Она услышала голос Ван Луна:
– Ну, теперь почти все в порядке. Включаем воздух!
…Из выходной трубки баллона с жидким воздухом лился по– ток прозрачного газа. Стрелка барометра-анероида медленно возвращалась назад, к показателям нормального давления.
– Как там у вас, Галя? – услышала девушка голос Рындина.
– Подходит к шестистам, Николай Петрович.
– Значит, скоро можно будет прийти к вам, а то у меня в рубке воздух разрежен, как на вершинах Гималаев.
Сердце Гали тревожно сжалось. Как она могла забыть об этом!.. В астроплане было, очевидно, только три скафандра. И Николай Петрович отдал ей свой… Даже страшно подумать, что могло с ним случиться… А что же будет после того, как они прилетят на Венеру? Неужели такие предусмотрительные люди, как Рындин и Ван Лун, не захватили с собой запасного ска– фандра? А вдруг один из аппаратов выйдет из строя?
И как бы в ответ на ее мысли раздался голос Рындина:
– Ван Лун, как же вы забыли о резервном скафандре? Его давно уж следовало перенести в каюту.
У Гали отлегло от сердца: значит, все в порядке.
– Сожалею очень, Николай Петрович, – ответил Ван Лун. – Очень сожалею. Это только моя вина.
Галя вопросительно посмотрела на Сокола.
Заметив это, он спросил:
– Вам что-нибудь неясно, Галя?
– Да, – сказала она. – Объясните мне, Вадим Сергеевич. Рубка ведь герметически отделена от нашей каюты?
– Абсолютно герметически, – подтвердил Сокол.
– Хорошо. Но ведь внутреннее помещение должно быть так же герметически отделено от коридоров, что проходят между на– ружной и внутренней стенками астроплана. Правда?
– Правда.
– А метеорит пробил ведь только внешнюю стенку?
– Да, ну и что?
– Значит, через отверстие в этой наружной стене мог уйти только тот воздух, который был в коридорах. А из внутренних помещений он не должен был выйти. Но ведь воздух все время выходил и свистел… Как же это так?
– А вот посмотрите сюда, Галя, – ответил Сокол, указывая в угол каюты.
Там, в нескольких сантиметрах от пола, заметна была зиг– загообразная трещина.
– От сильного удара метеорита треснула стена каюты, – объяснял Сокол пораженной Гале. – Через эту трещину и уходил в отсеки воздух. Он-то и свистел. Но все обошлось благопо– лучно, мы с Ваном заварим и эту трещину… А вот и Николай Петрович!
Дверь навигаторской рубки открылась. На пороге стоял Рын– дин. Лицо его было хмурым. Жестом он показал: снять скафанд– ры!
Путешественники сняли шлемы и с удовольствием, полной грудью, вдохнули свежий морозный воздух. В каюте было еще очень холодно: отопление, включенное Ван Луном одновременно с аппаратами воздухоснабжения, не успело поднять температуру до нормы.
– Что-нибудь случилось, Николай Петрович? – встревоженно спросил Сокол.
Голос Рындина звучал очень спокойно – так подчеркнуто спокойно, как это бывает при очевидной опасности. Академик нервно пощипывал усы.
– Метеорит несколько сбил нас с курса, – сказал он.
Три пары глаз тревожно смотрели на него. Рындин, все так же пощипывая усы, продолжал:
– Вы интересовались, Вадим, почему не сработали наши ра– диолокационные установки? Это очень просто. Они прощупывают пространство впереди и несколько сбоку, чтобы при появлении в их поле зрения метеоритов немедленно автоматически изме– нить курс астроплана и избежать столкновения. Так оно и было все время. А на этот раз радиолокационные установки не могли заметить метеорит, так как он летел не навстречу нам, а сза– ди, догонял нас. И догнал. Скорость нашу он почти не снизил; масса метеорита мала, да и его собственная скорость, хотя и очень большая, все же была значительно погашена тем, что мы уходили от него. Но курс он все же слегка изменил, этот межпланетный снаряд… Земные посты управления уже отметили неприятное происшествие и запрашивали меня. Они вычислили наше отклонение и сейчас начнут выправлять курс. Нам придет– ся снова включать двигатели. А пока что мы летим в сторону, несколько уклоняясь в глубину солнечной системы.
– Но ведь это значит… – нерешительно сказал Сокол.
– Ничего еще не значит, – отрезал Рындин. – Если бы не было земных постов управления, было бы труднее. А сейчас… Ван Лун, идемте к картам. Мы должны помочь Земле выправить наш курс. Дорога каждая секунда!..
