«Да что ж это они — своих мочат?!» — с остолбенелым недоумением думал он, машинально прикрывая голову, на которую, казалось, вот-вот посыплются раскаленные обломки металлокерамики.
А потом все кончилось. И тишина вернулась с потревоженных небес. Она всегда приходит в конце — тишина...
Только догорали — странным, бездымным огнем — шесть костров, которыми стали всесильные еще несколько минут назад Големы. И медленно остывал, меняя сочащийся из него свет с оранжевого на алый, потом на темно-бордовый, один из глайдеров, «проглотивший» все-таки ответный заряд — напоследок — от кого-то из мегароботов. Корпус машины был вспучен, снесенная напрочь башня, постепенно остывая, косо торчала из грунта метрах в двадцати поодаль.
Ребятам не повезло.
А Нелюдь исчезла. Кэн так и не понял — сквозь землю ли канул этот парад уродов, по воздуху ли унесся, или просто исчез из его замороченного гипнополем воображения, как страшный, предутренний сон... С Нелюдью, говорят, всегда так...
А от двух уцелевших машин в свете прожекторов, не торопясь и сигналя руками «я свой!», шли к «Саратоге» люди... Не совсем похожие на привычных взгляду Кэна людей, смахивающих на одичавших эльфов. Кто во что одетые. Они смахивали на кого-то, уже хорошо знакомого Кэну — на Гана с Фором... Люди Чура? Но Кэн хорошо это знал, те не расстаются со своими хвалеными Мечами. А у этих Мечей не было. Разное виднелось в их руках и болталось у них на ремнях — бластеры, разрядники, реактивные гранатометы и бог весть что еще. Только Мечей не было у них.
А опережая эту неторопливую рать, слегка косолапя, вперед, прямо к слабо мерцающему куполу защитного поля уверенно двигалась громадная — со старой работы дубовый шкаф — крепко сбитая фигура.
Кэн удивленно крякнул. Но уж тут ошибиться он никак не мог. Сколь невероятной ни казалась бы такая встреча. Потянувшись к пульту, он отключил защиту корабля, поднялся и, прихрамывая и постанывая, стал спускаться вниз — прочь от осточертевших ему клавиш, индикаторов и дисплеев.
Усталость превратила его из неустрашимого борца в жалко шкандыбающего инвалида. С трудом навьючив на себя оба рюкзака с добычей, он уже забрался было в лифт, ведущий прямо к выходным тамбурам, но, неожиданно для самого себя, остановился, сбросил один из рюкзаков и, чертыхаясь и постанывая, отправился снова в бар.
В его планы не входило «догрузиться» спиртным, хотя и это не помешало бы. Нет, цель его была гораздо более альтруистичной и нелепой.
В баре он не без труда отыскал Борку, прикорнувшего в углу за стойкой на ворохе одноразовых полотенец. Так, сонного, он и попытался запихнуть его в рюкзак. Не просыпаясь, любимец Роже Чадовича выразил Кэну свое крайнее неудовольствие таким обхождением. Кэн обреченно махнул рукой, расчистил в рюкзаке место, выбросив на пол солидную пачку ассигнаций Дельфийского банка Республики Курриолла и пару упаковок засушенного «лотоса нимф». Благоустроив таким образом четвероногого друга, он прихватил с витрины бутыль «Смирновской» и вернулся к лифту.
* * *
Он поспел как раз вовремя: слегка запыхавшийся, рослый и широкоплечий детина чуть не сбил его с ног, не сумев притормозить перед обрезом аппарели. Чтобы не рухнуть на покрытый редким снежком камень скалистого ложа, он, еще не узнав Кэна, схватил его в охапку и чуть не раздавил в своих медвежъих объятиях. Отодвинув же немного и повертев перед собой, остолбенел.
Настала его очередь удивляться.
— Господь всемогущий и пресвятые угодники! — молвил детина, — Так то ж ты — хрен летучий, летун хренов — Кэн Кукан собственной персоной!
— Вот что, Шишел... — устало отозвался полупридушенный Кэн, сбрасывая с себя рюкзаки и присаживаясь на один из них. — Мы ж на Океании вроде сойтись договаривались... Кой же черт понес тебя сюда? Как ты меня тут вычислил?
— Да не вычислял тебя никто! — сердито загудел Дмитрий Шаленый по кличке Шишел-Мышел. — На хрен ты кому сдался, кроме уголовного розыска, — вычислять тебя... А в краях этих я и воистину по его — рогатого — милости...
Тут Шишел тяжело вздохнул и, подвинув к себе второй рюкзак, тяжело опустился на него.
— От своих я отбился напрочь... Так что мне теперь капусты уймища необходима... Чтоб вычислить их да наверстать... Да добраться...
В голосе его звучала неподдельная тоска. Такое Кэн слышал впервые.
— Слушай, Шишел, — озадаченно начал он, приглядываясь к странному народу с глайдеров, что постепенно подтягивался поближе к «Саратоге» и занимал что-то типа круговой обороны вокруг нее. — От каких «своих» поотстал ты? Ты ж сроду ни с кем надолго не корешился! Что за новости пошли? И что это за вояк ты сюда притащил?
— Это...
Шишел тоскливо окинул взглядом неполные две дюжины вооруженных туземцев, обступивших «Саратогу».
— Хороший это народ, Кэн. Да только вконец пропащий... Отверженные это. Толком я не вник еще, но, в общем, те это, которых здешние... Как их — «чуряне» аль «чуровцы»...
— Люди Чура, — подсказал Кэн.
— Господи, с понтом-то каким... — вздохнул Шишел. — Так вот, эти самые люди этих моих друзей к чертям собачьим из своих колодцев повыгоняли за разные грехи. Вроде того, что Мечи они свои понапотеряли... И все такое. Тут им бы всем и попередохнуть — с холоду да с голоду... ан нет: живут курилки. В замках заброшенных ютятся, с Нелюдью воюют... Вот теперь корабликом этим, — он кивнул на «Саратогу», — поживиться надумали. Благо он нам как снег на голову сверзился. Только вот чуть на друзей этих не напоролись... С того света которые...
— Из Тартара... — поправил Кэн.
— Один черт... Одним словом, чтоб это все грабежом не смотрелось, ты своим передай — ну, капитану и всем там на кораблике, — что за спасение от напасти они нам задолжали малость...
Шаленый ткнул рукой в сторону вишневым светом светящейся груды металла, еще совсем недавно бывшей штурмовым глайдером.
— Как-никак мы девятерых человек потеряли. И не самых плохих человек...
— Там, на корабле, нет никого... — отмахнулся Кэн. — И считай — ничего...
— Ну ты даешь, хрен летучий! — восхитился Шишел. — Так ты, выходит, кораблик-то этот — того... В угон увел?!
— Это — история долгая... — вздохнул Кэн... — И на кораблик этот рот не разевайте... Здесь на орбите крейсерочек болтается. И именно за этой посудиной и приглядывает... На борт сейчас тоже соваться не след. Ничего там нет, говорю. Все стоящее — здесь. — Он похлопал по туго набитому рюкзаку. — Половину забирай и делись со своими... А мне сейчас главное отсидеться, покуда все не уладится... А остальное нам с тобой на дорогу до Океании сберечь надо. Нам теперь — только туда и дорога. Мне вот только с «Химмеля» ксиву свою выручить. А там...
— Идет, — хлопнул по колену Шишел. — На месячишко мы тебя тут в подземелье укроем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109