Трупы лежат прямо во дворе.
Пакс вдруг с ужасом представила таких же бандитов, врывающихся в Три Пихты, в дом ее родителей, братьев, сестер… Раньше она об этом даже не задумывалась.
Канна дернула Сабена за рукав:
— Возьми себя в руки. Ты же и раньше видел смерть. Что случилось?
В глазах Сабена застыли слезы:
— Понимаешь, это совсем другое дело. Мы солдаты и воюем с солдатами. А у них даже не было оружия… Никаких шансов выжить…
— Сабен, ты служишь уже второй год и знаешь, что мы так не поступаем, но многие армии считают это обычным делом, не говоря уже о бандитах.
— Если бы мы подоспели чуть раньше, то не позволили бы…
— Втроем-то, с одними кинжалами? Давай, Сабен, приходи в себя.
— Но если они так поступают с безобидными крестьянами, то что же ждет наших товарищей, захваченных в плен с оружием в руках, — поразилась своей догадке Пакс.
— Старайся не думать об этом, — жестко сказала Канна. — Все, что в наших силах, — это известить герцога. А он уж сделает все, что в его силах. Слушай, Сабен, как тебе показалось — они там надолго застряли?
— Думаю, что да, — ответил он. — Да, они развели костер и притащили к нему целую тушу быка или коровы. Как раз разделывают ее и собираются жарить.
— Значит, придется обходить ферму. Причем по полю нужно будет ползти…
Неожиданно послышавшийся стук копыт заставил Канну замолчать.
Прислушавшись, Пакс жестом показала направление движения всадника и прошептала:
— Один конь… Гонец?
— Может быть.
— Я сползаю посмотрю, — шепнул Сабен. — Дорогу я уже знаю.
— Смотри, без глупостей.
— Не волнуйся. Канна. Просто постараюсь выяснить, что они собираются делать.
— Хорошо. Мы ждем тебя здесь. Будь осторожен.
— Постараюсь, — шепнул Сабен и вновь пополз к дороге, вдоль которой тянулась изгородь фермы.
Пакс обнаружила, что держит кинжал в руке. Увидев это. Канна взглядом приказала ей опустить клинок в ножны. Пакс повиновалась. Ожидание тянулось невыносимо долго. Вдруг в стороне фермы раздался крик, затем еще один.
— Сабен?! — выдохнула Пакс.
— Надеюсь, что нет, — сквозь зубы произнесла Канна. — Да хранит его святой Гед. Если это был гонец, может быть, они просто обменялись паролем и отзывом.
Несмотря на внешнее спокойствие, было видно, как Канна напряглась изнутри.
Крики не повторились. Пакс представила тело Сабена, пронзенное стрелами, и вздрогнула.
— Не думай об этом, — угадала ее мысли Канна. — Пока ничего не известно. Не изводи себя напрасно.
Пакс кивнула и попыталась сосредоточиться на чем-нибудь другом, но тут по дороге в обратном направлении вновь проскакало несколько всадников — примерно столько же, сколько и в первый раз.
Через некоторое время со стороны фермы показался Сабен. Он не полз, а шел почти открыто и даже почти улыбался. Бросаясь ему навстречу, Пакс сказала:
— А я думала, что ты…
— Я понял, — ответил он. — Я тоже перепугался, когда услышал окрик. Канна, слушай. Их всех срочно вызвали к форту, и они уехали, оставив целую коровью ногу над костром. Гонец приказал им не задерживаться, потому что уже сегодня до полудня они выступают на юг. Так что, если поторопимся, то успеем набрать мяса, сколько унесем.
— А часовые? — спросила Канна. — Они никого не оставили на страже?
— Нет, я посмотрел: все лошади ускакали, и на каждой был всадник. Это я сразу проверил. Слушай, Канна, это же наш единственный шанс.
— Рискованно, но ты прав. Это наш шанс.
— Лучше сначала обойти ферму, — предложила Пакс, — а потом Сабен или я вернемся, если все будет спокойно.
— Хорошая мысль, — согласилась Канна. — Надеюсь, мясо они успели надрезать. Не хотелось бы оставлять явных следов.
— Я как-то об этом не подумал, — признался Сабен. — Честно говоря, я не помню, резали они его или нет. Разделать-то тушу они разделали, но это не одно и то же.
— Ладно, там видно будет. Даже если куски не тронуты, можно будет поискать другую еду. А они, даже если заметят, решат, что это кто-то из них взял.
Короткими перебежками, прячась за деревьями, они обогнули ферму и снова скрылись в зарослях. Пакс сказала:
— Я думаю, что туда стоит идти только одному из нас. Мало ли что…
— Согласна. Любая предосторожность будет не лишней. Сабен, ты уже видел, что там случилось, — это тебя меньше шокирует во второй раз. Сходишь?
— Да, Канна. — Сабен действительно пришел в себя и выглядел вполне бодро.
