Я вырос на «Великолепной семерке», Кристина, и готов продать свой телевизор ради жизни на ранчо.
Кристина откинулась на сиденье.
– Странная штука жизнь… Я выросла, читая «Вог» и мечтая о квартире на Пятой авеню с видом на парк.
– А где твоя новая квартира, Кристи? Вроде бы он говорил доброжелательно, но Кристина почувствовала иронию.
– В районе Центрального парка.
– И как вид?
– Как тебе сказать…
– Так и скажи. Не очень?
– Вот когда квартиру отделают, тогда и будет вид.
– Привередничаешь, наверное?
– Что значит «привередничаешь»? Я имею то, что хочу, и на сегодняшний день дела у меня идут лучше некуда.
– А как обстоит дело с проблемой выбора? Кристина широко распахнула глаза:
– Некоторые вещи не выбирают, Джо.
Он смотрел прямо вперед и ничего не говорил. Впро­чем, и без слов было ясно, что он понял, что она имела в виду. Он постукивал указательным пальцем по рулю, выбивая незамысловатый ритм, упрямо сжав губы. Она не по­мнила за ним этой привычки, но едва услышав это постуки­вание, словно вернулась в прошлое десятилетней давности, когда у них с Джо все только начиналось.
Как много раз они проезжали по этой самой дороге, как много раз на пути из Лас-Вегаса они останавливались, что­бы глотнуть кофе для бодрости, закусывая орешками или батончиком «Херши», и говорили, говорили… Боже, как они любили поговорить! На любую тему: от проблемы раз­решения абортов в стране до снижения образовательного ценза при поступлении на работу. Не оставались не затро­нутыми и религиозные проблемы, такие как единобожие и слияние религий. Кристина увлекалась, забывая, что не лек­цию читает, а Джо цеплялся к словам. В конце концов они начинали ссориться. Когда же словарный запас иссякал, они бросались в объятия друг друга и занимались любовью с тем же жаром, с каким они делали все, что делали вместе.
Возможно, ошибка Кристины состояла в том, что она пыталась применить к другим опыт, приобретенный с Джо, и не находила ему равных. Наверное, надо было забыть, начать сначала… Но она отдала сердце своему мужу: она любила его, когда они были женаты, и все еще чувствовала себя его женщиной, хотя и знала, что никогда ему об этом не скажет.
Облака заволокли луну, и лицо Джо на миг закрыла тень. Кристина почла бы за счастье не спать несколько ночей кряду, глядя на него, спящего. В нем было нечто такое, чего она не могла найти в других мужчинах. Он был напорист, агрессивен и умен, куда сообразительнее многих. Дитя нью-йоркских улиц, он должен был бы совсем не под­ходить ей, девочке с ранчо, и все же, когда дело касалось действительно важных вещей, они всегда были заодно.
Она любила его тело и его мысли и готова была пове­рить в чудо: в то, что судьба благосклонна к ним, подарив ребенка – еще одно сокровище в дополнение к тем богат­ствам, что они уже имели.
Увы, в тот год судьба не была щедра на чудеса.
– Думаю, немного музыки никому не помешает, – сказала Кристина чуть хрипло от переполнявших ее эмоций.
Требовалась какая-то зацепка за настоящее, якорь, что мог бы удержать ее у берегов реальности, не позволив уп­лыть по воле мечты.
– Да, – сказал Джо, включая радио. – Ты, пожа­луй, права.
Не стоило тратить пленку на Барри Манилова, и Слейд отключил магнитофон.
Он осторожно опустил его в карман, туда же, где лежа­ла монетка, которую он стянул у Марины. Она назвала эту монетку своим талисманом на счастье. Теперь он с полным правом мог назвать ее своим «золотым ключиком». Быть может, она действительно приносила удачу. Первый плод удачи – пленка в магнитофоне. Быть может, за первым плодом последуют другие: например, удастся узнать тайну странного брака Марины и Бойскаута. Кристина думала, что девушка англичанка, как и Слейд, но нужно вырасти на лондонских улицах, чтобы улавливать этот акцент иност­ранца за версту. Нет, она говорила по-английски безупреч­но, но все же какой-то почти незаметный акцент у нее был.
Слейд уже кое-что знал. Он знал, что простые люди не отправляют своих отпрысков учиться в лондонские пансионы.
Там учатся дети богачей, те, чьи родители хотят знать наверняка, что их отпрыски заведут нужные знакомства с детства и все у них потом будет как надо.
Слейд уселся поудобнее. Честно говоря, они несколько разочаровали его: могли бы найти тему попикантнее, а то все о ранчо и каких-то старых фильмах.
– Ты проснулся? – шепотом спросила Марина. Слейд сделал вид, что зевает.
– Ты что-то спросила, дорогая?
За противным голосом Барри едва ли Крис и Джо ус­лышат их разговор.
– У тебя глаза открыты.
Слейд повернулся к Марине. На щеке у нее осталась вмятина – девушка спала прислонившись к двери. Мыши­ного цвета волосы были в беспорядке. Даже смешно срав­нивать ее с Кристиной.
– И тебя Манилов разбудил?
Марина мечтательно покачала головой в такт мелодии.
– Мне он нравится. Слейд приоткрыл окно.
– Тебе надо подышать воздухом.
Марина подвинулась к нему поближе.
– О чем они говорили?
– А ты разве не слышала?
– Расскажи мне, – повелительным тоном потребовала Марина. – Я должна знать все, каждую мелочь.
– Они говорили о ранчо и журналах. Ты не так уж много пропустила, – ответил Слейд и, поглядев на нее повнимательнее, добавил: – Неужели это ревность? Впер­вые замечаю за вами подобное, миссис Мак-Марпи.
– Вовсе нет.
Девушка либо была превосходной актрисой, либо гово­рила сущую правду. Странно, но Слейд решил, что здесь имеет место второе.
– Неужели тебе не любопытно узнать, что удерживает людей вместе, а что заставляет их расстаться?
– Только если эта в моих профессиональных интере­сах. В противном случае плевать я хотел на эти сантименты.
Карие глаза девушки подернулись дымкой: она то ли жалела его, то ли презирала, как убогого калеку. Еще одна романтичная натура, подумал Слейд, в точности как Бой­скаут. Может, они не такая уж плохая парочка.
– Ты думаешь, они все еще любят друг друга? – спросила Марина.
Он мог бы рассказать ей о ребенке, о том, что машина едва не раскалилась от страсти во время их разговора, но посчитал это лишним. В конце концов он не настолько ци­ничен, чтобы рассказывать об этом юной новобрачной.
– Они не слишком друг другу нравятся, – сказал Слейд, надеясь, что девушка еще слишком молода для того, чтобы понять: он так и не ответил на ее вопрос.
– Мы почти приехали, – сказала Кристина, погляды­вая на восток, где небо окрасилось багрянцем. – Еще час, и мы дома.
– Как ты можешь здесь ориентироваться? – спросил Слейд. – Везде один и тот же пейзаж.
Джо снова был за пассажира. Опустив стекло, он ука­зал на едва различимый силуэт скалы.
– Вон, видишь? – ткнул он пальцем в его сторону. – Здесь Сэм собирался поставить ранчо. Он даже установил в этом месте метку, когда женился на Нонне, но возникли какие-то проблемы с правом пользования водой, и он купил землю севернее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75