Джела постарался по возможности смягчить ее падение и крепко прижал к груди, зажав ее ноги своими, удерживая одной рукой оба запястья, а другой обхватив ее лоб.
Она извивалась, крича на него на всевозможных языках, большинство из которых были ему незнакомы. Что, судя по тому, что ему все-таки удалось понять, было к лучшему.
– Кантра, Кантра! – бормотал он, хотя и сомневался, что она может расслышать его сквозь собственный крик. От дерева снова пришел образ, на этот раз с гораздо более сильной настоятельностью: золотистый дракон, теряющий равновесие. Благополучная, но рискованная посадка на дерево. Ветка, плод, благодарность.
– Не время, – снова сказал Джела.
В это мгновение она резко повернулась у него в руках и сумела высвободить одну ногу.
Он смог бы ее удержать, но для этого ему пришлось бы что-то ей сломать. Вместо этого он перекатился – и она успела пару раз крепко его лягнуть, прежде чем он сумел надежно прижать ее, повернув лицом к полу.
«И что теперь?» – спросил он себя.
Кантра продолжала вырываться. Если она станет продолжать в том же духе, с тревогой подумал он, то нанесет себе травму.
– Тебе меня не убить! – ярилась она. – Я отказываюсь умирать! Моя семья вмешается. Я ученый с постоянным местом в Озабэй! Моя мать…
Что-то ударило Джелу по колену. Он перевел взгляд – и увидел плод дерева. Прямо у него на глазах он распался на аккуратные дольки. В третий раз дерево показало ему историю усталого золотистого дракона, на этот раз подкрепив картину вспышками молний и камнями размером с «Танец», срывающимися с прибрежных скал.
Ну что ж, эта мысль была лучше, чем все, которые пока приходили в голову ему самому.
Он бережно подобрал одну дольку и поднес ее к губам Кантры, готовясь к тому, что она вознаградит его укусом. Она затихла, словно аромат плода достиг ее: Дже-ла ожидал, что плод будет ароматным, хотя, как это ни странно, сам он его запаха не смог ощутить. А потом она аккуратно съела дольку, вытащив ее у него из пальцев. Он быстро накормил ее остальными дольками, и она съела их все, а потом затихла, потом все ее мышцы ослабли и тело обмякло.
Страшно волнуясь, Джела перевернул ее, нашел пульс – сильный и ровный, – отвел пряди волос со лба и осторожно приподнял веко. От дерева пришло новое послание: золотистая драконица дремлет на ветке, а ее пара, черный дракон, сидит с ней рядом, трется об нее головой и поет.
«Что?!»
Не то чтобы он вообще не знал песен, но большая их часть были непристойные или застольные, или фрагменты солдатской мудрости. А какая от них польза и какой в них смысл теперь, когда она успокоилась и поправляется?
Снова, и с явным нетерпением: черный дракон поет и качает золотистую.
Джела посмотрел на пилота, спокойно спящую на палубе, а потом перевел взгляд на дерево.
– Не понимаю.
Какое-то время ничего не происходило, и он решил, что дерево сочло его безнадежным. А потом, медленно и четко у него в голове стало формироваться изображение: кружка для чая, вот и все. Совершенно обычная, белая и совсем пустая. Картинка сгущалась, пока ему не стало казаться, что он мог бы потянуться к себе в голову и ухватить пальцами ручку.
– Ладно, – сказал он, когда больше ничего не появилось. – Пустая кружка для чая.
Легкое мятное дуновение стало ему наградой. У него в голове полилась ледяная вода, наполняя кружку, и кружка стала меняться, превращаясь из ослепительно белой в кремовую, а потом в золотую, меняя форму и растягиваясь, пока не стала крошечным, безупречным золотистым драконом.
Джела вздрогнул – и сердце у него оборвалось. Он снова услышал ее глуховатый голос, увидел ее протянутую руку.
«У тебя есть время для наслаждения, пилот? Кажется, это будет моим последним в этой жизни».
– Я знаю слишком мало, – прошептал он, но ответом стало только новое изображение черного дракона и золотого: она уютно устроилась под его развернутым крылом.
«Помощник пилота прежде всего должен позаботиться о своем пилоте», – подумал он. И кто у нее есть, кроме него?
– Ну что ж.
Он встал, взял ее на руки и понес к креслу второго пилота, сел, уложив ее стройное тело себе на колени так, что ее неповрежденная щека легла ему на плечо. Чуть откинув спинку, он одной рукой обнял ее за талию и зарылся подбородком в ее волосы.
