Сейчас, когда магам угрожает превосходящая их сила, многие впадут в отчаяние, как Херазад. Все ее представления о благожелательной Вселенной, в которой могущественные маги действовали во благо тех, кому меньше повезло с могуществом, теперь, когда маги в одно мгновение оказались не самыми могущественными, а Вселенная больше не была к ним благожелательна, потеряли смысл.
Элрик знал, что Блейлок будет голосовать за то, чтобы найти безопасное место и там переждать войну. Он считал, что маги не должны стать воинами. Он верил, что таким образом они пойдут против своей судьбы. Блейлок уже давно отстаивал идею о том, что маги должны изолировать себя от других. Элрик знал, что Блейлок так сильно верил в это, что готов был добровольно навсегда покинуть свое место силы. Пришествие Теней лишь добавило силы его убежденности.
Это означало, что Элрик должен убедить и Херазад, и Инг-Ради драться с Тенями, что было делом чрезвычайно сложным. Херазад обуял ужас, потому что она была не готова. Она не верила во Вселенную, в которой существуют Тени. Инг-Ради, напротив, была готова. Она знала, с какой угрозой они столкнулись, и хорошо знала, что все они могут погибнуть, сражаясь с ней. Ее можно убедить, если только удастся доказать то, что у них есть шанс. Элрик использовал единственный довод, который, по его мнению, мог их убедить. Он пошел на отчаянный гамбит.
– Мы можем вступить союз с ворлонцами, – сказал он. – Легенды гласят, что они – давние враги Теней.
Блейлок помрачнел:
– Ворлонцам нельзя доверять. На протяжении всей нашей истории они относились к нам не иначе, как с презрением. Нам нужна информация, а не туманные пророчества.
– Я однажды встретилась с ворлонцем, – сказала Инг-Ради. Впервые за все время, что Элрик ее знал, ее зрачки сузились в гневе. – Знаете ли вы, как они зовут нас? Лицедеями. Сказочниками. Обманщиками.
Херазад отмахнулась от его предложения.
– Если мы вступим в союз с ворлонцами, то просто дадим Теням еще один повод к нападению. Они не решатся напасть непосредственно на могущественных ворлонцев. Вместо них Тени нападут на нас, как на более слабых союзников ворлонцев.
Элрик почувствовал, что Кодекс, все, ради чего он жил, во что верил, рушится.
Элрик получил сообщение от Олвина. Быстро прочитал и открыл прикрепленные файлы с записями. После их просмотра надежды у Элрика практически не осталось.
Тени начали действовать. Сорвавшаяся с цепи анархия обрушилась на Галактику.
– Тогда мы найдем других союзников, – сказал Элрик. – Найдется много достойных представителей различных рас, которые встанут рядом с нами. Люди, минбарцы, нарны. Мы в ответе за них. На мне лежит ответственность – я должен творить благо. Разве благо не является последним и самым важным словом Кодекса?
Элрик сделал паузу, заставляя Круг задуматься над его последними словами.
– Олвин только что сообщил мне о том, что нарнский аванпост в квадранте 37 уничтожен. Погибло десять тысяч нарнов. Зонд Олвина успел записать все это, прежде чем был уничтожен.
Элрик продемонстрировал им изображение, переданное Олвином. То самое, что описывала нарнийка Г'Лил: черный корабль, ожившая легенда. Паукообразный силуэт на фоне серо-голубой планеты, он крутился, как живой, стреляя мощными энергетическими лучами.
– Какие шансы будут у нарнов и у всех остальных, если мы бросим их на произвол судьбы?
Члены Круга молчали. У Элрика зародилась надежда, что новое развитие событий подтолкнет их к решению вступить в бой с Тенями. Он надеялся на то, что его представление о техномагах соответствовало реальности. Если маги покинут Галактику сейчас, когда они, как никогда, нужны, то, орден, в том виде, каким его представлял Элрик, прекратит свое существование.
Во время демонстрации записи Олвина Блейлок отвел взгляд. Сейчас он поднял глаза, его мрачное лицо выглядело потрясенным. Блейлок медленно заговорил:
– Элрик, я понимаю тебя. Тяжело наблюдать за тем, как галактика скатывается к хаосу и войне, и бездействовать. Меня тоже беспокоит судьба всех разумных существ. Тем не менее, война и хаос наступят независимо оттого, вмешаемся мы или нет. Они приходили раньше, и они придут снова. Мы посвятили себя познанию. Если сейчас мы оставим свою цель ради того, чтобы вступить в войну, кто же тогда откроет тайны Вселенной? Кто разорвет круг войны и смерти?