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,представляющая собою дневник Галины Рыжко, в котором она рассказывает об устройстве межпланетного корабля, о том, по– чему в путешествие можно было взять очень мало воды, о мик– роаккумуляторах и получении энергии за счет Солнца и многих других важных вещах
…Почему я решила вести эти записи? Должно быть, благо– даря Николаю Петровичу. Вчера, оторвавшись от своих вычисле– ний и протирая воспаленные, покрасневшие глаза, он сказал мне:
– А жаль, что никто на астроплане не ведет своего личного дневника. Конечно, происшествий у нас не очень много, если не считать неприятного столкновения с метеоритом. У любого корабля, который плывет где-нибудь в Атлантическом или Тихом океане, гораздо больше всяких приключений – встречи с други– ми судами, бури, штормы… И все-таки неплохо было бы, возв– ратившись домой, на Землю, почитать такой дневник. Одно дело
– деловые записи в служебном научном журнале и совсем иное – записки личные, от души, с индивидуальными впечатлениями. Как вы думаете, Галя?
Впрочем, моего ответа Николай Петрович и не ждал, он сно– ва углубился в вычисления, которыми занимается вот уже третьи сутки вместе с товарищем Ван Луном. Они проверяют курс астроплана. Метеорит причинил немало неприятностей. Ни– колай Петрович и Ван Лун отрываются от своей работы только для того, чтобы позавтракать или пообедать.
Замечательный человек наш Николай Петрович! Я готова все сделать, лишь бы он улыбнулся в свои короткие седые усы. У него такая ласковая, добрая улыбка. А как он заботится о на– шем настроении, подбадривает нас, шутит, выдумывает всякие развлечения. Вчера он предложил нам устроить турнир стрелков из электрического пистолета. «Победитель получит звание луч– шего снайпера астроплана и всей Венеры, – сказал он и, зас– меявшись, добавил: – поскольку вряд ли мы встретим там ко– го-нибудь, кто попытался бы оспаривать у нашего чемпиона это звание». Конечно, соревноваться по-настоящему придется толь– ко мне и товарищу Ван Луну (я никак не привыкну называть его просто Ваном, как другие: он такой всегда строгий и насмеш– ливый, хотя тоже очень хороший и заботливый). Остальные в счет не идут, особенно Вадим Сергеевич, который, по-моему, совсем не умеет стрелять. Впрочем, Ван Лун иронически заме– тил, что товарищ Сокол все же может надеяться попасть в луч– шую четверку стрелков Венеры!.. Ну, да сейчас не до шуток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
– Ну, теперь почти все в порядке. Включаем воздух!
…Из выходной трубки баллона с жидким воздухом лился по– ток прозрачного газа. Стрелка барометра-анероида медленно возвращалась назад, к показателям нормального давления.
– Как там у вас, Галя? – услышала девушка голос Рындина.
– Подходит к шестистам, Николай Петрович.
– Значит, скоро можно будет прийти к вам, а то у меня в рубке воздух разрежен, как на вершинах Гималаев.
Сердце Гали тревожно сжалось. Как она могла забыть об этом!.. В астроплане было, очевидно, только три скафандра. И Николай Петрович отдал ей свой… Даже страшно подумать, что могло с ним случиться… А что же будет после того, как они прилетят на Венеру? Неужели такие предусмотрительные люди, как Рындин и Ван Лун, не захватили с собой запасного ска– фандра? А вдруг один из аппаратов выйдет из строя?
И как бы в ответ на ее мысли раздался голос Рындина:
– Ван Лун, как же вы забыли о резервном скафандре? Его давно уж следовало перенести в каюту.
У Гали отлегло от сердца: значит, все в порядке.
– Сожалею очень, Николай Петрович, – ответил Ван Лун. – Очень сожалею. Это только моя вина.
Галя вопросительно посмотрела на Сокола.
Заметив это, он спросил:
– Вам что-нибудь неясно, Галя?
– Да, – сказала она. – Объясните мне, Вадим Сергеевич. Рубка ведь герметически отделена от нашей каюты?
– Абсолютно герметически, – подтвердил Сокол.
– Хорошо. Но ведь внутреннее помещение должно быть так же герметически отделено от коридоров, что проходят между на– ружной и внутренней стенками астроплана. Правда?
– Правда.
– А метеорит пробил ведь только внешнюю стенку?
– Да, ну и что?
– Значит, через отверстие в этой наружной стене мог уйти только тот воздух, который был в коридорах. А из внутренних помещений он не должен был выйти. Но ведь воздух все время выходил и свистел… Как же это так?
– А вот посмотрите сюда, Галя, – ответил Сокол, указывая в угол каюты.
Там, в нескольких сантиметрах от пола, заметна была зиг– загообразная трещина.
