И тем немыслимо раздражал обоих капитанов. Манцева — своей неуместностью на боевом корабле. Тооха — своей абсолютной фальшью, которая к тому же еще и навязывала ему необходимость причинять массу неудобств своему коллеге.
Особую неловкость он ощущал сейчас, когда ему предстояло сообщить этому коллеге массу пренеприятнейших вещей. В этой связи Тоох уселся в свисающем с потолка сиденье-коконе в позе полнейшего самоуничижения, деликатно прикрыв пушистым хвостом разложенные на коленях распечатки. Манцеву он подвинул по столу чашечку с отваром коры молодых побегов кустарника шаа и сам для храбрости отхлебнул этого питья — из своей.
Проклятый отвар был практически единственным напитком, за чашечкой которого могли скоротать время человек и корри без риска отправиться к праотцам, хотя редко подавался на стол когда-либо при других обстоятельствах — для очень редких представителей рода людского он был привычным напитком. И для редких корри — тоже. Но что поделать, если сок чуки — лианы-паразита больших деревьев, — весьма уважаемый корри, даже в небольших количествах вызывал у землян трудноизлечимую экзему, а любимые землянами чай, кофе и алкоголь повергали корри в лучшем случае в страшные корчи.
— Я нахожусь в весьма затруднительном положении, капитан, — сообщил Тоох. И замялся, разглаживая хвост.
Компьютер точно перевел его слова собеседнику. По характерному для корри обилию прицокиваний и низкочастотных вибраций Манцев догадывался, что речь его коллеги весьма насыщена эмоциями, но киберпереводчик глаголил правильно построенными, округлыми фразами с аккуратными интонациями телевизионного диктора.
— Я ни в коей мере не ставлю под сомнение ни технические возможности замечательного судна, предоставленного в распоряжение корри Человечеством... — Первый капитан проверил, насколько внимательно слушает его Манцев, и продолжил: — В еще меньшей мере я сомневаюсь в вашей, капитан, компетентности в отношении управления этим сложнейшим сооружением. Я и стажеры-корри не находят слов благодарности за те знания, которые вы дали нам во время тренировочных и боевых полетов...
Манцев сосредоточенно ждал, когда же Тоох перейдет к делу. Психология партнеров-корри вечно держала его в недоумении. Предчувствия подсказывали ему, что содержанию предстоящего разговора у его непосредственного начальника, будь он человеком, соответствовало бы хождение широкими шагами из угла в угол, а также громогласное обвинение собеседника во всех смертных грехах и непременное стучание кулаком по столу.
Вместо этого имело место угощение идиотским отваром, застенчивое расчесывание хвоста и словесные блуждания вокруг да около предстоящей темы обсуждения.
Все это при том, что — Манцев прекрасно знал это — корри могут не менее твердо стоять на своем, чем самые решительные из людей, и что они могут принимать решения порой не менее жесткие, чем он сам — капитан Манцев. Это напрягало.
— Однако этот рейс, — продолжил Тоох, — поистине сосредоточил в себе все несчастья, которые только могут воспрепятствовать выполнению поставленной перед вверенным нам с вами судном задачи...
— Да, — согласился Манцев, — рейс выдался не из легких. И наш с вами, капитан, разговор весьма уместен. Нам надо совместно, не теряя времени, найти выход из сложившегося положения.
— Боюсь, что мы с вами поставлены в положение, когда от нас зависит всего лишь та форма, которую мы придадим этому решению, а не его суть... — деликатно прервал его первый капитан. — И боюсь, что ваши руководители останутся недовольны этим... Очень недовольны... Вы, однако, совсем не тронули ваш шаа, капитан. Он хорош только тогда, когда горяч...
«Проклятый темнила! — подумал капитан. — Куда он клонит?»
Он отхлебнул немного отвара и понимающе улыбнулся. Чем загадал бедному корри очередную загадку. Мимика представителей рода людского, как назло, почти совпадала с мимикой корри. Но только почти.
Тоох внутренне напрягся и — словно перед прыжком из кроны одного большого дерева на другое на том берегу Великой реки — распушил хвост. Достал скрытую под ним распечатку и протянул ее Манцеву.
— Собственно говоря, вот что я имею в виду, капитан...
Он успокоил свой хвост и снова пристально уставился на капитана добрыми глазами плюшевой игрушки.
Послание было подписано вождями всех шести народов Чура и, следовательно, было документом чрезвычайной важности.
