Чувственное безумие все сильнее охватывало обоих, и вскоре Рурк понял, что еще минута и он не выдержит. Мышцы его напряглись, чело пылало, воздух со свистом вырывался из пересохшего горла, но он держался из последних сил. Если он не покорит эту женщину, значит, не заслуживает счастья с ней. И тут он наконец ощутил, как пульсируют ее ножны, стискивая и отпуская вторгающийся в них меч. Больше он ничего не помнил. Из недр его существа вырвалась раскаленная лава, наполнившая до краев кратер пылающего вулкана. Но Саммер ни словом, ни звуком не дала понять, какой экстаз испытала.
– Я ничего не почувствовала, – злорадно бросила она.
И Рурк не стал ее разоблачать. Пусть тешится.
– Прости любимая, что я не смог ублажить тебя!
– Я не твоя любимая! И не желаю тебя больше видеть!
– Как хочешь, но ты навсегда останешься радостью моего сердца.
Их губы слились в душераздирающе нежном поцелуе. Рурк поднялся и стал неспешно одеваться.
Глава 41
С первыми заморозками чума отступила. Больных становилось все меньше. Спайдер быстро поправился и решил ехать в Брукнер-холл, чтобы сообщить ужасное известие родственникам несчастного Эдвина.
Теперь миссис Бишоп не отходила от Саммер, не давала ей шагу ступить, журила, тревожилась и кормила на убой, как рождественского гуся. Вскоре вернулась из Саутхемптона Лил Ричвуд, и в доме стало шумно и многолюдно. У миссис Бишоп сразу же начались свары с кухаркой, поскольку каждая считала кухню своим личным и неприкосновенным владением. Саммер не имела ни минуты покоя и все удивлялась, зачем Лил нужно столько слуг, когда самой ей вполне хватает миссис Бишоп.
Однако она много времени проводила в обществе тетки и часами слушала последние сплетни. Как выяснилось, муж самой близкой подруги Лил, лорд Уортинг, преследовал своими домогательствами бедную тетушку до тех пор, пока она наконец не позволила ему «поймать» себя.
– Вот увидишь, не пройдет и недели, как он придумает себе какое-нибудь неотложное дело в Лондоне и заявится на Кокспер-стрит, – сверкая глазами, пообещала она племяннице. – И вообще, помни мои слова, нас ждет самый блестящий сезон из всех, что были со времен Реставрации. Придворным так наскучила унылая провинциальная жизнь, что они похожи на стаю волков, готовых вырваться из клеток!
Предсказание Лил сбылось. Не прошло и месяца, как лондонские театры вновь распахнули свои двери, а лавки ломились от покупателей. Ростовщики, менялы, владельцы борделей и игорных домов быстро заняли пустующие здания. Новые предприятия процветали.
В маленьком особнячке на Кокспер-стрит стало так тесно, что Саммер решила как можно скорее обосноваться в собственном жилище. Цены на недвижимость росли с каждым днем, так что она собиралась нанести визит Соломону Сторму и узнать, достаточно ли у нее денег на приобретение небольшого домика.
До сих пор она отказывалась от всех приглашений на балы, маскарады и приемы, отговариваясь тем, что не хочет нигде показываться до рождения младенца. Она считала, что выглядит толстой и неуклюжей, и, несмотря на все заверения леди Ричвуд в обратном, не хотела показываться в обществе.
Соломон Сторм велел принести для нее кресло, сам подставил ей под ноги табурет и не знал, чем угодить столь важной особе. Саммер объяснила, что ей нужно, и Соломон задумчиво поджал губы и, сложив пальцы домиком, тяжело вздохнул:
– Видите ли, миледи, такие кварталы, как Вестминстер, Сент-Джеймс, Мэйфер, слишком дороги и не по карману многим состоятельным людям. Боюсь, вам снова придется обратиться к мужу за помощью. Он уже подарил вам имение и, конечно, не откажется купить дом.
– Мистер Сторм… Соломон, лорд Хелфорд приобрел Роузленд для себя. Мало того, он больше не может считаться моим мужем. Я снова ношу имя Сент-Кэтрин, поскольку наш брак признан недействительным.
– Но как он мог?! – охнул Соломон. – Ведь вы в положении, миледи, простите мою неделикатность!
– Мы разъехались по взаимному согласию. Ничего тут не поделаешь, – упрямо пробормотала Саммер.
– Позвольте сказать, что это самое согласие не играет никакой роли перед лицом правосудия. По роду своих дел я обязан знать законы, а кроме того, мой сын – адвокат. Не знаю, в чем причина разрыва, миледи, да и знать не желаю, но лорд Хелфорд обязан исполнить отцовский долг по отношению к своему отпрыску! Не торопитесь, подождите, пока не родится дитя. Если это мальчик, он станет законным наследником лорда Хелфорда и со временем получит его титул и состояние.