— Хорошо. Кстати, если мясо не тронуто, надрежь край, а потом оторви кусок, не оставляя ровного среза. Может быть, они подумают, что это сделали собаки. А лучше поищи чего-нибудь другого. Только не оставляй явных следов.
— Набери каких-нибудь тряпок для повязок, — попросила Пакс, бросив взгляд на Канну.
— Да, если найдешь, — еще одно огниво.
— Ладно, посмотрю, что попадется на глаза.
Оглянувшись, Сабен бегом пересек огород и, перепрыгнув через изгородь, соединяющую дом и амбар, пропал из виду. Через несколько минут его силуэт мелькнул во дворе; затем Сабен снова пропал. Наконец он снова перебрался через изгородь, таща на плече мешок, а в руках какой-то сверток.
Канна махнула Сабену рукой и стала уходить в лес, не дожидаясь, пока он дойдет до того места, где они расстались. Лишь когда ферма и дорога скрылись из виду. Канна остановилась и повернулась навстречу подбежавшему Сабену.
— Глядите, чего я набрал, — радостно сообщил он.
Пакс развернула плащ Сабена, в котором оказались завернуты три буханки хлеба, полголовки сыра, шесть яблок, маленький мешочек, в котором угадывались очертания десятка или дюжины яиц, пара луковиц, корешки, из которых обычно готовился сладкий отвар, несколько льняных полотенец, какой-то флакончик с резко пахнущей мазью и короткий кухонный нож.
Из найденного на ферме кожаного мешка Сабен извлек остальную добычу: куски полупрожаренной говядины, еще несколько ломтей сыра, моток веревки.
— Корову они разделывали мечами, поэтому взять можно было и больше, но в основном куски были с костями, а отрезать я не стал — рискованно, да и времени много ушло бы. Взял куски мякоти, и все. С хлебом нам повезло. Видимо, сегодня фермер пек на неделю вперед. Буханки были рассыпаны по полу кухни. Я взял только те, что закатились под лавки и столы. Там есть целая бочка с яблоками. Можно набрать сколько угодно. Где хранится сыр, я не нашел. Может быть, в погребе. Взял только то, что будет незаметно. Яйца лежали в дальнем углу под лавкой. Я нашел их только, когда полез за хлебом.
Канна улыбнулась:
— Сабен, да это же целый клад. Не знаю, стоит ли идти туда еще раз, но поесть мы должны — это точно. Так, посмотрим… На троих нам полбуханки хлеба, вот этот большой кусок мяса и каждому по яблоку. Если съесть больше — будет в сон клонить, да и двигаться станет тяжелее.
Пакс и Сабен с сожалением вздохнули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
Пакс вдруг с ужасом представила таких же бандитов, врывающихся в Три Пихты, в дом ее родителей, братьев, сестер… Раньше она об этом даже не задумывалась.
Канна дернула Сабена за рукав:
— Возьми себя в руки. Ты же и раньше видел смерть. Что случилось?
В глазах Сабена застыли слезы:
— Понимаешь, это совсем другое дело. Мы солдаты и воюем с солдатами. А у них даже не было оружия… Никаких шансов выжить…
— Сабен, ты служишь уже второй год и знаешь, что мы так не поступаем, но многие армии считают это обычным делом, не говоря уже о бандитах.
— Если бы мы подоспели чуть раньше, то не позволили бы…
— Втроем-то, с одними кинжалами? Давай, Сабен, приходи в себя.
— Но если они так поступают с безобидными крестьянами, то что же ждет наших товарищей, захваченных в плен с оружием в руках, — поразилась своей догадке Пакс.
— Старайся не думать об этом, — жестко сказала Канна. — Все, что в наших силах, — это известить герцога. А он уж сделает все, что в его силах. Слушай, Сабен, как тебе показалось — они там надолго застряли?
— Думаю, что да, — ответил он. — Да, они развели костер и притащили к нему целую тушу быка или коровы. Как раз разделывают ее и собираются жарить.
— Значит, придется обходить ферму. Причем по полю нужно будет ползти…
Неожиданно послышавшийся стук копыт заставил Канну замолчать.
Прислушавшись, Пакс жестом показала направление движения всадника и прошептала:
— Один конь… Гонец?
— Может быть.
— Я сползаю посмотрю, — шепнул Сабен. — Дорогу я уже знаю.
— Смотри, без глупостей.
— Не волнуйся. Канна. Просто постараюсь выяснить, что они собираются делать.
— Хорошо. Мы ждем тебя здесь. Будь осторожен.
— Постараюсь, — шепнул Сабен и вновь пополз к дороге, вдоль которой тянулась изгородь фермы.
Пакс обнаружила, что держит кинжал в руке. Увидев это. Канна взглядом приказала ей опустить клинок в ножны. Пакс повиновалась. Ожидание тянулось невыносимо долго. Вдруг в стороне фермы раздался крик, затем еще один.
— Сабен?! — выдохнула Пакс.
— Надеюсь, что нет, — сквозь зубы произнесла Канна. — Да хранит его святой Гед. Если это был гонец, может быть, они просто обменялись паролем и отзывом.