Манцев читал распечатку внимательно, постепенно наливаясь тяжелой досадой. Хотя, по всем правилам, ему следовало быть, наоборот, полностью довольным сложившейся ситуацией. Теперь уже третья сторона, участвующая — до сих пор незримо — в этой чересчур хитрой игре, брала ответственность за исход операции на себя. Но облегчения это ему не принесло. Окончив читать распечатку, капитан снова вернулся к ее началу. Коллега позволил себе отвлечь его внимание от процесса чтения.
— Формально — я, конечно, понимаю, что это только формально, — капитан «Цунами» исполняет обязательства, взятые Цивилизацией Корри перед Народами Чура... Таким образом, мы обязаны следовать букве нашего Военного соглашения с этим Миром... И если наши партнеры по этому Соглашению решат отменить какой-то пункт, обязывающий нас к тем или иным действиям... Короче говоря, вы видите, что ситуация изменилась радикально. Наши партнеры уведомляют нас, что объект, представлявший угрозу для Народов Чура, объект, связанный с активностью так называемой Нелюди, это вовсе не необитаемая, автоматизированная станция... Им стало известно, что там находятся живые, разумные существа... Люди, капитан. И очень много людей...
Выдав этот текст, первый капитан, похоже, ослаб и даже несколько обвис в своем коконе. Манцев по-прежнему внимательно изучал текст распечатки.
— Там находятся не только чужие люди... — собравшись с силами, продолжил первый капитан. — Люди Чура... Именно они и связались со своими соотечественниками и известили их об истинном положении вещей. И еще четверо — люди с борта этого несчастного судна...
Манцев закрыл глаза и мысленно возблагодарил Бога. Не то чтобы он все-таки почувствовал облегчение — просто не хотелось быть неблагодарным. Все элементы хитроумно задуманного плана сложились в единую мозаику. Мозаика эта, возможно, будет стоить ему звезды на погонах, но спасет от трибунала...
Он оторвал глаза от текста распечатки и встретил взгляд Тооха.
— Как я понимаю, они там, на поверхности, надумали решить вопрос своими силами?
— Они считают, что им удастся договориться с жителями этой базы. Эвакуируют их. В конце концов, они правы — надо дать им шанс.
Второй капитан порывисто привстал из-за стола, слегка расплескав остывающий настой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Особую неловкость он ощущал сейчас, когда ему предстояло сообщить этому коллеге массу пренеприятнейших вещей. В этой связи Тоох уселся в свисающем с потолка сиденье-коконе в позе полнейшего самоуничижения, деликатно прикрыв пушистым хвостом разложенные на коленях распечатки. Манцеву он подвинул по столу чашечку с отваром коры молодых побегов кустарника шаа и сам для храбрости отхлебнул этого питья — из своей.
Проклятый отвар был практически единственным напитком, за чашечкой которого могли скоротать время человек и корри без риска отправиться к праотцам, хотя редко подавался на стол когда-либо при других обстоятельствах — для очень редких представителей рода людского он был привычным напитком. И для редких корри — тоже. Но что поделать, если сок чуки — лианы-паразита больших деревьев, — весьма уважаемый корри, даже в небольших количествах вызывал у землян трудноизлечимую экзему, а любимые землянами чай, кофе и алкоголь повергали корри в лучшем случае в страшные корчи.
— Я нахожусь в весьма затруднительном положении, капитан, — сообщил Тоох. И замялся, разглаживая хвост.
Компьютер точно перевел его слова собеседнику. По характерному для корри обилию прицокиваний и низкочастотных вибраций Манцев догадывался, что речь его коллеги весьма насыщена эмоциями, но киберпереводчик глаголил правильно построенными, округлыми фразами с аккуратными интонациями телевизионного диктора.
— Я ни в коей мере не ставлю под сомнение ни технические возможности замечательного судна, предоставленного в распоряжение корри Человечеством... — Первый капитан проверил, насколько внимательно слушает его Манцев, и продолжил: — В еще меньшей мере я сомневаюсь в вашей, капитан, компетентности в отношении управления этим сложнейшим сооружением. Я и стажеры-корри не находят слов благодарности за те знания, которые вы дали нам во время тренировочных и боевых полетов...
