Но удивительно, как человек умеет выкарабкаться живым из всех опасностей. Та ночь прошла тихо и спокойно, и в конце концов мы уже и опасаться перестали. К тому же по мере того, как дни шли, стало ясно, что Седой Старик сказал правду насчет благородного господина, обратившегося к нему по-ирландски. Теперь на дорогах часто можно было видеть благородных господ, как молодых, так и старых, которые обращались на корявом, малопонятном ирландском к бедным ирландцам и задерживали их, когда те шли в поле. Благородные господа могли легко и совершенно свободно изъясняться на британском английском, однако в присутствии ирландцев они его не употребляли, видно, из страха, что ирландец может подцепить оттуда словечко-другое как защиту от невзгод жизни. Вот как впервые пришли в Корка Дорха эти люди, которых теперь зовут “ирландскоговорящими”. Они странствовали по нашим краям с маленькими черными нёут букс в течение долгого времени, прежде чем люди поняли, что это не полицейские, а благородные господа, пытающиеся выучиться от нас ирландскому языку наших дедов и прадедов. С каждым годом эти люди делались все многочисленнее. Вскоре наши края так и пестрели ими. Со временем люди стали узнавать о том, что пришла весна, не по первой ласточке, а по первому ирландскоговорящему, которого завидят на дороге. Приходя, они несли с собой счастье и деньги, и большое веселье; это были восхитительные и забавные создания, и не думаю, что будут когда-нибудь еще подобные им.
По прошествии десятка лет или около того мы заметили, что количество их пошло на спад и что те из них, которые раньше были верны нам, направляются теперь в Голуэй и в Райн-на-Ферште и обходят Корка Дорха стороной. Конечно, они по-прежнему уносили с собой немалую толику нашего прекрасного ирландского языка, уходя от нас каждый вечер, но скудными и редкими стали те пенсы, которые они оставляли в качестве платы беднякам, поджидавшим их и сохранявшим для них этот самый ирландский живым в течение тысячи лет. Все это сбивало людей с толку; испокон веков говорилось, что чистоту ирландского (так же как и святость души) люди могут сохранять только тогда, когда они лишены всех мирских благ, и поскольку именно мы отличались крайней бедностью и вечными несчастьями, то мы не понимали, отчего ученые люди тратят свое время на корявый, убогий и ломаный ирландский, который можно было услышать в других областях. Седой Старик приступил с этим вопросом к одному встреченному им благородному ирландскоговорящему.
— Отчего и к чему, — спросил он, — уходят из наших мест люди, изучающие язык? Неужто за последние десять лет они оставили у нас столько денег, что уменьшили нищету в наших местах, и оттого подпортился наш ирландский?
— Mnye kazhetsya, chto u otsa Pedara otsutstvuyet eto slovo — “podportilsya”, — любезно и учтиво отвечал ирландскоговорящий.
На это Старик ничего не ответил, но, верно, продолжал тихонько бормотать себе под нос.
— Kak ty skazal — “hitro vyvernulsya, podlyuga”? — переспросил ирландскоговорящий.
— Da net, nichego, nichego, synok, — сказал Старик и ушел с по-прежнему неразрешенным вопросом в голове.
Но в конце концов он сумел разрешить эту загадку. Ему объяснили — не знаю кто, но ясно, что человек этот был не особо силен в ирландском, — чт? именно не в порядке, вверх ногами, с ног на голову и задом наперед в Корка Дорха, отчего и не едут сюда учиться. Вот что оказалось:
1. Бури в наших местах слишком бурные.
2. Вонь слишком вонючая.
3. Крайняя нищета слишком крайняя.
4. Ирландский дух слишком ирландский.
5. Ветхие предания наших дедов слишком ветхие.
Когда Старик узнал, в чем дело, он обдумывал все это в течение недели. Он понял, что ирландскоговорящие и впрямь только что не помирали из-за гнева и вечной отрыжки небес и что укрыться у людей в домах они не могли из страха перед вонью и безраздельным господством свиней. К концу недели ему показалось, что все пойдет на лад, если только мы устроим у себя Ирландский колледж, вроде того, что был в Росанн и в Коннемаре. Он крепко обдумывал этот план в течение еще одной недели, и по прошествии этого времени у него в уме все было готово и ясно: у нас в Корка Дорха состоится большой ирландский праздник, с тем чтобы собрать деньги на устройство колледжа. В тот же вечер он навестил ст?ящих людей в Леттеркенни, чтобы окончательно утвердить руководство и порядок проведения праздника; и еще прежде, чем наступило утро, он провел ту же работу на острове Бласкет Мор, и между тем уже успел послать важные письма в Дублин. Уж конечно, никто в Ирландии не был никогда так жаден до ирландского языка, как Старик в ту ночь; неудивительно поэтому, что колледж решили в конце концов строить именно на земле Старика, — на земле, которая стоила порядочную сумму в тот день, когда ее у него купили. Что касается самого праздника, то он должен был проходить на его поле, и за тот бесплодный клочок земли, на котором должны были возвести трибуну, он стребовал плату как за два рабочих дня. “Если уж деньги падают с неба, — частенько говаривал он, — так смотри, чтобы они падали в твой карман; ты не впадешь в грех алчности, если все денежки будут в собственности у тебя одного”.
Да, мы в Корка Дорха будем вечно помнить этот праздник и как мы бурно тогда повеселились. В ночь накануне великого дня бригада людей изо всех сил трудилась под проливным дождем, возводя дощатую трибуну, а Седой Старик стоял в сухости и тепле на пороге, помогая кипевшей снаружи работе поучением и добрым советом. Не было уж более никакого здоровья ни у кого из тех людей с того самого дня и навеки после грозы и бури, бывших в ту ночь, а того из них, что умер, закопали в землю еще прежде, чем вновь разобрали трибуну, ради которой отдал он свою единственную жизнь из преданности делу ирландского языка. Да будет он здоров ныне в небесах, на райской трибуне.
В то время возраст мой приближался к пятнадцати годам, и был я мрачным, щербатым и нездоровым юнцом, и тянулся вверх со скоростью, делавшей меня слабым и далеким ото всякого здоровья. Не думаю я, чтобы когда-нибудь до этого или после этого в Ирландии собиралось в одном месте такое количество иностранцев и благородных господ. Они толпами прибыли из Дублина и из города Голуэя, и на каждом из них была приличная и красиво пошитая одежда; иные были и вовсе без штанов, а зато в коротких женских юбках. Говорили, что это на них ирландские костюмы; и ежели только это правда, то поистине различен бывает тот внешний облик, который приобретает твоя персона с попаданием тебе в голову слов ирландского языка. Были там люди в простых, неукрашенных платьях — эти, видно, не очень были сильны в ирландском; у других же по благородству, опрятности и великолепию их женских юбок сразу было ясно, что ирландский у них беглый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26