Закрыв за собой дверь, Хани выскользнула в короткую узкую прихожую, застланную циновкой, разрисованной коричневыми и золотистыми ромбами, заодно покрывавшей неровный пол территории, на которой не только спали, но и ели. Как она и предполагала, Софи уже уснула на своей старой кушетке, покрытой изношенной тканью рыжевато-коричневого оттенка, украшенной выцветшими рисунками вывесок таверн, изображениями орлов с американского герба и флагов с тринадцатью звездочками. Перманент, который Шанталь сделала матери, получился не очень удачным, и жидкие, цвета соли с перцем, волосы Софи казались пересохшими и слегка наэлектризованными. Она была чуть полновата, и под ее трикотажной сорочкой вырисовывались груди, развалившиеся по обе стороны туловища, словно налитые водой воздушные шары.
Хани посмотрела на тетку с привычным смешанным чувством раздражения и любви. Именно она, Софи Мун Букер, должна заботиться о своей дочери, а вовсе не Хани. Именно ей следует думать, как оплатить все эти накапливающиеся изо дня в день счета и как сохранить семью, не скатившись на подачки этой раздолбанной системы соцобеспечения.
— Я выйду ненадолго.
Софи всхрапнула во сне.
Спрыгнув с раскрошившихся бетонных ступенек, Хани вдохнула напоенный влагой ночной воздух. Снаружи трейлер имел на редкость неприятный синеватый, цвета яйца малиновки, оттенок, несколько скрашенный ностальгическим налетом древности. Ее тапочки утонули в песке, между пальцами набился гравий. Удаляясь от дома, она втянула носом воздух. Июньская ночь была наполнена запахами сосны, креозота и того дезинфицирующего средства, что используется в туалетах. Но все перебивал отдаленный затхлый запах Серебряного озера.
Проходя мимо ряда посеревших от непогоды опорных колонн из желтой южной сосны, Хани сказала себе, что уж на этот раз просто пройдет мимо; на этот раз она не остановится и не станет смотреть. Едва начнешь смотреть, как в голову полезут всякие мысли, а от этих мыслей появляется такое чувство, будто ты очутилась в ведерке с наживкой недельной давности. Она упрямо продолжала идти еще примерно с минуту, а потом все равно остановилась. Обернувшись, она вытянула шею и окинула взглядом всю громаду «Черного грома».
Силуэт массивного деревянного каркаса аттракциона американских горок вырисовывался на фоне ночного неба скелетом какого-то доисторического динозавра. Ее взгляд прошелся вверх вдоль крутого подъема гигантского горба «Черного грома» и дальше вниз по захватывающему дух шестидесятиградусному спуску. Она проследовала взглядом по склонам двух следующих горок с их приводящими в трепет спусками и дальше по завершающей спирали, закручивающейся кошмарным водоворотом над самой поверхностью Серебряного озера. Разглядев все эти три горки и смертельную спираль с крутыми виражами, она почувствовала, как сердце сжимается от тоски и горечи. С того лета как «Черный гром» перестал работать, их дела пошли вкривь и вкось.
Несмотря на то что парк развлечений на Серебряном озере был маленьким и старомодным по сравнению с такими местами, как «Сады Буш» или «Шесть флагов» в штате Джорджия, была в нем достопримечательность, какой не могли похвастаться другие. В нем стояли последние на всем Юге грандиозные деревянные американские горки, те самые американские горки, которые кое-кто из энтузиастов был склонен считать более захватывающими, нежели легендарные горки «Циклон» на Кони-Айленде. Когда в конце двадцатых годов соорудили этот аттракцион, покататься на «Черном громе» съезжалась публика со всех концов страны. Для легионов поклонников американских гор поездка на Серебряное озеро стала чем-то вроде религиозного паломничества.
Прокатившись с десяток раз на легендарных деревянных горах, они обычно посещали и другие, более прозаичные аттракционы парка, включая круиз (стоимостью два доллара на человека) из конца в конец Серебряного озера на колесном пароходике «Роберт Э. Ли». Но «Бобби Ли», как и «Черный гром», стал жертвой катастрофы.
Почти два года назад, в семьдесят восьмом году, в День труда, от заднего вагончика «Черного грома» отвалилась колесная подвеска, он оторвался от остальных, и его отшвырнуло в сторону. К счастью, никто не пострадал, но администрация штата Южная Каролина в тот же день закрыла аттракцион, и ни один банк не пожелал финансировать дорогостоящие восстановительные работы, без проведения которых администрация штата не разрешала вновь открывать американские горки. Без этого знаменитого аттракциона парк развлечений на Серебряном озере умирал медленной, мучительной смертью.
Хани прошла в глубину парка. По правую руку засиженная мухами лампочка освещала заброшенную площадку «Автодрома», в котором побитые автомобильчики из стеклопластика терпеливо дожидались, когда завтра в десять утра парк откроют для посетителей. Она прошла через «Киддиленд» с его миниатюрными мотоциклами и пожарными машинками, застывшими на своих нескончаемых кольцевых рельсах. Еще дальше отдыхали от дневных трудов аттракционы «Мотогонки» и «Карусель». Она задержалась перед «Домом ужасов», над входом в который красовалось светящееся изображение обезглавленного тела с бившим из обрубка шеи фонтаном фосфоресцирующей крови.
— Шанталь!
Никто не ответил.
Сняв с крюка за билетной кассой фонарь, Хани целеустремленно поднялась по наклонным мосткам в «Дом ужасов». Днем эти мостки раскачивались, а из громкоговорителя неслись отдававшиеся эхом стоны и пронзительные вопли, но сейчас все было тихо. Пройдя по «Коридору смерти», она посветила на семифутовую фигуру палача в капюшоне с окровавленным топором.
— Шанталь, ты здесь?
Ответом была мертвая тишина. Пробравшись через искусственную паутину, Хани прошла мимо блока рубильников к «Логовищу крыс». Оказавшись внутри, она повела фонарем по маленькому помещению. Сто шесть мохнатых серых крыс, притаившихся в стропилах и свешивавшихся с невидимых ниток над ее головой, уставились на нее множеством отсвечивавших красноватым блеском глаз.
Хани с удовлетворением оглядела их. «Логовище крыс» было украшением «Дома ужасов», потому что животные были настоящими. Их чучела изготовил в пятьдесят втором году таксидермист из Нью-Йорка для дома привидений в «Парке Палисаде» в Форт-Ли. В конце шестидесятых ее дядя Эрл купил эти уже изрядно потрепанные чучела у одного человека из Северной Каролины, чей парк вблизи Форест-Сити обанкротился.
— Шанталь!
Хани вновь позвала сестру и, не получив ответа, покинула «Дом ужасов» через запасной пожарный выход. Перешагнув через электрические кабели, она срезала путь, пройдя через аттракцион «Загон», и направилась к центральной аллее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123