Несмотря на внешнее спокойствие, было видно, как Канна напряглась изнутри.
Крики не повторились. Пакс представила тело Сабена, пронзенное стрелами, и вздрогнула.
— Не думай об этом, — угадала ее мысли Канна. — Пока ничего не известно. Не изводи себя напрасно.
Пакс кивнула и попыталась сосредоточиться на чем-нибудь другом, но тут по дороге в обратном направлении вновь проскакало несколько всадников — примерно столько же, сколько и в первый раз.
Через некоторое время со стороны фермы показался Сабен. Он не полз, а шел почти открыто и даже почти улыбался. Бросаясь ему навстречу, Пакс сказала:
— А я думала, что ты…
— Я понял, — ответил он. — Я тоже перепугался, когда услышал окрик. Канна, слушай. Их всех срочно вызвали к форту, и они уехали, оставив целую коровью ногу над костром. Гонец приказал им не задерживаться, потому что уже сегодня до полудня они выступают на юг. Так что, если поторопимся, то успеем набрать мяса, сколько унесем.
— А часовые? — спросила Канна. — Они никого не оставили на страже?
— Нет, я посмотрел: все лошади ускакали, и на каждой был всадник. Это я сразу проверил. Слушай, Канна, это же наш единственный шанс.
— Рискованно, но ты прав. Это наш шанс.
— Лучше сначала обойти ферму, — предложила Пакс, — а потом Сабен или я вернемся, если все будет спокойно.
— Хорошая мысль, — согласилась Канна. — Надеюсь, мясо они успели надрезать. Не хотелось бы оставлять явных следов.
— Я как-то об этом не подумал, — признался Сабен. — Честно говоря, я не помню, резали они его или нет. Разделать-то тушу они разделали, но это не одно и то же.
— Ладно, там видно будет. Даже если куски не тронуты, можно будет поискать другую еду. А они, даже если заметят, решат, что это кто-то из них взял.
Короткими перебежками, прячась за деревьями, они обогнули ферму и снова скрылись в зарослях. Пакс сказала:
— Я думаю, что туда стоит идти только одному из нас. Мало ли что…
— Согласна. Любая предосторожность будет не лишней. Сабен, ты уже видел, что там случилось, — это тебя меньше шокирует во второй раз. Сходишь?
— Да, Канна. — Сабен действительно пришел в себя и выглядел вполне бодро.
— Хорошо. Кстати, если мясо не тронуто, надрежь край, а потом оторви кусок, не оставляя ровного среза. Может быть, они подумают, что это сделали собаки. А лучше поищи чего-нибудь другого. Только не оставляй явных следов.
— Набери каких-нибудь тряпок для повязок, — попросила Пакс, бросив взгляд на Канну.
— Да, если найдешь, — еще одно огниво.
— Ладно, посмотрю, что попадется на глаза.
Оглянувшись, Сабен бегом пересек огород и, перепрыгнув через изгородь, соединяющую дом и амбар, пропал из виду. Через несколько минут его силуэт мелькнул во дворе; затем Сабен снова пропал. Наконец он снова перебрался через изгородь, таща на плече мешок, а в руках какой-то сверток.
Канна махнула Сабену рукой и стала уходить в лес, не дожидаясь, пока он дойдет до того места, где они расстались. Лишь когда ферма и дорога скрылись из виду. Канна остановилась и повернулась навстречу подбежавшему Сабену.
— Глядите, чего я набрал, — радостно сообщил он.
Пакс развернула плащ Сабена, в котором оказались завернуты три буханки хлеба, полголовки сыра, шесть яблок, маленький мешочек, в котором угадывались очертания десятка или дюжины яиц, пара луковиц, корешки, из которых обычно готовился сладкий отвар, несколько льняных полотенец, какой-то флакончик с резко пахнущей мазью и короткий кухонный нож.
Из найденного на ферме кожаного мешка Сабен извлек остальную добычу: куски полупрожаренной говядины, еще несколько ломтей сыра, моток веревки.
— Корову они разделывали мечами, поэтому взять можно было и больше, но в основном куски были с костями, а отрезать я не стал — рискованно, да и времени много ушло бы. Взял куски мякоти, и все. С хлебом нам повезло. Видимо, сегодня фермер пек на неделю вперед. Буханки были рассыпаны по полу кухни. Я взял только те, что закатились под лавки и столы. Там есть целая бочка с яблоками. Можно набрать сколько угодно. Где хранится сыр, я не нашел. Может быть, в погребе. Взял только то, что будет незаметно. Яйца лежали в дальнем углу под лавкой. Я нашел их только, когда полез за хлебом.
Канна улыбнулась:
— Сабен, да это же целый клад. Не знаю, стоит ли идти туда еще раз, но поесть мы должны — это точно. Так, посмотрим… На троих нам полбуханки хлеба, вот этот большой кусок мяса и каждому по яблоку. Если съесть больше — будет в сон клонить, да и двигаться станет тяжелее.
Пакс и Сабен с сожалением вздохнули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138