Он зажмурился. Не разведчик, не независимый гид, даже не из гидов «Путешествий во времени»… Малькольм всегда старался пристально следить за возможными конкурентами, особенно с тех пор, как «Путешествия во времени, Инкорпорейтед» пусть не непосредственно, но все же послужили причиной гибели его предыдущего работодателя и близкого друга.
На мгновение лицо этого загадочного человека заинтересовало его. «Я ведь видел это лицо когда-то раньше, точно видел. Но где?» Может, это турист, к которому Малькольм подходил в поисках работы? Одному богу известно, сколько тысяч туристов он обошел вот так за несколько лет в надежде получить работу, прежде чем они с Марго и Китом не разбогатели до омерзения (они ведь не напрашивались на это — да и не хотели особенно, — но все равно ему приятно было смотреть на свой банковский счет, так долго болтавшийся чуть не ниже нулевой отметки).
Может, один из этих туристов вспомнил его и ищет хорошего гида?
Нет, кто бы это ни был, внимание его было приковано исключительно к Брайану. Малькольм не мог бы объяснить почему, но от этого у него по спине пробежал неприятный холодок. Он подумал, не сказать ли ему об этом, но передумал. Если у Брайана Хендриксона имеются какие-то прибыльные дела на стороне, это совершенно не касается его, Малькольма Мура. Впрочем, они и так уже узнали все, что хотели, так что это будет неплохой повод откланяться.
Малькольм легонько толкнул Кита локтем.
— Кажется, кто-то хочет поговорить с Брайаном. Почему бы нам не перекусить? Как раз поговорили бы о деталях визита Марго.
Брайан, видимо, обрадовался.
— Мисс Марго возвращается? Замечательно! Напомните ей зайти ко мне, ладно?
— Могу поспорить, она зайдет в любом случае, — рассмеялся Кит. — Малькольм собирается взять ее в Денвер. Даже со всеми ее школьными занятиями ей еще нужно узнать кучу всего про ту эпоху до отправления через Врата Дикого Запада.
— Отлично! — усмехнулся Брайан.
Малькольм бросил последний, неуверенный взгляд на человека в ковбойской одежде, продолжавшего держаться в тени, потом решительно выкинул его из головы. У него было о чем подумать и без этого, в том числе о вещах, значительно более приятных: о поцелуях Марго, например. Он улыбнулся, предвкушая их. Кольцо, украшенное тем самым алмазом, который она прислала, было уже готово и ждало своего часа. Все, что от нее требовалось, — это сказать «да». Считая часы и минуты, оставшиеся до открытия Первого зала, Малькольм вышел из библиотеки и повел своего — дай Бог! — будущего родственника на ленч в «Радость эпикурейца».
— Мы ведь давно уже не заходили туда. И насколько я понял, Йанира Кассондра продала Арни несколько рецептов античных сырных пирогов — давно утерянных деликатесов.
Кит кивнул:
— Верно, античные греки жутко любили эти пироги. У нас имеются письма одного грека, который требовал такой пирог к обеду и, скажем так, рассердился, когда не получил его. Кажется, у них имелось несколько дюжин различных ароматов?
— Ага. И если то, что я слышал, правда, одного кусочка любого сорта этих пирогов достаточно, чтобы какой-нибудь калифорнийский миллиардер выложил тысячу баксов или даже больше, только бы получить остальную часть.
Кит рассмеялся — на этот раз весело, что немного успокоило его друга
— Звучит соблазнительно, — согласился он. — Я тоже слышат что-то в этом роде, так что я, друг мой, можно сказать, сырно-пироголик. Так пошли отведаем, а?
Малькольм усмехнулся и хлопнул своего приятеля по мускулистому животу.
— По крайней мере ты ухитряешься сгонять жир. Где, интересно?
Кит скривил рот.
— Свен Бейли настоящий черт, а не партнер. У него и внешность такая.
— Я тоже это заметил. И Марго жаловалась на это — после первых уроков у него. А потом — веришь ли? — этой маленькой чертовке начало нравиться то, как Свен колошматит ее о мат словно мешок картошки.
— Ах да. Но она ведь научилась у него кое-чему, правда? Пошли же, Малькольм, поедим! Скромный ленч и столько сырных пирогов, сколько влезет!
И они зашагали дальше, смеясь как дети. «Ковбой», которого они оставили прятаться в темном углу библиотеки, вылетел из головы Малькольма, словно его и не было вовсе.
