Он потянулся к ночному столику и взял помятую флягу, которую положил туда, когда раздевался. Он протянул ее Белинде.
— Вот вам доказательство, дорогая, что я вас не вышвырну на улицу.
Она взяла флягу и принялась рассматривать ее, поворачивая то так, то этак. Глаза ее наполнились слезами.
— Вы могли умереть из-за меня, — прошептала она.
— Да. И если понадобится, я снова сделаю то же самое, чтобы защитить вас. С радостью.
Не говоря ни слова, она повернулась к нему и обвила его шею. крепко прижав к себе. Он услышат, как она всхлипнула, а потом ее слезы упали на его голое плечо.
— У меня нет права сомневаться в вас. Вы такой сильный человек и так терпеливы со мной — вы не заслуживаете моих подозрений. Я прошу прошения, Роберт. Я не хочу быть неблагодарной. Я к этому не привыкла, наверное, но думаю, что теперь я буду вам доверять.
— С этой хорошей новости стоит начать день, — засмеялся он, подхватив пальцем слезу, которая медленно стекала по ее щеке. Слеза сверкнула на кончике его пальца, как бриллиант в утреннем свете. Лед начал таять, подумал он. Он лизнул языком слезинку — она была на вкус соленой.
Вдруг неожиданная мысль мелькнула у него в голове. Он наклонил голову, чтобы поцеловать ее в шею, и улыбнулся, радуясь своей сообразительности.
— Спите, мисс Гамильтон. Я припас нечто удивительное для вас на этот вечер.
— Что же это? — с любопытством спросила она.
— Увидите, — с загадочным видом ответил Хоук.
Он взял длинную прядь ее золотистых волос и с наслаждением вдохнул их аромат.
В тот же день, позднее, Роберт сидел за письменным столом в своей библиотеке. Он послал сообщения о своем отъезде председателям различных парламентских комитетов, составил список распоряжений своему стряпчему и обдумать все прочие детали, пока Бел готовила дом к отъезду хозяев. Она весело порхала по комнатам, помогая горничным надевать на мебель чехлы. Проходя по вестибюлю, она увидела швейцара, который держал в руках письмо, пришедшее для его светлости со специальным посыльным. Бел улыбнулась швейцару и взяла у него письмо, чтобы самой отнести его Роберту. На письме стоял адрес отправителя: «Пансион миссис Холл для благородных девиц».
Она остановилась в нерешительности перед дверью библиотеки. Что бы это значило? Очередной выпад в ее адрес? Но ведь леди Джасинда все еще находится в этом пансионе. Возможно, это не имеет к ней, Белинде, никакого отношения. Внезапно испугавшись — вдруг что-нибудь случилось? вдруг леди Джасинда заболела? — Бел вошла в библиотеку и положила письмо перед Робертом. Потом поцеловала его в лоб.
— Хорошо бы вы немедленно прочитали его. Это только что принес посыльный.
— Господи, что еще? — Роберт взял письмо и сломал печать.
Бел отодвинулась и с нетерпением стала ждать. По мере того как Роберт читал, его мужественное лицо мрачнело. Прочитав, он скомкал письмо.
— Что такое? — быстро спросила она.
— Мне советуют на время взять сестру из пансиона, потому что она разговаривала с незнакомым человеком на людях. С человеком по имени Долф Брекинридж.
И, тихо выругавшись, он отшвырнул бумажный комок. Потрясенная, Бел закрыла рот рукой.
— Как он осмелился?..
— Он, конечно, хотел таким образом нанести удар мне. Слава Богу, что Лиззи Карлайл оказалась рядом и сумела образумить мою сестрицу.
— Он ничего не сделал ей?
— Нет, слава Богу. Лиззи тут же позвала старосту. Брекинридж, судя по всему, пытался заманить сестру в свою карету.
На мгновение Бел утратила дар речи, ей стало не по себе. Мысль о том, что Долф мог сделать что-то гадкое этому невинному ребенку, была ужасна.
— Похоже, моя сестра и ее компаньонка прибудут в Хоуксклиф-Холл вместе с нами, — сказал он, кладя кулаки на стол. — Надеюсь, вы не возражаете, хотя меня это совершенно не устраивает. Я не собирался в ближайшее время заниматься воспитанием сестры.
— Конечно, Роберт, я не возражаю, но как же быть с репутацией девушки? Пожалуй, мне не стоит туда ехать. — Она затаила дыхание и приготовилась к очередному разочарованию.
— Не говорите вздор. Ведь я еду из-за вас. — Он задумчиво поскреб квадратный подбородок. — Если вы не против, мы выдадим вас за ее гувернантку. На севере вас никто не знает.
— Очередной розыгрыш? — грустно проговорила Бел. — Джасинда поймет, что происходит что-то не то. Она слишком умна, так что нам с вами не стоит даже пытаться скрыть от нее истину.
— В таком случае ей придется вести себя как взрослой и постараться во всем разобраться. В некотором смысле она уже вполне взрослая.
— Лиззи будет шокирована. Кстати, я не знала, что вы знакомы с мисс Карлайл. Она такая милая, скромная, непритязательная девушка.
— Это моя подопечная.
— Вот как?! — воскликнула Бел. — Господи, Роберт, есть ли в Лондоне человек, которого бы вы не опекали?
— Мисс Карлайл — дочь моего прежнего управляющего. Он умер десять лет назад, а Лиззи — его единственный ребенок, и у нее нет родственников, к которым она могла бы обратиться. Она была подругой Джасинды с тех пор, как обе они были совсем маленькими; кроме того, она всегда урезонивала эту буйную особу. Слава Богу, что она оказалась там, когда Долф попытался представиться сестре.
Бел покачала головой, сжав руки за спиной.
— Ответственность за это лежит на мне. Страшно даже подумать, что могло случиться, что он мог с ней сделать…
— Белинда, — мягко оборвал ее Хоук, — выбросьте все это из головы. А теперь идите. У меня куча дел, которые нужно закончить до нашего отъезда.
Он улыбнулся и взялся за перо, чтобы написать ответ миссис Холл.
В восемь часов вечера они выехали из Найт-Хауса.
Роберт посоветовал Бел одеться понаряднее, но даже не намекнул, что ее ожидает. Сев в карету, он задернул занавески на окнах, чтобы она не видела, куда они едут.
Когда карета остановилась и лакей открыл дверцы, волнение Бел достигло высшей точки.
— Закройте глаза, дорогая. Сюрприз ждет вас.
— Но я не могу сделать этого — вы так красивы.
— Лесть вам не поможет, — лукаво улыбнулся он. Она, смеясь, подчинилась, но его бесподобный облик стоял у нее перед глазами. Она никогда еще не видела Роберта так красиво одетым. В кои то веки он отказался от мрачного черного цвета и надел бархатный темно-сливового цвета фрак, украшенный спереди роскошной вышивкой. Фрак был со стоячим воротником, в который упирались кончики сверкающего белого воротника рубашки. Белый шелковый галстук был воплощением совершенства, а атласный жилет украшали мелкие узоры приглушенного золотистого цвета, скромные и очень модные. Коричневые панталоны обрисовывали очертания стройных бедер, а безупречные белые шелковые чулки подчеркивали сильные мускулистые икры. Весь он, до черных бальных туфель на низких каблуках с плоскими короткими носами, был воплощением мужской красоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80