«Папа, папа!» Я никогда не забуду рождественское представление, в котором ты, стоя в третьем ряду, исполняла роль эльфа. Мне потом всю ночь снилось, как ты машешь мне рукой.
Но больше всего мне запомнилось, как ты выглядела на своем первом школьном балу. Тогда я понял, что настанет момент, когда мне придется уступить тебя другому мужчине. В один прекрасный день ты перестанешь быть папиной дочкой. Я возненавидел этого мужчину, хотя мне так и не довелось с ним повстречаться.
Но здесь речь не о тебе, а обо мне. Дорогая, продолжай жить. У тебя остается Уолли и карьера. Наступит день, когда перед тобой предстанет особенный человек, которого ты полюбишь так, как я полюбил твою мать.
Помни, наша духовная связь никогда не прервется. Я останусь в наших любимых цветах, в летнем небе, в песне малиновки, каждую весну прилетающей к нам в сад. Ищи меня в том, что мы вместе любили, ищи меня в своем сердце. Тогда ты никогда не останешься в одиночестве.
Прости меня. Я люблю тебя, но не могу жить дальше без твоей матери. Когда-нибудь, когда ты встретишь своего суженого, ты поймешь, каково мне. Этот человек станет такой неотъемлемой частью тебя, что ты не сможешь представить себе, как можно существовать без него.
Прощай, дорогая».
Ройс смотрела на покрывало, под которым остывал труп отца, и чувствовала, как его душа нехотя прощается с ней. Воспоминания детства были наполнены его любящей улыбкой и ободряющими словами. Сможет ли она обойтись без него?
«Я прощаю тебя, папа. – Она опустилась на колени и дотронулась до его груди, пронзенной пулей. – Я буду всегда тебя любить. – Она медленно выпрямилась. – Там, на небе, передай маме, что я люблю ее».
До сих пор она не понимала, до чего ей повезло: у нее были преданные, любящие родители. Отец от всего отказывался, лишь бы быть рядом с Ройс. Она понесла невосполнимую утрату. Жизнь уже никогда не станет прежней.
Ройс сидела на пустынном кладбище, погруженная в воспоминания, пока солнце не ушло за горизонт. Только отсветы золотистого заката остались на воде залива да розовато-лиловый отблеск в небе, предвещающий сумерки. Ройс и Дженни встали и побрели по булыжнику к калитке, откуда она оглянулась напоследок на два одинаковых надгробия под благородным раскидистым дубом.
– Мать с отцом были неразлучны и остались вместе навсегда. – Слезы навернулись на ее глаза. – С ними остался Рэббит Е. Ли – наконец-то свободный.
19
– Что ты читаешь? – спросила Вал у Пола.
Он удивленно оторвался от криминологического бюллетеня. Вал была не в духе весь уик-энд, а разговор с Ройс несколько часов тому назад еще больше ее огорчил. Он похлопал ладонью по дивану.
– Садись. Я читаю о лазерах. ФБР разработало способ снимать отпечатки пальцев с ткани с помощью лазерного луча. Теперь преступникам будет труднее рассчитывать на безнаказанность.
– Понятно, – сказал Вал, усаживаясь рядом. Было видно, что услышанное ее не слишком заинтересовало.
– Ты расстроена из-за Ройс?
– Да. Она… не знаю даже… отдаляется. Я хотела кое-что с ней обсудить, но мне стало не по себе. Боюсь, она подозревает меня.
– Сейчас Ройс чувствует себя, как кролик, которому угрожает волчья стая. Но тебя она не подозревает – в этом я уверен. – Он с легкостью солгал, не желая пугать Вал. Вплоть до этих выходных она была такой радостной, что он уже надеялся, что она способна забыть предательство брата.
– Ты разберешься, кто с ней так поступил?
На этот раз он не стал лгать. Дело оказалось чертовски трудным. Злоумышленник – или злоумышленница – мастерски замел следы. Тщательнейшее расследование позволило раскопать только одну тоненькую ниточку, да и та вряд ли имела отношение к делу.
– Будем надеяться, что Митчу удастся убедить присяжных, что Ройс подставили.
– Бедняжка Ройс! – Вал сокрушенно покачала головой. – В таком случае я рада, что не стала донимать ее собственными проблемами.
– Я могу тебе помочь?
Она чмокнула его в щеку – именно чмокнула, поскольку настоящий поцелуй неизменно становился провокацией, завершавшейся в постели.
– Вечно я реву у тебя на плече. Мне не хочется тебя обременять. Я подумала, что Ройс меня поймет – она была так же близка с отцом, как я с братом.
Стараясь не проявить обиды, что она не стала делиться с ним своими тревогами, он дружески стиснул ее.
– Я тебя люблю. Позволь мне помочь тебе. Выкладывай, в чем дело.
Вал тяжело вздохнула. В ее глазах застыла боль.
