По крайней мере это не было неприятно. Однако ее удивило, куда вдруг исчезла вся страсть, все возбуждение. Мысль эта едва не закрепилась в ее сознании, когда Джеймс положил руку на ее ягодицы, чтобы немного изменить положение бедер, и в то же время встал под другим углом, тем самым вызвав трение, которое до этого просто отсутствовало.
Мэгги вскрикнула. Прежние восхищение и радость вернулись к ней в тот же миг. Ногти ее вонзились в плечи Джеймса, которые она беспомощно обхватила, делая все, что было в ее власти, чтобы еще больше распалить бушевавшее в ней пламя. Чувствуя приближение той вершины блаженства, которая была ей еще неведома, Мэгги инстинктивно сомкнула ноги на бедрах Джеймса и уперлась пятками в его спину, словно подгоняя его.
— О Боже, Мэгги, я…
Не закончив начатой фразы, Джеймс замолчал, рука его скользнула меж их телами и, коснувшись эпицентра ее желаний, заставила Мэгги вскрикнуть. В ту же секунду она испытала наконец-то божественное и ранее неизведанное чувство, которого так долго ждала. Она была настолько переполнена своим новым, неземным открытием, что едва заметила, как Джеймс вдруг резко вошел в нее и как затем внезапно замер, издав протяжный стон; при этом лицо его исказилось словно от боли.
Первой пришлая себя Мэгги. Ощущая бешеную пульсацию во всем теле, она положила голову на грудь Джеймса, а руки ее нежно легли на его плечи. Он пробормотал нечто странное, чего Мэгги не смогла разобрать, затем повернул голову и прижался губами к ее шее, обхватив всю ее руками, подобно собственнику, держащемуся за дорогой, принадлежащий только ему одному предмет.
Когда же он выпрямился, Мэгги слегка встревожило суровое выражение его лица, явно осуждавшее то, что они осмелились себе позволить, не подумав о последствиях. Еще прежде чем Джеймс заговорил, Мэгги уже знала, — то, что он скажет, не понравится ей. Однако еще меньшее удовольствие она испытала, когда дверь библиотеки неожиданно открылась, так и не позволив Джеймсу высказать то, что он собирался.
— Простите, миледи! Мне действительно кажется, что сейчас… — раздался встревоженный голос слуги.
Оба, Мэгги и Джеймс, в ужасе следили за тем, как открывалась дверь.
— Ах, ерунда, Микс. Я просто хочу сказать Джеймсу, что здесь леди Уингейт…
Голос леди Барлоу умолк словно оборвавшаяся струна, когда она увидела своего племянника и свою дражайшую гостью.
Наступил момент совершеннейшей тишины; затем леди Уингейт — которую Мэгги, к несчастью, имела удовольствие встречать и раньше, но в куда более пристойных и приемлемых обстоятельствах, — показалась из-за плеча леди Барлоу.
Эта старая дама была одной из ближайших старинных подруг леди Барлоу, которую Вивиан знала еще с юности. Кроме того, степень остроты ее зрения могла сравниться разве что с состоянием зрения летучей мыши. Поэтому, щурясь и поправляя очки, престарелая дама пыталась понять, что же именно она видит:
— Что здесь такое? Это ты, Джеймс? Кто это там с тобой? И что это вы, ради всего святого, делаете там, на столе Вивиан?
Голос дамы вывел всех присутствующих из оцепенения. Джеймс обошел стол, дабы заслонить Мэгги и скрыть ее присутствие: идея не из лучших, ибо тем самым он выставил себя на всеобщее обозрение, не оставляя ни у кого сомнений в том, что именно здесь происходило. Тем временем Мэгги соскользнула со стола. Далось это ей не без труда — ибо предварительно ей пришлось оторвать ягодицы от его деревянной поверхности, — но все же она нырнула за стол и таким образом скрылась с глаз присутствующих.
Леди Барлоу некоторое время стояла неподвижно, подобно статуе, безмолвно взирая на представшую ее глазам картину; наконец она тряхнула головой, оправляясь от шока и приходя в себя. Она решительно обернулась, намереваясь поскорее выпроводить свою гостью из злополучной комнаты. Всегда готовый прийти на помощь Микс, что-то невнятно бормоча, схватился за дверную ручку и резко захлопнул дверь за собой и удалившимися дамами.
Как только непрошеные посетители вышли, комната погрузилась в тишину. Джеймс несколько секунд стоял как гранитный обелиск, скрестив руки на груди, закрыв глаза и от всей души надеясь, что увидел лишь дурной сон. Затем с губ его сорвался тяжелый вздох. Такого не должно было произойти! Дьявол, ничего подобного вообще не имело права случиться — если даже он в глубине души на что-то и рассчитывал, то представлял это себе совершенно иначе! Невероятно, что его застали в столь компрометирующем положении. Боже! Должно быть, разум покинул его! Как он мог так низко пасть? Мало того, что он позволил чувствам затмить его сознание и подобно разъяренному быку взял Мэгги прямо на письменном столе — он сделал это в доме собственной тетки, когда та находилась в соседней комнате, и с большой долей вероятности можно было предположить, что войти к ним могут в любой момент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85