Потом вновь повернулась к майору:
– По-моему, тот, кто любит эти места и этот город, должен в душе быть художником. – Она покачала головой и улыбнулась. – Если хорошенько приглядеться, тут во всем есть своя особая прелесть. Ни с чем не сравнимая.
Краем глаза Бриана заметила, что он потянулся за жестянкой с табаком, стоявшей на столике. Стремительно наклонившись вперед, девушка поспешила накрыть ладонью его руку.
– Зачем держать соблазн так близко от себя? – слегка приподняла брови Бриана. – А я-то думала, вы стараетесь бросить эту пагубную привычку.
Он явно о чем-то размышлял. И тут она заметила, что он совершенно бесцеремонно разглядывает ее. Бриана вспомнила прошедшую ночь и невольно покраснела.
– Что вы мне предлагаете сделать? – прервал он молчание. – Вот с этим самым соблазном?
– Выбросить за борт.
– А что, это мысль. – Он откинулся в кресле. – Но что удержит меня от покупки еще одного соблазна? Ведь вокруг одни искушения.
– Тогда курите. – Бриана побарабанила по столику пальцами, окинув Майкла таким же нахальным взглядом, каким он только что разглядывал ее. – Только не говорите больше, что жаждете избавиться от пагубных привычек.
Майкл лукаво ухмыльнулся:
– У вас было тяжелое детство? Поэтому вы такая жестокая?
– Вовсе нет. – Бриана подцепила с блюда кусочек сыра и неспешно отправила в рот. – Хотя матушка моя умерла, когда я была совсем еще юной, родные и близкие любили меня и никогда не наказывали. Я была единственной девочкой в семье, и притом самой младшей. Мы по-прежнему близки между собой. – Она взяла еще кусочек сыра. – Наши семейные турниры проходят очень весело. В доме Донелли мировое господство почитается за весьма достойную цель.
Майкл смотрел на нее как на помешанную. Может, так оно и есть, подумала Бриана и потянулась за яблоком. Ведь она совсем не такая, как другие женщины.
– Райан и Джонни, мои братья, обожали соревноваться друг с другом, кто громче рыгнет. И никакого сладу с ними не было. Я тоже паинькой не была. Конечно, меня обучали изящным манерам, но в душе я всегда была и остаюсь отъявленной анархисткой и мятежницей, и мне удается свои недостатки обращать в достоинства.
– А есть что-нибудь, чего вы не станете или не сумеете сделать?
– Есть! Я не умею писать стоя. Мне было лет пять, когда я попробовала это сделать. Ничего хорошего... – Бриана едва сдержала смех. – Мне кажется, «писать» не самое подходящее слово в устах женщины.
Майкл покачал головой и, отведя наконец взгляд в сторону, рассмеялся:
– Я тоже так думаю.
– А про свою семью вы не хотите рассказать? – в свою очередь, поинтересовалась Бриана.
– Владычества в моем семействе достигают сугубо при помощи подлых махинаций и властолюбивых козней. – Майкл оперся о локоть и немного наклонился вперед. И хотя на губах его играла рассеянная улыбка, глаза его не улыбались, и в них Бриана разглядела нечто, что делало Майкла опасным. – Наши игры намного серьезнее ваших. А если кто осмелится рыгнуть, моя матушка проследит, чтобы мы не смогли сидеть по меньшей мере неделю. Это вовсе не означает, что мы не соблюдали правил приличия. Просто мои братья и я получали по заслугам.
– У вас есть братья?
Майкл молча повертел бокал в руке.
– Я третий в семье из троих сыновей. – Он поднял глаза и улыбнулся. – Будь вы знакомы с моими родителями, наверняка удивились бы, как это им удалось наплодить такую ораву. Для нас самым правдоподобным объяснением долгое время было непорочное зачатие. Мы просто не представляли себе другого способа, пока не доросли лет до десяти.
Бриана рассмеялась, оторвала от грозди крупную виноградину, бросила себе в рот и взяла Майкла за руку.
– Не верю, что они были такие уж неумехи. Вы-то получились весьма неплохо.
– Один из братьев умер от тифа, когда мне было девятнадцать. – Он взял ее руку, повернул ладонью вверх и вгляделся в нее. – Поэтому я задержался в Англии дольше, чем было нужно.
– Извините, я не знала, – смущенно прошептала Бриана.
– Даже отпрыски аристократов не ограждены от болезней, которые косят бедняков. Доказательство тому наша королева.
– Вы сказали – аристократы? – неуверенно переспросила Бриана.
Он поднял на нее глаза:
– Герцогский титул моя семья получила после победы в одном из сражений в войне Алой и Белой Розы. Каким-то образом мы умудрялись оказываться на нужной стороне во всех битвах за британский престол. – Он ласково провел большим пальцем по мягкой коже ее ладони. – Два года назад, когда скончался мой дед, титул перешел к моему брату.