Элрик подумал, что у Блейлока были великие мечты, но реальность была такова, что могут погибнуть миллионы, а Блейлок предлагает магам стоять в сторонке и ничего не делать.
– Я не думаю, – заявил Элрик, – что круг будет когда-либо разорван. Нам остается одно. Мы должны творить благо в пределах своих возможностей. А что до понимания, которое мы когда-нибудь предложим Вселенной, – Элрик выпрямился, решившись, наконец, сказать то, что никто из них сказать не решится, – то сейчас мне кажется, что все пути ведут к нашей гибели.
Херазад сложила ладони вместе, поднесла руки к губам, будто читая молитву.
– Я поддерживаю план Блейлока. Создать безопасное убежище, куда мы как можно быстрее должны отправиться.
– Я согласна с этим, – поддержала Инг-Ради. Она протянула руку к Элрику. – Извини, Элрик. Мы отвечаем за наш орден, за безопасность магов. Я уверена, что у нас нет шансов в борьбе против Теней.
– Тогда решение принято, – сказал Элрик.
Они спрячутся, и пусть галактика горит синим пламенем. Его представление о техномагах, если оно когда-то и соответствовало реальности, теперь рухнуло. Элрик чувствовал, что его тянет уйти прочь от них, хотя он знал, что не должен этого делать. Надо сохранить Круг.
Голос Блейлока снова стал резким и уверенным.
– Маги разлетятся по домам, чтобы собрать вещи и уничтожить все следы их присутствия.
Инг-Ради опустила глаза. Без сомнений, она думала о своем месте силы.
– Нельзя оставить после себя ни кусочка биотека, ни крупицы знаний, чтобы их нельзя было использовать во зло.
– Мы сможем покинуть ассамблею завтра, – сказал Блейлок, – как обычно, чтобы никто ничего не заподозрил. Нам нужно как можно быстрее собраться в тайном месте, где мы спокойно займемся подготовкой к миграции.
Элрик чувствовал, что, если бы Келл остался здесь, то решение могло бы быть другим. Но Элрик не смог составить подходящий план, не смог найти аргументы, которые бы их убедили.
Круг принял план действий, и на этом собрание завершилось.
Элрик опустил свою платформу к земле, уничтожил ее, чтобы еще раз ощутить под своими ногами мягкую, родную траву. Пока остальные члены Круга, собравшись кучкой, разговаривали, Элрик вышел из амфитеатра. Связался со своим местом силы, просмотрел данные с различных зондов. На противоположной стороне планеты стоял день. Дикие таки скрывались от жары, погрузившись в воды реки Ланг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Элрик знал, что Блейлок будет голосовать за то, чтобы найти безопасное место и там переждать войну. Он считал, что маги не должны стать воинами. Он верил, что таким образом они пойдут против своей судьбы. Блейлок уже давно отстаивал идею о том, что маги должны изолировать себя от других. Элрик знал, что Блейлок так сильно верил в это, что готов был добровольно навсегда покинуть свое место силы. Пришествие Теней лишь добавило силы его убежденности.
Это означало, что Элрик должен убедить и Херазад, и Инг-Ради драться с Тенями, что было делом чрезвычайно сложным. Херазад обуял ужас, потому что она была не готова. Она не верила во Вселенную, в которой существуют Тени. Инг-Ради, напротив, была готова. Она знала, с какой угрозой они столкнулись, и хорошо знала, что все они могут погибнуть, сражаясь с ней. Ее можно убедить, если только удастся доказать то, что у них есть шанс. Элрик использовал единственный довод, который, по его мнению, мог их убедить. Он пошел на отчаянный гамбит.
– Мы можем вступить союз с ворлонцами, – сказал он. – Легенды гласят, что они – давние враги Теней.
Блейлок помрачнел:
– Ворлонцам нельзя доверять. На протяжении всей нашей истории они относились к нам не иначе, как с презрением. Нам нужна информация, а не туманные пророчества.
– Я однажды встретилась с ворлонцем, – сказала Инг-Ради. Впервые за все время, что Элрик ее знал, ее зрачки сузились в гневе. – Знаете ли вы, как они зовут нас? Лицедеями. Сказочниками. Обманщиками.
Херазад отмахнулась от его предложения.
– Если мы вступим в союз с ворлонцами, то просто дадим Теням еще один повод к нападению. Они не решатся напасть непосредственно на могущественных ворлонцев. Вместо них Тени нападут на нас, как на более слабых союзников ворлонцев.
Элрик почувствовал, что Кодекс, все, ради чего он жил, во что верил, рушится.
Элрик получил сообщение от Олвина. Быстро прочитал и открыл прикрепленные файлы с записями. После их просмотра надежды у Элрика практически не осталось.