– В пятницу звонила мать. – Вал отвернулась. – У брата неизлечимая опухоль мозга. Он умрет. Это вопрос времени.
Взгляд Пола был суров. Вал столько перенесла, а теперь еще и это… Он крепко обнял ее.
– Как мне жаль, Вал!
Слезы, Трепетавшие у нее на ресницах, одна за другой покатились по щекам, оставляя мокрые дорожки.
– Я не желаю ему смерти. Что мне делать?
– Наверное, Дэвид захочет перед смертью увидеть всех близких?
– Конечно, но как я могу перед ним появиться? Ведь там будет Тревор, мой бывший муж, мать. Все они обманывали меня. Я их еще не простила. Не знаю, что я им скажу, что натворю…
Он дал ей свой платок и заставил вытереть слезы.
– Смерть – это непоправимо, Вал. Когда гроб с Дэвидом опустят в могилу, ты уже не сможешь перевести стрелку часов назад. Он исчезнет навсегда. Как ты будешь себя чувствовать тогда? Ты пожалеешь, что не успела сказать ему тысячи важных слов, что не была с ним в радости и в горе, не смеялась с ним заодно. Ты поймешь, что упустила тысячи случаев простить его. Такого момента может больше не представиться. Поспеши к нему, дорогая. Сейчас – или никогда.
На следующий день Ройс явилась в контору Митча, чтобы поработать с командой по организации ее защиты, пока Митч занят в Лос-Анджелесе. Ее ждал Пол.
– Узнали что-нибудь новенькое? – спросила она.
– Вы оказались правы в отношении итальянского графа, с которым встречается Кэролайн. Ройс отметила про себя, какой Пол приятный человек, однако ее по-прежнему удивляло, что он взял Вал на работу, не будучи до конца уверенным в ее непричастности к делу.
– Граф оказался техасским актером. Он снимался в Италии в вестернах-спагетти и там освоил акцент. Я занимался им в белых перчатках. Он как будто ни при чем.
Митч усилием воли стал новым человеком. Почему бы точно так же не поступить и «графу»? Он проник в «общество» и может даже жениться на богатой наследнице.
– Кэролайн знает?
– Нет, и мне не подобает раскрывать ей глаза.
– Вам удалось разыскать любовницу Уорда Фаренхолта?
– Нет. Уорд в последнее время заделался домоседом. К ним часто заглядывают Кэролайн с графом, но это все.
– Брент тоже там?
– Нет, Брент коротает время с Талией.
Ройс чувствовала себя преданной, но не подавала виду. Что это значит? Так или иначе, она сейчас занята Митчем, а не Брентом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111
Но больше всего мне запомнилось, как ты выглядела на своем первом школьном балу. Тогда я понял, что настанет момент, когда мне придется уступить тебя другому мужчине. В один прекрасный день ты перестанешь быть папиной дочкой. Я возненавидел этого мужчину, хотя мне так и не довелось с ним повстречаться.
Но здесь речь не о тебе, а обо мне. Дорогая, продолжай жить. У тебя остается Уолли и карьера. Наступит день, когда перед тобой предстанет особенный человек, которого ты полюбишь так, как я полюбил твою мать.
Помни, наша духовная связь никогда не прервется. Я останусь в наших любимых цветах, в летнем небе, в песне малиновки, каждую весну прилетающей к нам в сад. Ищи меня в том, что мы вместе любили, ищи меня в своем сердце. Тогда ты никогда не останешься в одиночестве.
Прости меня. Я люблю тебя, но не могу жить дальше без твоей матери. Когда-нибудь, когда ты встретишь своего суженого, ты поймешь, каково мне. Этот человек станет такой неотъемлемой частью тебя, что ты не сможешь представить себе, как можно существовать без него.
Прощай, дорогая».
Ройс смотрела на покрывало, под которым остывал труп отца, и чувствовала, как его душа нехотя прощается с ней. Воспоминания детства были наполнены его любящей улыбкой и ободряющими словами. Сможет ли она обойтись без него?
«Я прощаю тебя, папа. – Она опустилась на колени и дотронулась до его груди, пронзенной пулей. – Я буду всегда тебя любить. – Она медленно выпрямилась. – Там, на небе, передай маме, что я люблю ее».
До сих пор она не понимала, до чего ей повезло: у нее были преданные, любящие родители. Отец от всего отказывался, лишь бы быть рядом с Ройс. Она понесла невосполнимую утрату. Жизнь уже никогда не станет прежней.
Ройс сидела на пустынном кладбище, погруженная в воспоминания, пока солнце не ушло за горизонт. Только отсветы золотистого заката остались на воде залива да розовато-лиловый отблеск в небе, предвещающий сумерки. Ройс и Дженни встали и побрели по булыжнику к калитке, откуда она оглянулась напоследок на два одинаковых надгробия под благородным раскидистым дубом.
– Мать с отцом были неразлучны и остались вместе навсегда. – Слезы навернулись на ее глаза. – С ними остался Рэббит Е. Ли – наконец-то свободный.