– Твое имя, – начал он, стараясь говорить как можно непринужденнее и спокойнее, отказываясь задумываться о том, каковы могут быть последствия ошибки, – твое имя – Кантра йос-Фелиум, наследница Гарен. Ты – владелица корабля «Танец Спирали» и лучший пилот из всех, кого я видел и о ком слышал за все годы моей солдатской службы…
17. «Танец Спирали»
Кантра постепенно просыпалась. Привычные и обычные звуки ее корабля успокаивали слух. Только, сообразила она, когда сон стал рассеиваться, ей ведь не следовало находиться на «Танце», так ведь? Разве ей не надо быть на Землетумане, готовя последние документы и завершая красивую керамическую вышивку, которая превратит Джелу в кобольда?
Ее горло судорожно сжалось, и она повернулась на койке, пробудив неожиданный хор всевозможных неприятных ощущений и боли.
«Все прошло плохо», – подумала она, и ее тревога перешла в панику. Она поспешно попыталась вспомнить, насколько плохо все пошло и когда, и какой сейчас день. Если она потеряла Джелу…
Она резко вздохнула, усилием воли прогнала панику и попыталась вспомнить, что именно произошло – без всякого результата. В памяти зияла ноющая дыра, словно от выбитого зуба, только во много раз хуже. У нее перехватило дыхание. О Глубины! Если она напилась или накачалась наркотиками до того, что потеряла память… Все было очень плохо, когда умерла Гарен. Можно предположить, что все будет гораздо хуже, когда Джела…
Она сделала еще один вдох, а потом еще один, жестко заставляя себя успокоиться. «Ладно, – подумала она, – если не получается вспомнить, что именно пошло не так, что тогда можно вспомнить?»
Она совершенно ясно помнила, как совершила посадку в порту Землетумана и, как положено, зарегистрировалась у начальника порта.
Она помнила, как сняла квартиру, заплатив хозяину за местные полгода.
Она помнила, как вернулась на корабль и с трудом запихнула Джелу в пространство между настоящим и фальшивым дном небольшой грузовой тележки и прошла через контроль. Она особенно ясно помнила, как охранник перебирал каждую вещь и дважды просматривал документы, которые она сфабриковала, чтобы объяснить наличие дерева, а потом позвал кого-то выше по цепи мозгов, чтобы просмотреть их в третий раз и пропустить ее. И как она ожидала возмущения Джелы, что целую вечность она его везла в безопасное место – на снятую квартиру, – чтобы наконец-то убрать фальшивое дно и его выпустить. Но он не возмущался, хотя, похоже, был рад снова получить возможность двигаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112
Она извивалась, крича на него на всевозможных языках, большинство из которых были ему незнакомы. Что, судя по тому, что ему все-таки удалось понять, было к лучшему.
– Кантра, Кантра! – бормотал он, хотя и сомневался, что она может расслышать его сквозь собственный крик. От дерева снова пришел образ, на этот раз с гораздо более сильной настоятельностью: золотистый дракон, теряющий равновесие. Благополучная, но рискованная посадка на дерево. Ветка, плод, благодарность.
– Не время, – снова сказал Джела.
В это мгновение она резко повернулась у него в руках и сумела высвободить одну ногу.
Он смог бы ее удержать, но для этого ему пришлось бы что-то ей сломать. Вместо этого он перекатился – и она успела пару раз крепко его лягнуть, прежде чем он сумел надежно прижать ее, повернув лицом к полу.
«И что теперь?» – спросил он себя.
Кантра продолжала вырываться. Если она станет продолжать в том же духе, с тревогой подумал он, то нанесет себе травму.
– Тебе меня не убить! – ярилась она. – Я отказываюсь умирать! Моя семья вмешается. Я ученый с постоянным местом в Озабэй! Моя мать…
Что-то ударило Джелу по колену. Он перевел взгляд – и увидел плод дерева. Прямо у него на глазах он распался на аккуратные дольки. В третий раз дерево показало ему историю усталого золотистого дракона, на этот раз подкрепив картину вспышками молний и камнями размером с «Танец», срывающимися с прибрежных скал.
Ну что ж, эта мысль была лучше, чем все, которые пока приходили в голову ему самому.
Он бережно подобрал одну дольку и поднес ее к губам Кантры, готовясь к тому, что она вознаградит его укусом. Она затихла, словно аромат плода достиг ее: Дже-ла ожидал, что плод будет ароматным, хотя, как это ни странно, сам он его запаха не смог ощутить. А потом она аккуратно съела дольку, вытащив ее у него из пальцев. Он быстро накормил ее остальными дольками, и она съела их все, а потом затихла, потом все ее мышцы ослабли и тело обмякло.
Страшно волнуясь, Джела перевернул ее, нашел пульс – сильный и ровный, – отвел пряди волос со лба и осторожно приподнял веко. От дерева пришло новое послание: золотистая драконица дремлет на ветке, а ее пара, черный дракон, сидит с ней рядом, трется об нее головой и поет.