– О, мне от него ничего не нужно! Он и так считает, что я расчетливая дрянь, которая поймала его, чтобы попользоваться деньгами Хелфордов. Рурк Хелфорд и без моих просьб не оставит своего ребенка.
– Сомневаюсь, миледи. Я прожил долгую жизнь и по своему немалому опыту знаю, что джентльмены редко делают добро по зову сердца: уж скорее когда их припрут к стенке.
– В таком случае я могу позволить себе купить дом в менее модном квартале?
– Несомненно, миледи, и я незамедлительно займусь поисками. Но поверьте, мне было бы куда легче, если бы вы позволили обратиться к лорду Хелфорду. Он просто должен выделить вам какое-то содержание.
– Хорошо, я подумаю, но мне не хочется быть обязанной какому бы то ни было мужчине, мистер Сторм.
На следующей неделе Соломон показал Саммер несколько подходящих зданий, и она выбрала то, что на Фрайди-стрит, рядом с церковью Святого Матфея. Дом был узким, длинным, совсем как у Лил Ричвуд, и недавно отделан в персиковых и светло-зеленых тонах. Кухня, буфетная и прачечная находились в подвале. На первом этаже были приемная, столовая и уютная гостиная, а наверху – две большие спальни. Имелась еще и просторная мансарда, которую, по мнению Саммер, обязательно облюбует Спенсер. Миссис Бишоп пожелала жить в детской: последние дни она только и говорила, что о будущем ребенке.
Саммер описала тетке новое жилище, и та вызвалась помочь купить мебель и переделать одну из спален в детскую. Оставалось дождаться Спенсера и сообщить ему новости. Но когда тот выслушал ее рассказ, Саммер по притворно-смиренному виду брата мгновенно заподозрила неладное. Видимо, он и в мыслях не держал поселиться вместе с ней!
Догадавшись, что он явно что-то утаивает, Саммер уселась поудобнее, положила ноги на табурет и тихо попросила:
– Спайдер, ты ведь знаешь, что можешь говорить со мной о чем угодно. Не таись, дорогой, вдруг я смогу дать тебе хороший совет?
Спайдер набрал в грудь побольше воздуха и очертя голову признался:
– Рурк предложил мне должность на одном из своих судов.
Несмотря на огромный живот, Саммер мгновенно вскочила с места.
– Свинья! Да как он посмел! Я запрещаю тебе!
– Поздно, Кэт. Я согласился.
– Да ты понятия не имеешь о его жестокости!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
– Я ничего не почувствовала, – злорадно бросила она.
И Рурк не стал ее разоблачать. Пусть тешится.
– Прости любимая, что я не смог ублажить тебя!
– Я не твоя любимая! И не желаю тебя больше видеть!
– Как хочешь, но ты навсегда останешься радостью моего сердца.
Их губы слились в душераздирающе нежном поцелуе. Рурк поднялся и стал неспешно одеваться.
Глава 41
С первыми заморозками чума отступила. Больных становилось все меньше. Спайдер быстро поправился и решил ехать в Брукнер-холл, чтобы сообщить ужасное известие родственникам несчастного Эдвина.
Теперь миссис Бишоп не отходила от Саммер, не давала ей шагу ступить, журила, тревожилась и кормила на убой, как рождественского гуся. Вскоре вернулась из Саутхемптона Лил Ричвуд, и в доме стало шумно и многолюдно. У миссис Бишоп сразу же начались свары с кухаркой, поскольку каждая считала кухню своим личным и неприкосновенным владением. Саммер не имела ни минуты покоя и все удивлялась, зачем Лил нужно столько слуг, когда самой ей вполне хватает миссис Бишоп.
Однако она много времени проводила в обществе тетки и часами слушала последние сплетни. Как выяснилось, муж самой близкой подруги Лил, лорд Уортинг, преследовал своими домогательствами бедную тетушку до тех пор, пока она наконец не позволила ему «поймать» себя.
– Вот увидишь, не пройдет и недели, как он придумает себе какое-нибудь неотложное дело в Лондоне и заявится на Кокспер-стрит, – сверкая глазами, пообещала она племяннице. – И вообще, помни мои слова, нас ждет самый блестящий сезон из всех, что были со времен Реставрации. Придворным так наскучила унылая провинциальная жизнь, что они похожи на стаю волков, готовых вырваться из клеток!
Предсказание Лил сбылось. Не прошло и месяца, как лондонские театры вновь распахнули свои двери, а лавки ломились от покупателей. Ростовщики, менялы, владельцы борделей и игорных домов быстро заняли пустующие здания. Новые предприятия процветали.