Выходит, его брат герцог? Бриана проглотила эту новость как горсть соли, но даже не поморщилась. Тогда чему удивляться, что Александра с ним на короткой ноге. Оба выросли в одном и том же круге деспотов.
– Вам раньше не доводилось встречаться с моей невесткой?
– Пару раз в детстве. Ее отец возглавляет дипломатическую службу. Лорд Уэйр мой начальник.
Бриана впилась взглядом в его лицо.
– Тогда вам должно быть известно, что он тот самый негодяй, который разбил моему брату жизнь.
Майор Фаллон выпрямился и откинулся в кресле.
– Мне это неизвестно, – медленно выговорил он и скривил губы. – На этой части спектакля я не присутствовал, потому что в Англии меня не было.
Бриана опустила глаза и стиснула руки, лежавшие на коленях. Она-то надеялась его поразить, но не могла похвастать знатным происхождением. И ей захотелось встать на защиту своей семьи.
– Майор, моя семья не имеет отношения к ирландским неотесанным мужланам. Братья трудились не покладая рук, и их усилия увенчались успехом. Они занимают в светском обществе достойное положение. Каждый из них многого добился в жизни.
Майор устало прикрыл глаза.
– Я нисколько не завидую вашему счастливому детству, – сказал он. – По правде говоря, рассказ ваш весьма оптимистичен.
– Майор, признайтесь, ваше настоящее имя не Фаллон. Иначе было бы известно, кто вы на самом деле.
– Вы совершенно правы.
– Так как вас зовут, майор? Поколебавшись, майор ответил:
– Джеймс Майкл Фаллон Олдбери.
– Олдбери?!
Имя это Бриане было знакомо. В парламенте оно частенько было на слуху.
– Неудивительно, что вы можете позволить себе купаться в роскоши, – неожиданно для самой себя с горечью и разочарованием произнесла Бриана.
– То, что вы видите здесь, принцесса, куплено не на средства моей семьи.
– Что же тогда заставляет таких, как вы, подаваться в солдаты? Рисковать собственной жизнью?
– Мне не хотелось бы говорить об этом.
Чтобы сгладить неловкость, Бриана начала убирать со стола.
– Судя по виду, вы совсем не из Джеймсов.
– Меня зовут Майкл, принцесса.
– А как вас называют другие ваши женщины? Наверняка неподалеку у вас припрятана пара-другая прелестных дев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
– По-моему, тот, кто любит эти места и этот город, должен в душе быть художником. – Она покачала головой и улыбнулась. – Если хорошенько приглядеться, тут во всем есть своя особая прелесть. Ни с чем не сравнимая.
Краем глаза Бриана заметила, что он потянулся за жестянкой с табаком, стоявшей на столике. Стремительно наклонившись вперед, девушка поспешила накрыть ладонью его руку.
– Зачем держать соблазн так близко от себя? – слегка приподняла брови Бриана. – А я-то думала, вы стараетесь бросить эту пагубную привычку.
Он явно о чем-то размышлял. И тут она заметила, что он совершенно бесцеремонно разглядывает ее. Бриана вспомнила прошедшую ночь и невольно покраснела.
– Что вы мне предлагаете сделать? – прервал он молчание. – Вот с этим самым соблазном?
– Выбросить за борт.
– А что, это мысль. – Он откинулся в кресле. – Но что удержит меня от покупки еще одного соблазна? Ведь вокруг одни искушения.
– Тогда курите. – Бриана побарабанила по столику пальцами, окинув Майкла таким же нахальным взглядом, каким он только что разглядывал ее. – Только не говорите больше, что жаждете избавиться от пагубных привычек.
Майкл лукаво ухмыльнулся:
– У вас было тяжелое детство? Поэтому вы такая жестокая?
– Вовсе нет. – Бриана подцепила с блюда кусочек сыра и неспешно отправила в рот. – Хотя матушка моя умерла, когда я была совсем еще юной, родные и близкие любили меня и никогда не наказывали. Я была единственной девочкой в семье, и притом самой младшей. Мы по-прежнему близки между собой. – Она взяла еще кусочек сыра. – Наши семейные турниры проходят очень весело. В доме Донелли мировое господство почитается за весьма достойную цель.
Майкл смотрел на нее как на помешанную. Может, так оно и есть, подумала Бриана и потянулась за яблоком. Ведь она совсем не такая, как другие женщины.
– Райан и Джонни, мои братья, обожали соревноваться друг с другом, кто громче рыгнет. И никакого сладу с ними не было. Я тоже паинькой не была. Конечно, меня обучали изящным манерам, но в душе я всегда была и остаюсь отъявленной анархисткой и мятежницей, и мне удается свои недостатки обращать в достоинства.
– А есть что-нибудь, чего вы не станете или не сумеете сделать?
