Тропические шторм огромной силы возникали в одну секунду из ниоткуда и так же внезапно утихали; в считанные секунды небе снова голубело, и яркое солнце бесстрастно взирало на оставленные штормом разрушения.
«Кэт-Энн» уже попал в два небольших шторма, таи что Риду, казалось бы, не следовало удивляться тому, что собирается третий. Однако на этот раз мысли о приближавшемся шторме наполняла его какой-то неясной тревогой.
— Что ты об этом думаешь, Кэт? — спросил он жену, полагаясь на ее мистическую интуицию больше, чем на свой собственный многолетний опыт. — У меня какие-то нехорошие предчувствия в связи с надвигающимся штормом.
— У меня тоже, — кивнула Кэтлин. — По-моему, мы находимся на границе урагана. Видишь, как потемнела вода?
Рид согласился. Ветер постепенно усиливался, волнение на море тоже стало сильнее, и «Кэт-Энн» довольно ощутимо качало в бурных волнах.
— Ветер постоянно меняет направление, — сказал Рид. — Ты наверное заметила, сколько раз нам уже пришлось по-новому устанавливать паруса?
Кэтлин уставилась на темную воду внизу.
— Рыба ушла в глубину, — отметила она.
Рид не стал спрашивать, откуда она это узнала. Некоторые особенности личности Кэтлин так и oc-тались для него загадкой, в частности ее странное чувство родства с морем и его обитателями. Он просто принял это утверждение на веру.
— Хотел бы я знать, движемся ли мы к центру шторма или обходим его с краю, — раздумчиво проговорил он.
— Здесь я ничем не могу тебе помочь, — ответила Кэтлин. — Ты часто говорил мне, что штормы печально непредсказуемы. Могу сказать одно: все утро я видела дельфинов, а это само по себе предупреждение.
Рид нахмурился еще больше, его лоб прорезали глубокие морщины.
— На всякий случай, нам следует приготовиться худшему. Судя по тому, как меняется ветер, мы находимся на краю урагана, но можно только догадываться, то ли это его хвост, то ли передний край. Впрочем, если это действительно ураган, это не имеет значения. Известно, что ураган может оставаться на месте неделю или больше, а потом вдруг изменить направление своего движения самым неожиданным образом. Ураганы набирают силу или ослабевают без какой-либо видимой причины и без всякой закономерности.
— Остается надеяться, что мы не окажемся в его центре, — сказала Кэтлин. — На «Кэт-Энн» слишком много груза. Ему не выдержать по-настоящему крупного шторма.
— Возможно, нам придется избавиться от части груза.
Подумав с минуту, Кэтлин согласно кивнула. Улыбка тронула ее красиво очерченные губы.
— Полагаю, начать надо с портрета дяди Хэвиленда. Он всегда казался мне суровым и неприятным человеком. Вдобавок он приходится нам родней по линии английских Хейли, а потому в данный момент вызывает у меня явную антипатию.
Рид засмеялся и покачал головой.
— Сомневаюсь, что, выбросив старину Хэвиленда за борт, мы намного облегчим судно.
— Нет, конечно, но с него можно начать. По крайней мере, для меня это хороший предлог, чтобы избавиться от того, что действует мне на нервы.
Счастье все же не изменило им. «Кэт-Энн» бросало на волнах, как спичку, но они остались на краю шторма. Пошел дождь. Он лил сплошным потоком, создавая вокруг густую водяную завесу, из-за которой видимость ограничивалась всего несколькими футами. Все то время, что продолжался шторм, Кэтлин и Рид оставались на капитанском мостике и вместе стояли у штурвала. Дождь и волны вымочили их до нитки. Предосторожности ради они привязались к штурвалу, а для Кэтлин дополнительной защитой были еще и обнимавшие ее руки Рида. Кэтлин не ощущала страха, скорее она испытывала возбуждение. Крепчал ветер, все выше становились волны, и одновременно улучшалось ее настроение. Она чувствовала себя как бы составной частью разбушевавшейся стихии. Лицо ее сияло, словно она только что получила самый драгоценный подарок. И вся она излучала радость и удовольствие, как птица, которую неожиданно выпустили из клетки. «Кэт-Энн» боролся с морем, то поднимаясь на гребень волны, то опускаясь вниз, а Кэтлин пребывала в приподнятом, восторженном состоянии, попав на время в мир, где не было никого и ничего, кроме нее самой, Рида и любимого ею моря.
Рид стоял вплотную к ней за ее спиной, положив свои руки на ее, чтобы лучше удерживать штурвал. Он вспомнил случай, когда они с Кэтлин так же сражались с ураганом. В тот раз Кэтлин была пираткой Эмералдой, смелой и дерзкой, с черными как смоль волосами. Тогда, как и сейчас, она была зачарована штормом, словно наполнявшим ее неиссякаемой энергией и в то же самое время приводящим в состояние умиротворенной созерцательности.