* * *
Йанира Кассондра пыталась продать украшенные янтарем серебряные браслет и ожерелье самому настоящему туристу, протолкавшемуся к ее киоску сквозь толпу этих кретинов, провозгласивших себя ее послушниками. Неужели этим типам из Верхнего Времени нечего делать, кроме как докучать ей день и ночь, из месяца в месяц? Маленькая агора кишмя кишела беседующими жильцами Восемьдесят Шестого, когда к ней протолкался Чензира Уми — седовласый величественный купец-египтянин, свалившийся по пьяному делу через Врата Философов спустя всего несколько месяцев после того, как через них попала в Шангри-ла сама Йанира.
— Голди плохо поступать, — сообщил он ей на греческом языке, который он не то чтобы знал, но мог объясняться. Никто больше на вокзале (за исключением Семерки) не говорил на древнеегипетском, хотя Йанире было хорошо известно, что на жизнь Чензира зарабатывает в основном преподаванием своего давно уже мертвого языка ученым из Верхнего Времени. — Он помешать Скитеру в его планы.
— Что?!
Йанира побледнела так сильно, что даже рывшийся в украшениях турист заметил это и сочувственно нахмурился.
— Милочка, — сказал он с тягучим техасским выговором, — что, черт возьми, случилось? Да вы белее живота только что линявшей гремучей змеи! Эй, милочка, может, вам лучше присесть?
— Спасибо, не надо, прошу вас, со мной все в порядке. — Она справилась с потрясением и совладала со своим голосом. — Извините, если я побеспокоила вас. Вы хотели эти браслет и ожерелье для своей жены?
Он перевел взгляд с Йаниры на украшения, потом на молча стоявшего рядом Чензиру, принесшего недобрую весть (что было ясно, на каком бы языке он ни поведал ее), потом на окружавших киоск послушников с диктофонами на изготовку. Он недовольно нахмурился — ему явно не особенно улыбалась перспектива быть запечатленным на видео- и аудиопленках; не больше, во всяком случае, чем ей.
— Послушай, милочка, давно эти длинноносые ублюд… стервятники охотятся за тобой?
— Слишком давно, — чуть слышно ответила Йанира.
Его широкая улыбка озадачила ее.
— Черт, ладно. Я беру это и еще несколько этих занятных шалей. Марти, жена моя, с ума сходит от таких штуковин… ба, а эти мешочки зачем? Приворот? Да ну! Черт, детка, заверни мне дюжину таких!
Его дружеская улыбка была так заразительна, что Йанира, несмотря на царившую в душе сумятицу, не могла не ответить ему. Она выписала счет, упаковала каждую покупку в специально сшитый бархатный мешочек, сложила их все в пакет побольше, перетянула отверстие тесемкой и слегка дрожащей рукой протянула ему счет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
На мгновение лицо этого загадочного человека заинтересовало его. «Я ведь видел это лицо когда-то раньше, точно видел. Но где?» Может, это турист, к которому Малькольм подходил в поисках работы? Одному богу известно, сколько тысяч туристов он обошел вот так за несколько лет в надежде получить работу, прежде чем они с Марго и Китом не разбогатели до омерзения (они ведь не напрашивались на это — да и не хотели особенно, — но все равно ему приятно было смотреть на свой банковский счет, так долго болтавшийся чуть не ниже нулевой отметки).
Может, один из этих туристов вспомнил его и ищет хорошего гида?
Нет, кто бы это ни был, внимание его было приковано исключительно к Брайану. Малькольм не мог бы объяснить почему, но от этого у него по спине пробежал неприятный холодок. Он подумал, не сказать ли ему об этом, но передумал. Если у Брайана Хендриксона имеются какие-то прибыльные дела на стороне, это совершенно не касается его, Малькольма Мура. Впрочем, они и так уже узнали все, что хотели, так что это будет неплохой повод откланяться.
Малькольм легонько толкнул Кита локтем.
— Кажется, кто-то хочет поговорить с Брайаном. Почему бы нам не перекусить? Как раз поговорили бы о деталях визита Марго.
Брайан, видимо, обрадовался.
— Мисс Марго возвращается? Замечательно! Напомните ей зайти ко мне, ладно?
— Могу поспорить, она зайдет в любом случае, — рассмеялся Кит. — Малькольм собирается взять ее в Денвер. Даже со всеми ее школьными занятиями ей еще нужно узнать кучу всего про ту эпоху до отправления через Врата Дикого Запада.
— Отлично! — усмехнулся Брайан.
Малькольм бросил последний, неуверенный взгляд на человека в ковбойской одежде, продолжавшего держаться в тени, потом решительно выкинул его из головы. У него было о чем подумать и без этого, в том числе о вещах, значительно более приятных: о поцелуях Марго, например. Он улыбнулся, предвкушая их. Кольцо, украшенное тем самым алмазом, который она прислала, было уже готово и ждало своего часа. Все, что от нее требовалось, — это сказать «да». Считая часы и минуты, оставшиеся до открытия Первого зала, Малькольм вышел из библиотеки и повел своего — дай Бог! — будущего родственника на ленч в «Радость эпикурейца».