– Есть! Я не умею писать стоя. Мне было лет пять, когда я попробовала это сделать. Ничего хорошего... – Бриана едва сдержала смех. – Мне кажется, «писать» не самое подходящее слово в устах женщины.
Майкл покачал головой и, отведя наконец взгляд в сторону, рассмеялся:
– Я тоже так думаю.
– А про свою семью вы не хотите рассказать? – в свою очередь, поинтересовалась Бриана.
– Владычества в моем семействе достигают сугубо при помощи подлых махинаций и властолюбивых козней. – Майкл оперся о локоть и немного наклонился вперед. И хотя на губах его играла рассеянная улыбка, глаза его не улыбались, и в них Бриана разглядела нечто, что делало Майкла опасным. – Наши игры намного серьезнее ваших. А если кто осмелится рыгнуть, моя матушка проследит, чтобы мы не смогли сидеть по меньшей мере неделю. Это вовсе не означает, что мы не соблюдали правил приличия. Просто мои братья и я получали по заслугам.
– У вас есть братья?
Майкл молча повертел бокал в руке.
– Я третий в семье из троих сыновей. – Он поднял глаза и улыбнулся. – Будь вы знакомы с моими родителями, наверняка удивились бы, как это им удалось наплодить такую ораву. Для нас самым правдоподобным объяснением долгое время было непорочное зачатие. Мы просто не представляли себе другого способа, пока не доросли лет до десяти.
Бриана рассмеялась, оторвала от грозди крупную виноградину, бросила себе в рот и взяла Майкла за руку.
– Не верю, что они были такие уж неумехи. Вы-то получились весьма неплохо.
– Один из братьев умер от тифа, когда мне было девятнадцать. – Он взял ее руку, повернул ладонью вверх и вгляделся в нее. – Поэтому я задержался в Англии дольше, чем было нужно.
– Извините, я не знала, – смущенно прошептала Бриана.
– Даже отпрыски аристократов не ограждены от болезней, которые косят бедняков. Доказательство тому наша королева.
– Вы сказали – аристократы? – неуверенно переспросила Бриана.
Он поднял на нее глаза:
– Герцогский титул моя семья получила после победы в одном из сражений в войне Алой и Белой Розы. Каким-то образом мы умудрялись оказываться на нужной стороне во всех битвах за британский престол. – Он ласково провел большим пальцем по мягкой коже ее ладони. – Два года назад, когда скончался мой дед, титул перешел к моему брату.
Выходит, его брат герцог? Бриана проглотила эту новость как горсть соли, но даже не поморщилась. Тогда чему удивляться, что Александра с ним на короткой ноге. Оба выросли в одном и том же круге деспотов.
– Вам раньше не доводилось встречаться с моей невесткой?
– Пару раз в детстве. Ее отец возглавляет дипломатическую службу. Лорд Уэйр мой начальник.
Бриана впилась взглядом в его лицо.
– Тогда вам должно быть известно, что он тот самый негодяй, который разбил моему брату жизнь.
Майор Фаллон выпрямился и откинулся в кресле.
– Мне это неизвестно, – медленно выговорил он и скривил губы. – На этой части спектакля я не присутствовал, потому что в Англии меня не было.
Бриана опустила глаза и стиснула руки, лежавшие на коленях. Она-то надеялась его поразить, но не могла похвастать знатным происхождением. И ей захотелось встать на защиту своей семьи.
– Майор, моя семья не имеет отношения к ирландским неотесанным мужланам. Братья трудились не покладая рук, и их усилия увенчались успехом. Они занимают в светском обществе достойное положение. Каждый из них многого добился в жизни.
Майор устало прикрыл глаза.
– Я нисколько не завидую вашему счастливому детству, – сказал он. – По правде говоря, рассказ ваш весьма оптимистичен.
– Майор, признайтесь, ваше настоящее имя не Фаллон. Иначе было бы известно, кто вы на самом деле.
– Вы совершенно правы.
– Так как вас зовут, майор? Поколебавшись, майор ответил:
– Джеймс Майкл Фаллон Олдбери.
– Олдбери?!
Имя это Бриане было знакомо. В парламенте оно частенько было на слуху.
– Неудивительно, что вы можете позволить себе купаться в роскоши, – неожиданно для самой себя с горечью и разочарованием произнесла Бриана.
– То, что вы видите здесь, принцесса, куплено не на средства моей семьи.
– Что же тогда заставляет таких, как вы, подаваться в солдаты? Рисковать собственной жизнью?
– Мне не хотелось бы говорить об этом.
Чтобы сгладить неловкость, Бриана начала убирать со стола.
– Судя по виду, вы совсем не из Джеймсов.
– Меня зовут Майкл, принцесса.
– А как вас называют другие ваши женщины? Наверняка неподалеку у вас припрятана пара-другая прелестных дев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81