Тени начали действовать. Сорвавшаяся с цепи анархия обрушилась на Галактику.
– Тогда мы найдем других союзников, – сказал Элрик. – Найдется много достойных представителей различных рас, которые встанут рядом с нами. Люди, минбарцы, нарны. Мы в ответе за них. На мне лежит ответственность – я должен творить благо. Разве благо не является последним и самым важным словом Кодекса?
Элрик сделал паузу, заставляя Круг задуматься над его последними словами.
– Олвин только что сообщил мне о том, что нарнский аванпост в квадранте 37 уничтожен. Погибло десять тысяч нарнов. Зонд Олвина успел записать все это, прежде чем был уничтожен.
Элрик продемонстрировал им изображение, переданное Олвином. То самое, что описывала нарнийка Г'Лил: черный корабль, ожившая легенда. Паукообразный силуэт на фоне серо-голубой планеты, он крутился, как живой, стреляя мощными энергетическими лучами.
– Какие шансы будут у нарнов и у всех остальных, если мы бросим их на произвол судьбы?
Члены Круга молчали. У Элрика зародилась надежда, что новое развитие событий подтолкнет их к решению вступить в бой с Тенями. Он надеялся на то, что его представление о техномагах соответствовало реальности. Если маги покинут Галактику сейчас, когда они, как никогда, нужны, то, орден, в том виде, каким его представлял Элрик, прекратит свое существование.
Во время демонстрации записи Олвина Блейлок отвел взгляд. Сейчас он поднял глаза, его мрачное лицо выглядело потрясенным. Блейлок медленно заговорил:
– Элрик, я понимаю тебя. Тяжело наблюдать за тем, как галактика скатывается к хаосу и войне, и бездействовать. Меня тоже беспокоит судьба всех разумных существ. Тем не менее, война и хаос наступят независимо оттого, вмешаемся мы или нет. Они приходили раньше, и они придут снова. Мы посвятили себя познанию. Если сейчас мы оставим свою цель ради того, чтобы вступить в войну, кто же тогда откроет тайны Вселенной? Кто разорвет круг войны и смерти?
Элрик подумал, что у Блейлока были великие мечты, но реальность была такова, что могут погибнуть миллионы, а Блейлок предлагает магам стоять в сторонке и ничего не делать.
– Я не думаю, – заявил Элрик, – что круг будет когда-либо разорван. Нам остается одно. Мы должны творить благо в пределах своих возможностей. А что до понимания, которое мы когда-нибудь предложим Вселенной, – Элрик выпрямился, решившись, наконец, сказать то, что никто из них сказать не решится, – то сейчас мне кажется, что все пути ведут к нашей гибели.
Херазад сложила ладони вместе, поднесла руки к губам, будто читая молитву.
– Я поддерживаю план Блейлока. Создать безопасное убежище, куда мы как можно быстрее должны отправиться.
– Я согласна с этим, – поддержала Инг-Ради. Она протянула руку к Элрику. – Извини, Элрик. Мы отвечаем за наш орден, за безопасность магов. Я уверена, что у нас нет шансов в борьбе против Теней.
– Тогда решение принято, – сказал Элрик.
Они спрячутся, и пусть галактика горит синим пламенем. Его представление о техномагах, если оно когда-то и соответствовало реальности, теперь рухнуло. Элрик чувствовал, что его тянет уйти прочь от них, хотя он знал, что не должен этого делать. Надо сохранить Круг.
Голос Блейлока снова стал резким и уверенным.
– Маги разлетятся по домам, чтобы собрать вещи и уничтожить все следы их присутствия.
Инг-Ради опустила глаза. Без сомнений, она думала о своем месте силы.
– Нельзя оставить после себя ни кусочка биотека, ни крупицы знаний, чтобы их нельзя было использовать во зло.
– Мы сможем покинуть ассамблею завтра, – сказал Блейлок, – как обычно, чтобы никто ничего не заподозрил. Нам нужно как можно быстрее собраться в тайном месте, где мы спокойно займемся подготовкой к миграции.
Элрик чувствовал, что, если бы Келл остался здесь, то решение могло бы быть другим. Но Элрик не смог составить подходящий план, не смог найти аргументы, которые бы их убедили.
Круг принял план действий, и на этом собрание завершилось.
Элрик опустил свою платформу к земле, уничтожил ее, чтобы еще раз ощутить под своими ногами мягкую, родную траву. Пока остальные члены Круга, собравшись кучкой, разговаривали, Элрик вышел из амфитеатра. Связался со своим местом силы, просмотрел данные с различных зондов. На противоположной стороне планеты стоял день. Дикие таки скрывались от жары, погрузившись в воды реки Ланг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103