Начал он с полосы невероятно правильно рассаженных деревьев.
Вскоре Трайнис откинулся в кресле и стал легкомысленно насвистывать.
— Что сказала машина? — оживился Вадковский.
— Не знаю. — Трайнис был недоволен. — Нет здесь структур высшего порядка. Или машине мало данных.
— Опять мало данных? Но этот лес...
Трайнис помолчал, нехотя проговорил:
— Желтое в кратере помните? Это не цветы.
— Что же тогда?
— Какая-то биомасса.
— «Какая-то»? Что это значит?
— Машине мало данных.
— Ребята, глайдер тоже в порядке, — тревожно сказал Лядов.
Трайнис медлил, глядя на результаты теста:
— Теоретически могут существовать сверхсложные соединения и структуры, для расшифровки которых требуется техника исследовательского корабля. Но посмотрите вокруг. Даже состав атмосферы земной. Не пойму я, ребята, — что-то не так, но вот что?
Повисло молчание. В сочетании с наружным безмолвием молчание в кабине нарастало, как снежный ком, пущенный с горы.
Л ядов, внимательно посмотрел на результат теста. По нему было видно, что результаты эти вполне приличные.
— Гинтас, ты сколько планет повидал? — нарушил тишину Лядов.
— Достаточно, чтобы верить интуиции. Я не пойму, почему машина утверждает, что все в порядке, не имея достаточно данных для анализа. Но я привык верить машинам.
— Я тоже кое-где побывал, — сказал Лядов. — Правда, это были туристические маршруты в благоустроенные ксенозаповедники. Замаскированные гостиницы с т-портами и дальней связью, служба спасения — все как обычно. Ромка, ты, кажется, вообще ни на одной не был. Так?
Вадковский уныло кивнул:
— Солнечную систему можно не считать.
— Гинтас, ты из нас самый опытный, — сказал Лядов. — Действуй как считаешь нужным. Роман, ты согласен?
— Мог бы не спрашивать, — так же уныло произнес Вадковский.
Трайнис поднял взгляд на верхние экраны. Его плечи словно окаменели.
Вадковский с опаской посмотрел вверх.
Экран, который должен был показывать картинку с летящего зонда, был черным.
— Система, тест! — крикнул Трайнис, и — экипажу: — Мы потеряли зонд. Экипаж, внимание.
«Внимание» — начальный уровень опасности. Это значит, ситуация стала неясной и возможно ее ухудшение.
— Как это потеряли? — взволнованно воскликнул Лядов. — Где предупреждение о прекращении трансляции?
В ту же секунду глайдер сообщил с легкой иронией в голосе:
— Все системы в норме.
— Состояние зонда? — спросил Трайнис.
— Системы зонда в норме, — сообщил глайдер.
— Я не вижу картинку, — сказал Трайнис.
— Может быть, он транслирует темноту? — вдруг пришло в голову Вадковскому.
— Картинка адаптирутся под человеческий глаз, — быстро объяснил Трайнис. — Должен автоматически включиться любой другой диапазон. Сетку Камеи на экран. Где сейчас зонд?
— Две минуты назад вошел на теневую сторону, — ответила машина и медленно движущейся красной точкой указала местоположение зонда на схематичном глобусе Камеи. Светящаяся точка медленно ползла.
— Я же тебе говорил! — радостно воскликнул Вадковский. — Там ночь.
Трайнис молча постучал себя пальцем по лбу. Роман, нахмурясь, проворчал:
— Понял, понял.
— Анализ изображения с зонда. Весь спектр, — приказал машине Трайнис.
Все трое впились взглядами в экран. Экран остался черным.
— Связь с зондом прервана, — сообщил глайдер, как показалось, удивленно.
Трайнис застыл.
— Причины прекращения связи?
— Нет данных.
— Телеметрию зонда, начиная с двух минут до момента обрыва связи, на главный экран. — Трайнис говорил быстро, но лицо его ничего не выражало, будто ничего не случилось.
На главном экране размоталась разноцветная пряжа телеметрии, ровно, как ножом, обрезанная с краю черной полосой — здесь связь с зондом прервалась.
Трайнис и Лядов резко наклонились к экрану, принялись водить по нему пальцами, бормоча что-то сугубо техническое.
Вадковский с тревогой ждал, вцепившись в спинки передних кресел и подавшись вперед.
Лядов и Трайнис оторвались от экрана и уставились друг на друга.
— Он просто исчез! — с непонятным восхищением прошептал Лядов.
— Минутку, господа, — сказал Вадковский. — Без паники. Зонд со всего маху натолкнулся на скалу...
Трайнис, прищурясь, окинул взглядом горизонт:
— Поверь, Рома, разведывательный зонд корабля дальнего космоса — это серьезный аппарат. Если он на полном ходу начнет врезаться в скалу, то пока разрушается носовой обтекатель, передатчик на корме подаст исчерпывающий сигнал о причинах аварии.