— Должно быть, мы сумасшедшие, раз находим в этом удовольствие — прокричал он, стараясь перекрыть грохот стихии.
Повернув голову, Кэтлин посмотрела на него и рассмеялась.
У Рида захватило дух при взгляде на поднятое к нему восторженное лицо. Кэтлин насквозь вымокла, волосы облепили лицо, но никогда еще не была она так прекрасна. Он поцелуем снял капельку дождя с ее носа, и она крепче прижалась к его широкой груди. В этот момент Рид был твердо уверен, что любит Кэтлин всем сердцем и будет любить до конца жизни. Никогда он не сможет почувствовать ничего подобного по отношению к другой женщине; ни одна женщина не сможет сравниться с Кэтлин. Она околдовала его, и ему это нравилось.
Последние дни плавания были солнечными и спокойными. Единственной трудностью, которую им пришлось преодолеть перед приходом в Саванну, была английская блокада у берегов Джорджии. На их счастье, ночь выдалась темной и безлунной, и по времени их прибытие совпало с приливом. Рид безошибочно ввел «Кэт-Энн» в реку Саванну, миновав остров и обогнув перекаты. В этих водах он ориентировала ночью так же хорошо, как и днем. В первые рассветные часы восемнадцатого сентября «Кэт-Энн» тихо причалил в порту Саванны. Наконец-то они были дома.
Рид не смог сразу поехать в Чимеру с Кэтлин, Изабел и детьми, как бы ему этого ни хотелось. Он остался в городе проследить за разгрузкой «Кэт-Энн» и размещением пассажиров. Барбара и Вильям Бейкеры, тетя и дядя Кэтлин, настояли, чтобы на период пребывания в городе Рид остановился у них. Рид охотно согласился, потому что это давало ему возможность обсудить дела с их сыном Тедом, мужем сестры Рида Сьюзен. У Теда и Сьюзен был двухгодовалый сынишка, и в декабре они ожидали второго ребенка.
После того как Рид перевел свою судоходную компанию из Ирландии в Саванну, Тед изъявил желание стать его компаньоном. Они прекрасно дополняли друг друга. Тед с его знанием бухгалтерии отвечал за контору и склады. Он обладал отличным деловым чутьем, хотя почти ничего не знал о судовождении. Многие удивлялись, почему он не пошел по стопам Вильяма и не стал адвокатом, но Тед, обожавший отца, совершенно не интересовался юриспруденцией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
«Кэт-Энн» уже попал в два небольших шторма, таи что Риду, казалось бы, не следовало удивляться тому, что собирается третий. Однако на этот раз мысли о приближавшемся шторме наполняла его какой-то неясной тревогой.
— Что ты об этом думаешь, Кэт? — спросил он жену, полагаясь на ее мистическую интуицию больше, чем на свой собственный многолетний опыт. — У меня какие-то нехорошие предчувствия в связи с надвигающимся штормом.
— У меня тоже, — кивнула Кэтлин. — По-моему, мы находимся на границе урагана. Видишь, как потемнела вода?
Рид согласился. Ветер постепенно усиливался, волнение на море тоже стало сильнее, и «Кэт-Энн» довольно ощутимо качало в бурных волнах.
— Ветер постоянно меняет направление, — сказал Рид. — Ты наверное заметила, сколько раз нам уже пришлось по-новому устанавливать паруса?
Кэтлин уставилась на темную воду внизу.
— Рыба ушла в глубину, — отметила она.
Рид не стал спрашивать, откуда она это узнала. Некоторые особенности личности Кэтлин так и oc-тались для него загадкой, в частности ее странное чувство родства с морем и его обитателями. Он просто принял это утверждение на веру.
— Хотел бы я знать, движемся ли мы к центру шторма или обходим его с краю, — раздумчиво проговорил он.
— Здесь я ничем не могу тебе помочь, — ответила Кэтлин. — Ты часто говорил мне, что штормы печально непредсказуемы. Могу сказать одно: все утро я видела дельфинов, а это само по себе предупреждение.
Рид нахмурился еще больше, его лоб прорезали глубокие морщины.
— На всякий случай, нам следует приготовиться худшему. Судя по тому, как меняется ветер, мы находимся на краю урагана, но можно только догадываться, то ли это его хвост, то ли передний край. Впрочем, если это действительно ураган, это не имеет значения. Известно, что ураган может оставаться на месте неделю или больше, а потом вдруг изменить направление своего движения самым неожиданным образом. Ураганы набирают силу или ослабевают без какой-либо видимой причины и без всякой закономерности.
— Остается надеяться, что мы не окажемся в его центре, — сказала Кэтлин. — На «Кэт-Энн» слишком много груза. Ему не выдержать по-настоящему крупного шторма.
