– Ох, Рене, не дай Бог, с твоей дотошностью ты докопаешься до всей правды! – Невероятно, сколько лет прошло, – больше ста!
Долли перебила художника:
– Прекрати, Рене, а то действительно пойдешь по стопам своего прародителя. У Балантена, в отличие от его пращура, живой, острый ум, довольно саркастическая усмешка. И ко всему прочему едкие замечания по поводу нашей компании. Невозмутимость, скорее всего, показная, но не исключаю и врожденную. Однако ставлю пятьдесят долларов, что с ним в постели Гленда не скучает. Когда он на тебя смотрит, его глаза сверкают, словно бриллианты у тебя в кольце. Дай-ка мне руку! Такого я еще не видела! И малыш Рей его полюбил. Счастливая! Я так тебе завидую!
Я обрадовалась:
– Правда? – и крепко сжала руку Долли. Пока не посыпались очередные вопросы, на которые не всегда можно дать ответ, предложила:
– Пойдем к остальным. Нехорошо надолго оставлять гостей. Долли, как я выгляжу?
– Сногсшибательно! Кстати, здесь хоть где-нибудь есть зеркало?
– В туалетной комнате, в конце коридора.
Я вернулась в большой зал и сразу нашла Мориса.
– Я показывала дом. Представляешь, как тесен мир: Рене Траум – правнук того самого художника, который писал твой портрет. У него недавно успешно прошла выставка последних работ. Часть из них купила известная галерея. Ему можно заказать портрет твоих родителей с маленьких рисунков. Я не очень долго отсутствовала? Никогда еще не была хозяйкой такого большого приема, обычно распоряжалась Долли. Тебе понравились мои друзья? Почему Магистр один? Можно я с ним поговорю?
И, не дожидаясь ответа мужа ни на один заданный невпопад вопрос, упорхнула, послав ему лишь воздушный поцелуй. Стараюсь сохранить плавную походку. Иду через весь зал, расточая улыбки. Главный гость совсем не скучает: он вполне благожелательно изучает присутствующих, слышит все их разговоры и даже мысли. Почему к нему никто не подходит, может, он сам не хочет? Тогда не удивлюсь, если упрусь лбом в стеклянную стену или ноги сами понесут меня в другую сторону. Нет, он приветливо улыбается мне навстречу.
– Можно я с вами погуляю под руку, сэр Соммерсби? Сегодня очень счастливый для меня день. Нет, все дни с Морисом были особенными. Я вас совсем другим представляла, а вы похожи на нашего друга, отца Грегори. Спасибо вам за все: за Мориса, за честь, которую вы нам оказали, почтя своим присутствием, за волшебный танец! – Мы не спеша идем через зал. Вампиры, стоящие на дороге с бокалами, немедленно с поклоном расступаются. Но нет в моем спутнике ни высокомерия, ни превосходства, лишь аристократическая признательность той почтительности, которую проявляют к его особе те, что ниже рангом, да добродушие и искреннее расположение к простым смертным, к людям, ко мне. Это придает мне еще больше смелости, ну, может быть, малую-малую толику нахальства: – Морис тоже проделывал такие штучки в Дак-Сити. Если бы я не была готова к чему-то подобному, могла бы и оконфузиться. – Какой у него юношеский, живой смех! – Мой папа немного напряжен. Он относится к числу людей агностиков, верит только в то, что видят его глаза. Они нам с Морисом поверил не сразу, но опустим подробности. Вы не сердитесь? Остальные гости думают, что вы председатель элитного клуба знатоков. Скажите, неужели можно удержать в голове такой запас информации, да еще на протяжении многих лет, и ничего не забыть? Я еще до Саха не добралась. А вы, поди, еще и старше его? Ой, простите, ваше величество, вы слишком ценны для того, чтобы я вас так мучила, как мой Рей старого гладиатора. Вы знаете, что не очень-то хорошо с вашей стороны так смеяться над невестой в день ее свадьбы! Позвольте вам представить – доктор Тимоти Рик, профессор, мой любимый учитель и не такой зануда, как я!
Гленда, нажми на тормоз, ты разговаривала с самим Магистром! А где священный трепет? Ох, и попадет мне от мужа! Эти господа с холодными носами, уж не надо мной ли они потешаются? И Морис с ними. Ну, держитесь!
– Рей, мама, Долли, Билл, Дилан!.. Играем в фанты?
Один из вампиров показал фокус, мгновенно переместившись из одного конца зала в другой. Профессор Рик под общий смех козлиным голоском спел детскую песенку. Испанский гранд вполне убедительно представил Роденовского «Мыслителя». Рене, о ужас, за две минуты нарисовал шарж на Магистра, и при этом его не поразило молнией! И все в таком духе до самой ночи.
