Колин набрал в легкие бодрящий соленый воздух и слегка пришпорил лошадь. Эмма не отставала. Хотя амазонка сильно жала ей в груди и плечах, открывавшийся перед ней пейзаж вполне окупал это небольшое неудобство. Тропа то уводила в рощицу, то опять выходила на открытое место, и за каждым поворотом открывался еще более изумительный вид на море, скалы и спадающие вниз ползучие растения со множеством крошечных цветочков. Эмма чувствовала себя на лошади так уверенно, словно в последний раз ездила верхом не несколько лет, а несколько дней назад.
— Может, рискнем пустить лошадей в галоп? — предложил Колин, когда они выехали на прямой участок тропы.
Эмма улыбнулась и, пришпорив лошадь, промчалась мимо него. Колин изумленно ахнул и бросился вслед. Они скакали по песчаной тропе, и ветер развевал их волосы. Эмма наклонилась к шее лошади и тут почувствовала, что амазонка лопнула по швам. Теснящее чувство в груди прошло. Ничего себе наездница, в рваной амазонке, — подумала Эмма. Надо бы повернуть домой, но так не хочется! Она, наоборот, все подгоняла и подгоняла лошадь. Так они проскакали по изгибающемуся полукругом берегу бухты и остановились, только оказавшись на узком мысу. До них почти долетали брызги от разбивавшихся по обе стороны мыса волн.
— Какой простор! — воскликнула Эмма, разведя руками, и рукава почти совсем оторвались от корсажа амазонки.
— Да, амазонка вам не совсем впору, — заметил Колин.
— По-моему, ее сшили лет сто назад. Нитки совсем не держат.
— Похоже на то. Вернемся?
Колин старался не смотреть на дырки в черном бархате, в которых виднелась нежная кожа.
— А зачем? Никого вокруг нет. Вы обещали показать мне поющие пещеры.
— Верно, обещал. Но мне кажется, что надвигается гроза. Поначалу я этого не заметил. Так давно здесь не был, что утратил бдительность.
Эмма посмотрела, куда он показывал: далеко на горизонте показались черные тучи.
— Но они так далеко! — запротестовала она.
— Шквальный ветер может сбросить нас с обрыва.
Эмму не испугали слова Колина, ее душа была переполнена восторгом быстрой езды. Морской воздух пьянил ее.
— Ничего, поехали! — попросила она и тронула каблуками лошадь.
Колин знал, что надо бы настоять на своем и вернуться, но ее восторг заразил и его. Они скакали рядом, пока сузившаяся и круто извивающаяся тропа не заставила их перейти на шаг.
— Ну, где же пещеры? — требовательно спросила Эмма. Ее щеки рдели, глаза блестели от удовольствия. Выбившаяся прядь волос вилась вдоль щеки.
Потрясенный ее красотой, Колин не сразу смог ответить. Все его тело изнывало от желания.
— Скоро, — наконец выговорил он. — В следующей бухте. Но, Эмма, взгляните!
И он показал на быстро набегающие тучи. Эмма взглянула. Колин, очевидно, был прав: надвигался шторм. Но Эмму переполняло блаженное чувство свободы, которого она не испытывала столько лет.
— Переждем грозу в пещерах, — сказала она и, не дожидаясь возражений Колина, поехала дальше.
Но лошадь могла идти только шагом, а облака надвигались с невероятной быстротой. Эмма поняла, что дождь начнется раньше, чем они доберутся до следующей бухты. Она хотела было повернуться к Колину и признать свою ошибку, но тут с неба упали первые капли. Они были похожи на брызги прибоя, но в следующее мгновение хлынул проливной дождь. Эмма наклонила голову, чтобы вода не заливала ей глаза и не мешала дышать.
— Дайте мне повод, — потребовал Колин, догнав ее. Ему пришлось повторить эту просьбу, повысив голос чуть ли не до крика. Только тогда Эмма его расслышала и повиновалась. Держа ее лошадь на поводу, он осторожно ехал по тропе, которая уже превратилась в ручей. До пещер оставалось не так уж далеко.
Сидя в седле в промокшей насквозь амазонке, Эмма вдруг почувствовала, что ткань на ней буквально расползается. Старая амазонка не выдержала напора воды, и корсаж, превратившись в лохмотья, стал сползать вниз. Она ухватилась за его обрывки, стараясь прикрыть грудь, но тут почувствовала, что талия уже опустилась на бедра и надо держать ее, чтобы весь костюм не упал под копыта лошади. Дождь полосовал ее голые плечи, и Эмму начала бить дрожь.
Колин едва видел тропу сквозь густую пелену дождя. Но он хорошо знал дорогу к пещерам, куда бессчетное число раз ездил мальчиком, и вскоре они добрались до того места, где тропинка по узкому выступу спускалась прямо к воде. Вытирая глаза, он вглядывался в отвесную скалу справа. Дождь лил как из ведра, и он никак не мог найти вход в пещеру. Чертыхаясь, Колин дюйм за дюймом исследовал скалу, и, наконец, спасительная арка была найдена.
