Поигрывая мускулами, мужчины прохаживались по стадиону и без всякой скромности демонстрировали поклонницам мужские достоинства. Цендри, нисколько не смущенная видом обнаженных мужских тел, была поражена той открытостью, с какой женщины выражали мужчинам свою симпатию.
— Все-таки жаль, что твой спутник не принимает участия в соревнованиях, — сказала Ванайя. — Он у тебя очень симпатичный.
Цендри посмотрела на нее и увидела, какими жадными, сладострастными глазами она смотрит на атлетов.
— Очень жаль, — снова произнесла Ванайя и посмотрела на сидящего рядом Ру. — Мой Ру, конечно, тоже мил, но спортсмен он очень слабый. — Она вздохнула. — Правда, от мужской особи трудно требовать разностороннего развития.
Ру сидел потупив глаза. Цендри заметила, как его покоробило от бестактных слов Ванайи. Внезапно Миранда нагнулась и что-то быстро прошептала ему. «Любопытно, — подумала Цендри, — чувствует ли Ру себя ущербным оттого, что не может участвовать в состязаниях? Он знает, что неглуп, талантлив и красив. Хотелось бы ему стоять на стадионе и ловить на себе красноречивые взгляды женщин?»
Кульминацией состязаний были поединки боксеров и борцов. По тому восторгу, с которым трибуны встретили участников, Цендри поняла, что это — основная часть состязаний, все предыдущее было только прелюдией к ним.
Объявили перерыв, и на стадион вышли группы танцоров. Женщины покупали у разносчиков замороженные фрукты и, горячо обсуждая шансы своих фаворитов, забрасывали их букетами цветов. Спортсмены сидели в нижних рядах, ожидая начала состязаний. Но вот перерыв закончился, и спортсмены колоннами начали выходить на стадион. Цендри поняла, что это — обитатели мужских домов. Дал извинился и незаметно вышел из ложи. Цендри подумала, что он направился в комнату отдыха, но заволновалась, увидев, что и Ру тоже поднялся. Он наклонился к Ванайе и что-то сказал ей. Та, не глядя на него, кивнула, и Ру последовал за Далом. Цендри посмотрела на Ванайю, она, облокотившись на перила, высматривала среди участников соревнований красивых мужчин. Цендри разглядывала Проматриарха и думала, что она, несмотря на свою бестактность, не такая уж плохая женщина. Она терпимо обращается со своим спутником Ру, и ей и в голову не приходит, что она унижает его каждым своим словом и жестом. В своем доме она добра и ласкова со всеми и вполне заслуженно считается одним из политических лидеров города.
«Она не слишком-то похожа на полоумную, погрязшую в предрассудках женщину, какой ее описывает Махала, — подумала Цендри. — Во всяком случае, в это довольно трудно поверить».
Миранда заерзала, и Цендри подумала, что роды у нее могут начаться в любой момент. Миранде было неудобно сидеть на жестких сиденьях, несмотря на то что здесь, в ложе, на них были положены толстые подушки. Она поднялась и вышла из ложи. Цендри было интересно посмотреть, что происходит за трибунами, и она пошла за Мирандой.
Комнаты отдыха были отделаны и обставлены с обычной для Изиды роскошью. У громадных зеркал, поправляя прически и макияж, хохоча и весело толкаясь, стояли женщины. Цендри, к своему удивлению, заметила, что это единственное место, где она видела в руках у женщин косметику. Одежда на женщинах была также изысканней, чем обычно. Миранда подошла к зеркалу и стала подкрашивать свои большие голубые глаза разноцветными тенями. Цендри такой способ наведения красоты показался несколько необычным, но результат ей понравился. «В конечном счете, методы и средства ухода за собой, а также понятия красоты в каждом мире свои. Кто знает, какую сексуальную и социальную нагрузку несет та или иная тень или краска?» Лаурина, молодая преподавательница колледжа Ариадны, тоже была здесь. Она посмотрела на Цендри глазами, полными обожания и почтения, и, стесняясь, повернулась к зеркалу. В ее обществе косметикой пользовались только в одном случае — скрыть дефекты лица, замазать морщины или родинку, слишком маленькую для того, чтобы делать из-за нее операцию, либо же выкрасить выгоревшие на солнце волосы в ровный цвет. Миранда подошла к Лаурине и предложила ей нарумянить щеки, что та с удовольствием и сделала. Затем она обвела глаза тенями с блестками, но на ней даже такое незначительное количество косметики казалось вызывающим и вульгарным. Однако Лаурина смотрела на себя в зеркало и улыбалась, ей нравился полученный результат. По взглядам, которые женщины бросали по сторонам, по их таинственному шепотку, радостным возгласам и повышенному интересу к своей внешности и необычно красивой одежде, Цендри поняла, что состязания для них являются дополнительной возможностью произвести впечатление друг на друга. Для своего будущего описания Матриархата Цендри старалась увидеть и удержать в памяти как можно больше, не упустить ни одной мелочи.
