Если они действительно попробуют сделать это, они явно не в своем уме.
— Что ты скажешь о пожаре в степи? — спросил Эндрю, не желая, чтобы Джек слушал рассуждения Эмила.
— Степь похожа на преисподнюю, — ответил Пэт, с трудом отводя взгляд от одинокой фигуры в углу. — На всем пути от станции Кеннебек почти до самого леса. На юге почти то же самое. Устрашающее зрелище, должен вам сказать.
— Я послал людей на десять миль к западу, чтобы поджечь еще участок степи.
— Я заметил их работу.
С улицы донесся глухой удар грома, Пэт выглянул в открытую дверь. Первые тяжелые капли дождя оставили следы в пыли на дороге.
— Завтра с пожаром будет покончено, — произнес Пэт.
Эндрю грустно согласился. Он не ожидал, что мерки решаться на ночной пятидесятимильный переход до реки. Эта ошибка стоила им почти полтысячи жизней. Новый предводитель орды действовал не так, как предсказывал Юрий относительно Вуки. Эндрю рассчитывал на медленное приближение врагов, ночные переходы не были в обычае у воинов орды. Кубата чуть не выиграл войну, применив тактику ночных переходов во время Тугарской войны, и Джубади мог решиться на это. но не Вука. Эндрю надеялся с помощью пожара в степи деморализовать мерков, а вместо этого лишь заставил их торопиться.
Дождь за окном разошелся не на шутку, прохладный ветерок заполнил комнату запахом мокрой пыли.
Проклятье.
Конечно, дождь мог быть только над городом, в степи сейчас, возможно, светило солнце, но это было маловероятно. Тучи подходили широким фронтом. Трехнедельной жаре пришел конец. Может, хотя бы река станет более полноводной, это даст им некоторое преимущество. Хоть какая-то польза от этого чертова дождя.
— Как ты думаешь, мы успели сжечь хотя бы половину травы на пространстве от Кеннебека до Сангроса? — спросил Эндрю.
— Похоже на то, — ответил Пэт.
Пэт наслаждался предложенной Эмилом водкой. За последние три недели это была его первая выпивка.
— Деннис поджег траву на протяжении двадцати пяти миль к югу от края леса. Еще он собирался отправить группу к станции, чтобы пожар распространился дальше. Я посылал людей им навстречу, но бесполезно. Если они выполнили свою работу до нападения мерков, то к северу от железной дороги получилась линия огня длиной в пятьдесят миль. И еще миль тридцать по направлению к морю. На рассвете, когда мы выехали, глубина пожара составляла миль двадцать, а если дождь прекратится, то она дойдет до тридцати, а может, и больше. Пэт улыбнулся.
— Пересекать линию огня на поезде было чертовски весело, да еще мерки постоянно висели у нас на хвосте. Еще минут десять, и они успели бы нас обойти и разрушить дорогу. Кроме того, в нескольких местах, где сгорели шпалы, рельсы погнулись. Нам здорово повезло.
Эндрю вздохнул и откинулся на спинку стула. Четвертая, а то и третья часть степи сгорела, даже если не учитывать последних поджогов, результатов которых он еще не знал. Полковник посмотрел на Боба Флетчера.
— Что ты об этом думаешь?
— От Кеннебека до Сангроса степь занимает около восьми тысяч квадратных миль. Это больше пяти миллионов акров.
Пэт восхищенно посмотрел на Флетчера, прикидывая, сколько времени потребовалось бы ему самому на подобные подсчеты.
— Давайте предположим, что мы сожгли третью часть. Пастбище сократилось до трех целых и трех десятых миллиона акров.
— Все еще слишком много, — заметил Эмил.
— Я бы этого не сказал. У них сорок уменов, плюс запасные лошади и артиллерия. Всего получается около миллиона лошадей. Степь здесь совсем не такая, как на Руси, нет ни высоких трав, ни возделанных полей. Это больше похоже на скудные пастбища прерий. На одном акре в день может прокормиться максимум десять лошадей.
— Значит, у них запас на тридцать дней, — сказал Эмил.
— Да. но они столкнутся еще с одной проблемой, Недалеко от берега мы тоже сожгли немало травы. Если все мерки разобьют лагерь непосредственно на берегу, им каждый день потребуется около ста тысяч акров пастбища, то есть около ста пятидесяти квадратных миль. В этой местности от берега моря до леса всего около пятидесяти миль. Следовательно, уже на второй день им придется отогнать лошадей на три мили назад. Прерия значительно расширяется примерно в сотне миль к западу отсюда, а там их ожидает сущий кошмар. Огромные участки уже выгорели. Через неделю им надо будет водить лошадей за двадцать, тридцать, а то и пятьдесят миль в тыл, иначе начнется падеж. Сегодняшний дождь обновит траву, особенно на выгоревших участках, — говорят, после пожара трава растет быстрее. Но пройдет не одна неделя, пока трава вырастет достаточно для выпаса лошадей, а в середине лета мерки в лучшем случае смогут прокормить пять животных на каждом акре. Я подсчитал, что им требуется около четырех миллионов акров на все лето. Так что они будут вынуждены гонять табуны отсюда до самого Кеннебека.