После двенадцатого удара часов я вздрогнула и вспомнила, что половина присутствующих – вампиры. Но ничего ужасного не произошло, и праздник продолжался. Иоахимм исполнил арию Альфреда из «Травиаты», я думала, отобью ладоши, так ему хлопала. Его талант вызвал восторг у всех, а Долли пообещала, что вылезет из шкуры, но устроит Иоахимма в Нью-Йоркскую оперу. Ах, Долли, ты даже не догадываешься, что сорок лет назад, когда тебя еще и на свете не было, он уже блистал в Европе! Припозднилась ты со своей протекцией! Потом мы читали стихи, снова танцевали, играли в шарады, запускали маленький домашний салют.
Еще пара часов, и гости-люди стали расходиться. Полусонный Рей пожелал нам приятного путешествия. Какое еще путешествие? Морис, загадочно улыбаясь, вручил мне конверт. Вот это здорово! Билеты на самолет, в Европу. В Швейцарию!!! Настоящее романтическое путешествие! Интересно, почему это я – бедная девочка? Мы с родителями каждый год куда-нибудь ездили. Ну и что, что не была за океаном? Зато я много читала, хорошо знакома с классической европейской литературой, искусством и знаю даже про Швейцарию. Берн, Женевское озеро, Альпы с ледниками, сыр, часы, красавцы гвардейцы, охраняющие Ватикан. Кажется, в десятом веке она входила в состав Римской Империи. И самые потрясающие видовые картины. О Морис, вот это сюрприз! Ты никогда не перестанешь меня удивлять.
Мама, папа, Долли, короче все те, кто оставался ночевать в нашем доме, разошлись по своим комнатам отдыхать, а для нас вечер еще не закончился.
Мы вернулись в зал. Со стола уже убрали, и во главе на этот раз восседал Магистр. Мне позволили остаться, назвав «посвященной», одной из немногих. Здесь присутствует еще один человек – друг Марики. Я сажусь рядом с Морисом. Магистр смотрит на него долгим пронизывающим взглядом и говорит, очень тихо, мягко, неторопливо:
– Впервые за много лет мы собрались все вместе не для того, чтобы обсудить текущие дела и проблемы. Хотелось бы верить, что не в последний. Сэмюэль, – лорд Артур по-прежнему обращается к одному только Морису, – на тебя ложится серьезная ответственность за судьбу двух смертных. Уверен, ты пришел к такому решению продуманно, основываясь на логике и здравом смысле. Не мне судить, сколь верный ты выбрал путь. Убежден, ты знаешь, что делаешь. И никто не даст тебе более мудрого совета, чем тот, который ты можешь дать себе сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Долли перебила художника:
– Прекрати, Рене, а то действительно пойдешь по стопам своего прародителя. У Балантена, в отличие от его пращура, живой, острый ум, довольно саркастическая усмешка. И ко всему прочему едкие замечания по поводу нашей компании. Невозмутимость, скорее всего, показная, но не исключаю и врожденную. Однако ставлю пятьдесят долларов, что с ним в постели Гленда не скучает. Когда он на тебя смотрит, его глаза сверкают, словно бриллианты у тебя в кольце. Дай-ка мне руку! Такого я еще не видела! И малыш Рей его полюбил. Счастливая! Я так тебе завидую!
Я обрадовалась:
– Правда? – и крепко сжала руку Долли. Пока не посыпались очередные вопросы, на которые не всегда можно дать ответ, предложила:
– Пойдем к остальным. Нехорошо надолго оставлять гостей. Долли, как я выгляжу?
– Сногсшибательно! Кстати, здесь хоть где-нибудь есть зеркало?
– В туалетной комнате, в конце коридора.
Я вернулась в большой зал и сразу нашла Мориса.
– Я показывала дом. Представляешь, как тесен мир: Рене Траум – правнук того самого художника, который писал твой портрет. У него недавно успешно прошла выставка последних работ. Часть из них купила известная галерея. Ему можно заказать портрет твоих родителей с маленьких рисунков. Я не очень долго отсутствовала? Никогда еще не была хозяйкой такого большого приема, обычно распоряжалась Долли. Тебе понравились мои друзья? Почему Магистр один? Можно я с ним поговорю?
И, не дожидаясь ответа мужа ни на один заданный невпопад вопрос, упорхнула, послав ему лишь воздушный поцелуй. Стараюсь сохранить плавную походку. Иду через весь зал, расточая улыбки. Главный гость совсем не скучает: он вполне благожелательно изучает присутствующих, слышит все их разговоры и даже мысли. Почему к нему никто не подходит, может, он сам не хочет? Тогда не удивлюсь, если упрусь лбом в стеклянную стену или ноги сами понесут меня в другую сторону. Нет, он приветливо улыбается мне навстречу.