Возвращаясь с Мирандой в ложу, Цендри снова обратила внимание на царившее среди женщин радостное возбуждение. Некоторые демонстративно отворачивались от красующихся на стадионе мужчин и кидали друг на друга жаркие, страстные взгляды. Несколько пар сидели обнявшись, другие искали уединенного места для поцелуев и взаимных ласк. Цендри, никогда не видевшая столь откровенного желания женщин заняться любовью между собой, стыдливо отворачивала глаза от прильнувших друг к другу и не замечающих ничего вокруг парочек. Бывая в самых разных мирах, она видела много вариантов сексуальных наклонностей, но то, что предстало перед ее глазами, казалось ей странным, почти невероятным. Она думала, что женщин Изиды привлекут здоровые, красивые мужчины, но видела, что ошибалась. Многие женщины смотрели на спортсменов с абсолютным безразличием. Стоящая рядом с Цендри Миранда вздохнула.
— Иногда я чувствую себя очень одинокой, — сказала она. — И тогда я даже начинаю скучать по моей подруге. Мне так хочется, чтобы рядом со мной сидел Ру, но я знаю, что этому не быть никогда. Что со мной происходит, Цендри? — спросила она. — Почему я так не похожа на остальных? — Она немного помолчала. — Очень часто я завидую тебе, ведь ты можешь со своим спутником проводить столько времени, сколько захочешь.
Цендри молчала. Что ей ответить этой девушке?
— Каждое общество живет по своим законам и правилам, Миранда, и их устанавливает само общество, — наконец произнесла она. — Некоторые люди, они есть во всех мирах, понимают, что общество, в котором они живут, не является совершенным, а на принятых в нем правилах нет печати абсолютной мудрости. Эти люди не вписываются в свое общество, они стоят выше его, и ты, Миранда, одна из таких людей. Что тебе делать? Не знаю, во всяком случае, не переживать свое отличие от других так остро.
На глазах Миранды показались маленькие слезинки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
— Все-таки жаль, что твой спутник не принимает участия в соревнованиях, — сказала Ванайя. — Он у тебя очень симпатичный.
Цендри посмотрела на нее и увидела, какими жадными, сладострастными глазами она смотрит на атлетов.
— Очень жаль, — снова произнесла Ванайя и посмотрела на сидящего рядом Ру. — Мой Ру, конечно, тоже мил, но спортсмен он очень слабый. — Она вздохнула. — Правда, от мужской особи трудно требовать разностороннего развития.
Ру сидел потупив глаза. Цендри заметила, как его покоробило от бестактных слов Ванайи. Внезапно Миранда нагнулась и что-то быстро прошептала ему. «Любопытно, — подумала Цендри, — чувствует ли Ру себя ущербным оттого, что не может участвовать в состязаниях? Он знает, что неглуп, талантлив и красив. Хотелось бы ему стоять на стадионе и ловить на себе красноречивые взгляды женщин?»
Кульминацией состязаний были поединки боксеров и борцов. По тому восторгу, с которым трибуны встретили участников, Цендри поняла, что это — основная часть состязаний, все предыдущее было только прелюдией к ним.
Объявили перерыв, и на стадион вышли группы танцоров. Женщины покупали у разносчиков замороженные фрукты и, горячо обсуждая шансы своих фаворитов, забрасывали их букетами цветов. Спортсмены сидели в нижних рядах, ожидая начала состязаний. Но вот перерыв закончился, и спортсмены колоннами начали выходить на стадион. Цендри поняла, что это — обитатели мужских домов. Дал извинился и незаметно вышел из ложи. Цендри подумала, что он направился в комнату отдыха, но заволновалась, увидев, что и Ру тоже поднялся. Он наклонился к Ванайе и что-то сказал ей. Та, не глядя на него, кивнула, и Ру последовал за Далом. Цендри посмотрела на Ванайю, она, облокотившись на перила, высматривала среди участников соревнований красивых мужчин. Цендри разглядывала Проматриарха и думала, что она, несмотря на свою бестактность, не такая уж плохая женщина. Она терпимо обращается со своим спутником Ру, и ей и в голову не приходит, что она унижает его каждым своим словом и жестом. В своем доме она добра и ласкова со всеми и вполне заслуженно считается одним из политических лидеров города.
