— Он был переадресован вам, потому что кто-то знал: вам известно, для каких целей его можно использовать. Тот человек не мог не понимать его ценности и — вроде вас — знал достаточно, чтобы его пропустили через умовыжималку. И это оказалось достаточно важно, чтобы вы сопротивлялись умовыжималке из последних остатков вашей воли.
Ее взгляд оставался совершенно спокоен; он понимал, что она сконцентрирована на его реакциях. Он ощутил слабую боль в висках, словно мозг его воскрешал память об умовыжималке.
«Темпаты не могут оказывать такого эффекта. А эйя? С кем же я борюсь?»
Он заставил себя сделать глубокий вдох, прежде чем ответить.
— У меня нет никаких фактов, только предположения, — заявил он наконец.
— Вы знаете, где и как искать эти факты. И ваши предположения могут подтвердиться.
Взгляд ее оставался таким же пристальным, и быстро нараставшая головная боль мешала внятно думать. Он не удержался и зажмурился, прикрыв глаза рукой.
— Прошу прощения... — выдохнул он. — Я еще не настолько оправился, как мне казалось.
Она встала и повернулась к выходу; он ощутил, как ослабло давление на его череп.
«Должно быть, я правда вспоминаю эту чертову эсабианову машину», — с трудом подумал он.
— Я все равно найду ответы на свои вопросы, — сказала она. — До тех пор я оставлю это у себя.
С этими словами она вышла.
* * *
Монтроз следил за лицом Омилова на мониторе. Гностор, наконец, засыпал; датчики показывали ровный пониженный пульс.
Монтроз переключил монитор на вторую палату. Ивард парил над койкой, удерживаемый ремнями, и сонно улыбался, глядя, как Люцифер играет в кошки-мышки с плавающей в невесомости ложкой. Похоже, Иварда забавляла ловкость, с которой эта зверюга перепрыгивает с потолка на стены; старый кот был хорошо вышколен и ни разу не приблизился к койке.
Некоторое время Монтроз сидел неподвижно, потом вдруг набрал запрос. Получив ответ, он посидел еще несколько секунд, размышляя, потом внес небольшие изменения в гравитационный режим и состав воздуха в палатах и включил автоматический контроль. Потом нацепил на пояс коммуникатор, встал и потянулся.
Покосившись на часы, он увидел, что по установленному на время скачка режиму дня время уже позднее. Ленивой походкой он направился в кают-компанию, где застал двух членов экипажа. Пока он наливал себе кружку горячего кафа, Марим возбужденно повернула к нему свою острую мордочку.
— Не знаешь, чего это Вийя так бесится?
— Что? — удивился Монтроз.
— Она так расхаживает, только когда злится, — пояснила Марим. Она вдруг вскочила с места, на цыпочках подошла к двери и выглянула. Потом ухмыльнулась. — А когда она бесится, ей под руку лучше не попадаться. Я, во всяком случае, не хочу.
— Успокойся, балда, — тряхнул головой Локри. — Просто этот вонючий старикан в лазарете, поди, не стал с ней разговаривать. Пошли, доиграем — или, — хитро прищурился он, сжав и разжав пальцы над клавиатурой, — ты боишься продуться?
Марим плюхнулась в кресло за противоположным пультом и включила монитор. Проходя за ее спиной, Монтроз бросил на него взгляд и увидел довольно многообещающую ситуацию. Фаланга, третий уровень. Он сочувственно посмотрел на Локри, не спускавшего взгляда со своего экрана.
— Капитан обсуждала свои планы с тобой, дружок? — поинтересовался Монтроз.
«Или ты сам пошпионил немножко?»
Локри покривил рот.
— Я видел, как она шла в лазарет, и видел, как она возвращалась. Вернее, слышал, — поправился он, кивнув в сторону Марим. — Собственно, я так, гулял. И если малому Рыжику только не пришло в голову помирать, значит, это или ты, или Жаим, или старикан. Жаим готов ей задницу лизать, а что до тебя, так я никогда не видел, чтобы ты ссорился с кем-то из нашей команды.
Пока Локри говорил, Монтроз медленно обошел комнату, потом устроился, наконец, на одном из мягких стульев у дальней переборки. Он только пожал плечами.
— Ну, старик, и что?
— А о чем они говорили? — буркнула Марим, поджав под себя ноги.
Локри откинулся назад на секунду, и Монтроз успел увидеть его экран. Он улыбнулся.
— Об этом металлическом шаре, конечно, — сказал Локри. — О чем же еще?
— Он что, ценный? — спросила Марим, оперши подбородок на руку.
— Ты бы ни за что не догадалась, — ответил Локри. — Может, мне просто повезло. Никогда еще не видел ее чертовых кипятильников мозгов такими возбужденными. Она считает, что это какое-то изощренное пси-оружие.
— За исключением того, что оно, похоже, не работает, — заметил Монтроз.
Ни Локри, ни Марим не прореагировали на то, что Монтроз подслушивал беседу в палате Омилова. Это его не удивило: все прекрасно знали, что для этого у него имелось необходимое оборудование и что капитан не могла не предусмотреть такой возможности. Впрочем, в голове у Монтроза вертелся совсем другой вопрос, а получить ответ на него он мог только обходным путем.
Марим вдруг подняла взгляд; в следующее мгновение Монтроз услышал тихий звон колокольчиков, возвещавших о приближении Жаима. Высокий инженер вошел в кают-компанию; вытянутое лицо его казалось усталым.
— Славно возвращаться домой, — заявил он, погружаясь в соседнее с Монтрозом кресло. Похоже, он не заметил, как болезненно дернулся рот у Локри при упоминании дома.
— У меня предложение, — сказал Монтроз. — Раз уж большинство нас здесь...
— Ась? — удивилась Марим, не отрывая взгляда от монитора.
Локри, удивленно подняв брови, повернулся в кресле.
— Улов, что вы прихватили из Мандалы. Кое-что из него, возможно, дороже корабля, на котором мы летим.
— Ну да, и на Дисе еще ждут нас Джакаровы недобитки, — ехидно заметила Марим. — Вы как знаете, а я не забыла об этом и не собираюсь трепаться насчет своей доли.
Жаим тряхнул головой, и колокольчики снова звякнули.
— У нас с Рет теперь хватит денег на собственный корабль, — он спокойно встретил взгляд Локри. — Мы с Нортоном поделим экипаж «Солнечного Огня». С флотилией из трех кораблей у нас гораздо больше возможностей.
— Да, вспомнила! — Марим шлепнула рукой по пульту и обернулась. — Раз уж вы все здесь, кто стырил Рыжикову монетку? Это единственный предмет, который взяла там Грейвинг, и он хотел сохранить его на память о ней.
Локри прищурился.
— Когда мы выносили его из дворца, она еще была у него в руке вместе с этой чертовой наградной лентой панархистов, что дал ему Маркхем, а он с тех пор прятал. Стискивал их мертвой хваткой. Перед тем как подняться сюда на борт, я сунул их ему в карман. — Локри хлопнул себя кулаком по груди. — А потом ты его забрал к себе. — Он мотнул головой в сторону Монтроза.
— Когда я раздевал его, у него в кармане не было ничего, кроме засохшей крови, — сказал Монтроз. — За пазухой у него было полно всякого хлама, но монеты я не видел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138