– От сильного удара метеорита треснула стена каюты, – объяснял Сокол пораженной Гале. – Через эту трещину и уходил в отсеки воздух. Он-то и свистел. Но все обошлось благопо– лучно, мы с Ваном заварим и эту трещину… А вот и Николай Петрович!
Дверь навигаторской рубки открылась. На пороге стоял Рын– дин. Лицо его было хмурым. Жестом он показал: снять скафанд– ры!
Путешественники сняли шлемы и с удовольствием, полной грудью, вдохнули свежий морозный воздух. В каюте было еще очень холодно: отопление, включенное Ван Луном одновременно с аппаратами воздухоснабжения, не успело поднять температуру до нормы.
– Что-нибудь случилось, Николай Петрович? – встревоженно спросил Сокол.
Голос Рындина звучал очень спокойно – так подчеркнуто спокойно, как это бывает при очевидной опасности. Академик нервно пощипывал усы.
– Метеорит несколько сбил нас с курса, – сказал он.
Три пары глаз тревожно смотрели на него. Рындин, все так же пощипывая усы, продолжал:
– Вы интересовались, Вадим, почему не сработали наши ра– диолокационные установки? Это очень просто. Они прощупывают пространство впереди и несколько сбоку, чтобы при появлении в их поле зрения метеоритов немедленно автоматически изме– нить курс астроплана и избежать столкновения. Так оно и было все время. А на этот раз радиолокационные установки не могли заметить метеорит, так как он летел не навстречу нам, а сза– ди, догонял нас. И догнал. Скорость нашу он почти не снизил; масса метеорита мала, да и его собственная скорость, хотя и очень большая, все же была значительно погашена тем, что мы уходили от него. Но курс он все же слегка изменил, этот межпланетный снаряд… Земные посты управления уже отметили неприятное происшествие и запрашивали меня. Они вычислили наше отклонение и сейчас начнут выправлять курс. Нам придет– ся снова включать двигатели. А пока что мы летим в сторону, несколько уклоняясь в глубину солнечной системы.
– Но ведь это значит… – нерешительно сказал Сокол.
– Ничего еще не значит, – отрезал Рындин. – Если бы не было земных постов управления, было бы труднее. А сейчас… Ван Лун, идемте к картам. Мы должны помочь Земле выправить наш курс. Дорога каждая секунда!..
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,представляющая собою дневник Галины Рыжко, в котором она рассказывает об устройстве межпланетного корабля, о том, по– чему в путешествие можно было взять очень мало воды, о мик– роаккумуляторах и получении энергии за счет Солнца и многих других важных вещах
…Почему я решила вести эти записи? Должно быть, благо– даря Николаю Петровичу. Вчера, оторвавшись от своих вычисле– ний и протирая воспаленные, покрасневшие глаза, он сказал мне:
– А жаль, что никто на астроплане не ведет своего личного дневника. Конечно, происшествий у нас не очень много, если не считать неприятного столкновения с метеоритом. У любого корабля, который плывет где-нибудь в Атлантическом или Тихом океане, гораздо больше всяких приключений – встречи с други– ми судами, бури, штормы… И все-таки неплохо было бы, возв– ратившись домой, на Землю, почитать такой дневник. Одно дело
– деловые записи в служебном научном журнале и совсем иное – записки личные, от души, с индивидуальными впечатлениями. Как вы думаете, Галя?
Впрочем, моего ответа Николай Петрович и не ждал, он сно– ва углубился в вычисления, которыми занимается вот уже третьи сутки вместе с товарищем Ван Луном. Они проверяют курс астроплана. Метеорит причинил немало неприятностей. Ни– колай Петрович и Ван Лун отрываются от своей работы только для того, чтобы позавтракать или пообедать.
Замечательный человек наш Николай Петрович! Я готова все сделать, лишь бы он улыбнулся в свои короткие седые усы. У него такая ласковая, добрая улыбка. А как он заботится о на– шем настроении, подбадривает нас, шутит, выдумывает всякие развлечения. Вчера он предложил нам устроить турнир стрелков из электрического пистолета. «Победитель получит звание луч– шего снайпера астроплана и всей Венеры, – сказал он и, зас– меявшись, добавил: – поскольку вряд ли мы встретим там ко– го-нибудь, кто попытался бы оспаривать у нашего чемпиона это звание». Конечно, соревноваться по-настоящему придется толь– ко мне и товарищу Ван Луну (я никак не привыкну называть его просто Ваном, как другие: он такой всегда строгий и насмеш– ливый, хотя тоже очень хороший и заботливый). Остальные в счет не идут, особенно Вадим Сергеевич, который, по-моему, совсем не умеет стрелять. Впрочем, Ван Лун иронически заме– тил, что товарищ Сокол все же может надеяться попасть в луч– шую четверку стрелков Венеры!.. Ну, да сейчас не до шуток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106