– Знаешь, после таких историй еще меньше хочется с кем-то встречаться.
Я заверила его, что спешить некуда – никто не ждет, чтобы он так скоро стал назначать свидания.
– Скажем так: сам-то я не спешу, а вот все остальные проходу не дают.
– Кто это «все остальные»? – прикончила последний пирожок с рисом и решила заглянуть в холодильник: не найдется ли там еще чего-нибудь пожевать? – Прошло всего восемь месяцев.
– Девушки из офиса «Тайме». Они все по мне с ума сходят.
– Скромности тебе не занимать.
– Нет, серьезно. Мой психолог говорит, что существует такое понятие, как «вдовья лихорадка». Это означает, что вдовцы вызывают повышенный интерес. Недавно, например, я шел на собрание, и одна девушка из отдела маркетинга протянула мне записку, в которой говорилось: «Когда будешь готов», а ниже – номер ее телефона.
– Как ее зовут? – спросила я.
– Ракель Суоллоу.
– Круто. – Я направилась на кухню, достала из холодильника белое вино и налила себе стакан.
– «Понимаете, доктор Бивер, я влюбился в мисс Суоллоу с первого взгляда...»
Повисла неловкая пауза.
– Что? – сказала я. – Неудачная шутка?
– Да нет, не в этом дело.
– Тогда в чем?
– Ни в чем. – Он закашлялся. – Просто мне совсем не Ракель нравится.
– Что ж... Я просто дурачилась.
Только тут до меня дошло: что он имеет в виду? Неужели ему кто-то нравится?
– Зак, у тебя что, кто-то появился? Он ничего не ответил.
– Новая де-е-евушка? – поддразнила я.
– Джесси, ты хуже моей младшей сестренки. – Он прокашлялся. – Нет. Нет, конечно.
– Если тебе кто-то приглянулся, все будут только рады...
– Смени пластинку, не то я повешу трубку, – смеясь, пригрозил он.
– Еще чего! Так легко ты не отвертишься.
– Телефонная трубка медленно опускается. Сейчас нас разъединят. Пока, Джесси! Прощай!..
– Хорошо-хорошо! – перебила я. – Не буду больше спрашивать, только не вешай трубку.
– То-то. А я уже думал, придется привести угрозу в действие.
В пятницу мы с Брин решили пообедать вместе. Стояла пасмурная погода. Летнюю жару наконец-то сменил прохладный ветерок. Я была счастлива, когда поутру впервые за много месяцев натянула легкий свитер. Мне хотелось съесть чего-нибудь вкусненького, но по настоянию Брин мы отправились в маленький ресторанчик неподалеку от ее офиса, где подавали полезную пищу. В последнее время Брин особенно ревностно следила за тем, что я ем – без сомнения, хотела, чтобы мне опять кто-нибудь назначил свидание. И еще она мечтала заставить меня бросить курить. По дороге в ресторан я жевала никотиновую жвачку и думала: «И когда только все на свете успели бросить курить?»
Я изучала перечень бутербродов с пониженным содержанием углеводов, подававшихся с салатными листьями, и тофу «Макнаггетс». Брин уже свой выбор сделала. Она ждала, положив руки на меню, и смотрела на меня с каким-то странным выражением.
– Вчера вечером я звонила Заку узнать, как он себя чувствует, – сказала я, остановившись на салате, показавшемся мне наиболее сносным. – Он сильно простужен.
– Слышала, – сказала она. – Ну и как он? Я пожала плечами.
– Лучше, чем в ту неделю, на которую пришелся день рождения Сесил. Но ты же знаешь Зака. О том, что творится у него в душе, можно только догадываться.
– Хочешь сказать, тихие воды глубоки? Дэвид и я обедали с ним незадолго до того, как он заболел. Зак был очень мил. Он... – Брин уставилась в потолок, подыскивая слова.
– Старается проводить с нами больше времени, – закончила я за нее.
– Именно. Дэвид говорит, Зак сказал ему, что он не хочет исчезать из нашей жизни только потому, что умерла Сесил.
Я отхлебнула чая с мятой. Сказать Брин, что Зак, похоже, влюбился, или не стоит? А почему бы и нет?
– По-моему, он положил на кого-то глаз, – сказала я. Брин умолкла и вытерла рот салфеткой, оставив на ней
тревожное красное пятно от своей любимой помады.
– Да ты что?!
– Я хотела его вчера расспросить, но он пригрозил, что повесит трубку.
– Гм... – Брин выжала сок лайма в стакан минералки. – Если честно, я почти не удивлена. Когда-то я читала, что королева Виктория после смерти короля Артура установила официальные сроки траура. О муже надлежало скорбеть два-три года, а о жене – всего три месяца.
– Интересно, кто она? – проговорила я. Брин прищурилась:
– Коллега по работе? Может, издатель?
– Он не говорит.
– Я бы у него выпытала.
– действуй, – кивнула я. – Только расскажи мне потом. Мне очень любопытно, кто она.
– Мне тоже.