— Это их здорово озадачит, — с усмешкой сказал Пэт.
Не то чтобы он хорошо разбирался в сельском хозяйстве, но как артиллерист он понимал все вопросы, связанные с содержанием животных и обеспечением их фуражом. Большая часть железнодорожных составов, снабжающих Армию Потомака, была загружена вовсе не боеприпасами и продовольствием, а старым добрым сеном для десятков тысяч лошадей. У мерков же их был целый миллион.
— А чем они сами питаются?
— Да, это для них тоже проблема, после того как не осталось крестьян, которые запасали бы продовольствие для орды или были бы готовы сами служить пропитанием для них, — ответил Боб. — По моим расчетам, каждый день им требуется около восьмисот лошадей, а когда кони отощают, понадобится до полутора тысяч.
— Это им придется не по нраву, — сказал Эндрю, припомнив слова Юрия о том, что поедание конины считается у мерков чуть ли не оскорблением духов.
— Они столкнутся с теми же трудностями, что и мы, но у нас, но крайней мере, есть поезда и железная дорога. Иначе подобное сборище через пару дней превратилось бы в настоящий кошмар.
— Они отправят в тыл большую часть лошадей, — негромко предположил Эндрю, глядя в потолок, как будто прислушиваясь к шороху дождя на крыше. — Я на их месте оставил бы четыре конных умена и артиллерию для прорыва. Остальные воины могут сражаться пешими.
— Это здорово заденет их непомерную гордость, — возразил Эмил.
— И к тому же ограничит их передвижения и заставит сражаться там, где мы выберем. Они не будут совершать марш-броски по пятьдесят миль в день. У нас будет возможность перевозить войска на поездах вдоль всего фронта, а у них — нет. Вука понимает, что он не сможет задержаться здесь надолго. Меркам надо как можно быстрее прорваться вперед и добраться до открытой степи за Испанией.
— И все же у них будет около двадцати корпусов пехоты, — спокойно заметил Пэт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
— Что ты скажешь о пожаре в степи? — спросил Эндрю, не желая, чтобы Джек слушал рассуждения Эмила.
— Степь похожа на преисподнюю, — ответил Пэт, с трудом отводя взгляд от одинокой фигуры в углу. — На всем пути от станции Кеннебек почти до самого леса. На юге почти то же самое. Устрашающее зрелище, должен вам сказать.
— Я послал людей на десять миль к западу, чтобы поджечь еще участок степи.
— Я заметил их работу.
С улицы донесся глухой удар грома, Пэт выглянул в открытую дверь. Первые тяжелые капли дождя оставили следы в пыли на дороге.
— Завтра с пожаром будет покончено, — произнес Пэт.
Эндрю грустно согласился. Он не ожидал, что мерки решаться на ночной пятидесятимильный переход до реки. Эта ошибка стоила им почти полтысячи жизней. Новый предводитель орды действовал не так, как предсказывал Юрий относительно Вуки. Эндрю рассчитывал на медленное приближение врагов, ночные переходы не были в обычае у воинов орды. Кубата чуть не выиграл войну, применив тактику ночных переходов во время Тугарской войны, и Джубади мог решиться на это. но не Вука. Эндрю надеялся с помощью пожара в степи деморализовать мерков, а вместо этого лишь заставил их торопиться.
Дождь за окном разошелся не на шутку, прохладный ветерок заполнил комнату запахом мокрой пыли.
Проклятье.
Конечно, дождь мог быть только над городом, в степи сейчас, возможно, светило солнце, но это было маловероятно. Тучи подходили широким фронтом. Трехнедельной жаре пришел конец. Может, хотя бы река станет более полноводной, это даст им некоторое преимущество. Хоть какая-то польза от этого чертова дождя.
— Как ты думаешь, мы успели сжечь хотя бы половину травы на пространстве от Кеннебека до Сангроса? — спросил Эндрю.
— Похоже на то, — ответил Пэт.
Пэт наслаждался предложенной Эмилом водкой. За последние три недели это была его первая выпивка.
— Деннис поджег траву на протяжении двадцати пяти миль к югу от края леса. Еще он собирался отправить группу к станции, чтобы пожар распространился дальше. Я посылал людей им навстречу, но бесполезно. Если они выполнили свою работу до нападения мерков, то к северу от железной дороги получилась линия огня длиной в пятьдесят миль. И еще миль тридцать по направлению к морю. На рассвете, когда мы выехали, глубина пожара составляла миль двадцать, а если дождь прекратится, то она дойдет до тридцати, а может, и больше. Пэт улыбнулся.