Манцев сосредоточенно ждал, когда же Тоох перейдет к делу. Психология партнеров-корри вечно держала его в недоумении. Предчувствия подсказывали ему, что содержанию предстоящего разговора у его непосредственного начальника, будь он человеком, соответствовало бы хождение широкими шагами из угла в угол, а также громогласное обвинение собеседника во всех смертных грехах и непременное стучание кулаком по столу.
Вместо этого имело место угощение идиотским отваром, застенчивое расчесывание хвоста и словесные блуждания вокруг да около предстоящей темы обсуждения.
Все это при том, что — Манцев прекрасно знал это — корри могут не менее твердо стоять на своем, чем самые решительные из людей, и что они могут принимать решения порой не менее жесткие, чем он сам — капитан Манцев. Это напрягало.
— Однако этот рейс, — продолжил Тоох, — поистине сосредоточил в себе все несчастья, которые только могут воспрепятствовать выполнению поставленной перед вверенным нам с вами судном задачи...
— Да, — согласился Манцев, — рейс выдался не из легких. И наш с вами, капитан, разговор весьма уместен. Нам надо совместно, не теряя времени, найти выход из сложившегося положения.
— Боюсь, что мы с вами поставлены в положение, когда от нас зависит всего лишь та форма, которую мы придадим этому решению, а не его суть... — деликатно прервал его первый капитан. — И боюсь, что ваши руководители останутся недовольны этим... Очень недовольны... Вы, однако, совсем не тронули ваш шаа, капитан. Он хорош только тогда, когда горяч...
«Проклятый темнила! — подумал капитан. — Куда он клонит?»
Он отхлебнул немного отвара и понимающе улыбнулся. Чем загадал бедному корри очередную загадку. Мимика представителей рода людского, как назло, почти совпадала с мимикой корри. Но только почти.
Тоох внутренне напрягся и — словно перед прыжком из кроны одного большого дерева на другое на том берегу Великой реки — распушил хвост. Достал скрытую под ним распечатку и протянул ее Манцеву.
— Собственно говоря, вот что я имею в виду, капитан...
Он успокоил свой хвост и снова пристально уставился на капитана добрыми глазами плюшевой игрушки.
Послание было подписано вождями всех шести народов Чура и, следовательно, было документом чрезвычайной важности.
Манцев читал распечатку внимательно, постепенно наливаясь тяжелой досадой. Хотя, по всем правилам, ему следовало быть, наоборот, полностью довольным сложившейся ситуацией. Теперь уже третья сторона, участвующая — до сих пор незримо — в этой чересчур хитрой игре, брала ответственность за исход операции на себя. Но облегчения это ему не принесло. Окончив читать распечатку, капитан снова вернулся к ее началу. Коллега позволил себе отвлечь его внимание от процесса чтения.
— Формально — я, конечно, понимаю, что это только формально, — капитан «Цунами» исполняет обязательства, взятые Цивилизацией Корри перед Народами Чура... Таким образом, мы обязаны следовать букве нашего Военного соглашения с этим Миром... И если наши партнеры по этому Соглашению решат отменить какой-то пункт, обязывающий нас к тем или иным действиям... Короче говоря, вы видите, что ситуация изменилась радикально. Наши партнеры уведомляют нас, что объект, представлявший угрозу для Народов Чура, объект, связанный с активностью так называемой Нелюди, это вовсе не необитаемая, автоматизированная станция... Им стало известно, что там находятся живые, разумные существа... Люди, капитан. И очень много людей...
Выдав этот текст, первый капитан, похоже, ослаб и даже несколько обвис в своем коконе. Манцев по-прежнему внимательно изучал текст распечатки.
— Там находятся не только чужие люди... — собравшись с силами, продолжил первый капитан. — Люди Чура... Именно они и связались со своими соотечественниками и известили их об истинном положении вещей. И еще четверо — люди с борта этого несчастного судна...
Манцев закрыл глаза и мысленно возблагодарил Бога. Не то чтобы он все-таки почувствовал облегчение — просто не хотелось быть неблагодарным. Все элементы хитроумно задуманного плана сложились в единую мозаику. Мозаика эта, возможно, будет стоить ему звезды на погонах, но спасет от трибунала...
Он оторвал глаза от текста распечатки и встретил взгляд Тооха.
— Как я понимаю, они там, на поверхности, надумали решить вопрос своими силами?
— Они считают, что им удастся договориться с жителями этой базы. Эвакуируют их. В конце концов, они правы — надо дать им шанс.
Второй капитан порывисто привстал из-за стола, слегка расплескав остывающий настой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109