Какое облегчение! На них больше не обрушивались оглушающие потоки воды. Здесь было тихо и сухо. Переведя дух, Колин оглянулся на Эмму. Она тщетно пыталась подтянуть амазонку.
— Бедняжка, — сказал он.
Черный бархат словно пришел в жидкое состояние. Не только швы, но и сам материал расползался по ниткам. Колин спешился, подошел к Эмме и, подхватив ее поставил на землю. Тут амазонка окончательно распалась и упала на пол пещеры кучкой мокрого тряпья, а Эмма оказалась перед ним в одной рубашке. Через мокрую ткань просвечивала ее грудь с упругими сосками.
У Колина перехватило дыхание.
— Эмма…
Их взгляды встретились. Эмма вспыхнула и опустила глаза.
Колин не мог оторвать от нее взора. Серебристо-светлые волосы спадали ей на плечи, через мокрую ткань рубашки просвечивала жемчужно-розовая кожа. Она казалась ему вышедшей из моря нимфой.
Эмма скрестила на груди руки, дрожа под залетавшими в пещеру порывами влажного ветра.
— Вы совершенно продрогли, — сказал Колин, с трудом оторвав от нее глаза. — Я сейчас разожгу костер, и мы высушим на нем одежду.
— Как же тут можно развести костер? — тихо спросила Эмма, обводя взглядом камни и песок.
Пещера была не больше двадцати футов в глубину. Спрятаться от ветра, дующего в арочный вход, было негде.
— Кремнем и огнивом. А для топлива сгодится плавник. В глубине пещеры его должно быть достаточно.
Эмма подошла к задней стене пещеры и действительно увидела там сглаженные морем щепки и ветки.
— Его приносит море?
— Да, — ответил Колин осипшим голосом и, стараясь не смотреть на Эмму, принялся вытаскивать щепки из трещин в скале.
Набрав нужное количество, он сложил их в аккуратную кучку и, по-прежнему не поднимая на Эмму глаз, начал стругать самый сухой кусок дерева. Благодарение Богу — нож оказался при нем. Колин чуть не порезался, когда Эмма подошла к нему и встала рядом на колени. Дрожащими руками Колин начал высекать огонь. Наконец трут загорелся, и он поджег щепки. Язычки пламени весело заплясали.
— Все нам высушить не удастся, — сказал он. — Но надо вернуться домой хотя бы в мало-мальски приличном виде.
— Амазонка уже ни на что не похожа, — заметила Эмма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
— Может, рискнем пустить лошадей в галоп? — предложил Колин, когда они выехали на прямой участок тропы.
Эмма улыбнулась и, пришпорив лошадь, промчалась мимо него. Колин изумленно ахнул и бросился вслед. Они скакали по песчаной тропе, и ветер развевал их волосы. Эмма наклонилась к шее лошади и тут почувствовала, что амазонка лопнула по швам. Теснящее чувство в груди прошло. Ничего себе наездница, в рваной амазонке, — подумала Эмма. Надо бы повернуть домой, но так не хочется! Она, наоборот, все подгоняла и подгоняла лошадь. Так они проскакали по изгибающемуся полукругом берегу бухты и остановились, только оказавшись на узком мысу. До них почти долетали брызги от разбивавшихся по обе стороны мыса волн.
— Какой простор! — воскликнула Эмма, разведя руками, и рукава почти совсем оторвались от корсажа амазонки.
— Да, амазонка вам не совсем впору, — заметил Колин.
— По-моему, ее сшили лет сто назад. Нитки совсем не держат.
— Похоже на то. Вернемся?
Колин старался не смотреть на дырки в черном бархате, в которых виднелась нежная кожа.
— А зачем? Никого вокруг нет. Вы обещали показать мне поющие пещеры.
— Верно, обещал. Но мне кажется, что надвигается гроза. Поначалу я этого не заметил. Так давно здесь не был, что утратил бдительность.
Эмма посмотрела, куда он показывал: далеко на горизонте показались черные тучи.
— Но они так далеко! — запротестовала она.
— Шквальный ветер может сбросить нас с обрыва.
Эмму не испугали слова Колина, ее душа была переполнена восторгом быстрой езды. Морской воздух пьянил ее.
— Ничего, поехали! — попросила она и тронула каблуками лошадь.
Колин знал, что надо бы настоять на своем и вернуться, но ее восторг заразил и его. Они скакали рядом, пока сузившаяся и круто извивающаяся тропа не заставила их перейти на шаг.
— Ну, где же пещеры? — требовательно спросила Эмма. Ее щеки рдели, глаза блестели от удовольствия. Выбившаяся прядь волос вилась вдоль щеки.