— Пересекать линию огня на поезде было чертовски весело, да еще мерки постоянно висели у нас на хвосте. Еще минут десять, и они успели бы нас обойти и разрушить дорогу. Кроме того, в нескольких местах, где сгорели шпалы, рельсы погнулись. Нам здорово повезло.
Эндрю вздохнул и откинулся на спинку стула. Четвертая, а то и третья часть степи сгорела, даже если не учитывать последних поджогов, результатов которых он еще не знал. Полковник посмотрел на Боба Флетчера.
— Что ты об этом думаешь?
— От Кеннебека до Сангроса степь занимает около восьми тысяч квадратных миль. Это больше пяти миллионов акров.
Пэт восхищенно посмотрел на Флетчера, прикидывая, сколько времени потребовалось бы ему самому на подобные подсчеты.
— Давайте предположим, что мы сожгли третью часть. Пастбище сократилось до трех целых и трех десятых миллиона акров.
— Все еще слишком много, — заметил Эмил.
— Я бы этого не сказал. У них сорок уменов, плюс запасные лошади и артиллерия. Всего получается около миллиона лошадей. Степь здесь совсем не такая, как на Руси, нет ни высоких трав, ни возделанных полей. Это больше похоже на скудные пастбища прерий. На одном акре в день может прокормиться максимум десять лошадей.
— Значит, у них запас на тридцать дней, — сказал Эмил.
— Да. но они столкнутся еще с одной проблемой, Недалеко от берега мы тоже сожгли немало травы. Если все мерки разобьют лагерь непосредственно на берегу, им каждый день потребуется около ста тысяч акров пастбища, то есть около ста пятидесяти квадратных миль. В этой местности от берега моря до леса всего около пятидесяти миль. Следовательно, уже на второй день им придется отогнать лошадей на три мили назад. Прерия значительно расширяется примерно в сотне миль к западу отсюда, а там их ожидает сущий кошмар. Огромные участки уже выгорели. Через неделю им надо будет водить лошадей за двадцать, тридцать, а то и пятьдесят миль в тыл, иначе начнется падеж. Сегодняшний дождь обновит траву, особенно на выгоревших участках, — говорят, после пожара трава растет быстрее. Но пройдет не одна неделя, пока трава вырастет достаточно для выпаса лошадей, а в середине лета мерки в лучшем случае смогут прокормить пять животных на каждом акре. Я подсчитал, что им требуется около четырех миллионов акров на все лето. Так что они будут вынуждены гонять табуны отсюда до самого Кеннебека.
— Это их здорово озадачит, — с усмешкой сказал Пэт.
Не то чтобы он хорошо разбирался в сельском хозяйстве, но как артиллерист он понимал все вопросы, связанные с содержанием животных и обеспечением их фуражом. Большая часть железнодорожных составов, снабжающих Армию Потомака, была загружена вовсе не боеприпасами и продовольствием, а старым добрым сеном для десятков тысяч лошадей. У мерков же их был целый миллион.
— А чем они сами питаются?
— Да, это для них тоже проблема, после того как не осталось крестьян, которые запасали бы продовольствие для орды или были бы готовы сами служить пропитанием для них, — ответил Боб. — По моим расчетам, каждый день им требуется около восьмисот лошадей, а когда кони отощают, понадобится до полутора тысяч.
— Это им придется не по нраву, — сказал Эндрю, припомнив слова Юрия о том, что поедание конины считается у мерков чуть ли не оскорблением духов.
— Они столкнутся с теми же трудностями, что и мы, но у нас, но крайней мере, есть поезда и железная дорога. Иначе подобное сборище через пару дней превратилось бы в настоящий кошмар.
— Они отправят в тыл большую часть лошадей, — негромко предположил Эндрю, глядя в потолок, как будто прислушиваясь к шороху дождя на крыше. — Я на их месте оставил бы четыре конных умена и артиллерию для прорыва. Остальные воины могут сражаться пешими.
— Это здорово заденет их непомерную гордость, — возразил Эмил.
— И к тому же ограничит их передвижения и заставит сражаться там, где мы выберем. Они не будут совершать марш-броски по пятьдесят миль в день. У нас будет возможность перевозить войска на поездах вдоль всего фронта, а у них — нет. Вука понимает, что он не сможет задержаться здесь надолго. Меркам надо как можно быстрее прорваться вперед и добраться до открытой степи за Испанией.
— И все же у них будет около двадцати корпусов пехоты, — спокойно заметил Пэт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108