Ведь пока мы будем лететь, Земля еще больше отстанет от Венеры, и нам уже не удастся найти нашу родную планету в той точке ее орбиты, куда нас приведет полуэллипс. Выход один: надо ждать на Венере до тех пор, пока Земля в своем движении не окажет– ся впереди Венеры на те же 36 градусов, – тогда мы, летя по полуэллипсу, успеем как раз догнать ее. А когда же это слу– чится? По точным расчетам – через 467 дней.
Именно через 467 дней после нашего прилета на Венеру, ни на один день позже и ни на один день раньше, астроплан дол– жен уйти в обратный путь. Иначе мы затеряемся в межпланетном пространстве и нам не хватит никаких запасов горючего, чтобы добраться до Земли.
Значит, эти 467 дней являлись для нас твердым и нерушимым сроком. На такой срок были рассчитаны продукты, взятые экс– педицией, и все другие запасы.
Но мы пробыли на Венере всего два с половиной месяца (точнее, 82 дня) – и нам, как вы уже знаете, посчастливилось сделать немало открытий. Я правильно пишу «посчастливилось»: ведь не окажись корабль в этом ущелье, где ультразолото выш– ло почти на поверхность Венеры, нам, может быть, не хватило бы 467 дней, чтобы его разыскать. А попутно мы еще нашли инфрарадий. С другой стороны, нам очень не повезло, так как астроплан застрял в скалах ущелья – и теперь неизвестно, как мы выберемся из них. По крайней мере, Николай Петрович все еще не решил этого вопроса… Впрочем, сейчас не о том речь.
Так вот, выполнив и даже перевыполнив свое задание, экс– педиция могла бы уже отправляться обратно. Но никто не может ускорить движение Венеры по ее орбите, и поэтому срок обрат– ного вылета экспедиции нельзя изменить. А что нам тут делать дальше? Изучать фауну и флору Венеры?..
Согласна, для науки это очень интересно и важно, но что касается меня лично – я уже по горло сыта встречами с ги– гантскими насекомымй и другими чудищами, населяющими эту планету. Даже Николай Петрович, и тот както высказал сожале– ние, что он только физик, а не инсектолог. Специалистам по насекомым, вероятно, было бы очень интересно познакомиться с этим миром мохнатых и крылатых страшилищ.
Мы не раз, к слову сказать, спорили о том, почему на Ве– нере (или, во всяком случае, в той ее части, куда мы попали) нет никаких животных вроде игуанодонов и мегалозавров, а только одни насекомые, да еще и гигантские. После многих разговоров Вадим Сергеевич объяснил это так:
– Предполагают, что на Земле во время юрского периода также было немало насекомых и вообще членистоногих. Это объ– ясняется тем, что для их существования был благоприятен по– вышенный процент углекислоты в атмосфере юрского периода. То же самое, повидимому, происходит, и на Венере, хотя здесь углекислого газа неизмеримо больше, чем было его в атмосфере Земли в те далекие времена. Такое количество углекислоты неблагоприятно для всех животных, кроме членистоногих. И вот в процессе борьбы за существование членистоногие на Венере вытеснили всяких, других животных. А получив возможность развиваться без помех со стороны других животных, некоторая часть членистоногих приобрела даже гигантские формы. Какая часть, какие именно членистоногие и прочее – это установят исследователи-специалисты. Но общий путь развития фауны на Венере мне представляется именно таким.
Николай Петрович согласился с Вадимом Сергеевичем. А Ван Лун добавил:
– Очень печально. Были хорошие животные, исчезли все. Ос– тались одни гадины. Плохая фауна, охотники сюда ездить не будут. А если надо убивать этих тварей, тогда другими пуля– ми. Не разрывными.
– А какими же, Ван? – поинтересовался Николай Петрович.
– С химическим порошком для насекомых. Дустом, что ли, не знаю, каким там еще, – невозмутимо ответил Ван Лун.
Ну, я отвлеклась от основной моей темы – о сроке вылета с Венеры обратно на Землю, Возвращаюсь к ней.
На Земле уже знают о том, что мы отыскали ультразолото. Они приняли одну из наших радиограмм. Земля сообщила о важ– ном астрономическом явлении, которое может очень ускорить наш вылет домой, – если, конечно, мы справимся к этому сроку с работой. Если нет, то ничего не поделаешь – придется ждать. В запасе у нас почти триста дней.
Так вот, выходит, что мы можем не задерживаться и выб– раться значительно раньше.