— Но ведь существует процессы, протекающие быстрее? — не сдавался Вадковский. — Или затрагивающие зонд сразу весь, целиком?
Трайнис стремительно обернулся и смерил Романа пронзительным взглядом.
Тот поглубже заполз в свое кресло:
— Ну ты чего? Я просто предположил.
— Аннигиляция? — испуганно выдохнул Лядов.
— Экипаж, — не раздумывая сказал Трайнис. — Тревога! Боевое расписание. Автопилот, возвращаемся на корабль. Скорость — максимальная. На корабле, подготовка к экстренному старту. — И пробормотал под нос: — Р-романтики...
Вадковский ощутил ужас й сладкое замирание в груди — все сразу.
Залитый солнцем застывший океан джунглей внизу, разгоняясь, поехал в сторону, одновременно быстро и плавно поворачиваясь — чтобы не терять времени, глайдер начал движение к «Артемиде» кормой вперед и разворот одновременно. И вдруг, накренившись, джунгли прыгнули вверх, им навстречу. Глайдер рухнул, словно обрезали нитку, до сих пор державшую его.
Вадковский потом плохо мог восстановить последовательность событий.
Сначала все экраны и индикаторы на борту погасли.
Трайнис, кажется, тут же закричал:
— Аварийная защита экипажа!
Возникшая на мгновение невесомость исчезла — всех грубо впечатало в кресла. Глайдер дернулся. Размазанные начавшимся кувырканием солнечные, голубые, зеленые пятна мелькали за стеклом фонаря. Воздух в кабине затуманился — защитное поле вставало между людьми и окружающей средой.
— Все ресурсы защите! — глухо, сквозь вату крикнул Трайнис.
Роману показалось, крикнул спустя очень долгое время.
Глайдер медленно опрокидывался.
Плохо просматриваемый сквозь сгущающуюся дымку колпак глайдера медленно потемнел (это их повернуло дном вверх), потом колпак медленно посветлел (над головой снова было небо), опять потемнел. Все происходило в тишине. Защитное поле не могло противодействовать гравитации планеты. Глайдер достиг верхнего яруса леса и опять-таки медленно — так казалось Вадковскому — стал проваливаться в темно-зеленый колодец. Роман подумал: влетаем в деревья. Показалось, подумал спокойно и даже не спеша.
Удара как такового не было — поле гасило индивидуальные перегрузки внутри кабины, но настолько резко дернулось размытое пятно неба над головой, что Вадковский понял:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Вскоре Трайнис откинулся в кресле и стал легкомысленно насвистывать.
— Что сказала машина? — оживился Вадковский.
— Не знаю. — Трайнис был недоволен. — Нет здесь структур высшего порядка. Или машине мало данных.
— Опять мало данных? Но этот лес...
Трайнис помолчал, нехотя проговорил:
— Желтое в кратере помните? Это не цветы.
— Что же тогда?
— Какая-то биомасса.
— «Какая-то»? Что это значит?
— Машине мало данных.
— Ребята, глайдер тоже в порядке, — тревожно сказал Лядов.
Трайнис медлил, глядя на результаты теста:
— Теоретически могут существовать сверхсложные соединения и структуры, для расшифровки которых требуется техника исследовательского корабля. Но посмотрите вокруг. Даже состав атмосферы земной. Не пойму я, ребята, — что-то не так, но вот что?
Повисло молчание. В сочетании с наружным безмолвием молчание в кабине нарастало, как снежный ком, пущенный с горы.
Л ядов, внимательно посмотрел на результат теста. По нему было видно, что результаты эти вполне приличные.
— Гинтас, ты сколько планет повидал? — нарушил тишину Лядов.
— Достаточно, чтобы верить интуиции. Я не пойму, почему машина утверждает, что все в порядке, не имея достаточно данных для анализа. Но я привык верить машинам.
— Я тоже кое-где побывал, — сказал Лядов. — Правда, это были туристические маршруты в благоустроенные ксенозаповедники. Замаскированные гостиницы с т-портами и дальней связью, служба спасения — все как обычно. Ромка, ты, кажется, вообще ни на одной не был. Так?
Вадковский уныло кивнул:
— Солнечную систему можно не считать.
— Гинтас, ты из нас самый опытный, — сказал Лядов. — Действуй как считаешь нужным. Роман, ты согласен?
— Мог бы не спрашивать, — так же уныло произнес Вадковский.
Трайнис поднял взгляд на верхние экраны. Его плечи словно окаменели.
Вадковский с опаской посмотрел вверх.
Экран, который должен был показывать картинку с летящего зонда, был черным.
— Система, тест! — крикнул Трайнис, и — экипажу: — Мы потеряли зонд. Экипаж, внимание.
«Внимание» — начальный уровень опасности. Это значит, ситуация стала неясной и возможно ее ухудшение.
— Как это потеряли? — взволнованно воскликнул Лядов. — Где предупреждение о прекращении трансляции?