«Что?!»
Не то чтобы он вообще не знал песен, но большая их часть были непристойные или застольные, или фрагменты солдатской мудрости. А какая от них польза и какой в них смысл теперь, когда она успокоилась и поправляется?
Снова, и с явным нетерпением: черный дракон поет и качает золотистую.
Джела посмотрел на пилота, спокойно спящую на палубе, а потом перевел взгляд на дерево.
– Не понимаю.
Какое-то время ничего не происходило, и он решил, что дерево сочло его безнадежным. А потом, медленно и четко у него в голове стало формироваться изображение: кружка для чая, вот и все. Совершенно обычная, белая и совсем пустая. Картинка сгущалась, пока ему не стало казаться, что он мог бы потянуться к себе в голову и ухватить пальцами ручку.
– Ладно, – сказал он, когда больше ничего не появилось. – Пустая кружка для чая.
Легкое мятное дуновение стало ему наградой. У него в голове полилась ледяная вода, наполняя кружку, и кружка стала меняться, превращаясь из ослепительно белой в кремовую, а потом в золотую, меняя форму и растягиваясь, пока не стала крошечным, безупречным золотистым драконом.
Джела вздрогнул – и сердце у него оборвалось. Он снова услышал ее глуховатый голос, увидел ее протянутую руку.
«У тебя есть время для наслаждения, пилот? Кажется, это будет моим последним в этой жизни».
– Я знаю слишком мало, – прошептал он, но ответом стало только новое изображение черного дракона и золотого: она уютно устроилась под его развернутым крылом.
«Помощник пилота прежде всего должен позаботиться о своем пилоте», – подумал он. И кто у нее есть, кроме него?
– Ну что ж.
Он встал, взял ее на руки и понес к креслу второго пилота, сел, уложив ее стройное тело себе на колени так, что ее неповрежденная щека легла ему на плечо. Чуть откинув спинку, он одной рукой обнял ее за талию и зарылся подбородком в ее волосы.
– Твое имя, – начал он, стараясь говорить как можно непринужденнее и спокойнее, отказываясь задумываться о том, каковы могут быть последствия ошибки, – твое имя – Кантра йос-Фелиум, наследница Гарен. Ты – владелица корабля «Танец Спирали» и лучший пилот из всех, кого я видел и о ком слышал за все годы моей солдатской службы…
17. «Танец Спирали»
Кантра постепенно просыпалась. Привычные и обычные звуки ее корабля успокаивали слух. Только, сообразила она, когда сон стал рассеиваться, ей ведь не следовало находиться на «Танце», так ведь? Разве ей не надо быть на Землетумане, готовя последние документы и завершая красивую керамическую вышивку, которая превратит Джелу в кобольда?
Ее горло судорожно сжалось, и она повернулась на койке, пробудив неожиданный хор всевозможных неприятных ощущений и боли.
«Все прошло плохо», – подумала она, и ее тревога перешла в панику. Она поспешно попыталась вспомнить, насколько плохо все пошло и когда, и какой сейчас день. Если она потеряла Джелу…
Она резко вздохнула, усилием воли прогнала панику и попыталась вспомнить, что именно произошло – без всякого результата. В памяти зияла ноющая дыра, словно от выбитого зуба, только во много раз хуже. У нее перехватило дыхание. О Глубины! Если она напилась или накачалась наркотиками до того, что потеряла память… Все было очень плохо, когда умерла Гарен. Можно предположить, что все будет гораздо хуже, когда Джела…
Она сделала еще один вдох, а потом еще один, жестко заставляя себя успокоиться. «Ладно, – подумала она, – если не получается вспомнить, что именно пошло не так, что тогда можно вспомнить?»
Она совершенно ясно помнила, как совершила посадку в порту Землетумана и, как положено, зарегистрировалась у начальника порта.
Она помнила, как сняла квартиру, заплатив хозяину за местные полгода.
Она помнила, как вернулась на корабль и с трудом запихнула Джелу в пространство между настоящим и фальшивым дном небольшой грузовой тележки и прошла через контроль. Она особенно ясно помнила, как охранник перебирал каждую вещь и дважды просматривал документы, которые она сфабриковала, чтобы объяснить наличие дерева, а потом позвал кого-то выше по цепи мозгов, чтобы просмотреть их в третий раз и пропустить ее. И как она ожидала возмущения Джелы, что целую вечность она его везла в безопасное место – на снятую квартиру, – чтобы наконец-то убрать фальшивое дно и его выпустить. Но он не возмущался, хотя, похоже, был рад снова получить возможность двигаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112