Дело обстоит так. Еще перед нашим вылетом с Земли астро– номы открыли новую большую комету, которая приближалась к солнечной системе. Я помню, как мама рассказывала мне об этом и говорила, что у новой кометы очень большая масса и что она поэтому отличается от всех других известных науке комет. Но тогда орбита новой кометы еще не была точно вычис– лена. А теперь все уже установлено.
Оказалось, что новая комета проходит очень близко от Солнца, между Солнцем и орбитой Венеры. А потом путь новой кометы пересекается с орбитами Венеры и Земли и уходит даль– ше в неизвестные просторы Вселенной. Куда новая комета поле– тит дальше, я не знаю, да, наверно, и сами астрономы тоже не имеют понятия. Но наш астроплан может воспользоваться силой ее притяжения так же, как и силой притяжения Солнца, которой мы пользовались при полете на Венеру и собираемся пользо– ваться на обратном пути.
Новая комета пересечет орбиты Венеры и Земли, и сила при– тяжения кометы должна повлиять на движение Венеры и Земли, вызвав какие-то возмущения, – думаю, что на Земле, кроме астрономов, никто и не заметит этих возмущений. Но самое главное заключается в том, что комета своим притяжением мо– жет повлиять на путь нашего астроплана, если мы вовремя ока– жемся в нужной точке пространства. Наш корабль ведь не то, что большая планета, он совсем крохотный по сравнению с крупными небесными телами, и масса кометы будет сильно воз– действовать на него.
На Земле точно все рассчитали и сообщили нам радиограммой вот что.
Если мы сможем вылететь с Венеры точно в 12 часов дня 16 февраля (по земному исчислению), то есть ровно через 42 дня с момента получения нами радиограммы, то новая комета, пере– секая орбиты Венеры и Земли, перережет также и вытянутый по– луэллипс, по которому будет лететь корабль. И пересечет его на какой-то срок позже, чем в этой точке полуэллипса окажет– ся астроплан. Другими словами, мы будем в одной точке полу– эллипса, впереди, а комета пройдет в другой точке полуэллип– са, позади нас. Вот как точно все взвесили и рассчитали зем– ные астрономы!
А тогда комета своим притяжением, во-первых, замедлит на– шу скорость в пространстве (ведь она будет позади астропла– на!) и, вовторых, отклонит наш курс в сторону земной орбиты, стремясь увлечь астроплан за собою. Тут были произведены очень сложные расчеты: надо было установить, что получится в результате соединения разных скоростей, притяжений и направ– лений движения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
Именно через 467 дней после нашего прилета на Венеру, ни на один день позже и ни на один день раньше, астроплан дол– жен уйти в обратный путь. Иначе мы затеряемся в межпланетном пространстве и нам не хватит никаких запасов горючего, чтобы добраться до Земли.
Значит, эти 467 дней являлись для нас твердым и нерушимым сроком. На такой срок были рассчитаны продукты, взятые экс– педицией, и все другие запасы.
Но мы пробыли на Венере всего два с половиной месяца (точнее, 82 дня) – и нам, как вы уже знаете, посчастливилось сделать немало открытий. Я правильно пишу «посчастливилось»: ведь не окажись корабль в этом ущелье, где ультразолото выш– ло почти на поверхность Венеры, нам, может быть, не хватило бы 467 дней, чтобы его разыскать. А попутно мы еще нашли инфрарадий. С другой стороны, нам очень не повезло, так как астроплан застрял в скалах ущелья – и теперь неизвестно, как мы выберемся из них. По крайней мере, Николай Петрович все еще не решил этого вопроса… Впрочем, сейчас не о том речь.
Так вот, выполнив и даже перевыполнив свое задание, экс– педиция могла бы уже отправляться обратно. Но никто не может ускорить движение Венеры по ее орбите, и поэтому срок обрат– ного вылета экспедиции нельзя изменить. А что нам тут делать дальше? Изучать фауну и флору Венеры?..
Согласна, для науки это очень интересно и важно, но что касается меня лично – я уже по горло сыта встречами с ги– гантскими насекомымй и другими чудищами, населяющими эту планету. Даже Николай Петрович, и тот както высказал сожале– ние, что он только физик, а не инсектолог. Специалистам по насекомым, вероятно, было бы очень интересно познакомиться с этим миром мохнатых и крылатых страшилищ.