— Мы ведь давно уже не заходили туда. И насколько я понял, Йанира Кассондра продала Арни несколько рецептов античных сырных пирогов — давно утерянных деликатесов.
Кит кивнул:
— Верно, античные греки жутко любили эти пироги. У нас имеются письма одного грека, который требовал такой пирог к обеду и, скажем так, рассердился, когда не получил его. Кажется, у них имелось несколько дюжин различных ароматов?
— Ага. И если то, что я слышал, правда, одного кусочка любого сорта этих пирогов достаточно, чтобы какой-нибудь калифорнийский миллиардер выложил тысячу баксов или даже больше, только бы получить остальную часть.
Кит рассмеялся — на этот раз весело, что немного успокоило его друга
— Звучит соблазнительно, — согласился он. — Я тоже слышат что-то в этом роде, так что я, друг мой, можно сказать, сырно-пироголик. Так пошли отведаем, а?
Малькольм усмехнулся и хлопнул своего приятеля по мускулистому животу.
— По крайней мере ты ухитряешься сгонять жир. Где, интересно?
Кит скривил рот.
— Свен Бейли настоящий черт, а не партнер. У него и внешность такая.
— Я тоже это заметил. И Марго жаловалась на это — после первых уроков у него. А потом — веришь ли? — этой маленькой чертовке начало нравиться то, как Свен колошматит ее о мат словно мешок картошки.
— Ах да. Но она ведь научилась у него кое-чему, правда? Пошли же, Малькольм, поедим! Скромный ленч и столько сырных пирогов, сколько влезет!
И они зашагали дальше, смеясь как дети. «Ковбой», которого они оставили прятаться в темном углу библиотеки, вылетел из головы Малькольма, словно его и не было вовсе.
* * *
Йанира Кассондра пыталась продать украшенные янтарем серебряные браслет и ожерелье самому настоящему туристу, протолкавшемуся к ее киоску сквозь толпу этих кретинов, провозгласивших себя ее послушниками. Неужели этим типам из Верхнего Времени нечего делать, кроме как докучать ей день и ночь, из месяца в месяц? Маленькая агора кишмя кишела беседующими жильцами Восемьдесят Шестого, когда к ней протолкался Чензира Уми — седовласый величественный купец-египтянин, свалившийся по пьяному делу через Врата Философов спустя всего несколько месяцев после того, как через них попала в Шангри-ла сама Йанира.
— Голди плохо поступать, — сообщил он ей на греческом языке, который он не то чтобы знал, но мог объясняться. Никто больше на вокзале (за исключением Семерки) не говорил на древнеегипетском, хотя Йанире было хорошо известно, что на жизнь Чензира зарабатывает в основном преподаванием своего давно уже мертвого языка ученым из Верхнего Времени. — Он помешать Скитеру в его планы.
— Что?!
Йанира побледнела так сильно, что даже рывшийся в украшениях турист заметил это и сочувственно нахмурился.
— Милочка, — сказал он с тягучим техасским выговором, — что, черт возьми, случилось? Да вы белее живота только что линявшей гремучей змеи! Эй, милочка, может, вам лучше присесть?
— Спасибо, не надо, прошу вас, со мной все в порядке. — Она справилась с потрясением и совладала со своим голосом. — Извините, если я побеспокоила вас. Вы хотели эти браслет и ожерелье для своей жены?
Он перевел взгляд с Йаниры на украшения, потом на молча стоявшего рядом Чензиру, принесшего недобрую весть (что было ясно, на каком бы языке он ни поведал ее), потом на окружавших киоск послушников с диктофонами на изготовку. Он недовольно нахмурился — ему явно не особенно улыбалась перспектива быть запечатленным на видео- и аудиопленках; не больше, во всяком случае, чем ей.
— Послушай, милочка, давно эти длинноносые ублюд… стервятники охотятся за тобой?
— Слишком давно, — чуть слышно ответила Йанира.
Его широкая улыбка озадачила ее.
— Черт, ладно. Я беру это и еще несколько этих занятных шалей. Марти, жена моя, с ума сходит от таких штуковин… ба, а эти мешочки зачем? Приворот? Да ну! Черт, детка, заверни мне дюжину таких!
Его дружеская улыбка была так заразительна, что Йанира, несмотря на царившую в душе сумятицу, не могла не ответить ему. Она выписала счет, упаковала каждую покупку в специально сшитый бархатный мешочек, сложила их все в пакет побольше, перетянула отверстие тесемкой и слегка дрожащей рукой протянула ему счет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115