— Возможно, нам придется избавиться от части груза.
Подумав с минуту, Кэтлин согласно кивнула. Улыбка тронула ее красиво очерченные губы.
— Полагаю, начать надо с портрета дяди Хэвиленда. Он всегда казался мне суровым и неприятным человеком. Вдобавок он приходится нам родней по линии английских Хейли, а потому в данный момент вызывает у меня явную антипатию.
Рид засмеялся и покачал головой.
— Сомневаюсь, что, выбросив старину Хэвиленда за борт, мы намного облегчим судно.
— Нет, конечно, но с него можно начать. По крайней мере, для меня это хороший предлог, чтобы избавиться от того, что действует мне на нервы.
Счастье все же не изменило им. «Кэт-Энн» бросало на волнах, как спичку, но они остались на краю шторма. Пошел дождь. Он лил сплошным потоком, создавая вокруг густую водяную завесу, из-за которой видимость ограничивалась всего несколькими футами. Все то время, что продолжался шторм, Кэтлин и Рид оставались на капитанском мостике и вместе стояли у штурвала. Дождь и волны вымочили их до нитки. Предосторожности ради они привязались к штурвалу, а для Кэтлин дополнительной защитой были еще и обнимавшие ее руки Рида. Кэтлин не ощущала страха, скорее она испытывала возбуждение. Крепчал ветер, все выше становились волны, и одновременно улучшалось ее настроение. Она чувствовала себя как бы составной частью разбушевавшейся стихии. Лицо ее сияло, словно она только что получила самый драгоценный подарок. И вся она излучала радость и удовольствие, как птица, которую неожиданно выпустили из клетки. «Кэт-Энн» боролся с морем, то поднимаясь на гребень волны, то опускаясь вниз, а Кэтлин пребывала в приподнятом, восторженном состоянии, попав на время в мир, где не было никого и ничего, кроме нее самой, Рида и любимого ею моря.
Рид стоял вплотную к ней за ее спиной, положив свои руки на ее, чтобы лучше удерживать штурвал. Он вспомнил случай, когда они с Кэтлин так же сражались с ураганом. В тот раз Кэтлин была пираткой Эмералдой, смелой и дерзкой, с черными как смоль волосами. Тогда, как и сейчас, она была зачарована штормом, словно наполнявшим ее неиссякаемой энергией и в то же самое время приводящим в состояние умиротворенной созерцательности.
— Должно быть, мы сумасшедшие, раз находим в этом удовольствие — прокричал он, стараясь перекрыть грохот стихии.
Повернув голову, Кэтлин посмотрела на него и рассмеялась.
У Рида захватило дух при взгляде на поднятое к нему восторженное лицо. Кэтлин насквозь вымокла, волосы облепили лицо, но никогда еще не была она так прекрасна. Он поцелуем снял капельку дождя с ее носа, и она крепче прижалась к его широкой груди. В этот момент Рид был твердо уверен, что любит Кэтлин всем сердцем и будет любить до конца жизни. Никогда он не сможет почувствовать ничего подобного по отношению к другой женщине; ни одна женщина не сможет сравниться с Кэтлин. Она околдовала его, и ему это нравилось.
Последние дни плавания были солнечными и спокойными. Единственной трудностью, которую им пришлось преодолеть перед приходом в Саванну, была английская блокада у берегов Джорджии. На их счастье, ночь выдалась темной и безлунной, и по времени их прибытие совпало с приливом. Рид безошибочно ввел «Кэт-Энн» в реку Саванну, миновав остров и обогнув перекаты. В этих водах он ориентировала ночью так же хорошо, как и днем. В первые рассветные часы восемнадцатого сентября «Кэт-Энн» тихо причалил в порту Саванны. Наконец-то они были дома.
Рид не смог сразу поехать в Чимеру с Кэтлин, Изабел и детьми, как бы ему этого ни хотелось. Он остался в городе проследить за разгрузкой «Кэт-Энн» и размещением пассажиров. Барбара и Вильям Бейкеры, тетя и дядя Кэтлин, настояли, чтобы на период пребывания в городе Рид остановился у них. Рид охотно согласился, потому что это давало ему возможность обсудить дела с их сыном Тедом, мужем сестры Рида Сьюзен. У Теда и Сьюзен был двухгодовалый сынишка, и в декабре они ожидали второго ребенка.
После того как Рид перевел свою судоходную компанию из Ирландии в Саванну, Тед изъявил желание стать его компаньоном. Они прекрасно дополняли друг друга. Тед с его знанием бухгалтерии отвечал за контору и склады. Он обладал отличным деловым чутьем, хотя почти ничего не знал о судовождении. Многие удивлялись, почему он не пошел по стопам Вильяма и не стал адвокатом, но Тед, обожавший отца, совершенно не интересовался юриспруденцией.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112