19
– Что ты читаешь? – спросила Вал у Пола.
Он удивленно оторвался от криминологического бюллетеня. Вал была не в духе весь уик-энд, а разговор с Ройс несколько часов тому назад еще больше ее огорчил. Он похлопал ладонью по дивану.
– Садись. Я читаю о лазерах. ФБР разработало способ снимать отпечатки пальцев с ткани с помощью лазерного луча. Теперь преступникам будет труднее рассчитывать на безнаказанность.
– Понятно, – сказал Вал, усаживаясь рядом. Было видно, что услышанное ее не слишком заинтересовало.
– Ты расстроена из-за Ройс?
– Да. Она… не знаю даже… отдаляется. Я хотела кое-что с ней обсудить, но мне стало не по себе. Боюсь, она подозревает меня.
– Сейчас Ройс чувствует себя, как кролик, которому угрожает волчья стая. Но тебя она не подозревает – в этом я уверен. – Он с легкостью солгал, не желая пугать Вал. Вплоть до этих выходных она была такой радостной, что он уже надеялся, что она способна забыть предательство брата.
– Ты разберешься, кто с ней так поступил?
На этот раз он не стал лгать. Дело оказалось чертовски трудным. Злоумышленник – или злоумышленница – мастерски замел следы. Тщательнейшее расследование позволило раскопать только одну тоненькую ниточку, да и та вряд ли имела отношение к делу.
– Будем надеяться, что Митчу удастся убедить присяжных, что Ройс подставили.
– Бедняжка Ройс! – Вал сокрушенно покачала головой. – В таком случае я рада, что не стала донимать ее собственными проблемами.
– Я могу тебе помочь?
Она чмокнула его в щеку – именно чмокнула, поскольку настоящий поцелуй неизменно становился провокацией, завершавшейся в постели.
– Вечно я реву у тебя на плече. Мне не хочется тебя обременять. Я подумала, что Ройс меня поймет – она была так же близка с отцом, как я с братом.
Стараясь не проявить обиды, что она не стала делиться с ним своими тревогами, он дружески стиснул ее.
– Я тебя люблю. Позволь мне помочь тебе. Выкладывай, в чем дело.
Вал тяжело вздохнула. В ее глазах застыла боль.
– В пятницу звонила мать. – Вал отвернулась. – У брата неизлечимая опухоль мозга. Он умрет. Это вопрос времени.
Взгляд Пола был суров. Вал столько перенесла, а теперь еще и это… Он крепко обнял ее.
– Как мне жаль, Вал!
Слезы, Трепетавшие у нее на ресницах, одна за другой покатились по щекам, оставляя мокрые дорожки.
– Я не желаю ему смерти. Что мне делать?
– Наверное, Дэвид захочет перед смертью увидеть всех близких?
– Конечно, но как я могу перед ним появиться? Ведь там будет Тревор, мой бывший муж, мать. Все они обманывали меня. Я их еще не простила. Не знаю, что я им скажу, что натворю…
Он дал ей свой платок и заставил вытереть слезы.
– Смерть – это непоправимо, Вал. Когда гроб с Дэвидом опустят в могилу, ты уже не сможешь перевести стрелку часов назад. Он исчезнет навсегда. Как ты будешь себя чувствовать тогда? Ты пожалеешь, что не успела сказать ему тысячи важных слов, что не была с ним в радости и в горе, не смеялась с ним заодно. Ты поймешь, что упустила тысячи случаев простить его. Такого момента может больше не представиться. Поспеши к нему, дорогая. Сейчас – или никогда.
На следующий день Ройс явилась в контору Митча, чтобы поработать с командой по организации ее защиты, пока Митч занят в Лос-Анджелесе. Ее ждал Пол.
– Узнали что-нибудь новенькое? – спросила она.
– Вы оказались правы в отношении итальянского графа, с которым встречается Кэролайн. Ройс отметила про себя, какой Пол приятный человек, однако ее по-прежнему удивляло, что он взял Вал на работу, не будучи до конца уверенным в ее непричастности к делу.
– Граф оказался техасским актером. Он снимался в Италии в вестернах-спагетти и там освоил акцент. Я занимался им в белых перчатках. Он как будто ни при чем.
Митч усилием воли стал новым человеком. Почему бы точно так же не поступить и «графу»? Он проник в «общество» и может даже жениться на богатой наследнице.
– Кэролайн знает?
– Нет, и мне не подобает раскрывать ей глаза.
– Вам удалось разыскать любовницу Уорда Фаренхолта?
– Нет. Уорд в последнее время заделался домоседом. К ним часто заглядывают Кэролайн с графом, но это все.
– Брент тоже там?
– Нет, Брент коротает время с Талией.
Ройс чувствовала себя преданной, но не подавала виду. Что это значит? Так или иначе, она сейчас занята Митчем, а не Брентом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111