Хотя он не пожертвовал эту сумму, а ссудил (под пять процентов), он всё равно рисковал. Пытаясь помочь народу, он отказался от своего жалованья в 220 000 ливров. Итак, народ любил Жака Неккера.
Но народ слишком многого ждал от него, и это сыграло роковую роль. Этот разбогатевший на спекуляциях, самонадеянный, честолюбивый банкир своей рискованной политикой займов серьёзно подорвал доверие к короне. Франция уже давно могла стать неплатёжеспособным государством, и Неккер немало тому способствовал; при нём опасность государственного банкротства существенно возросла. Долг Франции достиг уже миллиардной отметки. Впрочем, и предшественники Неккера — генеральные контролёры (министры) финансов Тюрго и Калонн — не справлялись с ситуацией. Разумеется, виноваты были не столько министры, сколько король, ведь он так и не отважился одобрять предложенные ими реформы. Так, после назначения Тюрго Вольтер восторженно “предрекал француза блаженные времена“, и министр действительно предложил налоговую реформу: он решил ввести единый поземельный налог, невзирая на привилегию дворян и лиц духовного звания, до сих пор освобождённых от налогов. Из трех сословий — духовенства, дворянства и буржуазии — налоги приходилось платить лишь представителям третьего сословия, то есть купцам и торговцам, крестьянам, ремесленникам. Зато дворяне, владевшие огромными имениями и имуществом, приносившими немалую ренту, были избавлены от налогов.
Тюрго подумывал и о других реформах; он хотел, например, отменить барщину. Его идеи живо обсуждались в стране. В конце концов, Тюрго нажил себе множество врагов, которые и добились его падения. Это случилось в 1776 году, и Вольтер, получив известие об отставке Тюрго, написал: «Франция была бы счастлива. Что теперь с нами станется? Я раздавлен, я в отчаянии».
Реакции Вольтера не стоит удивляться. Он, вождь Просвещения, равно как и другие французские литераторы, мечтал о «la belle revolution» (прекрасной революции); им хотелось не крушения государства, а революции в умах правителей. «Революция сверху» не удалась, хотя у Французского королевства, быть может, был шанс её совершить.
В последующие годы финансовое положение страны ухудшалось и наконец стало безвыходным. В 1786 году генеральный контролёр финансов Каллон предложил радикально изменить систему управления государством, но король сместил и его. Между тем Каллон собирался учредить финансовый совет, высший контрольный орган, призванный следить за соблюдением бюджета. Но это затрагивало абсолютную власть короля. Абсолютистская форма правления теперь наталкивалась на все более резкую критику, коренившуюся в идеях философии Просвещения и в событиях, разворачивавшихся на севере Америки, где английские колонии в 1776 году отделились от своей метрополии и после семилетней войны завоевали суверенитет.
Именно в Америке во время Войны за независимость, а не в Европе в годы французской революции, как нередко ошибочно пишут, родился принцип свободы и равенства всех людей; там же, в Америке, он впервые был закреплён в конституции. Государственная система, созданная французской революцией, явилась лишь отражением результатов американской Войны за независимость. Так впервые Соединённые Штаты верной Америки решающим образом повлияли на судьбы Европы.
За несколько лет до начала революции генерал Жозеф Лафайет, участник Войны за независимость американских штатов, заявил, что новый порядок взимания налогов следует обсудить с представителями нации. Не только среди буржуазии, но и в среде духовенства и в низших слоях дворянства все чаще считали, что надо посоветоваться с народом. Клерикалы указали на последнее средство, способное избавить страну от неминуемой беды: это — Генеральные штаты, собрание представителей трех сословий, только оно вправе одобрить налоги. В конце концов и правительство решилось созвать Генеральные штаты. 8 августа 1788 года король объявил, что депутаты соберутся 1 мая следующего, 1789 года.
«Так абсолютная монархия капитулировала перед привилегированными силами старого государства, — пишет Рихард Нюрнберге?. — Правительство продемонстрировало всю свою беспомощность и отсутствие чётко1 программы, заявив, что намерено дождаться созыва Генеральных штатов королевства, прежде чем начинать необходимые реформы».
Депутатов сословий не созывали уже 175 лет. Поэтому, прежде всего, следовало уяснить ряд вопросов. Касались они выборов депутатов, их состава, формы голосования. Решено было удвоить количество депутатов от третьего сословия; поэтому у них оказалось столько же голосов, сколько у дворянства и духовенства, вместе взятых. На «двойном представительстве» этого сословия настоял Неккер. Ему хотелось сделать буржуазию союзником короля. Однако действовал он слишком нерешительно, и задуманное не удалось. Когда Генеральные штаты собрались и Неккер выступил перед ними с речью, обрисовывая финансовые трудности, выяснилось, что никакой чётко очерченной программы у него не было. Кроме того, по-прежнему было непоняно, чем будут заниматься Генеральные штаты и как проводить их заседания: совместно или каждое сословие отдельно. Поскольку правительство не сумело проявить инициативу (после выступления Неккера король закрыл заседание, поэтому даже обсудить бедственное положение дел не удалось), то её захватило третье сословие. 17 июня 1789 года его депутаты провозгласили себя Национальным собранием, то есть единственным представителем нации. Это было началом революции. Граф Мирабо, избранный депутатом от третьего сословия, пытался предотвратить этот опасный шаг, ставивший собрание превыше монархии, но всё было напрасно.
Правительство тоже было бессильно; два других сословия (их депутатов призвали войти в Национальное собрание) никак не воспротивились решению третьего сословия. Но вот 20 июня (события происходили в Версале) депутаты Национального собрания обнаружили, что зал заседаний заперт. Тогда они перешли в соседний Зал для игры в мяч и произнесли знаменитую клятву: не расходиться, пока у Франции не появится конституция. Большая часть духовенства и часть дворян примкнули к ним.
Наконец король решил, что другого выхода у него не остаётся и Национальное собрание надо признать. 27 июня он обратился к остальным депутатам от духовенства и дворянства и рекомендовал им поддержать Национальное собрание.
Так Людовик XVI отказался от абсолютной власти. Путь к конституционной монархии был открыт. И тут король допустил решающую ошибку: он не стал участвовать в совещаниях — он удалился, отправился на охоту, всеми поступками выказывая, что происходящее неинтересно ему. Тем временем в окрестности Парижа и Версаля по приказу монарха стягивались войска;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136