Потрясенный ее красотой, Колин не сразу смог ответить. Все его тело изнывало от желания.
— Скоро, — наконец выговорил он. — В следующей бухте. Но, Эмма, взгляните!
И он показал на быстро набегающие тучи. Эмма взглянула. Колин, очевидно, был прав: надвигался шторм. Но Эмму переполняло блаженное чувство свободы, которого она не испытывала столько лет.
— Переждем грозу в пещерах, — сказала она и, не дожидаясь возражений Колина, поехала дальше.
Но лошадь могла идти только шагом, а облака надвигались с невероятной быстротой. Эмма поняла, что дождь начнется раньше, чем они доберутся до следующей бухты. Она хотела было повернуться к Колину и признать свою ошибку, но тут с неба упали первые капли. Они были похожи на брызги прибоя, но в следующее мгновение хлынул проливной дождь. Эмма наклонила голову, чтобы вода не заливала ей глаза и не мешала дышать.
— Дайте мне повод, — потребовал Колин, догнав ее. Ему пришлось повторить эту просьбу, повысив голос чуть ли не до крика. Только тогда Эмма его расслышала и повиновалась. Держа ее лошадь на поводу, он осторожно ехал по тропе, которая уже превратилась в ручей. До пещер оставалось не так уж далеко.
Сидя в седле в промокшей насквозь амазонке, Эмма вдруг почувствовала, что ткань на ней буквально расползается. Старая амазонка не выдержала напора воды, и корсаж, превратившись в лохмотья, стал сползать вниз. Она ухватилась за его обрывки, стараясь прикрыть грудь, но тут почувствовала, что талия уже опустилась на бедра и надо держать ее, чтобы весь костюм не упал под копыта лошади. Дождь полосовал ее голые плечи, и Эмму начала бить дрожь.
Колин едва видел тропу сквозь густую пелену дождя. Но он хорошо знал дорогу к пещерам, куда бессчетное число раз ездил мальчиком, и вскоре они добрались до того места, где тропинка по узкому выступу спускалась прямо к воде. Вытирая глаза, он вглядывался в отвесную скалу справа. Дождь лил как из ведра, и он никак не мог найти вход в пещеру. Чертыхаясь, Колин дюйм за дюймом исследовал скалу, и, наконец, спасительная арка была найдена.
Какое облегчение! На них больше не обрушивались оглушающие потоки воды. Здесь было тихо и сухо. Переведя дух, Колин оглянулся на Эмму. Она тщетно пыталась подтянуть амазонку.
— Бедняжка, — сказал он.
Черный бархат словно пришел в жидкое состояние. Не только швы, но и сам материал расползался по ниткам. Колин спешился, подошел к Эмме и, подхватив ее поставил на землю. Тут амазонка окончательно распалась и упала на пол пещеры кучкой мокрого тряпья, а Эмма оказалась перед ним в одной рубашке. Через мокрую ткань просвечивала ее грудь с упругими сосками.
У Колина перехватило дыхание.
— Эмма…
Их взгляды встретились. Эмма вспыхнула и опустила глаза.
Колин не мог оторвать от нее взора. Серебристо-светлые волосы спадали ей на плечи, через мокрую ткань рубашки просвечивала жемчужно-розовая кожа. Она казалась ему вышедшей из моря нимфой.
Эмма скрестила на груди руки, дрожа под залетавшими в пещеру порывами влажного ветра.
— Вы совершенно продрогли, — сказал Колин, с трудом оторвав от нее глаза. — Я сейчас разожгу костер, и мы высушим на нем одежду.
— Как же тут можно развести костер? — тихо спросила Эмма, обводя взглядом камни и песок.
Пещера была не больше двадцати футов в глубину. Спрятаться от ветра, дующего в арочный вход, было негде.
— Кремнем и огнивом. А для топлива сгодится плавник. В глубине пещеры его должно быть достаточно.
Эмма подошла к задней стене пещеры и действительно увидела там сглаженные морем щепки и ветки.
— Его приносит море?
— Да, — ответил Колин осипшим голосом и, стараясь не смотреть на Эмму, принялся вытаскивать щепки из трещин в скале.
Набрав нужное количество, он сложил их в аккуратную кучку и, по-прежнему не поднимая на Эмму глаз, начал стругать самый сухой кусок дерева. Благодарение Богу — нож оказался при нем. Колин чуть не порезался, когда Эмма подошла к нему и встала рядом на колени. Дрожащими руками Колин начал высекать огонь. Наконец трут загорелся, и он поджег щепки. Язычки пламени весело заплясали.
— Все нам высушить не удастся, — сказал он. — Но надо вернуться домой хотя бы в мало-мальски приличном виде.
— Амазонка уже ни на что не похожа, — заметила Эмма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88