Мы не раз, к слову сказать, спорили о том, почему на Ве– нере (или, во всяком случае, в той ее части, куда мы попали) нет никаких животных вроде игуанодонов и мегалозавров, а только одни насекомые, да еще и гигантские. После многих разговоров Вадим Сергеевич объяснил это так:
– Предполагают, что на Земле во время юрского периода также было немало насекомых и вообще членистоногих. Это объ– ясняется тем, что для их существования был благоприятен по– вышенный процент углекислоты в атмосфере юрского периода. То же самое, повидимому, происходит, и на Венере, хотя здесь углекислого газа неизмеримо больше, чем было его в атмосфере Земли в те далекие времена. Такое количество углекислоты неблагоприятно для всех животных, кроме членистоногих. И вот в процессе борьбы за существование членистоногие на Венере вытеснили всяких, других животных. А получив возможность развиваться без помех со стороны других животных, некоторая часть членистоногих приобрела даже гигантские формы. Какая часть, какие именно членистоногие и прочее – это установят исследователи-специалисты. Но общий путь развития фауны на Венере мне представляется именно таким.
Николай Петрович согласился с Вадимом Сергеевичем. А Ван Лун добавил:
– Очень печально. Были хорошие животные, исчезли все. Ос– тались одни гадины. Плохая фауна, охотники сюда ездить не будут. А если надо убивать этих тварей, тогда другими пуля– ми. Не разрывными.
– А какими же, Ван? – поинтересовался Николай Петрович.
– С химическим порошком для насекомых. Дустом, что ли, не знаю, каким там еще, – невозмутимо ответил Ван Лун.
Ну, я отвлеклась от основной моей темы – о сроке вылета с Венеры обратно на Землю, Возвращаюсь к ней.
На Земле уже знают о том, что мы отыскали ультразолото. Они приняли одну из наших радиограмм. Земля сообщила о важ– ном астрономическом явлении, которое может очень ускорить наш вылет домой, – если, конечно, мы справимся к этому сроку с работой. Если нет, то ничего не поделаешь – придется ждать. В запасе у нас почти триста дней.
Так вот, выходит, что мы можем не задерживаться и выб– раться значительно раньше.
Дело обстоит так. Еще перед нашим вылетом с Земли астро– номы открыли новую большую комету, которая приближалась к солнечной системе. Я помню, как мама рассказывала мне об этом и говорила, что у новой кометы очень большая масса и что она поэтому отличается от всех других известных науке комет. Но тогда орбита новой кометы еще не была точно вычис– лена. А теперь все уже установлено.
Оказалось, что новая комета проходит очень близко от Солнца, между Солнцем и орбитой Венеры. А потом путь новой кометы пересекается с орбитами Венеры и Земли и уходит даль– ше в неизвестные просторы Вселенной. Куда новая комета поле– тит дальше, я не знаю, да, наверно, и сами астрономы тоже не имеют понятия. Но наш астроплан может воспользоваться силой ее притяжения так же, как и силой притяжения Солнца, которой мы пользовались при полете на Венеру и собираемся пользо– ваться на обратном пути.
Новая комета пересечет орбиты Венеры и Земли, и сила при– тяжения кометы должна повлиять на движение Венеры и Земли, вызвав какие-то возмущения, – думаю, что на Земле, кроме астрономов, никто и не заметит этих возмущений. Но самое главное заключается в том, что комета своим притяжением мо– жет повлиять на путь нашего астроплана, если мы вовремя ока– жемся в нужной точке пространства. Наш корабль ведь не то, что большая планета, он совсем крохотный по сравнению с крупными небесными телами, и масса кометы будет сильно воз– действовать на него.
На Земле точно все рассчитали и сообщили нам радиограммой вот что.
Если мы сможем вылететь с Венеры точно в 12 часов дня 16 февраля (по земному исчислению), то есть ровно через 42 дня с момента получения нами радиограммы, то новая комета, пере– секая орбиты Венеры и Земли, перережет также и вытянутый по– луэллипс, по которому будет лететь корабль. И пересечет его на какой-то срок позже, чем в этой точке полуэллипса окажет– ся астроплан. Другими словами, мы будем в одной точке полу– эллипса, впереди, а комета пройдет в другой точке полуэллип– са, позади нас. Вот как точно все взвесили и рассчитали зем– ные астрономы!
А тогда комета своим притяжением, во-первых, замедлит на– шу скорость в пространстве (ведь она будет позади астропла– на!) и, вовторых, отклонит наш курс в сторону земной орбиты, стремясь увлечь астроплан за собою. Тут были произведены очень сложные расчеты: надо было установить, что получится в результате соединения разных скоростей, притяжений и направ– лений движения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106