Глава 12
Проигранное сражение
Вечером на «Мерседесе» меня привезли в Кейсарию. В здешнем амфитеатре все было готово к бою. Меня усадили в императорской ложе. По правую руку от меня устроился Рав Оладьи, по левую премьер-министр Ицхак Самир.
У Хомячка по обыкновению, был слишком сонный вид, и он продремал почти все представление, в отличие от моей «правой руки», которая завелась с полуоборота при виде моего величества.
— Вы прекрасно выглядите, Ваше величество, — встретил он меня, иронически улыбаясь в свою редкую бороденку.
Рав Оладьи был в расписанном золотом халате и в тяжелой марокканской чалме, которая, судя по всему, была ему великовата.
— Благодарю, ваше преосвященство, у вас тоже здоровый вид.
— О да, занятия Торой способствуют укреплению здоровья. А вы, я слышал, увлеклись педагогикой? — участливо спросил он, играя лохматыми бровями.
Ах ты змея подколодная, решил-таки ужалить? Но ничего, мы тоже можем.с.
— Да, ваше преосвященство, я обнаружил, что педагогика не менее благотворно влияет на здоровье.
Уязвленный тем, что я посмел сравнить священную книгу со столь обыденной светской наукой, рав замолчал. Я вроде бы отбил у него охоту насмехаться.
После оваций, которыми встретила нас публика, на арену выпустили бывшего политика левого толка (одного из самых ярых проповедников гражданского брака), и двух высоких тощих студентов ешивы в черных кафтанах, вязаных кипах и с длинными пейсами.
В Прошлом политик был знаменитым оратором и выдающимся борцом за права евреев сочетаться гражданским браком. Он носил очки в роговой оправе, был обладателем солидной лысины и не менее солидного брюшка.
Согласно правилам боя плешивый политик должен был противостоять двум худосочным носителям духовных ценностей иудаизма и активистам борьбы против гражданского брака в Израиле.
Еще толком не начавшись, бой мгновенно вылился в яростное избиение. Получив затрещину от одного из юнцов, плешивый оратор вместо того, чтобы дать сдачу, встал в позу и, обратив затуманенный взор в сторону главного рава, патетически возопил:
— Демократия неизбежна, как восход солнца!
Тут он получил второй удар по уху, от которого у него слетели на землю очки.
— Пидоры! — с воодушевлением сказал политик, нагнувшись и пытаясь на песке отыскать очки. Водрузив их на место, он укоряюще посмотрел на рава и завершил свою речь ужасным проклятием:
— Чтобы ты свининой подавился, сука!
Рава передернуло. Редкая седая бороденка мелко задрожала, пудовая чалма съехала на левое ухо.
— Кончайте его! — нервно приказал он ешиботникам.
Повеселевшие отроки стали забивать пылкого оратора ногами. Один из них был обут в кованные солдатские говнодавы. Мощным ударом в пах он заставил политика скорчиться. Одного такого удара было достаточно, чтобы оставить человека без потомства.
— Ой, больно, — завопил тот. — Бо-ольно, сволочи…
Отработанные, безжалостные удары сыпались со всех сторон. Истекающий кровью правозащитник уже перестал реагировать, а ешиботники все били и били.
Публика неистовствовала. Публика требовала крови безбожника.
— Ваше преосвященство, — обратился я к раву, — забьют же насмерть!
— И поделом, — невозмутимо отвечал рав, — поправляя чалму, — этот козел в свое время утверждал, что у царя Давида были гомосексуальные наклонности.
— Это не значит, что его надо прикончить тут столь безобразным способом, господин рав, где ваше хваленное еврейское милосердие?
— Ах, оставьте, Ваше величество, вам ли говорить о милосердии: хоть кому-то в вашей прошлой жизни вы протянули руку помощи?
Я с удивлением уставился на него.
— Не надо морщить лоб, господин царь. У меня в сейфе досье на вас. Никому вы не помогали, а только обижались на весь мир и ждали, пока кто-нибудь другой окажет вам помощь.
— Пусть так, но сейчас вот я хочу помочь этому человеку. Немедленно прекратите избиение!
— Вам не стоит вмешиваться, господин царь!
— Это почему же?
— Потому что отныне и впредь система судопроизводства и последующего наказания в Израиле — возложена на руководство главного раввината.
— Даже так, а я и не предполагал.
— Следует предполагать, Ваше величество, кроме того, вы упускаете из виду то немаловажное обстоятельство, что царь Давид, как никак был ваш предок и вы, по сути, а не я должны стоять на страже его авторитета.
— Со своим предком я сам как-нибудь разберусь, а вас попрошу оставить в покое этого плешивого.
— Занятия педагогикой плохо влияют на вас, Ваше величество, — сказал он и, нехотя, махнул рукой.
Худосочные бойцы унесли бесчувственного политика с арены.
Глава 13
Невинные шалости замполита
Повздорив с равом, я вышел из императорской ложи и пошел по направлению к выходу.
Вдогонку мне рав насмешливо бросил:
— Запомните, Ваше величество, — блядь никогда женой не станет.
— Без твоих сраных сентенций обойдусь как-нибудь, — огрызнулся я, жалея, что не могу вздернуть его за бороду.
Я приехал во дворец и поспешил в свои покои, откуда доносилась подозрительная возня, приглушенный смех и мелодичное позвякивание медалей.
Я рывком открыл дверь и увидел обнаженную Машеньку в непристойной позе, а за нею небритого маршала, совершавшего фрикции в совершенно бешеном темпе. Меня возмутило не то, что этот недоносок, не стесняясь, трахал ее во всю ивановскую, причем, в моих покоях, а то, что даже за этим деликатным занятием, он умудрился не утерять своей хамской сущности: во-первых, не побрился, во-вторых, спустил милицейское галифе, но оставался в сапогах, которые в такт движению хозяина с таким фраерским шиком поскрипывали, будто хотели подчеркнуть, что они не просто сапоги из дворцовой каптерки, а сапоги офицерские из настоящей кожи с глянцем.
— Браво, маршал, — сказал я, криво усмехаясь, — а обувь все же надо снимать, хотя бы из уважения к даме. К чужой даме, прошу учесть.
— Ваша величество, она уже не ваша, — стал уныло оправдываться тип, — после того как вы назначили ей пенсию, она автоматически уволена из гарема.
— Тем более, козел ты нечесаный, — должен знать, что неприлично и постыдно трахать пенсионерок. Нет, надо было все-таки тебя кастрировать.
— Ради бога, ваше величество, — взмолился Тип, — не подумайте чего плохого, — я просто поздравил Марию Павловну с назначением на высокую должность придворной массажистки. Она была лучшей ученицей на политзанятиях, которые я проводил.
— Довольно оригинальный способ поздравления, тебе не кажется, маршал? Впервые вижу, чтобы поздравляли через заднепроходное отверстие.
— Простите, Ваше величество, неувязочка вышла, мне надо было по факсу ее поздравить, официально, так сказать.
— Ладно, пошел отсюда, политинформатор хренов!
Понурив голову, Тип удалился из покоев, вслед за ним, стараясь не глядеть на меня, выпорхнула смущенная Машенька.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23