В ту же секунду глайдер сообщил с легкой иронией в голосе:
— Все системы в норме.
— Состояние зонда? — спросил Трайнис.
— Системы зонда в норме, — сообщил глайдер.
— Я не вижу картинку, — сказал Трайнис.
— Может быть, он транслирует темноту? — вдруг пришло в голову Вадковскому.
— Картинка адаптирутся под человеческий глаз, — быстро объяснил Трайнис. — Должен автоматически включиться любой другой диапазон. Сетку Камеи на экран. Где сейчас зонд?
— Две минуты назад вошел на теневую сторону, — ответила машина и медленно движущейся красной точкой указала местоположение зонда на схематичном глобусе Камеи. Светящаяся точка медленно ползла.
— Я же тебе говорил! — радостно воскликнул Вадковский. — Там ночь.
Трайнис молча постучал себя пальцем по лбу. Роман, нахмурясь, проворчал:
— Понял, понял.
— Анализ изображения с зонда. Весь спектр, — приказал машине Трайнис.
Все трое впились взглядами в экран. Экран остался черным.
— Связь с зондом прервана, — сообщил глайдер, как показалось, удивленно.
Трайнис застыл.
— Причины прекращения связи?
— Нет данных.
— Телеметрию зонда, начиная с двух минут до момента обрыва связи, на главный экран. — Трайнис говорил быстро, но лицо его ничего не выражало, будто ничего не случилось.
На главном экране размоталась разноцветная пряжа телеметрии, ровно, как ножом, обрезанная с краю черной полосой — здесь связь с зондом прервалась.
Трайнис и Лядов резко наклонились к экрану, принялись водить по нему пальцами, бормоча что-то сугубо техническое.
Вадковский с тревогой ждал, вцепившись в спинки передних кресел и подавшись вперед.
Лядов и Трайнис оторвались от экрана и уставились друг на друга.
— Он просто исчез! — с непонятным восхищением прошептал Лядов.
— Минутку, господа, — сказал Вадковский. — Без паники. Зонд со всего маху натолкнулся на скалу...
Трайнис, прищурясь, окинул взглядом горизонт:
— Поверь, Рома, разведывательный зонд корабля дальнего космоса — это серьезный аппарат. Если он на полном ходу начнет врезаться в скалу, то пока разрушается носовой обтекатель, передатчик на корме подаст исчерпывающий сигнал о причинах аварии.
— Но ведь существует процессы, протекающие быстрее? — не сдавался Вадковский. — Или затрагивающие зонд сразу весь, целиком?
Трайнис стремительно обернулся и смерил Романа пронзительным взглядом.
Тот поглубже заполз в свое кресло:
— Ну ты чего? Я просто предположил.
— Аннигиляция? — испуганно выдохнул Лядов.
— Экипаж, — не раздумывая сказал Трайнис. — Тревога! Боевое расписание. Автопилот, возвращаемся на корабль. Скорость — максимальная. На корабле, подготовка к экстренному старту. — И пробормотал под нос: — Р-романтики...
Вадковский ощутил ужас й сладкое замирание в груди — все сразу.
Залитый солнцем застывший океан джунглей внизу, разгоняясь, поехал в сторону, одновременно быстро и плавно поворачиваясь — чтобы не терять времени, глайдер начал движение к «Артемиде» кормой вперед и разворот одновременно. И вдруг, накренившись, джунгли прыгнули вверх, им навстречу. Глайдер рухнул, словно обрезали нитку, до сих пор державшую его.
Вадковский потом плохо мог восстановить последовательность событий.
Сначала все экраны и индикаторы на борту погасли.
Трайнис, кажется, тут же закричал:
— Аварийная защита экипажа!
Возникшая на мгновение невесомость исчезла — всех грубо впечатало в кресла. Глайдер дернулся. Размазанные начавшимся кувырканием солнечные, голубые, зеленые пятна мелькали за стеклом фонаря. Воздух в кабине затуманился — защитное поле вставало между людьми и окружающей средой.
— Все ресурсы защите! — глухо, сквозь вату крикнул Трайнис.
Роману показалось, крикнул спустя очень долгое время.
Глайдер медленно опрокидывался.
Плохо просматриваемый сквозь сгущающуюся дымку колпак глайдера медленно потемнел (это их повернуло дном вверх), потом колпак медленно посветлел (над головой снова было небо), опять потемнел. Все происходило в тишине. Защитное поле не могло противодействовать гравитации планеты. Глайдер достиг верхнего яруса леса и опять-таки медленно — так казалось Вадковскому — стал проваливаться в темно-зеленый колодец. Роман подумал: влетаем в деревья. Показалось, подумал спокойно и даже не спеша.
Удара как такового не было — поле гасило индивидуальные перегрузки внутри кабины, но настолько резко дернулось размытое пятно неба над головой, что Вадковский понял:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100