Тем временем Джек ввязался с сержантом в спор о «Законе о правах человека», над которым сам еще недавно подтрунивал, но который теперь казался ему чрезвычайно важным. Однако, когда пожарники заплевали огонь ошметками пены, желание спорить испарилось и он отошел к премьер-министру.
Они пустились в долгий поход до Лидса.
Через какое-то время они оказались в середине муниципальной застройки в городе-призраке. Все окна на улицах были заколочены, многие дома выгорели. К одному зданию с заколоченными окнами подъехало такси, из пего выскочили две коротко стриженные девочки-подростка в мешковатых джинсах и шмыгнули в металлическую дверь.
Джек кинулся к такси. Водитель сидел, закрытый с трех сторон клеткой из стальной сетки. Звали его Али. Он обрадовался, когда Джек попросил отвезти их с подругой в хорошую гостиницу в центре Лидса.
— Я вас отвезу в лучший отель Лидса, иннит, — с энтузиазмом сказал Али. — Там в номерах антиквариат, а в ванной музыка и телефон, и даже дают котов, чтобы гладить и чувствовать себя уютно, как дома. Там восемьдесят каналов телевидения и бесплатный лаймовый и апельсиновый сок.
Они ехали мимо развалин. На развязке премьер-министр заметил, как странно, что муниципальные рабочие при деле в такую рань. Крепкие мужики снимали с мостовой плиты и грузили их в белый фургон.
— Да это же ворюги! — крикнул Али. — Мостовую тырят, иннит.
— Йоркский камень, — объяснил Джек. — В Лондоне одна плита идет по пятьдесят фунтов.
Премьер-министр вспомнил, что Дэвид Самуэльсон недавно заплатил семь тысяч фунтов за дворик из Йоркских плит, которые ему поставил «подрядчик» из Лидса.
— Этот район Гамптон называется, — принялся рассказывать Али. — Сюда в темное время мало какой таксист поедет, народ тут дикий. Варвары.
Над головой вдруг загрохотало, и салон залил яркий свет.
— Полицейский вертолет! — с восторгом крикнул Али, словно весенним деньком услыхал первую кукушку.
Вертолет завис над ними на пару минут, но когда они свернули к центру города, улетел на восток. Из рации протрещал усталый голос:
— Прием, Али, прием, Али, прием. Ты где, Али?
— Еду домой отсыпаться, шеф, уже в двух шагах.
Премьер-министр неодобрительно поджал губы: в действительности они подъехали к отелю «Водопад» — перестроенному складу, вытянувшемуся вдоль канала. Джек наказал Али, чтобы тот забрал их из отеля в десять ноль-ноль. Шагая по мокрым булыжникам к подъезду, Джек с премьер-министром слышали рев плотины, в честь которой назвали гостиницу. Ночной портье по имени Норман впустил их и зажег в конторке футуристического вида газовый камин.
Джек направился к стойке, а премьер-министр цапнул красное яблоко из пирамиды на стеклянном блюде. Норман нахмурился: постояльцы «Водопада» прекрасно знали, что яблочная башня — это произведение искусства, и надо быть последним болваном, чтобы взять и съесть яблоко.
Пока Джек заполнял регистрационный бланк — мистер Джек Шпрот и миссис Э. Сент-Клэр, — Норман прошел за стойку и подогрел в микроволновке два бокала пряного вина. Оно было настолько горячее, просто невозможно пить, поэтому, пока вино остывало, Джеку и премьер-министру пришлось беседовать с Норманом. Тот похвастал, какие знаменитые и важные люди останавливались в «Водопаде». Он назвал актрису из «Улицы Коронации», которую Джек не знал. Актриса потребовала крекер «Мамина гордость» и бутерброд с сыром в четыре утра. Норман постучал пальцем по носу и сказал:
— Не спрашивайте, как мне это удалось, но в четыре двадцать пять она ела свой бутерброд.
Джек оборвал Нормана в середине истории о сэре Клиффе Ричарде и банке крема для лица «Кларин».
Премьер-министр так устал, что залез в постель, не смыл макияж. Он сказал:
— Я знаю, что я неряха, Джек, но утром обещаю отчистить, увлажнить и затонировать лицо сверхтщательно.
Они лежали на двуспальной кровати и обсуждали реформу полиции. Джек предложил платить пешим патрульным больше, чем их коллегам в патрульных автомобилях. Премьер-министр сонно пообещал переговорить с министром внутренних дел Джоном Хеем, когда вернется в Номер Десять.
Глава девятая
Норма пережигала на сковородке бекон. Так им с Джеймсом нравилось. Джеймс рассказал ей, каким бледным и водянистым был бекон в детском доме, как не прожаривали жир, а корочка была жесткая, просто не проглотить. Поэтому сейчас тесную кухню наполнял запах горелого жира и хрустящего бекона.
Газетой «Сан» Джеймс отмахивал дым от клетки Питера. Заголовок гласил: «Адель: мозольщик все открыл». Джеймс рассказывал Норме, как его сексуально эксплуатировал человек, который теперь в палате лордов.
— Однажды на Рождество он мне купил кожаную куртку, а на следующее — синтезатор «Ямаха». Но уроки музыки мне никто не оплатил, поэтому я обменял «Ямаху» на гоночный велосипед, а его через неделю украли у крыльца социальной службы.
Все истории Джеймса были унылые, если слушать внимательно и не замечать ерничества, которое из них сочилось.
Обугленной деревянной лопаточкой Норма сняла со сковородки бекон и положила разваливающиеся кусочки на белый пышный хлеб. Затем ровно и аккуратно полила все это соусом "Эйч-Пи». Пришлепнув сверху еще одним ломтиком хлеба, Норма разрезала сандвичи по диагонали. Джеймс решил, что это просто класс, и сказал Норме, что она просто классная, как раз такой она себя сегодня и чувствовала.
Утром Норма порылась в гардеробе и вытащила одежду, которую хранила до лучших времен. Она надела бирюзовый костюм, в котором была на злосчастной свадьбе Стюарта с этой тощей Карен, с которой он вскоре развелся. Даже в своих дурацких плоских туфельках из белого атласа Кареп торчала над всеми каланчой, охранники из отдела регистрации и то оказались ниже. Стюарт напихал в новые ботинки газет, тщетно пытаясь сгладить разницу в росте, но некоторые гости все равно хихикали. Джек приехал на торжество из Лондона и привез с собой симпатичную молодую женщину среднего роста по имени Силия. Когда стало ясно, что ссора с брачным регистратором затягивается, Джек утащил Силию, даже не попрощавшись с Нормой, которая была в самой гуще скандала. Джек ждал повышения в особом отделе и не желал объясняться с лестерской полицией, когда та примчится разнимать потеху.
На шоссе Ml, по дороге в Лондон, Силия, клинический психиатр, высказала соображение, что Стюарт,
тип явно агрессивный, женился на Карен, потому что насмешки над ней — идеальный повод для драк. Джеймс быстро завел привычку читать вслух статьи из «Сан». Сама Норма читать ленилась, но истории любила всегда.
Вот что узнал наш штатный корреспондент Дэвид Грабб от мастера педикюра Питера Боурона.
«Впервые я принял миссис Флорэ-Клэр в мае 1997 года.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60