«Она не слишком-то похожа на полоумную, погрязшую в предрассудках женщину, какой ее описывает Махала, — подумала Цендри. — Во всяком случае, в это довольно трудно поверить».
Миранда заерзала, и Цендри подумала, что роды у нее могут начаться в любой момент. Миранде было неудобно сидеть на жестких сиденьях, несмотря на то что здесь, в ложе, на них были положены толстые подушки. Она поднялась и вышла из ложи. Цендри было интересно посмотреть, что происходит за трибунами, и она пошла за Мирандой.
Комнаты отдыха были отделаны и обставлены с обычной для Изиды роскошью. У громадных зеркал, поправляя прически и макияж, хохоча и весело толкаясь, стояли женщины. Цендри, к своему удивлению, заметила, что это единственное место, где она видела в руках у женщин косметику. Одежда на женщинах была также изысканней, чем обычно. Миранда подошла к зеркалу и стала подкрашивать свои большие голубые глаза разноцветными тенями. Цендри такой способ наведения красоты показался несколько необычным, но результат ей понравился. «В конечном счете, методы и средства ухода за собой, а также понятия красоты в каждом мире свои. Кто знает, какую сексуальную и социальную нагрузку несет та или иная тень или краска?» Лаурина, молодая преподавательница колледжа Ариадны, тоже была здесь. Она посмотрела на Цендри глазами, полными обожания и почтения, и, стесняясь, повернулась к зеркалу. В ее обществе косметикой пользовались только в одном случае — скрыть дефекты лица, замазать морщины или родинку, слишком маленькую для того, чтобы делать из-за нее операцию, либо же выкрасить выгоревшие на солнце волосы в ровный цвет. Миранда подошла к Лаурине и предложила ей нарумянить щеки, что та с удовольствием и сделала. Затем она обвела глаза тенями с блестками, но на ней даже такое незначительное количество косметики казалось вызывающим и вульгарным. Однако Лаурина смотрела на себя в зеркало и улыбалась, ей нравился полученный результат. По взглядам, которые женщины бросали по сторонам, по их таинственному шепотку, радостным возгласам и повышенному интересу к своей внешности и необычно красивой одежде, Цендри поняла, что состязания для них являются дополнительной возможностью произвести впечатление друг на друга. Для своего будущего описания Матриархата Цендри старалась увидеть и удержать в памяти как можно больше, не упустить ни одной мелочи.
Возвращаясь с Мирандой в ложу, Цендри снова обратила внимание на царившее среди женщин радостное возбуждение. Некоторые демонстративно отворачивались от красующихся на стадионе мужчин и кидали друг на друга жаркие, страстные взгляды. Несколько пар сидели обнявшись, другие искали уединенного места для поцелуев и взаимных ласк. Цендри, никогда не видевшая столь откровенного желания женщин заняться любовью между собой, стыдливо отворачивала глаза от прильнувших друг к другу и не замечающих ничего вокруг парочек. Бывая в самых разных мирах, она видела много вариантов сексуальных наклонностей, но то, что предстало перед ее глазами, казалось ей странным, почти невероятным. Она думала, что женщин Изиды привлекут здоровые, красивые мужчины, но видела, что ошибалась. Многие женщины смотрели на спортсменов с абсолютным безразличием. Стоящая рядом с Цендри Миранда вздохнула.
— Иногда я чувствую себя очень одинокой, — сказала она. — И тогда я даже начинаю скучать по моей подруге. Мне так хочется, чтобы рядом со мной сидел Ру, но я знаю, что этому не быть никогда. Что со мной происходит, Цендри? — спросила она. — Почему я так не похожа на остальных? — Она немного помолчала. — Очень часто я завидую тебе, ведь ты можешь со своим спутником проводить столько времени, сколько захочешь.
Цендри молчала. Что ей ответить этой девушке?
— Каждое общество живет по своим законам и правилам, Миранда, и их устанавливает само общество, — наконец произнесла она. — Некоторые люди, они есть во всех мирах, понимают, что общество, в котором они живут, не является совершенным, а на принятых в нем правилах нет печати абсолютной мудрости. Эти люди не вписываются в свое общество, они стоят выше его, и ты, Миранда, одна из таких людей. Что тебе делать? Не знаю, во всяком случае, не переживать свое отличие от других так остро.
На глазах Миранды показались маленькие слезинки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92