– Можно я с вами погуляю под руку, сэр Соммерсби? Сегодня очень счастливый для меня день. Нет, все дни с Морисом были особенными. Я вас совсем другим представляла, а вы похожи на нашего друга, отца Грегори. Спасибо вам за все: за Мориса, за честь, которую вы нам оказали, почтя своим присутствием, за волшебный танец! – Мы не спеша идем через зал. Вампиры, стоящие на дороге с бокалами, немедленно с поклоном расступаются. Но нет в моем спутнике ни высокомерия, ни превосходства, лишь аристократическая признательность той почтительности, которую проявляют к его особе те, что ниже рангом, да добродушие и искреннее расположение к простым смертным, к людям, ко мне. Это придает мне еще больше смелости, ну, может быть, малую-малую толику нахальства: – Морис тоже проделывал такие штучки в Дак-Сити. Если бы я не была готова к чему-то подобному, могла бы и оконфузиться. – Какой у него юношеский, живой смех! – Мой папа немного напряжен. Он относится к числу людей агностиков, верит только в то, что видят его глаза. Они нам с Морисом поверил не сразу, но опустим подробности. Вы не сердитесь? Остальные гости думают, что вы председатель элитного клуба знатоков. Скажите, неужели можно удержать в голове такой запас информации, да еще на протяжении многих лет, и ничего не забыть? Я еще до Саха не добралась. А вы, поди, еще и старше его? Ой, простите, ваше величество, вы слишком ценны для того, чтобы я вас так мучила, как мой Рей старого гладиатора. Вы знаете, что не очень-то хорошо с вашей стороны так смеяться над невестой в день ее свадьбы! Позвольте вам представить – доктор Тимоти Рик, профессор, мой любимый учитель и не такой зануда, как я!
Гленда, нажми на тормоз, ты разговаривала с самим Магистром! А где священный трепет? Ох, и попадет мне от мужа! Эти господа с холодными носами, уж не надо мной ли они потешаются? И Морис с ними. Ну, держитесь!
– Рей, мама, Долли, Билл, Дилан!.. Играем в фанты?
Один из вампиров показал фокус, мгновенно переместившись из одного конца зала в другой. Профессор Рик под общий смех козлиным голоском спел детскую песенку. Испанский гранд вполне убедительно представил Роденовского «Мыслителя». Рене, о ужас, за две минуты нарисовал шарж на Магистра, и при этом его не поразило молнией! И все в таком духе до самой ночи.
После двенадцатого удара часов я вздрогнула и вспомнила, что половина присутствующих – вампиры. Но ничего ужасного не произошло, и праздник продолжался. Иоахимм исполнил арию Альфреда из «Травиаты», я думала, отобью ладоши, так ему хлопала. Его талант вызвал восторг у всех, а Долли пообещала, что вылезет из шкуры, но устроит Иоахимма в Нью-Йоркскую оперу. Ах, Долли, ты даже не догадываешься, что сорок лет назад, когда тебя еще и на свете не было, он уже блистал в Европе! Припозднилась ты со своей протекцией! Потом мы читали стихи, снова танцевали, играли в шарады, запускали маленький домашний салют.
Еще пара часов, и гости-люди стали расходиться. Полусонный Рей пожелал нам приятного путешествия. Какое еще путешествие? Морис, загадочно улыбаясь, вручил мне конверт. Вот это здорово! Билеты на самолет, в Европу. В Швейцарию!!! Настоящее романтическое путешествие! Интересно, почему это я – бедная девочка? Мы с родителями каждый год куда-нибудь ездили. Ну и что, что не была за океаном? Зато я много читала, хорошо знакома с классической европейской литературой, искусством и знаю даже про Швейцарию. Берн, Женевское озеро, Альпы с ледниками, сыр, часы, красавцы гвардейцы, охраняющие Ватикан. Кажется, в десятом веке она входила в состав Римской Империи. И самые потрясающие видовые картины. О Морис, вот это сюрприз! Ты никогда не перестанешь меня удивлять.
Мама, папа, Долли, короче все те, кто оставался ночевать в нашем доме, разошлись по своим комнатам отдыхать, а для нас вечер еще не закончился.
Мы вернулись в зал. Со стола уже убрали, и во главе на этот раз восседал Магистр. Мне позволили остаться, назвав «посвященной», одной из немногих. Здесь присутствует еще один человек – друг Марики. Я сажусь рядом с Морисом. Магистр смотрит на него долгим пронизывающим взглядом и говорит, очень тихо, мягко, неторопливо:
– Впервые за много лет мы собрались все вместе не для того, чтобы обсудить текущие дела и проблемы. Хотелось бы верить, что не в последний. Сэмюэль, – лорд Артур по-прежнему обращается к одному только Морису, – на тебя ложится серьезная ответственность за судьбу двух смертных. Уверен, ты пришел к такому решению продуманно, основываясь на логике и здравом смысле. Не мне судить, сколь верный ты выбрал путь. Убежден, ты знаешь, что делаешь. И никто не даст тебе более мудрого совета, чем тот, который ты можешь дать себе сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58