В маленьком особнячке на Кокспер-стрит стало так тесно, что Саммер решила как можно скорее обосноваться в собственном жилище. Цены на недвижимость росли с каждым днем, так что она собиралась нанести визит Соломону Сторму и узнать, достаточно ли у нее денег на приобретение небольшого домика.
До сих пор она отказывалась от всех приглашений на балы, маскарады и приемы, отговариваясь тем, что не хочет нигде показываться до рождения младенца. Она считала, что выглядит толстой и неуклюжей, и, несмотря на все заверения леди Ричвуд в обратном, не хотела показываться в обществе.
Соломон Сторм велел принести для нее кресло, сам подставил ей под ноги табурет и не знал, чем угодить столь важной особе. Саммер объяснила, что ей нужно, и Соломон задумчиво поджал губы и, сложив пальцы домиком, тяжело вздохнул:
– Видите ли, миледи, такие кварталы, как Вестминстер, Сент-Джеймс, Мэйфер, слишком дороги и не по карману многим состоятельным людям. Боюсь, вам снова придется обратиться к мужу за помощью. Он уже подарил вам имение и, конечно, не откажется купить дом.
– Мистер Сторм… Соломон, лорд Хелфорд приобрел Роузленд для себя. Мало того, он больше не может считаться моим мужем. Я снова ношу имя Сент-Кэтрин, поскольку наш брак признан недействительным.
– Но как он мог?! – охнул Соломон. – Ведь вы в положении, миледи, простите мою неделикатность!
– Мы разъехались по взаимному согласию. Ничего тут не поделаешь, – упрямо пробормотала Саммер.
– Позвольте сказать, что это самое согласие не играет никакой роли перед лицом правосудия. По роду своих дел я обязан знать законы, а кроме того, мой сын – адвокат. Не знаю, в чем причина разрыва, миледи, да и знать не желаю, но лорд Хелфорд обязан исполнить отцовский долг по отношению к своему отпрыску! Не торопитесь, подождите, пока не родится дитя. Если это мальчик, он станет законным наследником лорда Хелфорда и со временем получит его титул и состояние.
– О, мне от него ничего не нужно! Он и так считает, что я расчетливая дрянь, которая поймала его, чтобы попользоваться деньгами Хелфордов. Рурк Хелфорд и без моих просьб не оставит своего ребенка.
– Сомневаюсь, миледи. Я прожил долгую жизнь и по своему немалому опыту знаю, что джентльмены редко делают добро по зову сердца: уж скорее когда их припрут к стенке.
– В таком случае я могу позволить себе купить дом в менее модном квартале?
– Несомненно, миледи, и я незамедлительно займусь поисками. Но поверьте, мне было бы куда легче, если бы вы позволили обратиться к лорду Хелфорду. Он просто должен выделить вам какое-то содержание.
– Хорошо, я подумаю, но мне не хочется быть обязанной какому бы то ни было мужчине, мистер Сторм.
На следующей неделе Соломон показал Саммер несколько подходящих зданий, и она выбрала то, что на Фрайди-стрит, рядом с церковью Святого Матфея. Дом был узким, длинным, совсем как у Лил Ричвуд, и недавно отделан в персиковых и светло-зеленых тонах. Кухня, буфетная и прачечная находились в подвале. На первом этаже были приемная, столовая и уютная гостиная, а наверху – две большие спальни. Имелась еще и просторная мансарда, которую, по мнению Саммер, обязательно облюбует Спенсер. Миссис Бишоп пожелала жить в детской: последние дни она только и говорила, что о будущем ребенке.
Саммер описала тетке новое жилище, и та вызвалась помочь купить мебель и переделать одну из спален в детскую. Оставалось дождаться Спенсера и сообщить ему новости. Но когда тот выслушал ее рассказ, Саммер по притворно-смиренному виду брата мгновенно заподозрила неладное. Видимо, он и в мыслях не держал поселиться вместе с ней!
Догадавшись, что он явно что-то утаивает, Саммер уселась поудобнее, положила ноги на табурет и тихо попросила:
– Спайдер, ты ведь знаешь, что можешь говорить со мной о чем угодно. Не таись, дорогой, вдруг я смогу дать тебе хороший совет?
Спайдер набрал в грудь побольше воздуха и очертя голову признался:
– Рурк предложил мне должность на одном из своих судов.
Несмотря на огромный живот, Саммер мгновенно вскочила с места.
– Свинья! Да как он посмел! Я запрещаю тебе!
– Поздно, Кэт. Я согласился.
– Да ты понятия не имеешь о его жестокости!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138