Саммер застенчиво вручила ему тряпочку и попросила намылить спину, но Рурк тихо прошептал, почти не отнимая губ от ее шеи:
– Я сам вымою тебя.
Его ладони приподняли упругие груди, пальцы принялись рисовать на покрытых пеной холмиках круги и замысловатые узоры. Потом, под тем предлогом, что ищет выскользнувшее мыло, он опустил руки в воду и стал ласкать ее промежность, пока Саммер, взвизгнув, не вырвалась. Оба резвились подобно дельфинам, не замечая, что вода плещется на пол и подтекает под ковер. Саммер настояла на том, чтобы оказать мужу такую же услугу, и когда он поднял руки, начала немилосердно его щекотать. И, внезапно став серьезной, поцеловала его подмышку – жест настолько интимный, что Рурк перестал смеяться. Они долго смотрели в глаза друг другу, прежде чем Рурк опомнился и покрыл нежными поцелуями каждую частичку ее тела.
Заверив мистера Берка, что ей не потребуется помощь, Саммер вернулась в Роузленд якобы для того, чтобы собрать вещи. Но вместо этого быстро переоделась в старое платье, накинула шаль и поехала верхом на пони в Фалмут. К счастью, на сей раз сержанта Освалда нигде не было видно. Поэтому она беспрепятственно пробралась к общей камере. Спайдер выглядел совсем не так уж плохо и вел себя по-прежнему жизнерадостно и задиристо.
– Какого черта ты здесь делаешь, Кэт? Я, кажется, запретил тебе появляться в тюрьме!
– Хотела своими глазами убедиться, что с тобой все в порядке.
– Еще бы, – подмигнул Спайдер, – здесь по крайней мере кормят! Не то что дома, где у меня по целым дням крошки во рту не было!
– Спайдер, вчера вечером мы с лордом Хелфордом обвенчались, – тихо сообщила Саммер. – Но я еще не улучила подходящей минуты, чтобы поговорить с ним о тебе и проклятой закладной.
Спайдер, казалось, принял как должное удачу сестры. Он, вероятно, искренне считал, что достойнее невесты Хелфорду не сыскать.
– Ради Бога, Кэт, придержи пока язык. Прежде чем выложить все начистоту, сделай так, чтобы он начал лизать тебе руки и вилять хвостом.
– Согласна, – кивнула девушка. – Рурк увозит меня в Стоув на несколько дней, но обещаю, он все узнает до заседания суда по вашему делу. Будь спокоен, Спайдер. Он чудесный человек. И сделает все, что я ни попрошу.
– Тем более, – ухмыльнулся Спайдер, – поезжай и ни о чем не тревожься.
* * *
Два часа спустя тележка, запряженная пони, остановилась у крыльца Хелфорд-Холла. Саммер тщательно сложила все привезенные из Лондона наряды в два маленьких сундучка и велела лакею отнести их в дорожную карету, стоявшую наготове.
Саммер выглядела весенним цветком в своей желтой амазонке, и глаза Рурка загорелись при виде жены:
– Ты восхитительна, дорогая. Так и хочется тебя съесть! Но как, во имя Бога, тебе удалось столь быстро переправить все вещи?
– Пустяки, – отмахнулась девушка, – просто я почти ничего с собой не взяла. У меня слишком мало подобающих случаю нарядов. Поистине стыдно предстать перед королем и придворными в таких обносках. Боюсь, дорогой, я тебя опозорю.
Рурк, смеясь, оглядел жену.
– И ты еще говоришь о лохмотьях? Если все твои платья такие же элегантные, как этот совершенно непрактичный костюм, остальные женщины рядом с тобой будут выглядеть настоящими пугалами! Однако завтра же я повезу тебя в Плимут, чтобы ты смогла выбрать в тамошних лавках все, что душе угодно, – великодушно пообещал Рурк.
– О, благодарю тебя, дорогой! Я уже готова, только сбегаю наверх за рубинами.
Войдя в спальню, Саммер с удивлением увидела собравшихся у кровати горничных во главе с самой экономкой. Заслышав ее шаги, они сразу замолчали, а две самые молоденькие опустили глаза и залились краской. И тут Саммер потрясенно поднесла к губам руку, сообразив, что они пришли сюда, желая убедиться, есть ли кровь на простынях и была ли невеста девственной. Вероятно, завтра об этом узнает вся округа.
В дверях неожиданно появился мистер Берк со стопкой свежего белья. Мгновенно поняв, что здесь нужно назойливым сплетницам, он ледяным тоном объявил:
– Сегодня я сам приберу хозяйские покои. Займитесь своими делами, леди.
Пристыженные, женщины немедленно удалились. Саммер взяла бархатные футляры и тихо сказала:
– Спасибо, мистер Берк. У меня даже не было времени как следует рассмотреть дом.
– По возвращении, миледи, я лично проведу вас по всем комнатам.
– Очень рада, что, возвратившись, я найду в вас опору и поддержку.
Они обменялись улыбками и расстались в полной уверенности, что стали настоящими друзьями и союзниками.
Почти все корнуолльские дороги крутые и ухабистые. Кроме того, они, как правило, узкие, каменистые и крайне опасные, особенно для экипажей, запряженных четверкой. Жизнь седоков зависела от выносливости лошадей и умения опытного кучера.
Если две кареты встречались на такой тропинке, одной приходилось медленно катиться назад до более широкого участка, где кони могли бы разъехаться. Иногда по одной стороне тянулись бесконечные обрывистые скалы; временами валуны и булыжники сменялись низким кустарником и россыпями полевых цветов.
Выглянув из окна экипажа, можно было увидеть извилистую линию побережья, изрезанную пещерами и маленькими заливчиками. Беспрестанно бьющиеся о рифы волны наполняли душу истинных корнуолльцев жаждой свободы и приключений. Рурк и Саммер молча любовались диким первозданным пейзажем.
– Подумать только, триста миль сплошных пещер и укромных уголков, – покачал головой Рурк. – Идеальное место для контрабандистов! Никто и никогда не помешает этим одержимым людям.
Саммер содрогнулась при мысли о неизбежном откровенном разговоре.
– Не стоит упоминать об этих ужасных вещах. Большинство людей считают, что жизнь контрабандиста заманчива и полна романтики. Но я знаю, что реальность куда более жестока. И неизменные спутники контрабандистов – страх, тоска и боль. Кстати, ты не платишь доносчикам? Для многих здешних жителей предательство и наушничество – единственный способ выжить.
– По-моему, ты не желала слышать о подобных вещах, – заметил он, уклоняясь от ответа.
– Клянусь, корнуолльцы – народ особенный. Порой мы впадаем в мрачное угрюмое настроение, и ничто не может нас развеселить, но порой словно сонм дьяволов вселяется в наши души, и тогда пусть хоть все идет прахом, мы поставим на своем! Мой главный недостаток – способность загораться страстью по любому поводу.
– А я думал, что только мне удалось пробудить твою страсть, – бросил Рурк, презрительно скривив губы. Саммер почти со страхом посмотрела на мужа, но, заметив шутливый блеск его глаз, рассмеялась:
– А твой самый большой недостаток, Ру?
Рурк, забыв о веселье, сосредоточенно нахмурил брови.
– Наверное, вспыльчивость. Но я стараюсь держать себя в руках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138