Остаток обеда мы говорили о другом.
Глава 10
Да пребудут с вами вилки
Денек выдался беспокойный. Обойщик из Монтерей-парка обтянул два стула в стиле Людовика XVI льняной тканью лимонного цвета, в то время как Тарин просила обить их золотисто-оранжевой материей, и теперь требовал, чтобы мы оплатили их доставку. Об этом не могло быть и речи: я перепроверила договор и пришла к выводу, что ошибку допустил именно он. Вдобавок одна клиентка с Манхэттен-Бич ни с того ни с сего заартачилась и запретила нашему фотографу снимать свою недавно обставленную гостиную, хотя фотографии были нам нужны для портфолио. Это условие даже было прописано в контракте. Тарин расслаблялась в салоне красоты и весь день со мной не связывалась, если не считать следующего е-мейла:
«Всем сотрудникам: настала пора обратить внимание на наш внешний вид. Конечно, мы не модный бутик, однако неплохо бы приходить на работу в стильной одежде лос-анджелесского пошива, без катышков и приставших ниток. Предлагаю сегодня же вечером каждому заглянуть в свой шкаф и разделить всю одежду на две кучки: рабочая и для повседневной носки. Я и сама сегодня этим займусь!
Целую, обнимаю. Тарин».
Прочитав е-мейл, я посмотрела на себя в зеркало: на мне был обычный черный топик на бретельках (сегодня за завтраком я случайно капнула на него маргарином) и потертые старые джинсы. С чего это Тарин взяла, что стильная одежда лос-анджелесского пошива будет мне к лицу?
– А сюда можно поставить телевизор и DVD-плеер? – поинтересовалась клиентка. В этот момент зазвонил телефон. Я кинула взгляд на определитель номера: Брин! Клиентка рассматривала шкаф с выдвижными ящиками в стиле чиппендейл, изготовленный искусным мастером в начале XIX века.
– «Золотая клетка», пожалуйста, подождите, – сказала я в трубку и положила ее на плечо. – Нет, – ответила я клиентке. – Видите, здесь нет отверстий.
– О, дырки может просверлить мой муж! Я спрашиваю, достаточно ли он глубок?
– Нужно поговорить, – сообщила Брин.
– Конечно-конечно, минутку, – нарочито официальным тоном проговорила я в трубку, продолжая объяснять женщине; – Видите ли, этот шкаф скорее несет декоративную функцию. Это коллекционная мебель, понимаете ли.
– По-моему, то, что надо. – Клиентка постучала по задней стенке шкафа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Я заверила его, что спешить некуда – никто не ждет, чтобы он так скоро стал назначать свидания.
– Скажем так: сам-то я не спешу, а вот все остальные проходу не дают.
– Кто это «все остальные»? – прикончила последний пирожок с рисом и решила заглянуть в холодильник: не найдется ли там еще чего-нибудь пожевать? – Прошло всего восемь месяцев.
– Девушки из офиса «Тайме». Они все по мне с ума сходят.
– Скромности тебе не занимать.
– Нет, серьезно. Мой психолог говорит, что существует такое понятие, как «вдовья лихорадка». Это означает, что вдовцы вызывают повышенный интерес. Недавно, например, я шел на собрание, и одна девушка из отдела маркетинга протянула мне записку, в которой говорилось: «Когда будешь готов», а ниже – номер ее телефона.
– Как ее зовут? – спросила я.
– Ракель Суоллоу.
– Круто. – Я направилась на кухню, достала из холодильника белое вино и налила себе стакан.
– «Понимаете, доктор Бивер, я влюбился в мисс Суоллоу с первого взгляда...»
Повисла неловкая пауза.
– Что? – сказала я. – Неудачная шутка?
– Да нет, не в этом дело.
– Тогда в чем?
– Ни в чем. – Он закашлялся. – Просто мне совсем не Ракель нравится.
– Что ж... Я просто дурачилась.
Только тут до меня дошло: что он имеет в виду? Неужели ему кто-то нравится?
– Зак, у тебя что, кто-то появился? Он ничего не ответил.
– Новая де-е-евушка? – поддразнила я.
– Джесси, ты хуже моей младшей сестренки. – Он прокашлялся. – Нет. Нет, конечно.
– Если тебе кто-то приглянулся, все будут только рады...
– Смени пластинку, не то я повешу трубку, – смеясь, пригрозил он.
– Еще чего! Так легко ты не отвертишься.
– Телефонная трубка медленно опускается. Сейчас нас разъединят. Пока, Джесси! Прощай!..
– Хорошо-хорошо! – перебила я. – Не буду больше спрашивать, только не вешай трубку.
– То-то. А я уже думал, придется привести угрозу в действие.
В пятницу мы с Брин решили пообедать вместе. Стояла пасмурная погода. Летнюю жару наконец-то сменил прохладный ветерок. Я была счастлива, когда поутру впервые за много месяцев натянула легкий свитер. Мне хотелось съесть чего-нибудь вкусненького, но по настоянию Брин мы отправились в маленький ресторанчик неподалеку от ее офиса, где подавали полезную пищу. В последнее время Брин особенно ревностно следила за тем, что я ем – без сомнения, хотела, чтобы мне опять кто-нибудь назначил свидание. И еще она мечтала заставить меня бросить курить. По дороге в ресторан я жевала никотиновую жвачку и думала: «И когда только все на свете успели бросить курить?»
Я изучала перечень бутербродов с пониженным содержанием углеводов, подававшихся с салатными листьями, и тофу «Макнаггетс». Брин уже свой выбор сделала. Она ждала, положив руки на меню, и смотрела на меня с каким-то странным выражением.
– Вчера вечером я звонила Заку узнать, как он себя чувствует, – сказала я, остановившись на салате, показавшемся мне наиболее сносным. – Он сильно простужен.
– Слышала, – сказала она. – Ну и как он? Я пожала плечами.
– Лучше, чем в ту неделю, на которую пришелся день рождения Сесил. Но ты же знаешь Зака. О том, что творится у него в душе, можно только догадываться.
– Хочешь сказать, тихие воды глубоки? Дэвид и я обедали с ним незадолго до того, как он заболел. Зак был очень мил. Он... – Брин уставилась в потолок, подыскивая слова.
– Старается проводить с нами больше времени, – закончила я за нее.
– Именно. Дэвид говорит, Зак сказал ему, что он не хочет исчезать из нашей жизни только потому, что умерла Сесил.
Я отхлебнула чая с мятой. Сказать Брин, что Зак, похоже, влюбился, или не стоит? А почему бы и нет?
– По-моему, он положил на кого-то глаз, – сказала я. Брин умолкла и вытерла рот салфеткой, оставив на ней
тревожное красное пятно от своей любимой помады.
– Да ты что?!
– Я хотела его вчера расспросить, но он пригрозил, что повесит трубку.
– Гм... – Брин выжала сок лайма в стакан минералки. – Если честно, я почти не удивлена. Когда-то я читала, что королева Виктория после смерти короля Артура установила официальные сроки траура. О муже надлежало скорбеть два-три года, а о жене – всего три месяца.
– Интересно, кто она? – проговорила я. Брин прищурилась:
– Коллега по работе? Может, издатель?
– Он не говорит.
– Я бы у него выпытала.
– действуй, – кивнула я. – Только расскажи мне потом. Мне очень любопытно, кто она.
– Мне тоже.
Остаток обеда мы говорили о другом.
Глава 10
Да пребудут с вами вилки
Денек выдался беспокойный. Обойщик из Монтерей-парка обтянул два стула в стиле Людовика XVI льняной тканью лимонного цвета, в то время как Тарин просила обить их золотисто-оранжевой материей, и теперь требовал, чтобы мы оплатили их доставку. Об этом не могло быть и речи: я перепроверила договор и пришла к выводу, что ошибку допустил именно он. Вдобавок одна клиентка с Манхэттен-Бич ни с того ни с сего заартачилась и запретила нашему фотографу снимать свою недавно обставленную гостиную, хотя фотографии были нам нужны для портфолио. Это условие даже было прописано в контракте. Тарин расслаблялась в салоне красоты и весь день со мной не связывалась, если не считать следующего е-мейла:
«Всем сотрудникам: настала пора обратить внимание на наш внешний вид. Конечно, мы не модный бутик, однако неплохо бы приходить на работу в стильной одежде лос-анджелесского пошива, без катышков и приставших ниток. Предлагаю сегодня же вечером каждому заглянуть в свой шкаф и разделить всю одежду на две кучки: рабочая и для повседневной носки. Я и сама сегодня этим займусь!
Целую, обнимаю. Тарин».
Прочитав е-мейл, я посмотрела на себя в зеркало: на мне был обычный черный топик на бретельках (сегодня за завтраком я случайно капнула на него маргарином) и потертые старые джинсы. С чего это Тарин взяла, что стильная одежда лос-анджелесского пошива будет мне к лицу?
– А сюда можно поставить телевизор и DVD-плеер? – поинтересовалась клиентка. В этот момент зазвонил телефон. Я кинула взгляд на определитель номера: Брин! Клиентка рассматривала шкаф с выдвижными ящиками в стиле чиппендейл, изготовленный искусным мастером в начале XIX века.
– «Золотая клетка», пожалуйста, подождите, – сказала я в трубку и положила ее на плечо. – Нет, – ответила я клиентке. – Видите, здесь нет отверстий.
– О, дырки может просверлить мой муж! Я спрашиваю, достаточно ли он глубок?
– Нужно поговорить, – сообщила Брин.
– Конечно-конечно, минутку, – нарочито официальным тоном проговорила я в трубку, продолжая объяснять женщине; – Видите ли, этот шкаф скорее несет декоративную функцию. Это коллекционная мебель, понимаете ли.
– По-моему, то, что надо. – Клиентка постучала по задней стенке шкафа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73